Игорь идёт к застывшей в ужасе Инге.
Он бледен как стена, но внешне абсолютно спокоен. На меня он не смотрит. Достаёт из кармана телефон, что-то пишет.
— Игорь, что ты делаешь? — оживает его жена, — Игорь, ответь! Тигрёнок, не горячись! Всё, что я сказала — это неправда. Я специально! Я просто хотела посмотреть, как прореагирует эта…
Инга кивает в мою сторону и судорожно хватается за Игоря.
— Посмотрела? — спрашивает он бесцветным голосом и стряхивает её руку со своего запястья, — Не мешайся, пожалуйста. Тааак… Всё — можешь идти и начинать паковать свои вещички.
— В каком смысле «паковать»? Игорь, давай поговорим спокойно. Я всё смогу объяснить, обещаю! — белобрысая поскуливает, её голос наполняется паникой.
— Я вызвал для тебя такси. Машина приедет через тридцать минут. У тебя как раз есть время собрать чемоданы. Я бы, на твоём месте, не тратил драгоценные минуты впустую. Барахла у тебя в избытке — можешь и не успеть.
— Какое такси?! Зачем?! — взвизгивает Инга, — Ты не можешь так со мной! Куда я пойду среди ночи?
— Я ввёл адрес твоей городской квартиры. А там смотри — делай, что хочешь. Можешь к любовнику поехать, можешь ко всем чертям пойти. Это меня совсем уже не волнует. Одно я знаю точно: в этом доме ты не останешься. Завтра я связываюсь с юристом и подаю на развод. А теперь — пошла вон отсюда!
Он поднимает глаза и, впервые за эти минуты, смотрит на меня.
— Олеся, прости, за это вторжение. Если не сложно, то подожди меня здесь, пожалуйста.
— Игорь… мне очень жаль… — выдавливаю из себя, поднимаясь со стула. Всё произошло так быстро, что я пока просто не в состоянии подобрать нужные слова.
— Стерва! Жаль ей, видите ли! — верещит Инга и бросается в мою сторону.
Игорь перехватывает её за локоть, дёргает на себя.
— Очень тебя прошу не усугублять, — произносит он ледяным голосом, — Пойдём. Тебе пора собираться.
— Я никуда не поеду! — вопит та, — Это эта мерзавка сейчас срулит отсюда. Из-за неё всё! Я твоя жена! Не забыл?
— Пока ещё жена… Но скоро мы это исправим. Не вынуждай меня силой запихивать тебя в машину. — говорит он ледяным голосом и тянет её в сторону выхода.
Инга сопротивляется, пытается вырваться. Потом, видимо поняв всю безрезультатность своего поведения, высоко вскидывает голову и цедит сквозь зубы:
— Отпусти! Сама пойду.
Он кивает, разжимает пальцы. С гордо поднятой головой белобрысая направляется к дверям, на пороге оборачивается, обдав меня холодной волной полного ненависти взгляда:
— А с тобой, Лесечка, я ещё не закончила! — угрожающе шипит змея и растворяется в темноте дверного проема.
— Лесь, я сейчас вернусь. Только помогу ей собраться и выход найти… — Игорь по-своему истолковывает мой встревоженный взгляд и добавляет, — Не волнуйся: глупостей не натворю — я с женщинами не воюю. Даже с такими как она…
Чувствую, как подкашиваются ноги. Тяжело оседаю на стул, закрываю руками полыхающее лицо, пытаюсь хоть немного привести в порядок какофонию сверлящих мозг мыслей.
Хочется сорваться и побежать следом за Игорем. Но сдерживаю себя — он просил подождать. Думаю, что мне не стоит сейчас мешать ему, влезать в их семейный разговор. Пусть сам решает, как поступать в данную минуту.
Встаю и поднимаю с пола свой многострадальный мобильник. На стекле дисплея большая трещина, но, несмотря на мои ожидания, экран послушно отзывается на нажатие кнопки.
Время словно бы замирает. Не находя себе места нервно меряю шагами комнату. Не помогает. Ну где же он? Сколько минут прошло? Почему так долго? А вдруг эта гадина ещё что-нибудь выкинула? От такой как она можно чего угодно ожидать.
Выхожу на улицу, смотрю в сторону большого дома. Вижу, как тухнет свет в окнах второго этажа. Прислушиваюсь — ни звука. Только шорох листьев, да надоедливое пение сверчков.
Не знаю сколько так стою. Ночная прохлада немного остужает шквал эмоций. Начинаю зябнуть, но не могу заставить себя вернуться в дом. Наконец на тропинке появляется Игорь. Подходит ко мне, обнимает за плечи.
— Олесь, ты давно здесь? Замёрзла совсем. Пойдём внутрь…
— Я сейчас навязчивым буду, — говорит он мне, когда мы заходим в дом, — Но ты не против, если я сегодня останусь у тебя? Лягу в одной из спален. Не могу находиться там, — кивает он в сторону главного дома, — Давит всё. А здесь Инга ни разу не ночевала… Я тебе не сильно помешаю?
— Да, конечно оставайся! Совсем не помешаешь.
Как же я его понимаю! В первые дни мне тоже было тяжело находиться одной в квартире. Всё время везде мерещилось присутствие Глеба…
Игорь идёт к мини-бару, достаёт бутылку Hennessy, тянется за бокалом.
— Олесь, ты будешь? — спрашивает он.
— Нет, спасибо. Я не очень люблю крепко-алкогольные напитки…
— Я тоже не фанат. — вздыхает он, — Но вот сейчас это мне совсем не помешает…
— Не возражаешь? — он садится на диван, ставит бутылку на широкий деревянный подлокотник, задумчиво вертит бокал в руке, отпивает глоток, морщится, смотрит в одну точку — лицо бесстрастное, взгляд мёртвый, остекленевший какой-то, — Ты не мучай себя — иди спать. Постараюсь сильно не шуметь.
— Игорь, — робко спрашиваю я, — Можно я с тобой немного посижу? Не смогу заснуть сейчас.
Он кивает, в два глотка осушает содержимое стакана, наливает ещё.
Секунду раздумываю, потом иду на кухню. Вернувшись, протягиваю Игорю свой бокал:
— Мне тоже…
— Ты уверена? — спрашивает он.
— Абсолютно! — подтверждаю я и опускаюсь в стоящее рядом кресло.
Какое-то время мы сидим молча, а потом он начинает говорить. Почти не смотрит на меня, словно сам себе что-то объясняет. Холодная злость постепенно сменяется неприкрытой болью. Он говорит, говорит, говорит… делится своими ощущениями. Слушаю его не перебивая, понимая как ему сейчас необходимо выговориться. Игорь останавливается лишь тогда, когда в бутылке ничего не остаётся. Поднимается, чтобы пойти за добавкой и чуть не падает.
— Ничего себе я налакался, — говорит он удивлённо. Трёт руками лицо, встряхивает головой, — Блин, пожалуй этому столику уже хватит. Я наверное спать, иначе продолжу, и утром мне будет перед тобой безумно стыдно.
Спокойной ночи, Олесь.
Он поворачивается, делает шаг, его слегка ведёт в сторону.
— Игорь, постой, я тебе помогу, — подскакиваю к нему, приобнимаю за талию, подставляю плечо, — Обопрись на меня. Давай, вот так, шаг, ещё шаг. Осторожно, не торопись.
Медленно, но верно добираемся до одной из спален. Сдёргиваю покрывало. Игорь тяжело опускается на постель, откидывается поперёк кровати и закрывает глаза. Как же я не заметила, что он настолько опьянел. Ох, Олеся, хорошая же из тебя подруга вышла! Ну и что теперь?
Вздыхаю, потом наклоняюсь над ним и помогаю снять футболку и джинсы.
Краснею при мысли о том, как это выглядит со стороны: я в полутёмной спальне с молодым мужчиной, который мне нравится, но не является моим мужем… Мы одни и я раздеваю его в постели. Скажи мне кто-то о подобном ещё вчера и я бы рассмеялась ему в лицо. Смущаюсь и стараюсь лишний раз не касаться его обнаженной кожи. Подталкиваю, уговариваю перевернуться, лечь правильно. Он, не открывает глаз, но послушно выполняет мою просьбу: переворачивается, опускается головой на подушку.
— Ну вот, теперь ты со мною, как с инвалидом нянчишься… — еле слышно бормочет Игорь и на секунду его лицо озаряет знакомая озорная улыбка, — Дежавю…
Потом он переворачивается на бок, ко мне лицом, и тут же засыпает. Поправляю одеяло. Смотрю на него — сейчас он выглядит таким юным, беззащитным и… красивым. Как сказочный заколдованный принц. Неожиданно испытываю прилив неконтролируемой нежности — наклоняюсь и чуть касаюсь губами его щеки.
— Спокойной ночи тебе, хороший. Самых приятных снов!