- Ждите на маршруте движения! Выполняйте!
- За мной! - сказал Луговой и вместе с Садыковым пошел: на преследование.
А тем временем совещание продолжалось.
- Референт "безпеки" окружного провода Выр, - поднялся здоровенный детина.
- Вот ты говоришь: подумать страшно, - обратился он к Гайдамаке. - У меня не лучше. Выкурят из одного гнезда, а через неделю из другого. Я, как крот, залез в землю. Наверху появляться нельзя. Кругом наперло каких-то лесорубов. Это может подтвердить Сергей...
Бежит связной на пределе сил. Он падает, поднимается и, гонимый страхом, опять бежит...
По пятам его преследуют Луговой и Садыков. Мокрые от пота гимнастерки... Усталые лица... Сержант, Луговой оступился. Захромал и, корчась от боли, присел.
Перед Садыксвым метрах в пятидесяти маячил человек... Садыков его преследовал один.
- Да, все так, - заговорил рослый мужчина по кличке "Сергей". Чекисты сидят на чердаках домов, в огородах, на деревьях. Те мои подчиненные, которые остались, растеряны, даже напуганы, никого нельзя вытащить из краивки и поручить какое-нибудь серьезное дело.
- Что за паника! - Рогозный вскочил, стукнув кулаком по столу. - На поклон к коммунистам собрались? Надеетесь, помилуют... Вы забыли, сколько на вашей совести жизней? Может, напомнить?
- Боже упаси! - С места, поднялся человек с бородой и длинными волосами. У него на шее висел крест.
Сломя голову несется по лесу человек... Едва-едва за ним успевает Садыков. Расстояние между ними увеличивается.... Садыков на ходу сбросил сапоги и сразу прибавил шагу...
- Братья мои! - продолжал священник громким басом. - Вас нельзя осуждать за слова, которые вы здесь произносите... Это внутри вас бьется бог и требует, чтобы богоугодное дело восторжествовало! Батькивщина, залитая слезами, охваченная большевистскими неурядицами, ждет спасения от нас. И надо благодарить бога за то, что Запад нас не покинул в беде, а протянул святую руку помощи.
- Правильно, - сказал Рогозный.
- Униатская церковь, друзья мои, - говорил священник с пафосом, поддерживала и поддерживает "крестовый поход" против коммунизма! Уже услышаны богом наши молитвы!.. Хлопцы показали себя славными воинами. Путь в златоглавый город на Днепре - Киев будет устлан березовыми крестами, под которыми найдут вечный покой большевики.
- Преосвященный Никита!.. - на полуслове прервал его Гайдамака.
- Что тебя тревожит, брат?
- Друже отче! Мы сыты вашими проповедями. Слова, слова...
- Что это за сатанинский крик! - возмутился священник. - Советую не забывать: всевышний карает отступников!
В это время, запыхавшиеся, усталые, почти вместе подбежали к часовому связной и Садыков.
- Облава! - успел крикнуть связной и упал, получив сильный удар Садыкова.
Часовой второпях выстрелил, но промахнулся. Очередь из автомата пограничника пришлась ему в голову.
Внезапная стрельба ошеломила участников совещания.
- К оружию! - крикнул Рогозный, опомнившись.
Один из бандитов приоткрыл дверь, но упал навзничь, прошитый сквозь нее очередью из автомата.
Пограничник босиком - в кровавых подтеках - лежал возле пирамиды и то вел огонь по бандитам, выскочившим из дома, то держал дверь под обстрелом.
- Абдусалом покажет, где летом рак зимует, - шептал он и короткой очередью уничтожил еще одного бандита.
Впивались пули в землю... Свистели в воздухе...
Садыков схватился рукой за скулу, по щеке побежала струйка крови. Он вытер лицо краем гимнастерки, но кровь опять проступила сквозь пальцы.
В стодоле метались бандиты. Поставили лестницу и проделывали окно в соломенной крыше.
На стрельбу выбежали из дома старик, старуха, Галина и Мария.
Старик, видимо, сообразил что к чему, взял винтовку у мертвого бандита и повел прицельный огонь по оуновцам, которые обстреливали Садыкова.
- Вот вам, гады! - ругался старик. - Получайте за все!
Он уложил обоих оуновцев.
- Прекратить огонь! - подал команду появившийся Сушенцов.
- Есть прекратить...
- Здесь? - спросил Сушенцов.
- Так точно, товарищ майор! - обрадовался Садыков.
- Оцепить! - приказал начальник отряда.
Пограничники вместе с гражданскими лицами окружили кольцом сборище оуновцев.
Санитар оказывал помощь Садыкову.
Выр просунул голову через отверстие в крыше, но, увидев пограничников, упалнасено,
- Проклятье! - простонал он. - Окружены!
Ярость душила Рогозного. Он кидался то туда, то сюда, что-то нечленораздельно кричал и грозил невидимому врагу. Он был вне себя.
Послышалась долгая пулеметная очередь, а за ней другая, третья. Ухали гранаты...
- Не робей, ребята, - кричал Иванов во всю глотку. - Огонь!
Оуновцы, прибежавшие из охранения, натыкались на автоматные и пулеметные очереди группы капитана Иванова.
Шёл бой, падали бандиты, падали и пограничники.
- Господи, боже ты мой! - Священник вознес руки кверху. - Боже правый, смилуйся над нами.