Назвав таксисту адрес, который уже выучил наизусть, Саша кинул небольшую спортивную сумку на заднее сидение и сел туда же.
За окном лето дышало обжигающим воздухом, буйно цвели клумбы, а на деревьях уже наливались сладкой мякотью будущие фрукты.
Но Саша не видел окружающей его красоты. Спросив разрешения у водителя, он нервно закурил. Вот же… Бросил сразу, как только узнал, что поступил в военное училище, хотя до этого столько раз пытался — и не мог. А от радости бросил моментально! Даже не тянуло эти годы.
Но там…
От того, что они пережили и увидели в последний год, не то что курить или пить — много чего начнешь делать, только чтобы хоть как-то успокоиться или забыться!
Вот и сейчас почувствовал, как противная дрожь в животе понемногу утихла, и впервые стал сомневаться в том, что делает.
Прошел год и месяц, как он получил то прощальное письмо — этот день он хорошо запомнил! Как ждал ее, переживал, что телефон не отвечает, как сходил с ума от беспокойства, как открыл электронную почту…
А вот дальнейшее вспоминалось уже не так ярко, какими-то урывками, будто отдельные кадры: крошки пластика и мелкого стекла на полу от разбитого ноутбука, его ноги в крови, потому что он не замечает осколков и идет прямо по ним, открытое настежь огромное окно, на краю которого он задумчиво сидит — и эта приветливая пустота под ногами. Помнил, как ночью заявился к Максу — пьяный настолько, что не мог держаться на ногах, и еще два дня беспробудно пил, изредка впадая в тревожное забытье…
А потом письмо на работе от одного из бывших коллег, в котором он рассказывал, что уехал добровольцем в зону риска. И решение, принятое мимолетно и решительно: вот оно! То место, где ему некогда будет вспоминать о ней, где есть только сегодняшний день и нет места мечтам и планам — жизнь здесь и сейчас! Макс пытался его отговорить, убеждая, что это самая большая глупость в его жизни — к тому же смертельно опасная! Но он тогда уже все решил! Пошел к командиру и сказал о своем решении, тот, недолго сомневаясь и переспросив еще раз, пообещал помочь. И помог! Не прошло и двух недель, как Саша прибыл на точку.
Но он ошибся! И там, под ночным небом, освещаемым всполохами от пуль и далеких взрывов, он помнил о ней: ее руки, ее губы, ее тело и глаза!..
Через три месяца он получил несерьезное ранение: пуля скользнула по груди, оставив неглубокую рану и ожог. Но все равно пришлось поваляться в госпитале почти неделю — рана моментально загноилась! И вот пока он лежал в бреду, считая, что пора прощаться с этим миром, он услышал ее голос: она ласково звала его по имени, но он никак не мог уловить, откуда идет звук, а после и вовсе отключился. Наутро он чувствовал себя уже гораздо лучше!
Вернувшись в свой отряд, Саша принял для себя единственно правильное решение: если он останется жив, он обязательно ее найдет! Он многое хотел бы ей сказать, и сейчас жалел, что не сделал этого!
Оказавшись в этом месте, где существовала только голая правда, без прикрас и игр, мужчина вдруг разобрался, что есть важное в жизни, а что только казалось таковым! Его же заветная мечта, по сути, и привела его сюда, чтобы показать, насколько она неполноценна! За год, что он провел на точке, сознанием он окончательно повзрослел, постиг житейскую мудрость, которая, увы, в наше время, присуща лишь немногим! Он понял, что эта игра в солдатиков затянулась. Вместо того, чтобы быть играющим, он сам стал маленькой фигуркой на огромном поле боя!
— Приехали! — отвлек его от воспоминаний водитель.
Очнувшись, Саша огляделся: невысокий деревянный заборчик, за ним — дорожка к дому, утопающая в цветах с растущими поодаль какими-то фруктовыми деревьями.
Расплатившись с таксистом, мужчина вышел из машины, не зная, что делать: войти сразу, подождать, пока кто-нибудь выйдет и заметит его или же и вовсе дождаться ее…
Он все никак не мог решиться! Весь его боевой настрой, его закаленная годами службы в армии смелость спасовали.
Бросив сумку прямо на дорогу, он, отвернувшись от дома и прикрыв сигарету ладошкой от слабого ветра, опять закурил, с наслаждением выдыхая густой дым…
— С каких пор ты стал травиться этой гадостью? — раздался над ухом смутно знакомый голос.
Слегка вздрогнув от неожиданности, мужчина обернулся.
Скрестив руки на груди, стоя перед раскрытой калиткой, из которой только что вышел, стоял Игорь Иванович и, слегка наклонив голову, холодно смотрел на Сашу.