Открываю глаза и тут же зажмуриваюсь от ослепляющей лампы. Вижу яркие пятна света сквозь веки.
Сознание еще кружится, в голове легкий туман. Слышу, как в тишине колотиться мое сердце.
Тук. Тук. Тук.
И еще какой-то странный, электронный писк, давящий на мозг.
Пик. Пик-пик. Пик. Пик.
Во рту сухость. Я не понимаю где нахожусь. От этой мысли становится не по себе. Откуда-то из глубины сознания подступает чувство тревоги.
Пик. Пик-пик. Пик. Пик.
Назойливое пищание усиливает ощущение дезориентации.
Делаю еще одну попытку открыть глаза.
Часто моргаю от яркого света, пытаясь осмыслить окружение.
Я в маленькой комнате с белыми стенами и кафельным полом.
Прямо надо мной, большая люминесцентная лампа. Еще две таких же расположились чуть дальше, на потолке.
Улавливаю странный запах. Весьма специфический. Но я не могу определить его точно. Пахнет каким-то чистящим средством. И еще чем-то вроде антисептика.
Я лежу на односпальной кровати, укрытая тонким одеялом с белым пододеяльником.
Рядом с кроватью небольшая тумбочка. На ней какой-то бланк и несколько блистеров с медикаментами.
Перевожу взгляд дальше. Вижу на стене слева окно, сквозь старую тюль на котором, виднеется серое небо.
С другой стороны комнаты — пластиковая дверь со стеклопакетом, сквозь который видна стена коридора, выкрашенная на половину высоты в бежевый цвет.
Пик. Пик-пик. Пик. Пик.
Опять этот звук.
Запрокидываю голову, пытаясь понять откуда он доносится.
Вижу небольшой монитор на железном столике у изголовья кровати. По черному экрану бегают зеленые пиксели, образуя кривую ломаную линию.
Пик. Пик-пик. Пик. Пик.
Только сейчас замечаю, что на моей правой руке закреплены несколько датчиков. Провода от которых тянутся к монитору.
Что со мной случилось? Где я?
Делаю глубокий вдох и пытаюсь собраться с мыслями.
Так. Похоже, что я в больнице. Но, как я здесь оказалась? Последнее, что помню — я танцую в кафе с Максимом.
О, боги, голова просто раскалывается.
Пытаюсь вспомнить что-то еще, но у меня это плохо получается.
Кофе. Да, точно. Помню я пила кофе.
На секунду мне кажется, что я даже чувствую сейчас горьковатый аромат эспрессо с изумительным кремовым послевкусием.
Так. Кажется, еще был десерт.
Тирамису. Нежный и воздушный.
От одного воспоминания о его восхитительном вкусе, по телу разливается волна легкой гастрономический эйфории.
Максим. Он что-то подсыпал мне в кофе? Или в десерт?
Бред. Нет, он не мог. Зачем ему это делать?
Ну, мало ли. Что я вообще о нем знаю?
Он заступился за меня перед кавказцами. Не побоялся один выступить против трех бородатых мордоворотов.
Он работает в кафе… Сейчас, я вспомню его название… Что-то на итальянском… Да, точно — "Buon appetito".
Официантом. Или баристой? Уж очень вкусный кофе он приготовил для меня.
А еще он очень красивый.
Высокий. Широкоплечий. Его голубые глаза. Когда он смотрит на меня, я буквально тону в них. А голос? Глубокий, бархатистый, обволакивающий…
Нет. Он точно не мог так поступить. Только не Максим.
Да и потом, если это сделал он, то почему тогда я оказалась здесь, в больнице? Что-то здесь не сходится.
Вздрагиваю от неожиданного стука в дверь.
Не успеваю сказать — "входите", как она со скрипом приоткрывается.
— Белова, не спишь? — мужчина в белом халате и фонендоскопом, по-видимому врач, заглядывает внутрь. — К тебе посетитель.
Что, какой еще посетитель?
Врач исчезает обратно в коридоре.
Дверь распахивается шире и на пороге появляется мужская фигура.
Вглядываюсь в очертания темного силуэта.
Нет. Боже, нет! Откуда он здесь? Почему?
Нет, только не он!