Прежде всего, капитан Торрес- профессиональный военный, офицер. В одном из советских
фильмов была такая фраза: "Есть такая профессия- защищать родину". Красивое враньѐ:нет такой профессии! Защита Родины- всего лишь частный случай. Ар-мейский офиивр-
это профессиональный убийца, работающий в интересах своей страны. Интересы не всегда
внешние и далеко не всегда совпадают с понятием "защита Родины". Я не хочу
рассуждать на тему, хорошая это профессия или плохая. Если каждая страна имеет свою
армию, значит, профессия эта людям необходима. В принципе любой человек в определенных
условиях может стать убийцей. Офицер не выбирает ни время войны, ни своих врагов.
Правители страны решают, кто друг, а кто враг. И обсуждению в войсках это не
подлежит: страшно подумать, что может произойти, если каждый военный сам начнет
решать этот вопрос. Но если человек лишен права выбора, он должен быть лишен и
ответственности за чужой выбор: глупо злиться на ружье за то, что оно убило человека.
Оно изначально- инструмент убийства и ни на что иное не пригодно, другое дело, что
офицер не должен быть палачом.
Гольдин положил авторучку, сжал ладонями виски, закрыл глаза. Хорошо им тут
рассуждать, в сытой и благополучной Америке. Их бы в тот самый лес в Колумбии, к
капитану Торресу. Или в Афган...
К Джиде рота подошла часа через два- горы все же не стадион, да и устали по такой
жарище. "Вертушки" уже отработали, над развалинами кишлака тянулся дым. Метрах в
семистах от кишлака комбат остановил роту, приказал залечь вдоль невысокой каменной
гряды и перевести дух. Сам же взобрался повыше и направил бинокль на руины. Все было, как обычно, все знакомо, тревожили только мертвая тишина и полное отсутствие каких-либо
признаков жизни. Так не бывает: ни одна бомбежка с орудийно-пулеметной стрельбой с
воздуха не может уничтожить всех до единого, ведь не открытое поле же- дувалы. Не
бывает, но есть: никого, ни собаки, ни курицы.
- Ну что, док, скажешь? Куда же они, в лоб их мать, подевались?
- Увидели вертушки и разбежались,-пожал плечами доктор,
- Разбежались, говоришь? Хрена тебе! А где же те, кто неудачно разбежался? Трупы
где? Или вертушки всѐ в„молоко" садили? Не верю, док, ребята Саши Гниденко стреляют
как боги! Херня здесь какая-то! Где же, в лоб их мать, трупы?
- Да уволокли они трупы! Они же всегда утаскивают, похоронить по обычаю, а то
ведь в рай не попадешь, особенно если чалму потерял: без нее не докажешь, что
правоверный, обрезание и у евреев есть...
- Так быстро уволокли?- прищурился комбат. - И собак тоже? Нет,док, разбежались
они ДО вертушек! До! И мне это ни хера не нравится! Радист, ко мне!
- Я здесь, товарищ капитан!
- Свяжись с "Медведем", запроси вертушки прикрытия!
- Валера! - недоуменно поднял плечи Гольдин. - Что с тобой, какие вертушки? Нет же
никого! На смех же поднимут!
- На смех? Ишь ты, Кутузов недоделанный! Командую здесь я, а я страсть как не
люблю, когда трупы разбегаются до меня:они потом оживают, мать их в лоб!
- Товарищ капитан!- доложил радист.-Вертушки будут через 15-20 минут!
- Тогда пошли! Первый взвод справа, второй слева, третий остается на месте, прикрывает огнем, если что. Вперед, мужики! Может, там и есть что, проверим!..
Гольдин верил в интуицию комбата, и тревога передалась и ему: противный холодок пополз
под лопатками.
- Так, может, подождем вертушки?
- Вот ты, док, уже год воюешь, а мозги- как у летѐхи залетного! Вертушкам цели надо
показывать? А где эти цели, ты их видишь? Я- нет!
- Так, может, их и нету вовсе...
- Есть, док, есть, я их жопой чую! Но ведь приказа прочесать и уничтожить к гребаной
матери никто не отменял!