В зале царит полумрак, несмотря на то, что с красиво отделанного деревянной мозаикой потолка свисают сотни крафтовых ламп разных размеров. На покрытых струящимися бежевыми скатертями круглых столах высятся прозрачные вазы со свежими герберами.
В этом небольшом, но очень уютном ресторане, адрес которого был указан на пригласительной открытке, кроме меня больше не было видно ни одного человека, и я вздрогнула, не ожидая услышать чьи-то шаги так близко за своей спиной.
Улыбнулась, понимая, что это именно Азиз. Сердце зашлось в танце, когда его горячие ладони нежно легли мне на плечи. Заставив меня обмякнуть, он обнял меня сзади, и, склонившись к моему уху прошептал:
— Привет, я так рад, что ты пришла.
Почувствовав его сводящий меня с ума аромат, я прикрыла от удовольствия глаза, и повернула голову в его сторону. Жадный взгляд Азиза, представшего передо мной в костюме официанта, безо всяких слов выдал, как сильно он по мне скучал.
— Привет. Ты что здесь работаешь?
— Только сегодня и только для тебя, — игриво ухмыльнулся он и обвёл руками пространство вокруг, — и всё это, кстати, тоже только твоё.
— Что?
— Я же обещал, что куплю тебе ресторан, забыла? — Азиз извлёк из папки с меню какие-то бумаги и протянул их мне.
— Боюсь, что не смогу принять такой подарок, — пробежав глазами текст, я решительно вернула ему правоустанавливающие документы, приложив к ним записку его отца и старую фотографию их семьи. — Это, кстати, тоже твоё.
— Это не подарок, а компенсация.
— Она мне не нужна. А вот моей сестре не помешала бы. Мы заставили Алёну очень сильно понервничать в первые месяцы её беременности. Знаешь, она всегда мечтала работать в подобном месте, и я думаю, что если ты её сюда сможешь устроить, то мы будем с тобой в расчёте.
— Да без проблем. А вы, мисс, чего изволите отведать сегодня?
— Мексиканское рагу по индийскому рецепту, пожалуйста.
В выразительных карих глазах блеснули довольные искорки:
— One moment, please.
Азиз по-настоящему обслужил меня, разложив столовые приборы и расставив тарелки. Разместив в центре стола дымящееся ароматным паром главное блюдо, он разлил по стаканам фруктовый лимонад и сел на стул напротив меня.
Его глаза прямо говорили, что он тосковал по мне не меньше, и лучились такой нежностью, что я буквально чувствовала его желание ещё раз прикоснуться ко мне.
Мне тоже очень хотелось дотронуться до него, чтобы почувствовать, что это больше не выдумка моей фантазии, что это всё по-настоящему — он живой и снова рядом.
«Вот бы обнять его и больше никогда не отпускать».
— Официант, шеф-повар, компаньон. Вечер обещает быть интересным.
— Разве со мной бывает иначе?
«Без тебя всё было иначе».
Рагу оказалось настолько вкусным, что попробовав немного, я не смогла удержаться и съела подряд ещё несколько ложек, хотя планировала приступить к еде только после того, как задам все зависшие между нами вопросы.
Азиз тоже увлёкся трапезой. Медленно пережёвывая пищу, он смотрел на меня испытующим взглядом и не торопился нарушать тишину.
Когда молчаливое напряжение между нами достигло предела, я отложила приборы и первая заговорила:
— Обман иногда спасает жизни.
— Ты это о чём?
— О записке. Ты ведь нашёл её только в последний день, так?
— Да, Лина. Только в тот день я выяснил, где находятся документы, а ещё узнал о предательстве из близкого круга людей.
— Тот мужчина в клубе. Саха. Получается, это он всё замутил?
— Как выяснилось, не только это.
— А ты всё это время считал, что тогда убил того человека, да?
Азиз немного помолчал, смотря, будто сквозь меня, а потом коротко кивнул и негромко заговорил:
— Когда я думал, что убил бродягу, зарезавшего мою мать, Саха приехал на мой звонок так быстро, что я был уверен — он единственный во всём мире, кто по-настоящему беспокоится обо мне. Как же я ошибался…
У моего отца были связи, и то дело сразу же замяли, но Саха убедил его, что мне всё же лучше пожить какое-то время за границей. И меня отправили в Англию, устроили в местную частную школу.
Первое время я был на такой сильной измене, что хотел вернуться, пусть даже бы меня посадили в колонию для малолетних — тогда я был готов на всё, лишь бы только избавиться от душащей меня круглосуточно тяжкой ноши. Я никогда не хотел быть похожим на своего отца, а потому страдал вдвойне. К.ни.го.ед...нет
Но он сделал так, чтобы до восемнадцати лет мои пути никогда не заканчивались аэропортом, а после совершеннолетия я перестал принимать его деньги. Получил стипендию на дальнейшую учёбу, устроился официантом в один популярный рестобар, а все заработанные деньги откладывал. И уже через несколько лет смог открыть своё собственное кафе.
Так я доказал себе, что тоже могу заниматься бизнесом, только без той грязи, что всё время сопровождала работу отца. Но это не принесло мне желанного освобождения.
В глубине души того мужика за убийство матери я так и не простил, но и не мог смириться с тем, что сделал сам. Не мог принять свою тень.
И когда понял, что больше не могу убегать от себя, я решил, наконец, познакомиться с собой. Узнать на что ещё способен.
Я всё продал, заморозил счета, а сам отправился в Индию.
Не взяв с собой ни копейки, будучи практически нищим, я скитался по разным местам. Брался за любую работу. Скажу честно, это было куда сложнее, чем аскезничать в Европе, ведь там заработанных денег мне едва хватало на еду.
Зато я многому научился. И заполучил такое богатство, с которым не сравнятся никакие деньги — я обрёл себя. Перестав себя судить, я принял свой груз, и освободился от его тяжести.
— А тебе и не за что судить себя, ведь сложись всё немного иначе, тот человек мог остаться жив.
— Приди я немного раньше домой, осталась бы жива и мама. Но всё сложилось именно так, Ангелина. И это на самом деле был её выбор. А мой выбор был — долбить её убийцу кулаками, пока не выдохся, а затем оставить его в руках Сахиба.
— Он, получается, дважды тебя подставил.
— Он знал, что я никогда не хотел идти по стопам отца. Однажды я сказал ему при Сахе, что если он когда-то решит оставить мне свой бизнес, то я продам всё и лучше открою что-то полезное. Поэтому Сахиб и не упустил возможности отдалить нас с отцом ещё больше, позволив тогда тому мужику отъехать. А когда внезапно отъехал мой отец, Сахиб не смог найти контрольный пакет документов, вот и затеял всю эту игру.
— Тебе пришлось отдать ему всё из-за меня… Прости.
— Нет, ты как раз появилась очень вовремя. Я тогда ещё не мог смириться с тем, что узнал, и по глупости затянул ситуацию, пытаясь стянуть с них хоть какое-то подтверждение. Но если бы они просекли, что я в курсе про предательство, то мы бы с тобой точно здесь сейчас не сидели.
— Получается, что абсолютно всё, что произошло с нами — было нужно?
— Да. Оказалось, что Сахиб уже давно перерыл всё в особняке моего отца, сам убеждая меня, что мне там появляться крайне опасно. Если бы не ты, я бы не пошёл ва-банк, так и не узнав всей правды, и тогда ещё неизвестно, чем могла закончиться эта история. Получив своё, Саха, наконец, расслабился, а я, зная, что ты им больше не интересна, смог спокойно всё разрулить.
— И сейчас ему от тебя больше ничего не нужно?
— Мы с ним всё решили. У Сахиба просто не было другого выхода, как только вернуть мне всё обратно. В итоге я, как и хотел, закрыл все заведения, а имущество продал, отдав вырученные средства на благотворительность.
— А ещё ты прикупил ресторан.
— Не на деньги отца. У меня была припасена приличная сумма с продажи кофейни в Англии. О, я же совсем забыл! — Азиз ненадолго отошёл к бару и вернулся с вытянутой бутылкой из красивого чёрного стекла. — Английский «Хэмблдон», — гордо произнёс он, щёлкнув пробкой, будто я разбиралась в марках шампанского.
— Спасибо, но мне достаточно лимонада, — я подняла свой стакан навстречу его фужеру и предложила тост, — за то, что всё хорошо закончилось?
— За то, что всё только начинается, — загадочно подмигнул он мне.
— Скажу честно, Азиз, я не хотела сегодня приходить.
— Понимаю. Прости, что сделал тебе больно.
— Знаешь, ты не появлялся так долго, что все эти вопросы, которые мы с тобой сегодня обсудили, на самом деле уже давно потеряли свою актуальность.
— Если ты уйдёшь, и не захочешь меня никогда видеть, я пойму. Но знай, что я бы не хотел тебя больше никуда отпускать.
— Я пришла в первую очередь, чтобы поблагодарить тебя. За то, что ты сделал меня настоящей. Впервые в жизни я чувствую себя настолько собой. Я понимаю, что моё счастье не зависит ни от кого, кроме меня самой. Понимаю, что если не буду любить себя по-настоящему, то так и буду гнаться за шлейфом чужой любви ко мне. Это неправильно. Это нездоровое отношение к себе и к жизни. И я это поняла только благодаря тебе. Эту разницу в мироощущении можно прочувствовать, только познав принципиально новое качество жизни. Отныне моя жизнь бьёт ключом, и я больше никому не позволю лишить себя этого состояния.
— Я очень рад, Ангелина, что и ты обрела себя. Я в свою очередь тоже хочу тебя поблагодарить. Спасибо за то, что ты появилась в моей жизни и зажгла моё потухшее сердце. С самой первой нашей встречи я знал, что ты можешь сиять так ярко, как сейчас. Приятно видеть тебя такой. Спасибо, что ты пришла сегодня и озарила своим присутствием это место, подсветив мне дорогу вперёд. Пойдешь ли ты со мной по ней дальше? — он протянул свою руку, пригласительно положив её на стол ладонью вверх.
Его пронзительный взгляд в купе с непривычно искренними речами смутили меня, и я замешкалась, совсем не зная, что мне на это ответить. Молча вложила свою руку в его, и Азиз настолько тепло улыбнулся, что мне сразу же дико захотелось обнять его.
Длинные чувственные пальцы ласково прошлись по моему запястью, и, заметив, как нетерпеливо я заерзала на стуле, он сам подошёл ко мне.
Ничего не говоря, Азиз подхватил меня за талию и усадил прямо на стол. Дикий огонёк блеснул в его потемневших глазах, прежде чем он жадно впился в меня губами.
Жаркая волна вмиг прокатилась по всему моему телу, сильно затуманив сознание. С трудом стараясь прервать наш такой долгожданный поцелуй, мне каким-то образом всё же удалось возмутиться:
— Мы же в ресторане, ты сумашедший!
— Если бы не это, мы бы не познакомились, — усмехнулся Азиз и, как ни в чём не бывало, продолжил сводить и меня с ума своими поцелуями в шею.
Не в силах сдерживать судорожные вздохи, я стыдливо покосилась на входную дверь.
— Здесь кроме нас сегодня больше никого не будет, я об этом позаботился, — заверил он меня хриплым голосом и, отстранившись, сдёрнул официантский фартук, зацепившейся завязкой сорвав ряд пуговиц на своей рубашке. На оголившемся торсе Азиза я увидела неровный белый шрам и осторожно провела по нему пальцем.
— Он напоминал мне о тебе, пока мы были не вместе. — Азиз переключился на молнию моего платья-кардигана, и быстро оголив верхнюю часть, замедлился, заставляя меня покрываться мурашками от каждого его прикосновения губами.
Азиз спустился ниже, заставив меня задышать чаще, и мои пальцы невольно зарылись в его густые чёрные волосы. Я прислонилась губами к его голове, и, упиваясь его запахом, прошептала:
— Я люблю тебя, Азиз.
— Твоё сердце стучит так сильно, будто просится к моему, — он посмотрел на меня и его блестящие от любви глаза засияли ещё ярче. Взяв мою ладонь, он приложил её к своей груди. Наши сердца стучали в унисон. — Я люблю тебя, Ангелина.
С самой первой нашей встречи я уже подсознательно знала, что этот мужчина — именно тот, кто мне нужен. Но я не знала его самого. А сегодня он дал мне ответы на все мучившие меня вопросы, кроме одного — почему он пропадал так долго?
Я шла на эту встречу, не зная, чего мне ждать. Что будет после. Я боялась новой боли. Но теперь я просто уверена, что если мы даже не будем вместе, я больше не стану страдать — сейчас я как никогда ощущала свою полноценность.
И мне было так хорошо от этого чувства завершённости, которое только усиливалось рядом с таким же самодостаточным мужчиной.
Он не появлялся, потому что ждал, пока я сама дорасту до этого осознания. Теперь я была ему ровней.
Он и я — мы как два корабля, для которых совсем не важно, что за бортом, важно лишь то, что внутри. А внутри нас плещется любовь, и, даря себя друг другу, мы только умножаем её.
Это невероятно сильное чувство просто должно было потопить меня прежнюю, чтобы нынешнюю меня могло бесстрашно нести по волнам к новым берегам и открытиям.