— Если ложь небольшая, то к чему она? Вообще это относится к вопросу доверия. А любая нечестность его разрушает. Поступок, фраза, недосказанность — по сути не важно что. Важен итог. Я не смогу находиться рядом с человеком, которому не могу доверять. Ведь даже от друга с таким раскладом подсознательно всегда будешь ждать подвоха, не говоря уже о чем-то большем.
После моего ответа Макс почему-то слегка хмурится, хотя я говорила не особо настаивая на своей правоте, скорее выражая собственные мысли и поддерживая беседу. Вскоре мы добрались до места.
Квадроциклы уже готовы, нам раздают новые арафатки и демонстрируют как правильно их надевать. Как ни странно, мужчины справляются быстрее, и вскоре Стас подошел мне помочь. Вскоре мы выстроившись по одному двинулись за нашим направляющим. Разобраться с управлением оказалось просто, но смотреть по сторонам я не успевала, боясь отвлечься от далеко не идеальной дороги. Хотя спустя какое-то время мы оказались среди скалистого разлома, двигаясь довольно широкому каньону. Дорога местами расширялась до двух десятков метров, то сужалась до нескольких метров. Растительности почти не было, но общий вид впечатлял. Цвет скал каньона изменялся от песочно-желтого до насыщенного кирпично-красного. Доехав до одного из расширений каньона, мы остановились рассмотреть все получше и сделать красивые фото. Место очень необычное, у нас нет ничего подобного. Маша с удовольствием взбирается на различные выступы и позирует, а я снимаю ее на телефон. Она умеет принимать эффектные позы, ее страница в соцсетях наполнена множеством потрясающих снимков.
— Лиз, давай тебя сфоткаю тоже! Вид и цвет потрясный, даже коррекция не нужна будет, — предлагает подруга.
— Давай! — не отказываю себе в удовольствии тоже заполучить красивое фото.
Подруга делает снимки с разных ракурсов. Повернув голову, замечаю Макса с направленным в эту сторону телефоном. Снял меня? Да ну, просто делал фото каньона.
— Девушки, давайте вместе щелкнемся на память! — предлагает Стас.
— Отличная идея! — подхватывает Маша.
Мы становимся все вместе и ребята по очереди делают несколько наших селфи. При этом Макс оказывается за моей спиной и теплое дыхание щекочет макушку. По позвоночнику пробегает стадо мурашек. Не успеваю определиться с ощущениями, как ребята просят другую девушку из группы снять нас, и мы меняемся местами. Теперь я стою между парнями, а Маша с другой стороны возле Макса.
— Что-то скучноватый снимок получается, — говорит с улыбкой наш фотограф, — может поднимете девушек немного?
Парни переглядываются и Стас с фразой “Не вопрос!” аккуратно перехватывает меня на уровне бедер и подымается в полный рост. То же самое проделывает Макс с Машей. Подруга весело смеется, придерживаясь за плечи парня. Я делаю то же самое, но не осознаю, почему мне не нравится эта идея. Девушка быстро делает несколько снимков и мужчины нас опускают. Я выдыхаю с облегчением, хотя в прикосновении Стаса нет ничего неприятного или лишнего.
Спустя некоторое время мы собираемся двигаться в обратном направлении. Маша умчалась первой, за ней не отставая двинулись парни и следом я. Вроде бы неплохо освоилась с этим чудом техники. Думала я, лихо вписываясь в очередной поворот. В итоге квадроцикл наскочил колесом на камень и его повело в сторону. Чудом не перевернулась, но ногу обожгло огнем и от неожиданности крутанув руль я передней частью зацепила выступающую часть скалы. Что-то задымилось и техника встала как вкопанная. Просто замечательно. Я аккуратно пытаюсь слезть с него и хмуро оглядываю результат своего катания. Спустя минуту со мной рядом останавливается вернувшийся следом Макс. Быстро соскакивает со своего квадроцикла и подбегает.
— Ты в порядке?!
— Да, все нормально. Не справилась с управлением. А ты как здесь так быстро оказался?
— Я и не уезжал далеко. Смотрел, чтобы ты не отстала. Твой сейчас бросим здесь и догоним группу, по состоянию этих машинок видно, что они часто ломаются.
— Да, наверное так и надо поступить, — соглашаюсь и бросаю взгляд на свою ногу.
Когда поднимаю голову вижу, что Макс смотрит туда же.
— Черт, сильно болит? Вроде ожог не сильно большой, но температура воздуха большая. Надо бы нейтрализовать. Могу предложить народное средство.
С ужасом смотрю на него.
— Не надо на меня писать!
Секунду смотрит с непониманием, осознает и по каньону несется неудержимый хохот.
— Я имел в виду промыть холодной водой, мы заморозили питьевую в бутылках перед поездкой, и нанести после специальный крем. Но если ты настаиваешь на своем варианте…
— Не смешно! — прерываю, покраснев до волос. Вот кто меня за язык тянул, а?
— Напротив, очень смешно вышло, — все еще улыбается, шустро доставая из своего рюкзака необходимое, — садись на сиденье и вытяни ногу.
Выполняю команду. Макс приседает напротив и быстро осматривает небольшой ожог, аккуратно промывает и после легонько накладывает крем. Кажется, это входит в привычку. Закончив с ожогом, садится передо мной, я обхватываю его поперек туловища и стараюсь не прилипнуть к нему намертво. Сидение на этой штуке весьма узкое, хотя вроде как изначально рассчитано на двух пассажиров. Да и мужчина развивает максимальную скорость желая быстрее догнать нашу группу. Не думаю, что он решит, что я намеренно к нему пристаю в такой ситуации. И все таки покрепче прижимаюсь к его спине.
Елизавета
Догнать группу удалось минут через пятнадцать, наше отсутствие в итоге заметили и остановились подождать. Максим сам объяснил организатору ситуацию с моим квадроциклом, и тот позвонил, чтобы его забрали. Каких-либо вопросов не возникло, лишь поинтересовались, все ли у меня в порядке. При переезде к следующему пункту назначения в автобусе рядом со мной устроилась Маша.
— Лиз, слушай, тебя как будто сглазили, — слегка расстроенно говорит подруга.
— Да ну, не говори ерунды. Мелкие неурядицы у всех случаются. Да и, сама знаешь, с моим везением и не такое бывает.
— Ну да, это точно. Мне кажется, ты интересна Максу, — шепчет склонившись к моему уху.
— Ты упорно видишь романтику вокруг. Не уверена, скорее он просто вежлив.
— А ты упорно не хочешь ничего замечать. Вот скажи, почему так упрямо отметаешь мысль, что можешь кому-то понравиться? Ты красива, с отличной фигурой, умная и со спокойным характером. Если твой бывший не ценил этого, это не значит, что любой другой умный мужчина не оценит.
— Ключевое слово умный? — речь подруги вызывает улыбку.
— Именно.
— Я пока об этом не задумывалась. Мне в целом приятна их компания. Но я не уверена, что короткая ни к чему не обязывающая интрижка это то, чего мне действительно хочется.
— Хорошо. Это твоя жизнь и только ты знаешь, что тебе нужно. Но все таки не отметай сразу возможность стать счастливой из-за лишних мыслей и предрассудков.
За разговором мы добираемся до следующего места. Когда выходим, группа разбредается по округе. Кто-то фотографирует и снимает на видео окружение. Нас тут же окружает стайка ободранных ребятишек, которые пытаются продать плетеные из ниток браслетики, нанизанные на леску ракушки и подобную мелочь. Не покупая ничего, просто сую пару мелких монет, чтобы пробраться через толпу. Парни уже выбрались и стоят невдалеке ожидая нас. Макс убирает в карман явно что-то купленное у деловито пересчитывающего монеты мальчишки.
У меня деревня вызывает не самые приятные эмоции. Впечатление, как будто нырнули на много десятилетий назад. Какие-то скособоченные постройки на скале, укрытые старыми и грязными коврами полы. Дети как толпы маленьких беспризорников, не умытые, чаще всего босиком, растрепанные и чумазые. За развлечение у многих зацепиться запрыгнув на фаркоп отъезжающих машин и прокатиться таким образом. Верблюды тоже совсем не похожи на тех, на которых предлагают покатать туристов возле отелей и на улицах города. Здесь все на порядок меньше, тощее и изможденнее. Все вызывает ощущение нищеты, отчего щемит где-то внутри. Одно дело знать, как живут многие люди в таких условиях, и совсем другое увидеть и прикоснуться. Ощутить запах. Проникнуться. И понимать, что не в силах никак повлиять на это.
— Что-то не так? — спрашивает Макс, посмотрев на меня.
— Немного не по себе. Как они живут в таких условиях?
— Не стоит применять свои нормы для другой страны и народа. Большая часть египтян тоже живут по-другому, но племена это особая культура. Если хотите можем не оставаться здесь на обед, а сразу отправиться к впадинам где купаются.
— Все равно это дико, двадцать первый век и полное отсутствие условий.
— Для них это естественно и нормально. Оглянись вокруг: дети бегают, улыбаются и смеются. Взрослые тоже все заняты делом, но ты видишь чтобы кто-то неприязненно относился к приезжим или выглядел несчастным? Да, здесь жизнь весьма тяжелая, но для них понятная. Работают и обеспечивают себе пропитание, одежду, крышу над головой и то, что считают необходимым. Поверь у них есть все, что они считают нужным из благ цивилизации. Кому нужно даже приобретают мобильные, радио и прочее. А представь что будет, если принудительно начать сносить их дома, чтобы построить то, что мы считаем лучшим? Или заставлять этих работающих людей массово учить языки и правописание или бог знает что еще? Как бы ты сама к такому отнеслась.
Взгляд на происходящее со стороны Макса меня немного успокоил, но все равно ощущение дискомфорта осталось.
— С этим согласна. Но давайте все же отправимся к впадинам? Маша, Стас, вы не против?
— Нет, пойдемте. Не против перекусить по дороге? Или уже на месте? Мы прихватили бутерброды и фрукты. — отвечает Маша, поправляя рюкзак.
— О, отлично! Можно по дороге, не будем терять времени, — обрадовался Стас.
Мы с Машей достали завернутые бутерброды и, поделившись с парнями, неспешно двинулись за ними. Идти пришлось минут двадцать, что только порадовало. Несмотря на жару, размять ноги после длительных поездок на протяжении всего дня доставляет особое удовольствие. Особенно когда на контрасте с песочными скалами показалось море. Издалека перепад цветов воды выглядит невероятно, нежно-голубой без перехода сливается с насыщенным темно-синим. Видимо это и есть впадины. Страшно представить, какая там глубина. Может мне лучше походить где-то рядом, окунуть ноги и достаточно?
— Даже не думай что у тебя выйдет отвертеться. — словно прочитав мои мысли, говорит Маша. — Погода нереальное пекло, надо освежиться.