Перевожу взгляд туда, к источнику моего музыкального наваждения. И с невероятной радостью отмечаю, что нет, я всё-таки не сошла с ума.
Сердце делает сальто вниз, прямиком с пятого этажа. К нему.
Нахожу любимый сероглазый взгляд. Как же я скучала! Господи, как же я скучала!
— Лю-ю-ю-сь, иди сюда! — орёт сосед своей жене, ничуть не смущаясь моего присутствия. И несколько разбавляет нашу с Сашей романтическую атмосферу. — Тут ща продолжение сериала будет! Этот опять пришёл, вон серенаду поёт под окном!
— Чихать я хотела на их серенады! Я тебе сколько раз говорила — закрывай балкон, когда куришь! Полквартиры уже провоняло куревом! И все теперь комарах!
— Люсь, тут любовь вон какая, а ты опять со своими комарами!
А может, тут и правда любовь?
И за эту неделю Саша действительно что-то понял?
Я вижу его смущенную улыбку, когда он, слегка запнувшись, вновь начинает петь. Не могу сдержать улыбки в ответ, наслаждаясь этим радостным мгновением.
В которое безжалостно ворвалась трель мобильного. Сёмина.
Дослушать окончание песни? Или ответить?
Мне безумно хотелось дослушать. Но маленький червячок сомнения неприятно точил душу. А вдруг у неё случилось что-то серьёзное? Подруга так и не отошла от расставания со своим блондином. Её до сих пор эмоционально штормило, и в отличие от меня, тихо мирно предающейся грусти и одиночеству, Аринка могла выкинуть всё что угодно.
— Привет. Всё в порядке? — все же отвечаю я, но не разрываю зрительного контакта с Сашей. Посылаю ему умоляюще извиняющийся взгляд. Надеюсь, он его увидит. А не только то, что я говорю по телефону.
— Нет, ни хрена не в порядке, Лизок! — гневно выплевывает слова в трубку Сёмина. — Я всегда была на его стороне. А он оказался, таким же козлом, как и все остальные мужики!
— Чего? Ты вообще о ком?!
— О Корсакове твоём пропащем! Не хрен по нему убиваться, Лиз! Он и мизинца твоего не стоит! Я тебе статью скинула, вон полюбуйся, где и с кем он время проводил всю эту неделю. Козлина!
В полной растерянности вешаю трубку, и покидаю балкон. Пение обрывается, гитарные аккорды замолкают в ночной тиши.
Что там такого обнаружила Сёмина? И почему это вообще появилось в сети, если Ярик активно чистит все неподобающие инфоповоды?
Захожу в соцсеть и открываю ссылку, которую прислала Аринка. И медленно оседаю на пол.
«Красивый финал не за горами! История любви самарской золушки Яны Шакуровой». Кричали на меня огромные жирные буквы заголовка, пытаясь забрать весь мой фокус внимания. Но куда им было тягаться с огромным красочным фото, на котором Саша стоял в обнимку с длинноногой самарской красавицей и улыбался.
«Расставание пошло нам на пользу. Теперь я знаю настоящую силу наших чувств друг к другу».
Эту цитату также вынесли крупно и в отдельный абзац. Верстальщик явно потрудился на славу. Каждый элемент статьи мастерски простреливал навылет и без того моё изрядно раненное сердце.
«Самарская фотомодель ещё недавно покоряла мировые подиумы и, конечно же, успела разбить ни одно мужское сердце. Потому что сердце самарской красавицы уже давно занято. Его покорил известный бизнесмен Александр Корсаков, владелец холдинга «АКВИРС ГРУПП».
Вчитываться во весь текст у меня не было сил. Глаза начинали предательски слезиться, туманя взгляд. Строчки, пронизанные кичливым счастьем напоказ, смазывались в одно огромное яркое пятно.
«Мы уже давно хотели с Сашей семью и детей. И думаю, сейчас мы действительно готовы к этому важному шагу».
«Я так счастлива, что хочу рассказать об этом всему миру».
Зачем он пришёл, если они снова вместе? Зачем весь этот цирк перед моим окном? Поиздеваться?! Унизить меня напоследок перед объявлением их помолвки? Или это такой ловкий ход, выманить меня на улицу, и лично кинуть в лицо эту замечательную новость?
Отбрасываю прочь телефон.
Нет, издеваться над собой я не позволю!
Злость требовала выход. И я заметалась по квартире в поисках того, что смогло бы хотя бы на долю секунды заглушить мою ярость.
Забегаю в ванную. Взгляд цепляется за одиноко стоящий тазик для стирки. Трясущимися руками открываю наполную кран с холодной водой. Не отдаю себе отчёт, что творю. Всё-таки выражение «был ослеплён яркостью» это не шутки. Потому что полностью очнулась я только когда со всей дури плеснула содержимое таза на ожидающего меня под окном Корсакова.
— Забудь сюда дорогу! — выкрикнула я вдогонку и с грохотом захлопнула балконную дверь. Надеюсь, хотя бы на долю секунды ему стало также неприятно и мерзко, как мне!
Ноги меня совсем не держат, и я обессилено опускаюсь на пол. Тазик летит куда-то в сторону, напоследок осыпав меня оставшимися каплями.
Ну как так можно?! Зачем? И главное за что?!
Вновь открываю эту злосчастную статью. Может быть, Сёмина что-то напутала, и она вообще прошлогодняя? Но нет, дата публикации — сегодняшнее число. А внизу сотни радостных комментариев от фанатов Шакуровой.
Требовательный звонок в дверь и следом оглушительный стук. А вот и явился человек с подмоченной репутацией… и не только. Злость никуда не испарилась, а только набирала обороты. Подлетаю к входной двери, распахиваю её с оглушительным треском о стену.
— Чего тебе еще?!
— Ты нормальная?! — взревел в ответ Корсаков. По его лицу ещё бегут капли воды, белая футболка прилипла к телу, очерчивая красивый рельеф мышц, на которые я поневоле всё равно останавливаю свой взгляд. Гитаре, болтающаяся сбоку на ремне, тоже досталось от воды.
— Я?! Я-то нормальная, Корсаков! А вот у меня к тебе есть большие вопросы!
— А можно тогда не устраивать детский сад, а спокойно поговорить?!!
— С Шакуровой своей иди говори! — едко отвечаю я, вместо крика переходя на какой-то низкий зловещий полушёпот. Но Александр третий глухотой не страдал.
— Причем тут Шакурова?! Ты даже ни разу с ней не встречалась! Что ты её каждый раз везде приплетаешь?!!
— На, держи! Полюбуйся, — практически влепляю ему в лицо своим телефоном с открытой статьёй. — Совет вам да любовь!
Саша быстро пробегает глазами по первым абзацам и его дымчатый взгляд темнеет.
— А ты значит слепо веришь всему, что печатают?
— Слепо? Ты неделю не объявлялся! Неделю, Саш! И теперь понятно почему! — усмехаюсь я, забирая обратно свой гаджет. — Ты мне только, скажи, к чему весь этот цирк? Бывшую позлил, вернул — отлично. Я теперь тебе зачем сдалась?! Или ещё не наигрался?!
Корсаков со всей злости впечатывает кулак в стену подъезда, громко выругавшись. Но вместо того, чтобы следом разразиться очередными криками Саша переходит на спокойный тон. В котором отчетливо сквозит еле сдерживаемая ярость.
— Знаешь, дорогая моя, если ты собираешься стать настоящим журналистом, учись проверять факты. Прежде чем что-то заявлять, — от этого пылающего злобой взгляда мне стало не по себе. Я даже невольно отшатнулась, сделав шаг вглубь квартиры. И дорогой он меня никогда не называл, особенно в таком тоне! — И это не у меня проблемы с доверием к тебе, а как раз наоборот. И пока ты не наведешь порядок у себя в голове, всё так и будет.
Молчу, не знаю, что сказать. И злость куда-то сдулась, точно воздушный шарик. А еще хочется ему верить. Очень хочется! Ведь всё происходящее не поддается никакой логике…
— Если тебе это все на хрен не надо — то, пожалуйста. Устраивать цирк, как ты выразилась, я больше не буду.
С этими словами он резко разворачивается и сбегает вниз по лестнице, оставив меня с раздирающими на части противоречиями, тяжёлым сердцем и абсолютной кашей в голове.