ДАНИЭЛЛА
— Мне нужно заняться с тобой сексом.
Возможно, это был не лучший способ затронуть эту тему, но я нервничала и легко поддавалась панике, поэтому решила, что должна просто подойти и сказать это. Добавьте к этому тот факт, что у меня не было особого фильтра, даже когда я не нервничала, окружающие часто оказывались шокированы тем, что вылетало из моих уст.
И могу сказать, что и он не исключение.
Джейс практически подавился своей водой и начал сильно кашлять (заметка для себя — не делать больше подобных заявлений, когда человек перед тобой пьет).
Расширив глаза, я начала легонько постукивать по его спине, не в силах игнорировать то, каким сильным он ощущается под моей рукой. Я не могла солгать и сказать, что его внешность не была одной из причин, почему я попросила именно его, а не кого-то другого. Нам обоим было по двадцать лет, но Джейс был намного выше меня, да и к тому же ещё и накачанный.
Окончательно придя в себя, его глубокие карие глаза уставились на меня.
— Какого хрена, Дани? Я… какого хрена?
Ладно, я знала, что он так отреагирует.
Видите ли, мы с Джейсом давно знакомы. Он и его семья переехали на нашу улицу, когда нам было по тринадцать, и мы сразу же подружились. У нас было так много общего, одинаковые вкусы в музыке, телешоу, даже в еде — ненавистники пиццы с ананасом могли отсосать. У меня было три старших брата, и он был словно тем четвертым, и мы были буквально родственными душами.
Затем наступила средняя школа и половое созревание, которое обрушилось на него как грузовик, но едва задело меня. Я была, как бы это сказала моя мама, поздно созревающей. Мне кажется, это просто был более приятный способ сказать, что в семнадцать лет я сохраняла тело девятилетнего ребенка.
Черт, кого я обманывала, у меня и сейчас, три года спустя, было такое же тело — крошечная грудь, крошечная задница, крошечное все. Черт, мой рост едва достигал пяти футов двух дюймов, и только потому, что я всегда носила ботинки с толстой подошвой.
Но половое созревание пошло Джейсу на пользу, и я была не единственной, кто так думал. Половина женского населения нашего маленького городка тоже так считала. Он попал в футбольную команду — это, пожалуй, было единственным, что нас не объединяло. Он всегда любил футбол, в то время как я старалась держаться как можно дальше от любых видов физической активности — и, конечно, это помогло завершить начатую его внешностью работу, сделав его чертовски популярным.
Потом мы отдалились друг от друга, не потому что он смотрел на меня свысока или что-то в этом роде, а потому что я не чувствовала себя комфортно в его новой компании. Я всегда была интровертом в нашем дуэте и предпочитала спокойно читать в библиотеке во время обеденного перерыва, чем проводить его в шумном кафетерии, слушая разговоры людей. В конце концов, мы перестали общаться и виделись лишь изредка, когда оба были дома, поскольку он жил совсем рядом.
Потом мы закончили школу и поступили в один и тот же колледж, в Холлоусайд, родину "Всадников без головы", футбольной команды, где Джейс играл на позиции полузащитника — он был всего лишь второкурсником, но был чертовски хорош, и тренеры его обожали. В прошлом году я начала обучать его физике, потому что это вроде как моя область знаний, а ему нужно было поддерживать свой средний балл, чтобы остаться в команде. Помимо наших с ним занятий, мы тусовались в разных компаниях. Он все еще был популярен, а я, бедняжка, предпочитала вымышленных мужчин реальным.
Несмотря на то, что мы не были так близки, как раньше, Джейс, вероятно, был одним из немногих парней, которым я бы наполовину доверила что-то подобное, учитывая наше общее прошлое.
— Слушай, порно больше не помогает, ясно? — сказала я, и он снова поперхнулся, на этот раз воздухом.
Я закатила глаза.
— Мои читатели начинают подозревать, что я не совсем понимаю, о чем говорю, а я не могу этого допустить.
Видите ли, я была писателем. Или хотела им стать, во всяком случае. В основном я писала эротику. От оборотней, дико спаривающихся в лесу, до милых офисных романов — я писала все это и публиковала в своем блоге — DiamondHerreraWrites.com.
Конечно, это был псевдоним, потому что я не могла рисковать тем, что мои очень колумбийские родители узнают, что их маленькая девочка пишет о собственниках и одержимых мужчинах, которым нравилось душить своих девочек, преследовать их или принуждать к браку. Я не могла рисковать, чтобы мои братья тоже узнали об этом, потому что это было бы в три раза хуже. Они никак не могли смириться с тем фактом, что их сестра тоже сексуальное существо, хотя мне пришлось выдержать сотни разговоров, в которых они открыто рассказывали о своих последних сексуальных похождениях. Некоторые шрамы были не видны, но они все равно существовали. Как и двойные гребаные стандарты.
Проблема была в том, что бо́льшая часть моих знаний и писательского вдохновения исходила из порно, поскольку, как вы уже догодались, я была девственницей.
И судя по последним комментариям к моим историям, это начинало давать о себе знать.
— Ну и что, если пара чудаков в интернете считает, что твои истории недостаточно реалистичны? Кого это волнует? — Джейс нахмурился.
Мне не понравилось то, как он назвал моих читателей.
— Мне не все равно! Мне не все равно, потому что я забочусь о своем писательстве. Это действительно важно для меня. Вот, послушай, — я достала свой телефон, чтобы просмотреть скриншоты комментариев, которые кто-то оставил к моему последнему посту. — Chokemedaddy69 написал: "Это так ужасно, кто вообще описывает член как бархатистый? Меня тошнит от того, что авторы любовных романов думают, что у каждого мужчины в штанах банка "Принглс" — и ради всего святого, используй слово "член", а не "хуй"!".
Я взглянула на него, и, конечно же, он смотрел на меня так, словно у меня выросла вторая голова или что-то в этом роде.
— Что плохого в слове "член"? — спросил он, откинувшись в кресле, и я пожала плечами.
— Не знаю, чувак, не знаю! — Я бросила свой телефон на стопку бумаг, лежащую на столе. — Видимо, не все члены одинаковы, и больше не стоит брать в качестве примера членов порнозвезд. — Я вздохнула.
— Ладно, Дани, повторюсь, кого волнует, что кому-то под ником Chokemedaddy69 — кстати, это дурацкое имя пользователя — не понравился твой последний пост? Это всего лишь один хейтер. У тебя здесь более ста тысяч читателей. Что значит один негативный комментарий?
Я не стала спрашивать, откуда он это знает.
— Он не один! Сотни из них спрашивают, видела ли я когда-нибудь член в реальной жизни, говорят, что мужчина, который заставляет женщину кончать больше одного раза — это нереально, что ни один мужчина не может так быстро найти клитор. Это сводит меня с ума! И я даже не говорю о тех, кто пишет мне, что я повторяюсь, что в основном все мои истории звучат одинаково и что мне нужно их обновить. В одном из комментариев было сказано что-то вроде: "Та же история, другой шрифт". — Мои плечи опустились, когда я посмотрела на стол. — Я чувствую, что они правы, Джейс. Возможно, чего-то не хватает в моем творчестве, и это опыт. Я уже несколько месяцев не могу написать ничего нового. Они правы… Я перерабатываю старые истории.
Тишина воцарилась в отдельной комнате, которую мы забронировали для моих еженедельных частных уроков с ним. Я чувствовала себя так глупо, когда рассказываю ему об этом. Кто так делает? Попросить лучшего друга детства заняться с тобой сексом, чтобы найти вдохновение для своих следующих историй.
— Я просто не понимаю, как нам поможет секс. — Кончики его ушей начали краснеть, и он смотрел куда угодно, но не на меня.
Похоже, Джейсу, как и моим братьям, было неприятно, что и у меня есть сексуальность. Или, может быть, это мысль о сексе со мной сделало его таким.
Мне пришлось просидеть всю среднюю школу и первый курс колледжа, слушая, как девушки восторгаются тем, какой он замечательный в постели, и выслушивая самые дикие слухи о его сексуальных способностях. У Джейса не было подружек, ему это было не нужно. Он был такой легендой, что все хотели заполучить его кусочек.
— Это будет не просто секс. То есть, конечно, мне нужно будет привыкнуть, поэтому я подумала, может, посвятить первую и вторую сессии знакомству с твоим телом, дать тебе возможность познакомиться с моим… — он, кажется, покраснел еще больше, насколько это возможно, — … а потом просто просто поиграть в ролевые игры.
— Р-ролевые игры? — Он кашлянул. — Что ты имеешь в виду под ролевой игрой?
— Ну, мне же нужно найти новые идеи сцен для написания. Возможно, мы могли бы разыграть их, чтобы у меня было достаточно информации для сюжета, когда мы закончим. Я буду присылать тебе идеи перед каждой сессией и, разумеется, позабочусь о костюмах!
То, что я поздно созрела, влияло на то, почему я не испытывала сексуального влечения к кому-либо до поступления в колледж. Отсюда и причина, по которой я вообще начала писать эротику. Как будто прорвало плотину, словно за все школьные годы, проведенные за чтением и рисованием, у меня накопился избыток гормонов, которые теперь требовали выхода наружу. За несколько месяцев я пришла от того, что никогда даже не думала о сексе, к мастурбации два раза в день.
— Подожди… костюмы?
— Да, у меня уже есть несколько идей для сцен. Доктор, профессор, механик, инопланетянин. Все это требует особых нарядов, но, как я уже сказала, ты не волнуйся, я обо всем позабочусь.
Он выглядел так, словно у него было так много вопросов, но не знал, с чего начать, или был слишком напуган ответами. В итоге, он не задал ни одного и просто потер глаза тыльной стороной ладони.
— Даниэлла, как ты можешь так спокойно относиться к этому? Ты… — Он наклонился ко мне через стол, словно раскрывая секрет, и прошипел: —Ты просишь меня трахнуть тебя, лишить девственности и надеть при этом костюмы, делая это, я… это уже слишком… Это странно. Это ненормально. Как ты можешь быть такой спокойной?
— По-твоему, я выгляжу слишком спокойной? Я все жду момента, когда ты либо бросишься отсюда со словами, что ты не альфонс, либо разразишься хохотом, потому что эта идея просто абсурдна! — Я тоже наклонилась, стараясь сохранять спокойствие, хотя мои внутренности скрутило от смущения. — Я знаю, что ты хорош в этом деле и не стал бы смеяться над моей неопытностью. Ты всегда был более терпеливым из нас двоих. Помнишь, как ты учил меня плавать? Мои братья уже давно отказались, потому что я очень боялась воды, но ты часами сидел со мной на берегу, пока я наконец не набралась смелости и не залезла в воду.
Он, казалось, немного расслабился при этом, поджал губы и глубоко задумался, как будто тоже вспоминал. Нам было по тринадцать, и это было летом, когда он переехал в соседний дом. Вздохнув, он взял свою бутылку с водой и сделал глоток.
— Теперь я люблю плавать, потому что ты был достаточно терпелив, чтобы научить меня. Плюс, если ты поможешь мне с сексом, я сомневаюсь, что в этот раз тебе придется ждать часами, я клянусь, что всегда возбуждена, так что… — и тут мы снова начинаем задыхаться.
— Ради всего святого, Дани!
— Да ладно, чувак, ты переспал с половиной женского населения Холлоусайда, но ты не можешь смириться с тем, что я выражаю свою сексуальность? — Я подняла руки вверх, выглядя подавленной. — Знаю, ты, наверное, думаешь, что это странно, потому что мы выросли вместе, но я клянусь, это не так! Возможно, когда-то мы считали друг друга братьями и сестрами, но мы не родственники! Так что все в порядке. — Прошла секунда, и у меня появилась идея: — Хотя мы могли бы сыграть в ролевую игру в родственников, я могла бы быть твоей сводной сестрой или что-то в этом роде, а ты бы прокрадывался ночью в мою спальню…
— Я подумаю об этом. — Он резко встал, да так резко, что стул упал позади него. Положив учебники перед собой и схватив рюкзак, он посмотрел на меня еще раз, как будто хотел сказать что-то важное, но вместо этого просто повторил: — Я подумаю об этом.
Затем он ушел, оставив дверь за собой приоткрытой.
Мои плечи поникли в знак поражения.
ЛЕВИ
Необходимость нанимать репетитора, чтобы остаться в команде, была отстойной, но знаете, что менее отстойнее? Даниэлла Вега в качестве репетитора.
Эта девушка была г-о-р-я-ч-е-й. И к тому же еще забавная. Она была похожа на воплощение каждой моей эротической мечты.
То, что она была моим репетитором, делало ситуацию менее дерьмовой, и мне действительно нравилось заниматься с ней. Она заставляла трудные вещи казаться легкими и не заставляла меня чувствовать себя тупым спортсменом. В отличие от большинства репетиторов, которые были у меня в прошлом.
Я с нетерпением ждал наших занятий раз в две недели, мне нравилось сидеть рядом с ней целых полтора часа, вдыхая запах ее волос с ароматом вишни и ванильных духов. Она всегда улыбалась мне, когда я правильно отвечал, говорила, что я отлично справился, и откидывала голову назад, смеясь над моими глупыми шутками.
Не поймите меня неправильно, люди обычно улыбались мне и смеялись над моими шутками — почему бы и нет? Я веселый. Но иногда — чаще всего — это казалось фальшивым. Как будто они делали это потому, что от них этого ждали. Как будто они смеялись и улыбались только потому, что им нравилось то, кого я представляю, а не то, кем я являюсь.
Они видели только Леви Кэллахана, сына Томаса Кэллахана, одного из самых известных защитников в истории НХЛ, восемь чемпионатов, восемь трофеев.
А потом появился я. Я катался на коньках с тех пор, как достаточно подрос, чтобы стоять на ногах, и, конечно, я был талантлив, но это было ничто по сравнению с легендарным Томми К. Мои друзья и даже некоторые девушки, с которыми я встречался, были большими поклонниками хоккея и моего отца. Настолько, что иногда я сомневался, хотят ли они быть моими друзьями или его.
Вот почему Дани была таким глотком свежего воздуха. Она ни черта не знала о хоккее. Девушка даже подумала, что я играю капитана, как будто это была реальная должность на льду. Она также понятия не имела, кто мой отец, и это было лучшее в том, что мы с ней общались.
Жаль, что она подружилась со мной два года назад, когда только начинала заниматься со мной, потому что я бы пообедал с ней, поужинал и оттрахал бы эту девчонку до полусмерти. Несколько раз подряд. В ту же ночь. Или днем. Или утром. Я не был разборчив.
Остановившись перед комнатой, в которой мы обычно занимались, я даже не успел постучать, как дверь распахнулась, и из нее, налетевшись на меня, выскочил растерянный Джейс Гаррис.
С этим засранцем я мог бы прожить еще год, не видя его.
В Холлоусайде существовало определенное соперничество между хоккеистами и футболистами. Мы часто соревновались за финансирование и признание.
Футбольная команда утверждала, что наша школа была известна в основном своей футбольной командой, хотя на самом деле благодаря тому, что мы выиграли три чемпионских титула за последние три года — с тех пор, как я присоединился к команде. Кроме того, футболисты были напыщенными засранцами, которые в основном все были при деньгах и получили свое место в команде благодаря щедрым пожертвованиям своих отцов.
Да, я знаю, о чем вы подумали, я тоже при деньгах, и мой отец более чем щедр, когда дело доходит до пожертвований, но он был настоящим жестоким упрямцем. Я любил своего отца, и он тоже любил меня, и именно по этой причине он сказал тренеру не давать мне место в команде, если он считает, что я этого не заслуживаю. Иногда мне казалось, что тренер был строже ко мне, чем к остальным моим товарищам по команде.
Так что да, я заслужил свое место. Девяносто процентов ребят с футбольной команды — нет.
Тяжело сказать, что Джейс принадлежал к тем десяти процентам, которые действительно заслужили свое место. Засранец был хорош.
Эгоистичный, не умеющий веселиться, смотревший на нас, хоккеистов, свысока, но он был чертовски хорош. Даже мой отец так считал, когда приезжал в гости на неделю и мы ходили смотреть игру.
Мы с Джейсом были одного роста, но я был немного массивнее его худощавой фигуры, поэтому сильнее он, наверное, повредил руку, чем я, когда налетел на меня. Чувак выглядел таким измотанным, что можно было подумать, будто он застрял в комнате с гребаным тигром, а не с девчонкой ростом метр восемьдесят два.
Когда он поднял голову и увидел, с кем столкнулся, он нахмурился, и тут я понял, что палка, которую он обычно держал у себя в заднице, все еще торчала там.
Я насмешливо ухмыльнулся и кивнул в сторону двери, из которой он только что вышел.
— В чем дело, Джейс-хоул (Hole с англ. Дырка)? Что-то заползло тебе в задницу? Или из нее? — Мое прозвище для него всегда вызывало у меня усмешку.
— Пошел ты, тупица. — Он нахмурился, его рука крепче сжала рюкзак, прежде чем ударить меня плечом и выйти из библиотеки.
Я усмехнулся, потому что видеть его таким взвинченным было, честно говоря, забавно, когда я видел его только серьезным и сосредоточенным. Не обращая внимания на его странное поведение, я открыл дверь и вошел внутрь.
Сладкий аромат вишни и ванили донесся до моих ноздрей, и я увидел Дани, которая сидела за столом, прижавшись лицом к дереву, и выглядела подавленной.
Нахмурившись, я поставил сумку на стол и опустился в кресло. Дани испуганно поднялась и наконец-то посмотрела на меня.
— О. Привет, Леви. — Она покраснела. Боже, она была такой милой. — Прости, я не слышала, как ты вошел.
Она одарила меня легкой улыбкой, которая не достигла ее глаз, и начала перебирать свои бумаги.
Я снова нахмурился, задаваясь вопросом, что этот маленький ублюдок сказал или сделал с ней, чтобы она выглядела такой грустной.
— Ты в порядке, котенок? — Я взял бутылку с водой из рюкзака и открутил крышку — Я видел, как Джейс торопливо выходил отсюда. Он выглядел странно, почти… по-человечески. — Я поморщился. — Что-то случилось с ним?
Я не мог скрыть беспокойство в своем голосе. Если бы он что-то сделал с ней, кому-то, вероятно, пришлось бы вытаскивать меня из тюрьмы. Джейс не был похож на человека, который причиняет боль девушкам, но, черт возьми, в наше время никогда не знаешь.
Сделав глоток воды, я продолжал выжидательно смотреть на нее, она лишь вздохнула в отчаянии и пожала плечами.
Я много чего ожидал от нее услышать в этот момент, но ей все равно удалось чертовски удивить меня.
— Ничего. Он взбесился, когда я попросила его заняться со мной извращенным сексом.
И вот так просто вода пошла не в то горло, и я, блядь, захлебнулся.
Кажется, Даниэлла Вега никогда не перестанет меня удивлять.