- Ну, ты, потише! - насупился Чапля. - Он считал себя в этой группе старшим. - Мы жизнь кладем за незалежну Украину!
- Дураки вы, юнцы желторотые, что понимаете в самостийной Украине?
- Хватит! - начальственно осек его Чапля.
- Что хватит? - наседал Дзюба, - Вы хуже фашистов!
- Мы за народ...
- Почему же убиваете, грабите, кому вы служите?.. За народ...
- Как кому, ну...
- Вот тебе и ну. - Дзюба с трудом сел. - У тебя что под шапкой?
- Голова! - простодушно отрезал Чапля.
- Если голова, то она должна думать, - сказал Дзюба. - Развязали бы, ноги болят...
- Давай? А-а-а? - сказал юнец, обращаясь к напарнику.
- Только ноги, - приказал Чапля.
Юнец подошел к Дзюбе, разрезал веревки.
- А ты коммунист? - спросил он.
- Конечно!
- Хм! Коммунист, а як настоящий человек...
- Да, парень, коммунисты - это и есть настоящие люди. Они за народ голову кладут!
- Все мы за народ, - проворчал Чапля.
- Какой же у вас туман в голове, хлопцы! - заговорил Дзюба. - Вот что я скажу: вам надо идти к Советской власти. Сдаваться надо. Может, когда-нибудь людьми станете.
- А може, вин правду кажэ? - Юнец посмотрел на Чаплю. - А-а-а?
- Можэ, правду, - глухо заворчал Чапля. - Ты что мелешь? Он продал Украину москалям и туда нас тянет.
- Ай-яй-яй! Полные дураки! Это ваши оуновцы захлебнулась кровью, и им память отшибло. За помощью мы приходили к Москве, а не она к нам.
- Правду кажэ, - опять заговорил юнец. - Я где-сь читал...
- А правду Клима Рогозного ты забыл? - зло спросил Чапля.
- Так вот вы кому служите? - удивился Дзюба. - Это фашистский прихвостень. Вместе с ними народ Украины душил.
- Ты чуешь, что кажуть тоби люди? - спросил юнец.
- Чего онемел? - спросил Дэюба Чаплю.
- Чую! - сказал тот как-то неуверенно.
- Яго же нэ пытають, чаго ж ему казать, - сказал юнец.
Где-то далеко застрекотала очередь, одна, другая...
- А я что говорил? - усмехнулся старшина. - Меня ищут...
Дубовой и Деркач напоролись на засаду "ястребков". Отстреливаясь, бежит Деркач, затем, прошитый автоматной очередью, падает. Дубовой, путаясь в траве и зарослях, уносит ноги...
По лесной дороге, чуть-чуть прихрамывая, идет Дзюба. За плечами у него два автомата. За ним, понурившись, идут Чапля и юнец...
Солнце пробивалось сквозь заросли, не умолкал разноголосый гомон птиц...
Вечер. На опушке леса Сушенцов пожимает руки чекистам группы Левады, одетой в форму бандитов. На фуражках трезубцы - эмблема ОУН.
Сушенцов обнял Леваду:
- Береги себя, Павло, идешь в пекло.
- Ладно, Илья! Как говорили на фронте, живы будем - не помрем!
Группа "Мирона" идет по кустарнику. Впереди Тур, за ним по пятам следует Левада.
Слышна стрельба из карабинов и автоматов. Над лесом вспорхнули осветительные ракеты.
Группа медленно скрывается в лесу.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
На лесной поляне среди нескольких десятков бандитов, в центре, стоял бывший оуновец Высокий, который еще недавно вместе с Дубовым приставал к Галине. Лицо Высокого было в кровавых подтеках, висели лоскутья одежды. Рядом с ним - бывшие его "лесные братья", палачи. Неподалеку - виселица.
Клим Рогозный, сидя на стуле, вершил суд. Он немного рисовался, чувствуя свое превосходство над остальными.
- Ну, что, доигрался, предатель? - Рогозный с ненавистью посмотрел на Высокого. - Покайся перед смертью.
- Не в чем каяться.
- Объясни хлопцам, иуда, почему предал наше дело? Сладким речам большевиков поверил?
- Да, поверил! И жалею, что поздно!
- Отвечай, а не виляй, как собака хвостом. Почему к Советам подался?