Прошлое…
— Денис Сергеевич, к вам там опять Никольский пожаловал. Просит принять.
— Ну, раз просит. Зови, Галь, — киваю секретарше, а сам расслабленно откинувшись в кресле, жду заботливого папочку. Интересно, что на этот раз он придумает? Детей рожать прикажет?
— Леонид Николаевич, какая неожиданная, приятная встреча, — широко улыбаюсь, всем своим видом давая понять, что нифига эта встреча мне не приятна. Ненавижу, когда мне указывают. Хватило этого в детдоме, да и после. Я столько дерьма схавал, что на сотни жизней вперёд хватит.
— Не скалься, Громов. Я по делу пришёл, — кажется за неделю, что мы не виделись Никольский сдал ещё сильнее. Похудел, под глазами огромные синяки. Видимо, не обманывал, когда говорил, что ему осталось недолго.
— Через двадцать минут у меня назначена встреча, — смотрю на часы
— Через пятнадцать минут, ваша дочь принесет документы на проверку. Так что советую вам, сразу перейти к делу.
— Я вчера в больнице был. Время поджимает, Громов.
— Предлагаете тащить вашу дочь в загс завтра? — нагло ухмыляюсь, достаю из ящика коньяк и плеснув янтарную жидкость в стакан, залпом опрокидываю её в себя.
— Я вот, Леонид Николаевич, хоть убейте, логики вашей не понимаю. Хотите, чтобы я женился на Ане, хотя знаете, что вам не долго осталось. А, не боитесь, что после вашей скорой кончины, я брошу драгоценную Анечку, ещё и фирму к рукам прибрать могу.
Никольский хмурится, трет грудную клетку, тяжело вздыхает.
— Ты, ведь в детдоме вырос, Денис. — попадает точно в цель. Я своё детство вспоминать не люблю, потому что детдом, худшее, что может случится с маленьким ребенком.
Усмехаюсь, снова наполняя стакан коньяком
— Смотрю, вы хорошо знакомы с моим прошлым.
— Денис, я пытаюсь объяснить свои мотивы. Ты рос в детдоме и прекрасно знаешь, что значит остаться одному, без поддержки, без родных и друзей.
Моя жена умерла десять лет назад. Аня два года по ночам плакала. После смерти Жены, мы с Аней остались одни. Она у меня слишком добрая, ранимая. Я даже о болезни ей сказать не могу, потому что боюсь, что Аня этого не переживет.
— Не думаю, что новость о внезапной смерти отца, Аня перенесет легче.
— Поэтому я и хочу, чтобы ты женился на моей дочери. Так уж вышло, Денис, что Анюта влюбилась в тебя. Сильно влюбилась. Она, кроме тебя, никого не замечает. Вы поженитесь, так Аня, после моей смерти, не останется одна. Ты станешь тем, кто поможет ей справится с очередной потерей.
— А, мне то это нахрена, Леонид Николаевич? Я женится в ближайшие лет десять не собирался. Да, и ваша дочь меня, как женщина не интересует, — а, вот здесь я вру. После совместного ужина, я на Аню другими глазами посмотрел. Она красива, по-своему красива и совсем невинна. Краснеет постоянно, губу закусывает. Ей бы по свиданиям бегать, с ровесниками по углам зажиматься, а она в меня влюбилась. Не понимает дурочка, что я для такой невинной девочки, не лучший вариант. А, какая она отзывчивая. Как в машине отзывалась на мои ласки. Я то надеялся испугать её своим напором, а получилось так, что сам испугался своей реакции на эту девчонку.
— Я уже говорил, Громов. Если захочу могу с лёгкостью прихлопнуть твою фирму. Поверь, на это у меня времени хватит. — старый, самоуверенный ублюдок. Отчего-то решил, что вправе играть людскими судьбами.
— Но, ты же не глупый парень, Денис. Амбициозный. Аня с управлением моей компании не справиться, а у тебя есть опыт. Поможешь моей дочери пережить потерю, а взамен получишь массу возможностей. Только не затягивай, Денис. Максимум, через две недели Аня должна выйти за тебя замуж и переехать к законному мужу. Не хочу, чтобы она видела меня в том состоянии, в котором я скоро окажусь.
И, пожалуйста, Денис, сделай так, чтобы Аня поверила, что ты женишься на ней по большой любви.
— И, все же, Леонид Николаевич, — окликаю его у дверей кабинета
— Почему вы так уверенны, что я не обману Аню потом?
— Потому что потом ты с ней сам расставаться не захочешь, Громов, — бросает Никольский напоследок.