ДАНИЕЛЛА
— Значит ты никогда раньше этого не делала, да?
Леви окинул меня любопытным взглядом, беря в рот жареную картошку. Я пожала плечами, чувствуя, как пылают мои щеки. После того, как мы целовались, как мне показалось, несколько часов, в течение которых я испытала второй оргазм, мы, наконец, решили поговорить об этом. Мы также проголодались, поэтому Леви заказал бургеры в местной забегаловке, и вот мы уже ели на моей кровати, а на заднем плане играет "Brooklyn 99".
— Разве это не очевидно? — Я закатила глаза, потягивая свой молочный коктейль.
— То, что тебе не терпелось, это точно. Он ухмыльнулся, и я не смогла удержаться от ответной улыбки, прежде чем посмотреть в другую сторону. — Но ты отлично целуешься. Не могу поверить, что это был твой первый раз.
— Да. Сегодня день первых раз. Первый поцелуй, первый оргазм с кем-то, первый раз, когда я позволила кому-то плюнуть мне в рот.
Много первых.
Леви выглядел так, будто знал, о чем я думаю, и гордо улыбнулся мне. Мои щеки вспыхнули ещё сильнее.
— Так что там с твоим блогом? Ты планируешь когда-нибудь издавать эти истории?
Я нахмурилась и покачала головой.
— О, нет. Я не достаточно талантлива для этого. Это просто глупые короткие истории, которые я начала писать как способ исследовать свою сексуальность. Я никогда никому не доверяла настолько, чтобы делать это в реальной жизни, и, честно говоря, мне было очень страшно. Больше смысла в том, чтобы просто писать сексуальные истории.
— Ничего не знаю. Мне понравилось то, что я прочитал, ты умеешь затягивать меня своими словами. — Я почувствовала, что мои щеки загорелись.
— Там в основном пошлятина. Не достаточно для книги. — Я взяла еще одну картошку и съела ее, не сводя с него взгляда.
Леви пожал плечами.
— Просто говорю. Ты хорошо пишешь, ты заставляешь своих читателей продолжать… ну, читать.
Небольшая улыбка тронула уголки моего рта.
— Спасибо. Это много значит для меня от такого чемпиона по поеданию кисок, как ты.
Он фыркнул и бросил в меня жареной картошкой, что заставило меня рассмеяться в ответ.
— Чемпион по поеданию кисок, да? — Он ухмыльнулся, и я снова почувствовала, как горят мои щеки. — Мне нравится. — Его взгляд устремленный на меня был почти опьянящим. От них у меня перехватило дыхание, а бедра сжались. Он смотрел на меня так, словно хотел съесть меня.
— Итак, — прочистила я горло, откладывая картошку фри. — Разговор.
— Точно. — Он вытер руки о бумажное полотенце и выпрямился. — Разговор.
— Я думаю, мы должны придумать стоп-слово.
— Господи, женщина, что ты собираешься со мной сделать? — Он выглядел ошеломленным, и я не могла удержаться от желания рассмеяться.
— Обещаю, что не будет ничего слишком… темного. Но все же, я считаю, что каждому нужно стоп-слово в отношениях. Просто подумай об этом, что если вначале будет приятно, а потом начнет причинять боль?
Он немного подумал, прежде чем кивнуть головой.
— Ты права. Как насчет бабочки?
Я кивнула.
— Ладно, давай так. Есть ли что-нибудь, что для тебя запретно? — Он начал говорить, но я прервала его, закатив глаза. — Не надо той ерунды типа «мне понравится все, что ты захочешь со мной сделать», пожалуйста. Что если я захочу засунуть свой кулак тебе в задницу без смазки, думаешь, тебе это понравится?
Это заставило его замолчать, и я победно улыбнулась.
— Ладно, ты права. Думаю, у меня есть пределы, — Он кивнул, забавляясь. — Моя задница под запретом.
Я притворно надулась и сделала преувеличенно щенячьи глаза.
— Оу, даже если я захочу тебя отшлепать?
Я сказала это в шутку, но на самом деле это заставило его задуматься. Он сузил на меня глаза и кивнул головой один раз.
— Хорошо, шлепки можем отложить пока, посмотрим, как все пройдет. — Я была удивлена, но постаралась скрыть это.
Не знаю, что в нем было такого, но что-то в его готовности попробовать со мной что-то подобное делало его в моих глазах в десять раз привлекательнее. Вообще, мне очень нравилось в Леви то, что, хотя он дышал мужественностью, это была не та токсичная, хрупкая мужественность, которой обладают большинство парней нашего возраста. Он был достаточно уверен в своей сексуальности, чтобы попробовать то, на чем большинство парней поставили бы крест.
— Думаю, мне понравится играть с тобой, Леви.
Я не смогла удержаться от небольшой улыбки, растянувшей мои губы, и он ответил тем же. Сидеть здесь с ним, разговаривать, дурачиться — это было так правильно. Я была благодарна Джейсу за то, что он повел себя как задница, когда я спросила его, потому что в глубине души я знала, что никогда бы не достигла того уровня комфорта, который был у меня с Леви.
— И это все? А у тебя какие красные флаги?
— Хм… В некоторых сценариях требуется от тебя грубости со мной. Не думаю, что я против этого, но мне нужно, чтобы ты обнял меня после этого. — Я ненавидела, что мой голос звучал так тихо. — Просто… я ненавижу, когда в любовных романах парень ведёт себя как самая большая задница с девушкой, и у него нет ни капли нежности к ней.
— Котенок, я могу гарантировать тебе, что какую бы сцену мы не сыграли вместе, я всегда буду заботиться о тебе после этого. — Его глаза сияли искренностью, когда он положил свою руку поверх моей на плед.
— Спасибо. — Мне так хотелось поцеловать его прямо сейчас, но я сказала себе, что у меня будет достаточно времени сделать это позже.
— Это все?
— Ну, у меня не так много опыта, так что, думаю, я готова попробовать все… — Я пожала плечами, пытаясь выглядеть так, будто это не имеет большого значения, когда на самом деле внутренне я кричала во весь голос. — Ты знаешь, что я все еще девственница, так что, может быть, мы могли бы не спешить и заняться… другими вещами, прежде чем мы дойдем до… эээ… лишению девственности. — Я съежилась, и его выражение лица совпало с моим. — Боже, прости, не знаю, почему я использовала это слово. — Спрятав лицо руками, я услышала его хихиканье.
Глядя на него сквозь пальцы, мое сердце билось невероятно быстро. Это было так непохоже на то, что я когда-либо делала! Говорить так открыто о сексе с кем-то другим, да еще и с парнем! Для меня это было безумием. Но и… странно волнующе.
— Я в порядке со всем, что ты упомянула. Но есть ещё кое-что. Одно правило. — Его выражение лица внезапно стало серьезным, что заставило меня нервничать.
— Прошу, — фыркнула я, пытаясь изобразить спокойствие. — Только не нужно говорить мне про то, что я не должна в тебя влюбляться или что-то в этом роде, ты не можешь быть более банальным. — Я закатила глаза для пущей убедительности, хотя на самом деле мое сердце учащенно билось.
Правда заключалась в том, что влюбиться в такого парня, как Леви, было бы слишком просто. Он был идеальным сочетанием милого и нежного, но в то же время дикого и доминирующего, когда это было необходимо. И, черт возьми, этот парень умел есть киску.
Он нахмурился.
— Что? Нет. На самом деле, влюбиться в меня — это то, чего ты, скорее всего, не сможешь избежать. Кроме того, я был бы не против. — Еще одна самодовольная ухмылка и подмигивание были посланы в мою сторону, когда я игриво закатила глаза. — Нет, я хотел сказать, что если мы собираемся сделать это, я хочу, чтобы мы были единственными друг у друга.
Это заставило меня остановиться. Я несколько секунд удивленно смотрела на него. Изначально я думала, что именно я должна буду установить это правило. Я имею в виду, Леви был известным игроком, в конце концов, но я не хотела отдавать себя тому, кто в то же время отдается другим. Даже если это соглашение было временным, без каких-либо чувств, кроме дружбы, я хотела, чтобы то, что у нас было, было именно этим. Нашим. И только.
— Если мы сделаем это, я не хочу делить тебя, Дани. — Он объяснил. — Я не думаю, что смогу.
У меня дыхание перехватило в горле от его последних слов.
— Договорились. Пока мы занимаемся этим, только ты и я. Я не буду делить тебя. — Я протянула ему руку, дрожа от возбуждения.
Его сексуальная улыбка тронула уголки его губ, когда он схватил мою руку, притянул меня к себе и прижался к моим губам своими.
ЛЕВИ
Котенок: Привет, ты готов к нашей первой сцене?
Я смотрел на текст гораздо дольше, чем следовало, мое сердце учащенно билось. Я все еще не мог поверить в то, насколько мне повезло.
Дани была не только сексуальной, но и милой и чертовски забавной. Я не собирался делать вид, что никогда не общался с красивыми и забавными девушками, но с ней все было по-другому. Легче, веселее, сексуальнее. Последний раз, когда я был у нее в общежитии, был потрясающим. Мы болтали часами, ели закуски и посмотрели еще несколько серий "Бруклина-99". Было около двух часов ночи, когда я наконец вышел из ее общежития, чтобы вернуться в свое.
Легкость, с которой я обнаружил, что разговариваю с ней, была поразительной. Мы пришли к выводу, что для нашей первой "сцены", как она любила их называть, нам нужно сделать что-то простое и не слишком безумное. Именно по этой причине я стою перед библиотекой в субботу поздним утром, мой член был наполовину твердым, а рука сжимала мой телефон с гораздо большей силой, чем нужно.
Обычно в это время библиотека была переполнена, но поскольку время приближалось к обеду, многие шли на перерыв, чтобы пойти поесть. Это означало, что большая часть библиотеки была пуста. И это было хорошо, потому что я не хотел рисковать тем, что кто-то увидит меня в таком виде. Для этого сцены мне пришлось одолжить у своего соседа по комнате гребаный бомбер футболиста. Для хоккеиста это было гребаным кощунством в этой школе.
Футболисты и хоккеисты не пересекались. На самом деле, мы так ненавидели друг друга, что в течение первых трех лет колледжа, когда нам не разрешалось жить за пределами общежития (у спортсменов была привычка вести себя безрассудно, поэтому тренеры хотели, чтобы мы были под присмотром), всем хоккеистам назначали соседей-футболистов и наоборот. Это был ад, большинство моих друзей вообще не ладили со своими соседями по комнате. К счастью, у меня получилось.
Кейн был высоким чернокожим чуваком с мускулами. Для тех, кто его не знает, он представлял собой того самого качка, но на самом деле он был одним из самых занудных и умных парней, которых я знал. Иногда он был немного психопатом — не проявлял особых эмоций и проводил время за чтением книг о философии или на играх, но я мог честно сказать, что он был одним из моих (если не единственным) самых близких друзей.
Ему также было наплевать на своих товарищей по команде, за исключением, может быть, его лучшего друга Лахлана, что облегчало дружбу с ним. Иногда я сомневался, что ему вообще нравится быть в команде или играть в футбол. Кейн никогда не рассказывал о своей жизни, но он был прекрасным слушателем. Он также не относился ко мне как к безнадежному дерьму и действительно помогал мне учиться время от времени, когда занятий с Дани было недостаточно.
И он был любезен, чтобы не задавать вопросов, когда я спросил его, могу ли я одолжить его куртку. Она казалась тяжелой на моих плечах, пока я смотрел на здание передо мной.
Я сглотнул.
Почему я чувствовал себя девственником, который впервые попробует киску? Я был далеко не девственником, но не могу отметить то, что так нравиться это ощущение новизны, головокружения, которое охватывало меня всякий раз, когда я думал о Дани.
Я: Да, блядь, котенок. Прямо сейчас захожу внутрь (прим. Захожу/кончаю. С англ. Come — идти, кончить и тд.).
Я взбежал по ступенькам, ведущим к входу в библиотеку, и едва успел войти в двери, как мой телефон снова завибрировал.
Котенок: Не сегодня. Но, может быть, в другой раз...
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что она имела в виду, но когда я понял, удивленный смешок вырвался из меня. Черт, мне нравилась эта девушка.
Библиотекарша, стоявшая у входа, шикнула на меня, и я озорно улыбнулся, прежде чем пойти к проходам. Если бы она знала, что мы собираемся сделать прямо сейчас… она бы не только свирепо смотрела на меня.
По моей спине пробежали мурашки, и я прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы удержать глупую улыбку. Это было захватывающе, вызывающе… черт, это было даже немного страшно. Мне нравилось это, нравилось, насколько спонтанным и в то же время безопасным это казалось.
Сунув телефон в карман, я начал искать ее в проходах, некоторые люди задерживались, разглядывая книжные полки, но ее нигде не было видно. Дойдя почти до конца библиотеки, я наконец заметил ее, и все мое тело замерло.
Она тянулась на цыпочках, чтобы взять книгу на самой верхней полке, и от этого движения ее маленькая клетчатая юбка задралась, едва скрывая ее задницу. Мысль о том, были ли на ней трусики, заставила мой член затвердеть, и мне пришлось сделать глубокий вдох и привести себя в порядок, прежде чем незаметно подойти к ней.
Из-за ее школьного наряда было трудно даже вспомнить свои реплики, но я протиснулся вперед, не желая разочаровывать ее. Я хотел, чтобы она была довольна мной. Даже гордилась мной. Хотел, чтобы ей захотелось сделать это снова и не пожалела о своем решении, когда выбрала меня.
Как только я оказался прямо за ней, я почувствовал, как она напряглась. Она знала, что я рядом.
— Что-то ищешь, малышка? — Я дышал ей в шею.
Она вздрогнула, опустилась на ноги и повернулась. Она была такой миниатюрной. Мне нравилось, что из-за разницы в росте ей приходилось смотреть на меня снизу вверх. Ее большие карие глаза были широко раскрыты, изображая удивление. Я был так очарован ею, той легкостью, с которой она вжилась в образ, что на мгновение забыл, что мы играем.
— Привет, Леви.
Мы решили впредь пользоваться своими именами. Тот первый раз в ее комнате в общежитии был невероятным, но я хотел, чтобы она выкрикнула мое имя, когда я заставлю ее кончить. А не имя какого-то случайного вымышленного парня.
— Вовремя я тебя нашел. В отличие от тебя, у меня есть своя жизнь, и я не хочу проводить весь свой обеденный перерыв в библиотеке. — Я вздохнул, притворяясь раздраженным.
Дани покраснела и отвернулась, крепко прижимая к груди книгу, которую только что схватила.
— П-прости. Я ждала тебя там, где ты мне сказал, но через десять минут я подумала, что ты уже не придешь.
Я закатил глаза.
— Тренер хотел поговорить со мной, поэтому я и опоздал. Ты знаешь, что у меня нет выбора, я вынужден заниматься с тобой, если я хочу остаться в команде.
Она мягко кивнула, все еще глядя вниз.
Мы решили использовать этот сценарий для нашей сцены первой встречи, потому что он не так далеко отходил от реальной. Единственное, мой персонаж был настоящим засранцем и немного хулиганом. Персонаж Дани была паинькой, слишком милой для своего собственного блага.
— Ну что? Мы будем проводить наше занятие здесь или мы может пойдем уже в комнату для преподов, которую ты заняла для меня? — Честно говоря, было странно говорить с ней с таким презрением. Господи, это было бы странно говорить так с кем угодно, но с Дани особенно, потому что наши отношения всегда были легкими.
— Конечно. — тихо ответила она. Она кивнула головой и повернулась направо к комнате для репетиторов, которую я забронировал вчера вечером.
Я специально выбрал самую уединенную, в ней не было окон, и она находилась рядом с кладовкой уборщика. Никто никогда не пользовался ею из-за желтого света и обветшавшей краски на стенах. Наверное, это была единственная комната в библиотеке, которая не была отремонтирована, и хотя в большинстве дней я старался держаться от нее подальше, сегодня она была идеальна для нас. Никто не придет нас беспокоить, скорее всего, никто даже не услышит нас. Я надеяюсь.
Я позволил Дани войти первой, чтобы еще раз взглянуть на ее ноги. Школьная юбка была настолько короткой, что большая часть ее бедер выглядывала наружу. Я был уверен, что она не была такой короткой, когда она выходила из общежития, но она, кажется, приподняла ее, когда пришла в библиотеку. Непослушная Дани.
Оно плотно облегало ее талию и, честно говоря, оставляло очень мало места для воображения, что мне нравилось. Я умирал от желания задрать материал еще выше, чтобы увидеть ее круглую маленькую попку.
Мой член пульсировал в штанах, когда идея внезапно забралась в мой мозг.
Закрыв за нами дверь, я повернулся к Дани и выбил книги у нее из рук. Она ахнула и посмотрела на меня большими круглыми глазами. Этого не было в сценарии, который она прислала мне вчера вечером, но она сказала, что мы можем что-то добавить и действовать так, как посчитаем нужным.
— Упс. — Я ухмыльнулся. — Похоже, тебе стоит быть осторожнее. Подними их.
Что-то блеснуло в ее глазах, когда приказ слетел с моих губ, и она прикусила губу, чтобы не улыбнуться. Я плюхнулся на стул и проводил ее взглядом до тех пор, пока она не решила повернуться и согнуться в талии, чтобы понять свои книги.
Ее маленькая юбочка задралась, и я почувствовал, как у меня перехватило дыхание при виде ее голых гребаных ягодиц, смотрящих на меня в ответ, и влажной маленькой киски, выглядывающей между ними.
Дерьмо. На ней не было трусиков. О, блядь.
Маленькая шлюшка оставалась нагнутой гораздо больше времени, чем требовалось, чтобы поднять две книги, устраивая мне шоу и заставляя мое сердце биться быстрее.
Когда она убедилась, что достаточно довела меня до безумия, Дани выпрямилась и села на стул рядом с моим. Я наблюдал за ней как ястреб, запоминая каждую черту лица, каждую ямочку, каждую родинку на ее прекрасном лице. На ее розовых пухлых губах были следы укусов, потому что у нее была плохая привычка жевать их, когда она нервничала — как сейчас.
Подсознательно мой большой палец надавил на ее нижнюю губу и потянул ее вниз, освобождая ее от зубов. Карие глаза встретились с моими, когда она посмотрела на меня. Даниэлла тоже завелась. Конечно, похоже, что моя реакция возбудила ее до предела.
— Не кусай губу — приказал я, и она повиновалась. Блядь.
Я никогда раньше не увлекался игрой во власть. Для меня секс был просто развлечением, своего рода отдушиной. Мне всегда говорили, что у меня от природы доминирующая личность, но я никогда не отдавал реальных приказов в спальне. Я просто направлял своих партнеров.
Эта сцена, однако, заставила меня полюбить эту доминирующую сторону меня.
— Прости.
Я хотел только одного — схватить ее прекрасное лицо и поцеловать ее до потери сознания. Она начала открывать свои книги, указывая на что-то в них, и читая некоторые отрывки вслух, но я не обращал внимания. Мои глаза были устремлены на нее, затуманенные желанием, когда я представлял, как нагибаю ее над этим столом и поглощаю ее на обед. Прошло несколько дней с тех пор, как я ощущал ее вкус на своем языке, и я уже скучал по нему.
— Леви? Ты меня слушаешь? — Я вынырнул из своих мыслей и увидел, что она смотрит на меня, нахмурив брови.
— Не совсем, я слишком занят, пытаясь представить, как будут выглядеть твои губы, обхватывающие мой член.
Она ахнула, глаза расширились от шока. Черт, эта маленькая распутница умела играть. Я подумал, не увлекалась ли она актерством в старших классах. Она выглядела именно такой.
— Ч-что… почему ты так говоришь? — Она уставилась на стол, не решаясь поднять на меня глаза. — Это неуместно.
Я хихикнул.
— Ты никогда не делала этого раньше, не так ли? — Я наклонился к ней, пока мои губы не коснулись ее уха. — Скажи мне, Даниэлла, ты девственница?
Ее щеки приобрели красивый розовый оттенок, и я был поражен тем, насколько сильно она смогла вжиться в образ. Я обхватил ее лицо и заставил посмотреть на меня.
— Я задал тебе вопрос, не так ли?
— Да.
— Что да?
— Да, я девственница.
— Конечно. — размышлял я, откидывая прядь волос с ее лица. — Такая хорошая девушка, как ты, вероятно, ждет замужества, не так ли? — Она кивнула, ее глаза все еще смотрели в мои. — Тебе нравится быть хорошей девочкой, Даниэлла? — Она посмотрела вниз, сглотнула, прежде чем снова нерешительно кивнуть головой.
Я ухмыльнулся.
— Разве это не утомительно? Разве тебе не хочется иногда быть плохой?
Она тяжело сглотнула, отвернулась и прикусила губу.
— Мне нравится быть хорошей девочкой. — Она неубедительно защищалась. — Это безопасно. Так меня воспитывали.
— Безопасно — это скучно. В жизни есть нечто большее, чем просто следование правилам. Точно так же, как есть несколько способов быть хорошей девочкой. — Мой большой палец прижался к ее нижней губе, слегка поглаживая ее.
Я услышал ее затаенный вздох и почувствовал, как она слегка раздвинула губы. Ее губы были такими чертовски мягкими, что я умирал от желания попробовать их на вкус.
— Ч-что ты имеешь в виду?
— Про всех способах быть хорошей девочкой? — Она кивнула. — Все просто. Ты можешь заскучать до смерти, пытаясь быть идеальной девочкой своих родителей, или…
Я специально оставил свое предложение незаконченным, желая подразнить ее. Она повелась, как я и предполагал.
— Или что? — спросила Дани, задыхаясь, ее глаза блестели от желания и любопытства.
— Или ты можешь сделать то, что я скажу, и быть моей хорошей девочкой. Она сглотнула, и я смотрел, как ее восхитительное горлышко поднимается и опускается. Я прикусил губу, чтобы не нырнуть ей в шею и не заклеймить ее своей. — Что скажешь, Дани? Хочешь быть моей хорошей девочкой?
Мой большой палец все еще был на ее губах, когда ее розовый язычок высунулся, чтобы смочить их, и коснулся моей кожи. Мне пришлось подавить стон. Маленькая лисица точно знала, что делает со мной, если судить по озорству в ее глазах. Она прятала его под опущенными глазами, что придавало ей атмосферу невинности, которую мне до смерти хотелось испортить.
— Что это значит? Быть твоей хорошей девочкой. — Пристально глядя на ее губы, я зачарованно наблюдал за их движением.
— Это значит, что ты делаешь то, что я тебе говорю. И если ты сделаешь это хорошо, то получаешь вознаграждение. — Моя вторая рука скользнула вниз к ее бедру, теперь, когда она сидела, и ее юбка задалась, они оба они были полностью обнажены.
Она вздрогнула от моего прикосновения, что сделало меня еще твёрже. Черт, я не мог дождаться того дня, когда я наконец-то погружу свой член в эту маленькую тугую киску. Я уже знал, что секс с Дани будет феноменальным.
— К-какое я получу вознаграждение?
— Какое захочешь. Мои пальцы, мой язык или… мой член. — Моя рука поднялась выше, ближе к ее обнаженному центру, и я позволил пальцу ласкать ее влажную щель. Она издала слабый вздох, разрываясь между удивлением и желанием большего.
Ее рука опустилась вниз и схватила мое запястье, а она смотрела на меня широко раскрытыми глазами.
— Леви… Я… Я не понимаю, что происходит.
— Ты становишься мокрой, котенок.
— Мокрой? — Я кивнул, моя голова мягко опустилась на ее голову, наши лбы соприкоснулись.
— Мхм. Мокрой. Ты хочешь меня, и твоя маленькая киска умоляет о большем. Позволь мне дать ей это, хорошо? Будь хорошей девочкой.
Моя сладкая Дани медленно раздвинула ножки, давая мне больше места, чтобы ласкать ее влажную киску. Я медленно провел большим пальцем по маленькому пучку нервов между ее складками, слегка надавливая на него, чтобы доставить ей больше удовольствия. Она застонала, заставив руку, которая все еще сжимала ее челюсть, слегка напрячься.
— Леви… — прошептала она, приковав взгляд к тому месту, где мои пальцы исчезли под ее жалким подобием юбки, и я не смог удержаться. Я должен был поцеловать ее.
Мой лоб все еще был прижат к ее лбу, наши губы соприкоснулись в легком, почти застенчивом поцелуе. Ее язык высунулся из любопытства, и я встретил его своим. Это было приятно, лениво целовать ее, пробовать ее на вкус, поглаживая ее клитор и глотая ее стоны наслаждения.
— Тебе хорошо, котенок? — Она кивнула. — Тебе нравится быть хорошей девочкой для меня? — Еще один кивок. — Ты собираешься кончить, сейчас?
Она слегка отстранилась, вопросительно глядя мне в глаза.
— Что… что это значит? — Мои пальцы все еще терлись о ее киску, заставляя ее задыхаться.
Я никогда бы не подумал, что так получится, но ее невинный поступок заставил меня возбудиться до чертиков. Мне нравилось, что она могла перейти от признания в своих сексуальных желаниях и требования получить удовольствие к тому, чтобы вести себя настолько чертовски застенчиво, что едва могла произнести слово "оргазм", не покраснев.
— Блядь, Дани. Ты и вправду понятия не имеешь, не так ли? — Я прикусил ее губу, прежде чем снова отстраниться и посмотреть на нее. — Это значит, что ты будешь наслаждаться тем удовольствием, которое я тебе даю, пока не достигнешь вершины, — мои пальцы сильнее работали над ее намокшей киской, — Пока ты не будешь чувствовать только меня, мои пальцы на этой восхитительной маленькой киске и мой большой палец, играющий с твоим клитором, как с чертовой скрипкой. — Я продолжал тереть сильнее и быстрее с каждым словом, вылетающим из моего рта.
Я ввел указательный палец внутрь нее, потирая им о ее внутреннюю стенку, одновременно щипая ее клитор, зажав его между двумя пальцами, один из которых все еще был внутри нее. Это, казалось, сводило ее с ума. Ее киска спазмировала вокруг меня, сжимая меня ещё крепче.
Она закричала в экстазе, запрокинув голову назад и опустившись на спинку сиденья, так как удовольствие стало слишком сильным для нее. Я чувствовал, как дрожат ее бедра, как влага стекает по ее бедру, смачивая мои пальцы, образовав небольшую лужицу на стуле. Черт, я, наверное, нашел ее точку G.
— Боже мой! Леви, о… оно приближается.
— Конечно, котенок. Оседлай мои пальцы, двигай бедрами вперед-назад и испытай этот гребаный оргазм.
Ее рука, которая все еще была на моем запястье, сжимала его сильнее по мере приближения кульминации. Я не мог оторвать от нее глаз, видя, как она запрокидывает голову назад в наслаждении, рот слегка приоткрыт, грудь вздымается и опускается, одна рука обхватывает мое запястье, а другая сжимает край стола до побеления костяшек.
Я продолжал наблюдать за ней, завороженный реакцией ее тела на меня. Вдруг ее глаза нашли мои, и я почувствовал, что не знаю, как дышать. Ее рука переместилась с моего запястья на шею, она притянула меня ближе, пока наши рты не слились. Мы целовались, казалось, часами, пока она сходила от своего оргазма, и оба задыхались, когда отстранились.
— Как это было?
— Потрясающе. — Она вздохнула.
— Хорошая девочка. — Я поцеловал ее снова, просто потому, что мысль о том, что наши губы не соприкасаются в этот момент, сводила меня с ума. Я должен был быть рядом с ней, прикасаться к ней, чувствовать ее и пробовать ее вкус.
Медленно, потому что она была такой чертовски тугой, и я не хотел причинить ей боль, я вынул из нее свой палец. Моя рука проделала путь между нашими целующимися ртами. Я слегка отстранился от нее, и ее глаза открылись, впиваясь в мои. Я обмазал ее губы ее сладостью, и она открыла рот, засасывая мой палец между этими сочными губами. Я зарычал, прежде чем снова накрыть ее рот своим, пробуя ее на вкус. Она позволила мне взять поцелуй под контроль, и вскоре я заставил ее встать со стула и усадил верхом на свои бедра, прижимая ее нуждающуюся киску к моей растущей эрекции.
— Ты была чертовски совершенна, котенок. — Я прошелся поцелуями по ее челюсти и шее, посасывая и покусывая просто потому, что мог.
Она захныкала, ее руки блуждали по моим плечам, пробираясь под футболку, словно она умирала от желания коснуться моей кожи. Я уже не знал, играем мы в ролевые игры или нет.
— Это была мое вознаграждение? — прошептала она мне на ухо, заставив мой пресс напрячься.
— Да. — Мои собственные руки ласкали ее бедра, сжимая в ладонях ее попку, притягивая ее ближе ко мне.
— Но я не сделала ничего, чтобы заслужить это. — Она прикусила губу, невинно глядя на меня.
— Считай это своим приветственным подарком. Теперь ты моя. Моя хорошая девочка. — Я с силой шлепнул ее по заднице, чтобы показать, насколько я серьезен, и она хихикнула, прежде чем спрятать лицо в изгибе моей шеи, обхватив меня руками.
Но когда я произнес эти слова, я не мог не желать, чтобы они были правдой. Ничего не мог поделать, но хотел, чтобы Дани действительно была моей.