Утром Настя вышла на крыльцо, с волнением отыскивая глазами Игоря Ивановича. Заметив того у колодца с водой, выкопанного справа от дома, она направилась прямиком к нему.
— Доброе утро, — поприветствовала она мужчину и оглянулась убедиться, что никого нет поблизости. — Есть разговор.
— Доброе, — приветливо улыбнулся мужчина, энергично накручивая крупную цепь на барабан колодца, вытягивая полное ведро прохладной воды. — Что такое?
— Вы говорили, что я могу обращаться к вам за помощью, — смущенно посмотрела в сторону девушка.
— Конечно, — внимательно посмотрел он на нее. — Проблемы?
— Нет, — помотала она головой. — Я с просьбой.
— Слушаю, — повернулся он полностью к ней, поставив ведро на скамеечку у колодца.
— Я сегодня уйду… Ну понимаете, с кем я буду…
— Да, — просто ответил Игорь Иванович.
— Так вот… — незаметно для себя она вцепилась в подол цветастого сарафана, в который была одета. — Я… Мне надо, чтобы вы рассказали всем, пока меня не будет…
— Ты уверена? Сама представляешь, что начнется. Твои мама и бабушка чересчур сердобольные и могут начать давить на тебя, пытаясь повлиять на твое решение.
— Да, я уверена, — серьезно кивнула она головой. — А решение я уже приняла, меня не в чем убеждать!
— Я могу спросить, какое именно? — ненавязчиво спросил он, давая понять, что отвечать Насте совсем не обязательно, если она не хочет.
— Я решила все рассказать Саше, — вздохнула она и посмотрела на розовые кусты. — Все, что было и есть. Хочу узнать обо всем, что произошло с ним… Вчера, — она запнулась, — вчера я поняла, что между нами еще есть чувства, но боюсь торопиться и делать какие-то выводы. И все же хочу быть до конца с ним честной. Думаю, после сегодняшнего дня мы сможем найти какой-то выход, устраивающий обоих.
Несколько мгновений мужчина молчал, жуя губы и задумчиво рассматривая блики от воды из ведра.
— Что же… Вполне мудро, по-взрослому. Давно уже надо было все рассказать, но теперь не воротишь, как говорится… Хорошо, я расскажу семье о его приезде и о том, что вы тайно встречаетесь с ним уже неделю у всех под носом, — весело прищурился он.
— Только не такими словами, — ужаснулась Настя.
В ответ мужчина рассмеялся.
— Я постараюсь быть деликатным, — пообещал он.
— Спасибо, — искренне поблагодарила она родственника.
— Не за что, — хмыкнул он и, подняв ведро над головой, резко опрокинул на себя ледяную воду, обрызгав не успевшую отбежать и взвизгнувшую Настю.
Ровно в четыре Настя вышла из дома и направилась к перекрестку через пару домов от дома. Там ее уже ждал Саша, напряженно замерев в привычной позе — руки в карманах.
— Привет, — подошла она к нему очень близко, но не делая попыток обнять или поцеловать его первой. Девушка немного была растеряна: вдруг вчерашний поцелуй был просто на эмоциях, а сегодня он совсем другого мнения. Все-таки эти дни она держала дистанцию и оставляла его приезд втайне, чем могла его обидеть…
Но все ее сомнения были забыты, едва мужчина притянул ее к себе и нежно поцеловал. Чувствовалось, что он едва сдерживается, чтобы не усилить напор.
— А вот теперь привет, — улыбнулся он, отстраняясь, и посмотрел на нее потемневшим взглядом, от которого сразу побежали мурашки по рукам.
— Куда пойдем? — спросила Настя, беря его за руку.
— Для начала давай пообедаем где-нибудь. Только я совсем не знаю город, поэтому не смог заранее заказать столик. Какой ресторан посоветуешь?
— А я тоже совсем не знаю город, — рассмеялась в ответ она, легко шагая рядом, и ответила на изумленный взгляд Саши. — Я никуда не выходила. Только несколько раз ездила на пляж со всеми — на этом мое знакомство с городом, увы, закончено. Правда, из детства помню, что на набережной был неплохой ресторанчик, дедушка нас часто туда водил… Только вот не знаю, есть ли он там еще.
— Тогда давай пойдем и выясним, — предложил Саша. — Веди.
Ресторан и правда до сих пор работал, только интерьер стал более современным, а кухня — разнообразней.
В это время лишь несколько столиков оказались заняты, поэтому они заняли один из тех, что были на открытой веранде с чудесным видом на набережную.
— Очень красивое место, — заметил Саша.
— Да, — согласилась Настя, расстилая голубую льняную салфетку у себя на коленях. — Ребенком я тут бегала кругами, пока бабушка с дедушкой ужинали и неспешно разговаривали. Постоянно притаскивала домой кучу разноцветных булыжников никому не разрешала их выкидывать, — рассмеялась она. — Дедушка потом, в итоге, придумал, как сделать так, чтобы и меня не обидеть, и не складировать эти камни тоннами.
— И как же? — улыбнулся он.
— Велел мне приносить из каждого такого похода только один камень, но чтобы он был самым красивым и такого больше в моей коллекции не было. А затем сделал из них панно — залил тонкую плиту и выложил камушки. Теперь оно вмонтировано над каминной полкой в доме, — Настя тепло улыбнулась своим воспоминаниям. — И знаешь, глядя на определенный камень, я могу вспомнить, что происходило в этот день, потому что они все уникальны — как и дни, проведенные с дедушкой.
— Это здорово! То есть, каждый камень у тебя ассоциируется с тем днем, когда ты его принесла? — Настя кивнула. — Это прекрасная традиция, — улыбнулся и Саша.
Официант ловко расставил перед ними заказ и протянул винную карту, которую они попросили уже в последний момент.
Пробежавшись глазами по списку вин, они одновременно наткнулись на название того самого вина, которое они пили в Питере, а потом и последнюю их встречу, и в голос заказали, чем вызвали веселую улыбку у работника ресторана.
Через несколько минут им принесли и вино. Когда официант ушел, они подняли бокалы и замерли, глядя друг на друга, не решаясь сказать тост.
Наконец Саша мягко улыбнулся и сказал.
— За то, чтобы все, что произошло с нами, было не зря!
Наверное, каждый подумал о своем при этом, но надежда была одинаковой.
Она легонько коснулась его бокала своим и отпила так полюбившийся им напиток.
Через какое-то время Настя, долго не решаясь, наконец, спросила о том, что так волновало ее последние дни.
— Так что же все-таки с тобой произошло за этот год? — внимательно посмотрела она на него и поймала тот момент, когда его взгляд помрачнел.
Саша посмотрел долгим взглядом на набегавшие бирюзовые волны, собираясь с мыслями. Так много хотелось ей рассказать. И в то же время, он бы лучше обо всем промолчал, понимая, что она будет чувствовать после его рассказа. Он знал, какое у нее чуткое сердце, и она обязательно разделит с ним боль от прошедших месяцев, а он не хотел ее печалить.
Но надо идти до конца и быть честным. Медленно, будто выталкивая с трудом из себя слова, мужчина рассказывал ей о том, что было с ним за то время, которое они не общались. Не вдаваясь в подробности, порой сообщая только сухие факты, он объяснил ей и свой отъезд в горячую точку, и то, почему он приехал обратно и бросился на ее поиски, сдавшись своим чувствам, которые с самого начала кричали о том, что нужно ее возвращать. Но он не хотел ей мешать. Тем более ее письмо было такое конкретное: она уезжала в новую жизнь, в новый город, на новую работу! Понадобился целый год, чтобы Саша понял: где бы он ни был, что бы ни происходило вокруг, все равно будет мечтать о ней каждую минуту! Как и понял то, что ему надо ее увидеть. Он обманывал себя, уговаривая, что ему хватит только этого, однако сердце тянулось к ней. И как бы ни было ему трудно, он признался и в этом.
Несмотря на то, что Саша старался сильно не распространяться о тех месяцах на точке, однако, когда он закончил, широко распахнутые глаза Насти были полны боли и слез. Она винила себя в том, что он так поступил, что оказался в таком опасном месте. Господи, а если бы… Если бы его не стало⁇! Она бы этого не пережила! Сама бы съела себя виной за его жизнь.
— Ну что ты, маленькая? — ласково посмотрел на нее Саша, впервые за последние полчаса мягко улыбнувшись.
В ответ Настя молча закрыла глаза, из-под ресниц которых тут же скатились две крупные слезинки.
— Если ты винишь себя, даже думать об этом забудь! — нахмурился он. — Это был чисто мой выбор! Настя, — позвал он, — посмотри на меня!
Но девушка лишь опустила голову, глотая слезы. Тихо ругнувшись, Саша резко встал, рывком сдернул салфетку с коленей и бросил ее на свой стул. Двумя широкими шагами он дошел до нее и присел перед ней на корточки, стараясь заглянуть в глаза.
— Солнышко, перестань, ну же, — попросил он, беря в свои руки две маленькие ледяные ладошки. — Все же позади, я здесь! Посмотри на меня, прошу, — молил он, нацеловывая ее руки, потом положил одну на свою щеку, будто убеждая: вот он я, ты же меня чувствуешь.
К ним подошел обеспокоенный официант и смущенно спросил, все ли в порядке. Саша кивнул, но молодой человек как-то нерешительно посмотрел на Настю, замявшись перед уходом.
— Настюш, скажи, что у нас все хорошо, иначе меня сейчас отсюда выставят, — пошутил он.
Девушка испуганно вскинула заплаканные глаза на официанта и постаралась улыбнуться.
— Все хорошо, — хрипло сказала она. — Это я просто сентиментальная сильно.
— Может, воды? — предложил работник.
— Да, пожалуйста.
Метнувшись на кухню, официант принес ей большой стакан с водой, в которой плавали кубики льда.
Поблагодарив молодого человека, Саша взял стакан из его рук и протянул Насте. Она сделала два больших глотка, призывая внутренне себя к спокойствию. Самое важное было еще впереди, и ей нужны были силы для нелегкого разговора.
— Ну ты как? — заботливо погладил ее по плечу Саша.
— Спасибо, лучше. Извини меня, — прошептала она, заглядывая в его глаза и чувствуя, как ее собственные опять застилает мутная пелена.
— Ну все, хватит слез! — сказал Саша и встал, попутно подняв и ее, а затем заключил в свои объятия. — Все это позади, слышишь? И больше я туда не вернусь! Да если ты позволишь, я вообще буду отныне каждый день у твоих ног сидеть! — рассмеялся он, признавая, что это правда.
Настя наконец успокоилась, но Саша так и не выпускал ее, обнимая и баюкая как ребенка. Ветерок, налетевший с воды, высушил слезы на ее щеках и разметал светлые пряди волос.
— Ну вот и все, — спустя какое-то время сказал Саша. — Тайн между нами больше нет, — и облегченно вздохнул, чувствуя, как на сердце становится спокойно.
— Есть одна, — шмыгнула носом Настя и почувствовала, как он напрягся.
— У тебя кто-то есть? — упавшим голосом сказал он и посмотрел на нее.
Она лишь кивнула, не решаясь все сказать вслух.
Саша почти реально услышал, как зазвенело, разбиваясь, его сердце…