ПРОШЛОЕ…
Я смотрю на себя в зеркало лифта. Оттряхиваю с блузки невидимые пылинки, прикладываю холодные ладони к пылающим щекам. Вот, что у меня за кожа такая? Стоит лишь немного переволноваться, сразу красными пятнами покрывалась, с головой выдавая своё смущение.
Всю ночь я не сомкнула глаз. Тысячи раз прокручивала в голове свидание с Денисом. То задыхалась от счастья, то от отчаяния, когда вспоминала, чем закончился вечер. Это вообще нормально, так себя вести? Я же готова была отдаться ему прямо там в машине. Стыдоба. Что теперь подумает Денис? Захочет ли снова со мной встретится? Вчера, когда все закончилось, он просто отвез меня домой, сухо попрощался и уехал. Я, даже подумывала, снова притвориться больной и не идти на практику. Правда, тут же отбросила эту идею. Глупо прятаться. Если Громов не захочет больше со мной встречаться, я героически это приму, не покажу ему вида, а поплачу потом, дома.
— Здраствуйте, Галина Петровна, — улыбнувшись секретарю, я хотела проскочить в архив, но та меня остановила
— Анют, ты сегодня что-то рано.
Конечно, рано. Надеялась проскочить незамеченной и зарыться в бумагах.
— Денис Сергеевич, сказал, чтоб ты зашла к нему, как придешь.
— Он здесь уже? — удивилась я. До начала рабочего дня ещё сорок минут. Громов никогда так рано не приходит.
— Ага.
Кивнув, подхожу к двери. Заношу кулак, чтобы постучаться и тут же опускаю руку, вытираю влажную ладонь о юбку. Постучаться или зайти так? Блин, что за глупость, конечно постучаться. Денис мой начальник. Работа есть работа.
— Ты чего, Анют? Боишься что-ли? — хихикнула Галина Петровна, заметив мою не решимость
— У шефа сегодня прекрасное настроение, так что иди, не бойся.
Коротко постучав, я захожу в кабинет и закрыв за собой дверь, прижимаюсь к ней спиной.
— Доброе утро, Денис Сергеевич. — удивляюсь сама себе, потому что получается поздороваться спокойным, ровным голосом.
Громов отрывается от экрана телефона, несколько секунд сканирует меня пристальным взглядом и встав из-за стола, идет ко мне.
Сердце разгоняется в груди. Я смотрю куда угодно: пол, потолок, окно, лишь бы не смотреть ему в лицо. Слишком яркие воспоминания вчерашнего вечера заставляют дрожать колени, а дыхание сбиваться. Я, как рыба, выброшенная на берег, беззвучно открываю рот, в попытке глотнуть воздух.
Пальцами Денис, хватает меня за подбородок, вынуждая посмотреть ему в глаза. Наши взгляды встречаются. Его серые глаза потемнели, зрачки, практически, заполонили радужку.
Большим пальцем Громов изучает мои губы, обводит по контору, слегка надавливает на нижнюю губу. Скользит рукой по щеке, запутывается в моих волосах, массируя кожу на затылке. Я не выдерживаю. Закрываю глаза, тут же чувствуя, как лицо опаляет горячее дыхание, а потом его рот набрасывается на мои губы.
По венам бежит лава. Я хвастаюсь за его сильные плечи, ища опору, потому что ноги слабеют, колени подгинаются. Денис подхватывает меня за талию, прижимая к своему твердому телу, треться возбужденным Пахомов о мой живот, превращая мозги в кисель.
Я теряю связь с реальностью. Не хочу, чтобы это заканчивалось. Не хочу, чтобы он меня отпускал это слишком хорошо, чтобы быть правдой.
Денис прекращает поцелуй, утыкается своим лбом в мой, надсадно дышит.
— Вот теперь доброе утро, малыш, — шепчет он, поглаживая мою руку.
— Всю ночь о тебе думал. Поехали после работы ко мне.
Я испуганно замираю в его объятиях. Если соглашусь, знаю, чем все закончится. Но вот, готова ли я? Да, я уверенна в своих чувствах. Я люблю Дениса, но чувствует ли он, хоть сотую часть тех чувств, что испытываю я? Что, если получив мое тело, он сразу же потеряет ко мне интерес?
Мысленно одергиваю себя. Если не попробую, никогда не узнаю.
— Я сегодня не могу. Сегодня годовщина смерти мамы, мы с отцом всегда ездием на кладбище.
— Понял, малыш. Тогда в другой раз, да?
— Если хочешь, можно завтра, — опять смущаюсь, пряча глаза за ресницами.
— Конечно, хочу, малыш. Ни о чем, кроме тебя думать не могу.
— Я тоже, Денис.
**
— И, где это сегодня гуляет моя подружка? — когда я возвращаюсь в архив, спрашивает Лера.
— Так, так. У тебя такой вид, как будто ты только что сексом занималась.
— Лер, — одергиваю подругу, закрывая за собой дверь
— Не говори глупости.
— Значит я тебе все все рассказываю, а ты? — обиженно дует губы подруга. Лера, действительно, может рассказать мне все, не стесняясь, в мельчайших подробностях. То, что касается нас с Денисом, касается только нас. Это настолько интимное, сокровенное. Я не хочу, чтобы об этом кто-то знал.
— Нечего рассказывать, Лер, — обрубаю попытки подруги
— Давай работать. Мне сегодня пораньше уйти надо. Годовщина смерти мамы. Поедем на кладбище.
— Ну, ладно. Захочешь, сама расскажешь.
Остаток рабочего дня, я усиленно пытаюсь вникнуть в суть договоров, на автомате делаю какие-то пометки в тетради, но все это время из головы не выходит Денис. Несколько раз он вызывает меня к себе в кабинет через секретаря, якобы решить бумажные вопросы. На самом деле Денис просто целует меня так, что я имя своё забываю.
В три часа звонит папа и я ухожу из офиса, поборов в себе желание ещё раз заглянуть в кабинет шефа. Где-то внутри гложет чувство вины. Сегодня такой день. Десять лет как нет мамы, а я летаю, как на крыльях и радуюсь. Гашу счастливую улыбку прежде, чем сесть в машину к отцу.
— Привет, Папуль, — целую его в щёку.
— Как ты себя чувствуешь? Когда в больницу пойдешь? Ты же говорио на этой неделе.
— Я уже был, Анют. Все со мной нормально. Давление немного скачет. Таблетки выписали, — в доказательство своих слов папа достаёт тюбик с таблетками из внутреннего кармана и трясет им.
— Лучше скажи, как у тебя дела? Ты сегодня какая-то странная.
После смерти мамы, в моей жизни единственно родным человеком был папа. Я всегда делилась с ним сокровенным, знала, что он поддержит меня в любом случае. Даст правильный совет. Вот и сейчас не смогла сдержаться. Порывисто обняла его за шею и счастливо зажмурилась
— Пап, все так хорошо. Мне до сих пор не верится, что так бывает. Вчера Денис пригласил меня в ресторан. Мне, кажется я ему Нравлюсь. Пап, я так счастлива.
Папа, Как-то странно, усмехается, отворачивается к окну
— Ты не рад за меня, папуль?
— Ну, что ты, дочь, конечно, рад. Я же тебе говорио, что тебя невозможно не любить. Твой Денис был бы настоящим болваном, если бы не заметил, такую красавицу.
— Ну, ты скажешь тоже, пап. Я самая обычная, а вот Денис. — мечтательно вздыхаю
— Я вас, обязательно, познакомлю. Посмотришь какой он… Самый лучший.
— Познакомишь, Анют. Вот в субботу пригласишь его на ужин и познакомишь.
На могилу маме папа, как обычно, приносит её любимые белые лилии. Долго смотрит на памятник с улыбающейся мамой. Она здесь такая счастливая. Смахиваю набежавшие слезы и прижимаюсь к плечу отца. Он вздрагивает, гладит меня по волосам и молчит. Он всегда молчит, когда мы сюда приходим. Для отца смерть мамы стала сильнейшим ударом. Он остался молодым вдовцом с маленьким ребенком на руках, но так и не женился. Всегда говорил, что в его жизни было, есть и будет, лишь две любимые женщины — это мама и я. Поначалу, я даже радовалась, потому что мой детский эгоистичный мозг наотрез отказывался даже представить в нашем доме чужую женщину, но повзрослев, я видела, как тоскует отец, молила бога, чтобы он встретил хорошую женщину и влюбился в неё. Чтобы она смогла вдохнуть в него радость к жизни. Увы, чуда так и не произошло. Папа с головой ушёл в работу, все свободные вечера проводил дома со мной.
— Поехали домой? — отец поднял взгляд к небу
— Тучи вон какие низкие. Скоро дождь ливанет.
— Да, папуль, поехали.