Азиз
Лина ушла, полностью проигнорировав мою просьбу, а женский голос из звучавшего сейчас трека ответил мне за неё:
— «I don’t know what more to ask for, I was given just one wish».
Я понимал, что делаю ей больно. Я делал больно не только ей, но и самому себе.
Мне так хотелось, чтобы между нами не было никаких тайн. Но сейчас было ещё не время раскрывать все карты.
В ещё одном тайнике отца я не обнаружил ничего, что могло бы хоть как-то помочь мне в решении сложившейся проблемы. И мне до сих пор было не ясно, как всё может повернуться и как вообще закончится эта история, а потому я не мог позволить себе испортить этой прекрасной девушке жизнь.
Сквозь стекло я наблюдал, как она спустилась к выходу, а затем, передумав, развернулась, и прошла прямо в центр танцующих. Красивая, будто парящая, она закружилась под музыку, и движения её были как никогда лёгкими и уверенными.
В тот раз на вечеринке под открытым небом, она ещё не была той Ангелиной, какой я видел её сейчас. А с последней нашей встречи и того — её ясный, но всегда чуть испуганный взгляд стал спокойным и решительным, приобретя новую глубину и дополнительное свечение.
С момента нашей первой встречи Лина явно претерпела ряд внутренних трансформаций. И я знал, что являюсь главной причиной абсолютно всех изменений в ней. Не сама ситуация, в которую угораздила занести её жизнь, не трудности и опасности. А любовь.
После нашей близости, у меня не осталось сомнений, что девчонка влюбилась в меня, и, кажется, это у неё впервые.
Это невероятно нежное создание со взрывным характером вызывало во мне самые сильные чувства, на которые я только был способен. Рядом с ней моё доселе уравновешенное восприятие, которое не всколыхнула даже прямая угроза смерти, обострилось в разы, наполнив жизнью каждый пиксель окружающего меня пространства.
Ещё тогда в больнице, впервые увидев эту красивую добродушную медсестру с ясными голубыми глазами, я почувствовал, что она одним своим присутствием способна исцелить глубокую рану на моём сердце, и после того как мы сбежали, проведя с ней неразлучно вот уже неделю, я в этом прямо убедился.
А вчера она сама захотела стать моей, и теперь стучится в закрытую дверь, ведущую в самый центр моего основания, которую я ещё никому никогда не открывал. И я боялся, что то, что Ангелина обнаружит там — навсегда отвернёт её от меня.
Именно поэтому я не торопился рассказывать ей о себе и объяснять что-либо касательно причин побега, ведь это было опасно не только погружением Лины в криминальный мир, что могло потом плохо отразиться на всей её дальнейшей жизни, но ещё вело к тому, что мне пришлось бы ответить на самый главный тревожащий её вопрос, а ответ бы ей точно не понравился.
Вкусив её суть той ночью, я понял, что теперь ни одна девушка не сможет заменить мне её. И мне так не хотелось бы с ней расставаться.
Но мы из разных миров, и я ко всему готов. Что бы ни произошло в дальнейшем, как бы в итоге не разошлись наши дороги — этот ангел навсегда будет пребывать в моём сердце.
Движения Ангелины становились всё более откровенными. И дело было не в выпитом ею алкоголе — она знала, что я сейчас смотрю на неё. Хочет заставить меня ревновать, глупышка.
Не взирая на наглых псов, что неприкрыто прожигали Лину голодными взглядами с разных углов зала, я с любопытством невозмутимо любовался её дерзким танцем, пока к ней не подкатил тот белобрысый хрен, что лип к ней у бара, когда я только зашёл в клуб.
Меня передёрнуло — он так по-хозяйски провёл по её спине, заставив таким образом обратить на себя внимание. Этот приставучий тип наклонился прямо к её уху, приобняв за талию — будто по-другому не вышло бы сказать ей что-то.
Она реагирует на это «что-то» искренним смехом, и её заинтересованность его персоной выглядит очень естественно — не похоже, что играет. Меня снова коробит.
«А это ещё что за»… — Лина ненадолго наклонилась к нему в ответ, и в темноте зала мне показалось, что она поцеловала этого типа в щёку.
Давно я не чувствовал, как закипаю в долю секунды.
Ещё через несколько секунд я был уже внизу, стараясь не сильно расталкивать преграждающих мне путь людей.
Я был уже в полуметре от Лины, намереваясь взять её за руку, чтобы увести в номер, как белобрысый, вроде как ненароком прижался к Лине, и тут впервые за десять лет мне сорвало чеку.
Я схватил этого козла, резко развернув к себе, и с трудом поборов желание тут же вмазать ему, жестом предложил выйти со мной.
Люди вокруг нас стали оборачиваться, с интересом наблюдая разворачивающуюся картину.
Испуганные глаза Ангелины наполнились возмущением. Она попыталась мне что-то сказать и остановить, когда мы с белобрысым зашагали к выходу, и в самих дверях я кивнул охранникам, чтобы те не выпускали девчонку.
— И чем я тебе не угодил? — недоуменно поинтересовался тип, как только мы с ним оказались на улице.
— Много себе позволяешь в отношении незнакомых девушек.
— Ты о Лине что ли? Так я знаком с ней… А ты кто такой?
— Хороший вопрос, но тебя это не касается.
— В смысле не касается, ты мне тут за девушку предъявить пытаешься или я не так тебя понял?
— Всё ты так понял. Чтобы даже близко к ней не подходил. Больше предупреждать не буду.
Ангелина ждала в холле, нервно теребя ремешок своей сумочки. Она посмотрела на меня и её глаза заблестели в отсвете ламп — кажется, она плакала. Я кивнул ей, и Лина последовала за мной.
На улице мы вновь встретились с белобрысым. По-видимому, он не уловил всей серьёзности моих слов, потому что, увидев Лину в слезах, сразу же направился прямо к ней:
— Ангелина, всё в порядке? Хочешь, я провожу тебя до номера?
Но подойти он не успел, потому что я остановил этого прилипалу ударом кулака.
— Ты что! — закричала Лина и подбежала к нему. — Карим, извини меня, пожалуйста!
— Так это твой парень что ли? — белобрысый недобро зыркнул на меня и стал растирать ладонью скулу.
— Всё, пошли, — я взял Ангелину за руку, и потянул за собой.
— Так ты не ответила, кто это такой, он, что, угрожает тебе? — задал вопрос нам в спину этот неугомонный. Так понравилась ему, что никак успокоиться не может.
— Лина, если он сейчас же не отвяжется, то я за себя не отвечаю.
— Всё в порядке, — обернувшись, поспешила исчерпать инцидент она, — прости, что сразу не сказала, что я отдыхаю здесь не одна.
Я чувствовал как внутри неё от обиды и непонимания нарастает внутреннее напряжение.
На освещаемой несколькими фонарями ночной улочке в нескольких метрах от отеля, расстроенная и рассерженная, она, выдернув руку, остановилась, чтобы, наконец, выпустить пар:
— Зачем ты так, мы же просто безобидно танцевали⁈
— Безобидно? Он руки распускал.
— А тебе что с того? Разве между нами что-то серьёзное? Ты ведь просто играешь со мной!
— Это ты, кажется, заигралась.
— О чём это ты?
— Ты что целоваться к нему в клубе полезла?
— Что⁈ Нет! Я случайно облила ворот его рубашки коктейлем у бара, и он просто подошёл показать мне, что следов не осталось! А что если бы даже и полезла, я свободная девушка, разве нет? Или ты считаешь, что я теперь твоя? Секс — это ещё не отношения, ясно? — голос Лины сорвался, и она разрыдалась. — А вот душевая близость — её не купишь ничем! Даже долбанным сексом!
Эти слова вновь задели меня за живое. И обняв её, такую хрупкую и беззащитную, обиженную мной до глубины души, я почти окончательно расклеился, готовый рассказать ей всё, что она пожелает услышать, лишь бы только развеять сомнения относительно искренности моих чувств к ней.
Но мне вновь пришлось оставить её без ответов, потому что к нам направлялся Демид:
— Аз, братишка, что произошло там у вас? Тот парень обидел Ангелину?
— Не совсем, просто приставал.
— Понятно. Но ты ведь понимаешь, что теперь точно привлек к себе ненужное внимание?
— Мы итак собрались уезжать, одолжишь мне своего коня ещё ненадолго?
— Конечно, бери всё что нужно.
— Тогда мы уезжаем прямо сейчас.
— Я с тобой больше никуда не поеду, — безапелляционным тоном медленно проговорила Лина. — Разбирайся со своими проблемами сам.
— Я всё решил, сейчас я отвезу тебя в одно безопасное место, а сам поеду решать вопрос напрямую.
— Да ты чего, пастух, это же дорога в один конец… — озадачено произнёс Демид.
Ангелина на мгновение застыла, будто её тело сковало страхом от услышанного.
— Там будут люди, которые смогут защитить тебя в случае чего, а если я вдруг не вернусь, то отвезут домой, и ты, наконец, будешь свободна.
— Азиз, что ты задумал? — безжизненным голосом поинтересовалась она.
— Я пока сам не знаю, получится ли у меня что-нибудь, но в любом случае ждать тебе осталось недолго. Скоро ты вернешься к родным и навсегда забудешь этот кошмар.