— Производительницу? — произношу слово с непривычкой.
— Да, в смысле, кто может родить детей, — поясняет Инна Григорьевна с неловкостью. — Извините, если звучит грубо. Просто хотела сказать, что вы — хороший вариант для нас, чтобы обзавестись детьми.
Сердце сжимается от этой формулировки. Я становлюсь всего лишь "производительницей", несмотря на то, что мои малыши еще даже не родились. Но я понимаю, что для Инны Григорьевны и ее мужа это единственный способ обзавестись ребенком, и они искренне хотят его и любить его.
— Значит, вы согласны? — спрашивает Инна Григорьевна, изучая мое лицо. — Мы готовы взять на себя все обязательства по содержанию и воспитанию детей.
Я обдумываю предложение. Размышляю о том, что я могу дать этим детям, и о том, что они могут получить от Инны Григорьевны и ее мужа. Чувствую, как возникают сомнения и страхи, но в тоже время какое-то чувство уверенности и умиротворения.
— Я согласна, — прошептываю, ощущая, как слезы подступают ко мне глаза. — Я знаю, что вы сможете дать им то, чего я не смогу. Я хочу, чтобы они были счастливы и любимы.
Меня охватывает чувство горькой радости и грусти одновременно. Я осознаю, что я не смогу быть их родительницей, но все же счастлива, что они найдут любящую семью и будут жить в достатке. Я надеюсь, что когда-нибудь они узнают, что я приняла такое решение не из-за своей слабости или безразличия, а из любви к ним.
В конце концов, это всегда будет частью меня — то, что я дала им возможность быть счастливыми.