В перекрестии бинокля майор видел часового, который в двадцати тридцати метрах от хутора, сидя на пне, боролся с одолевавшим его сном.
По сигналу Сушенцовв пограничники подкрались к человеку, мгновенно обезоружили его, закрыли рот кляпом, связали.
- Подстрахуешь нас, - сказал Сушенцов Садыкову. - И за этим гляди в оба.
- Слушаюсь!
Дверь дома медленно открылась, и на пороге с двумя ведрами появился хозяин. Он осмотрелся и направился к колодцу.
- Бог в помощь, - тихо сказал внезапно появившийся Сушенцов.
Хозяин вздрогнул, отвел руки от ведра, посмотрел в сторону часового. Увидел пограничника...
- У вас дома бандиты, - сказал Сушенцов.
- Н-н-никого нэмае!
- Силен мужик, не ври! - произнес майор, держа в руке пистолет.
- Що це таке? - опомнился хозяин. - Тильки диты и жинка.... Даю голову на отрез, - продолжал он по-русски.
- Поберепи для детей, - посоветовал Сушенцов. - Не поможешь, будешь отвечать, Как пособник. Это понятно?
- А що же тут нэ разумиты? - сказал понимающе хозяин.
- Вот и договорились! Мы будем у входа. Только молчок.
- Нi-нi, що вi, - услужливо сказал хозяин. - И разом пидемо?
- Да, вместе.
- Угу-у, добре!
Пограничники подходили к дому с той стороны, где их нельзя было эаметить. Они, пригнувшись, прошмыгнули под окнами и ждали хозяина в сенях.
Хозяин, звеня ведрами, открыл дверь. Его встретила хозяйка.
Сушенцов внушительно повел пистолетом, и она промолчала.
- Ну, як там? - послышался голос из кухни.
- Руки вверх! - крикнул Сушенцов. - Стреляем в упор!
Один из пограничников стоял в углу, где находилось оружие оуновцев. В руках бандита, сидящего посредине за столом, оказался пистолет. Он успел выстрелить.
На левом рукаве, выше локтя, у майора выступила кровь.
Напряженная схватка закончилась довольно быстро: пограничники не зря владели приемами рукопашного боя.
На полу лежали связанные бандиты. На кровати плакали от страха и жались друг к другу трое маленьких детей.
В стодоле стояли деревянные скамейки, ящики, длинный стол.
Небольшие окна, расположенные почти под самым потолком, тускло освещала токовище лучами раннего солнца.
У входа стоял часовой. Гук давал ему какие-то указания.
По лесной дороге, по тропам, тяжело дыша, ускоренным шагом идут пограничники. Впереди - майор Сушенцов с перевязанной рукой...
Главари банд в полном сборе: около сорока человек заполнили стодолу.
Возле стола, за которым сидели Рогозный и Гук, установлен оуновский желто-голубой флаг.
Слышны возбужденные голоса.
- Успокойтесь, други мои! - Рогозный поднял руку. - Собрались все?
- Я проверил, все, - сказал Гук.
- Приступим, - продолжал Рогозный. - До прибытия представителя Запада осталось несколько дней. С ним приходят и наши люди. Они там не сидели сложа руки, а прошли подготовку в спецшколах. Другие продолжают учебу.
- А плохому там не учат! - осклабился Гук.
- Вот именно! - сказал Рогозный. - Не учат. Вы знаете, кадры, деньги, оружие с неба не падают. Поэтому встреча эта очень желательна. Мы определим, каким путем идти дальше к окончательной победе за самостийну неньку Украину, выложим наши просьбы Западу по расширению помощи... Я хотел бы иметь подробные сведения об обстановке на местах и выслушать ваши предложения.
Спешат, спешат пограничники... Бежит Сушенцов... Поглядывает на часы... Торопит бойцов...
А тем временем совещание в полном разгаре.
- Гайдамака, районный провод, - представился бандит. - Подумать страшно... Нет никакой надежды... Большевики создали невыносимые условия. Засады... Облавы... Местные жители перестали открывать двери своих домов... Я прошу освободить меня от командования и назначить на мое место другого.
- Раскис, Гайдамака, - упрекает его Рогозный.
- Я не раскис, - говорит тот. - Но пусть другой побудет, в моей шкуре.
Гайдамака сел.
Пограничники вышли на опушку леса.
Сушенцов видит стадо коров, пасущихся на лугу возле кустарника. От него в сторону хутора, оглядываясь на пограничников, бежит человек.
- Сержант Луговой, рядовой Салтыков, - говорит Сушенцов, прильнув к биноклю. - Видите человека?
- Так точно! - сказал Луговой.
- Это связной. Немедленно задержать! - говорит Сушенцов.