— Будь ты, — сказала она тихо и опустила голову. — Все равно больше некому.
У Эйе перехватило дыхание. Неужели мечта может осуществиться?
— Для этого, — глухо ответил он, не слыша собственного голоса, — ты должна объявить меня своим мужем.
Она медленно подняла голову и посмотрела на верховного жреца.
— Только для престижа могущественного Египта, — прошептала она и скрепила своей печатью глиняную табличку, которую предусмотрительно прихватил с собой Эйе. — Обещай, что никогда не воспользуешься правами мужа.
— Обещаю, — пылко воскликнул Эйе.
— И Маи почему-то уехал, — грустно сказала она.
— Маи? — приятно удивился новый фараон.
— К сыну. Сказал, что устал очень. Приедет только на один день, к похоронам, и снова уедет. Поэтому только тебе я доверяю Египет. Тутанхамон должен быть похоронен роскошней Сменхкара.
— И богаче самого богатого фараона в истории страны.
Анхеспаамон недоверчиво глянула на него, шумно перевела дыхание, встала. Затем они молча двинулись по дорожке, ведущей к дворцу, мимо оголенных фруктовых и финиковых деревьев, навстречу неизвестному будущему.