Знаете это чувство неловкости, когда ты сидишь в автобусе, а над тобой стоит кто-то и постоянно вздыхает, как бы намекая на то, что ты должен уступить это место.
Или в детской поликлинике, когда тебе правда нужно только спросить и бежать дальше, а очередь из пятнадцати мам с маленькими детьми смотрит, как стая готовых тебя растерзать волчиц.
Или когда совершенно случайно обнажаешься перед мужчиной, которого едва знаешь и который совсем немножко, но всё-таки нравится.
И который, конечно, не свободен.
Хотела бы я ничего из этого не знать, но в ночь со среды на четверг выспаться мне не удалось.
К сожалению, у меня не было подружек, с которыми можно было бы поделиться грустными и странными историями о своих взаимоотношениях с мужчинами. О таких девушках в романах пишут: она была классной и всегда умела говорить правду-матку прямо в лицо, и ей всё прощали.
У меня не было подруги, но был брат. Поэтому на следующий день, отправив Сашку в школу и вспомнив о вечернем родительском собрании, я поняла, что мне нужен план и совет. Телефон брата на быстром наборе был как нельзя кстати.
— Ради бога, Настя, сейчас полдевятого утра, — просипел Илья в трубку после восьмого гудка.
— Будешь себя плохо вести, не расскажу о том, что твоя младшая сестрёнка нечаянно обнажилась перед почти незнакомым мужчиной, оставшись лишь в трусах и шапке.
На той стороне провода повисла секундная тишина, затем какое-то шипение, шуршание и тихий спор.
— Мне нужен кофе и все подробности. — Илья вернулся к разговору, когда послышался щелчок закрывшейся двери.
— Ты сейчас выгнал свою девушку?
— У меня нет девушки.
— Ты ужасный бабник!
— Сказала та, кто раздевается перед почти незнакомыми мужиками, — съязвил брат, пародируя мой голос. — Растворяй тесто на свои фирменные блинчики, я буду через десять минут.
Илья действительно добрался до меня очень быстро — очевидное преимущество жить в одном районе нельзя переоценить — так, что я только успела включить газ и разогреть сковороду. Он по-хозяйски отодвинул меня от плиты, усадил за стол и стал проверять тесто на густоту.
— Отлично. Я буду готовить, а ты рассказывай, что случилось у моей маленькой сестрёнки. — Его мягкая улыбка и задорные искорки в глазах не предвещали ничего хорошего, но у меня не было выбора, нужно было хоть кому-то рассказать о том, что кроме мамы в моей жизни появилось еще одно стихийное бедствие.
Так Илья узнал про Катю и Нику, которых Сашка привёл домой и спрятал за диваном, про их отца и про его девушку, неудачную попытку начала ремонта с моей стороны и весьма удачную со стороны Димы. И про вчерашнюю обнажёнку тоже узнал.
К концу истории Илья хохотал в голос, а вот мне было совсем не смешно.
— Мне кажется, что я зря тебя позвала. Никакого толку, только лишние сантиметры в талии из-за вот этого. — Кивнув в сторону ровной стопки золотистых блинов, я стянула один и обмакнула в вишнёвое варенье. — Что ты добавил в моё тесто? У меня никогда так вкусно не получается.
— Стыдно из-за того, что твой сын предпочитает мою стряпню?
— Ты на это учился, позёр!
Илья кивнул и выключил газ, вытаскивая из карманов джинсов полотенце, используемое в качестве передника.
— Так в чём, собственно, дело? Классный парень видел тебя голой. Ты разочарована отсутствием продолжения? — Он пододвинул тарелку к себе и скрутил один из блинов в трубочку.
— Ты снова прослушал самое основное, дурак! Я не была голой и успела прикрыться. И у него есть девушка.
— Он что-то сказал?
— Нет. Взял телефон, оставил ключи и ушёл. — Я вздохнула, и Илья снова хмыкнул.
Господи, он прав! Прямо сейчас я звучала так, словно жалела, что никакого продолжения не было.
— И всё? — уточнил брат.
— И всё, — соврала я.
Соврала, потому что неловко я себя чувствовала не только из-за того, что была почти без одежды, а из-за того, как почувствовала себя под взглядом Димы.
Он действительно не сказал ни слова, кроме короткого извинения, и действительно просто забрал телефон и вернул ключи. Вложив мне в руки. Очертя пальцем горячую дорожку от кисти вверх до самой шеи. Я едва успела качнуться вперёд и уловить исходящий от него запах мороза и парфюма, когда услышала сдавленное ругательство. Через секунду входная дверь захлопнулась.
— И какой совет ты хочешь от меня услышать? — спросил Илья, возвращая меня из воспоминаний к реальности.
— Как мне сегодня вечером смотреть ему в глаза?
— У вас свидание?
— Почти что. Родительское собрание, так что мне будет адски неловко.
Брат снова расхохотался. Что за придурок? Моя жизнь летит под откос, а ему весело.
— Не переживай, Настенька, пусть всю неловкость он возьмёт на себя, а ты просто будь собой.
— Как это?
— Милой и скромницей в шапке и трусиках. Уверен, что этот Дима сегодня тоже плохо спал.