Оставшиеся дни пролетели разноцветной каруселью. С тяжелым сердцем Настя собиралась домой. Завтра уже первое июня, и на ранее утро у нее был забронирован билет на самолет. А потом у нее будет почти день, чтобы собраться с мыслями и выйти на работу второго июня.
Саша, скрестив руки перед собой и облокотившись плечом на косяк, хмуро стоял в дверях комнаты и молчаливо наблюдал, как она собирает чемодан. Ему было неспокойно. Несмотря на то, что они уже все обсудили и должны были встретиться через три недели на свадьбе у Леши с Катей, он сердцем чувствовал, что что-то не так. Или, возможно, это паника говорит в нем, настраивая на негативный лад. Мужчина с трудом представлял, как останется один в этой квартире, как не будет встречать ее каждое утро за завтраком и не обнимать по ночам. Квартира, как и его душа, опустеет.
— Вроде, все собрала, — отвлек его от мрачных раздумий голос Насти. — Ну что ты такой хмурый? — подошла она к нему и крепко прижалась, уткнувшись в грудь.
И хоть сама упрекнула Сашу, но тяжелого вздоха удержать не смогла.
Саша обнял ее двумя руками и прижался губами к макушке, не в силах справиться с волной нежности, внезапно накатившей на него. Она стала для него важнее, чем воздух, и как без нее жить дальше? Будто солнечный луч, она мелькнула среди хмуро насупленных туч, наполнявших его жизнь, и вот — вновь скрывается за ближайшим облаком.
Где-то в районе груди футболка намокла, и только сейчас он обратил внимание на то, что ее плечи мелко подрагивают. Она тихо плакала, ей тоже было больно.
— Ну что ты? — хрипло прошептал он, чувствуя, как горло сдавило невыносимой судорогой.
Взяв ее на руки, он подошел к кровати, сев на край и усадив ее к себе на колени, стал поглаживать ее по спине и волосам, успокаивая и утешая.
Немного времени спустя всхлипы стали тише. Настя уткнулась носом ему в шею, шумно дыша.
— Принести водички? — заботливо поинтересовался Саша.
Она покачала головой, отказываясь.
— Посиди просто со мной, — попросила сиплым голосом.
Они молча сидели, обнявшись и касаясь друг друга нежными движениями. Прислонившись головой к его груди, Настя слушала, как часто и гулко бьется его сердце, вторя ее собственному.
— Тебя кто-нибудь встретит? — спросил Саша, не выдержав эту пытку молчанием, когда каждая секунда наваливается тяжелым грузом на сердце, делая его каменным, мешая дышать.
— Да, мама и папа сказали, что приедут в аэропорт, — встрепенулась Настя и слегка отстранилась от него, заглядывая ему в глаза.
— Хорошо. А я тебя отвезу и провожу.
— А как же работа? — ему уже завтра нужно было вернуться на службу.
— Я предупредил, что провожаю гостя, — хмыкнул он.
— Проблем не будет? — беспокоясь, спросила Настя.
— Нет, не переживай, — мягко улыбнулся Саша и чмокнул ее между бровей, заставив разгладиться маленькую складочку, собравшуюся от ее хмурых мыслей.
— Хорошо, — кивнула Настя и осторожно встала. — Пора уже ужинать, пойдем что-нибудь приготовим и будем укладываться, завтра рано вставать, — и первой вышла из комнаты.
Саша с сожалением еще раз посмотрел на чемодан, стоявший в углу. В комнате не осталось ее вещей, только несессер и косметичка, чтобы утром привести себя в порядок. Джинсы и водолазка лежали в гостиной после глажки. Вздохнув в очередной раз, он как-то тяжело поднялся и вышел следом за Настей.
Без аппетита чем-то перекусив, Настя и Саша вернулись комнату и несмотря на то, что часы показывали без четверти десять, легли.
Сон не шел. Не выдержав звенящей тишины, Настя взмолилась.
— Давай о чем-нибудь поговорим.
— Давай, — с готовностью поддержал ее он.
Пошел спокойный, ни к чему не обязывающий разговор. Они говорили о детстве, вспоминали места, которые они посетили в Санкт-Петербурге, смеясь, обсудили случай о том, как он нес ее на руках от магазина в сторону дома… А потом Саша неожиданно ее поцеловал и потянул к себе.
Не было страсти и всепоглощающего сумасшествия, как прежде, но было море нежности, сами касания были пронизаны лаской и преданностью друг другу. Каждым вздохом, каждым поцелуем, каждым движением они признавались в чувствах другому.
Заснули они уже далеко за полночь.
А утром они прощались у терминала. На Сашу смотрели полные слез серые глаза, жадно глядящие на него, старающиеся запомнить каждую черточку любимого лица. Он и сам так же внимательно вглядывался в дорогие сердцу черты, держа свои эмоции под контролем.
Наконец, объявили посадку, и они, обнявшись крепко напоследок, разжали руки, отпуская друг друга.
Уже в самолете Настя дала волю слезам.