Прихожу в себя и не сразу понимаю, где нахожусь. Лежу на чём-то удобном и мягком. В глазах постепенно проясняется — вижу напряжённое лицо стюардессы, склонившейся надо мной. За её спиной ряд из парных, широких кресел. На стене — иллюминаторы, под потолком — отсеки для ручной клади. Ощущаю лёгкое потряхивание.
Я всё ещё в самолёте, только вот месторасположение моё внезапно поменялось с эконома на бизнес-класс.
— Ну вот, — бархатистый мягкий голос справа от меня — Я же говорил, что девушке нужно дать немного полежать и она непременно придёт в себя.
Поворачиваю голову в сторону источника звука.
На соседнем кресле сидит молодой, симпатичный мужчина, около тридцати с небольшим лет на вид.
— А теперь, принесите нам воды со льдом, пожалуйста. — обращается он к стюардессе.
— Конечно, — отвечает та, удаляясь за ширму, и практически сразу возвращается, неся бутылку воды и стакан со льдом.
— Как Вы себя чувствуете? — вопрос явно адресован мне.
Силюсь ответить, но в горле словно комок встал, вместо членораздельной речи мои голосовые связки воспроизводят что-то невнятное, среднее между клёкотом и хрипом.
Мужчина слегка склоняется ко мне, в попытке разобрать, что же я там говорю.
В этот момент я начинаю испытывать смущение и неловкость, вдруг осознав, что буквально полулежу рядом с нависшим надо мной незнакомым парнем.
Пытаюсь принять вертикальное положение и не сразу понимаю, как это сделать — до этого мне никогда не доводилось летать бизнес-классом. Предупредительная стюардесса проворно помогает мне справиться с этой задачей.
— Вот, попейте немного, должно помочь.
Парень вкладывает в мою руку стакан с водой и я с благодарным кивком принимаю её. Делаю глоток, ещё один… Прокашливаюсь.
— Спасибо! — прислушиваюсь к своим внутренним ощущениям — Кажется уже хорошо. У меня был обморок, да?
— Ага. Самый, что ни на есть. Вам до этого никогда не приходилось терять сознание? — участливо спрашивает он.
— Нет, ни разу в жизни.
Облизываю пересохшие губы и делаю ещё один глоток живительной ледяной жидкости.
— А как я здесь оказалась?
— Вы не помните, как оказались в самолёте? — голос и выражение лица серьезные, но в его серых глазах мелькают озорные искорки.
— Неееет, — понимаю, как двойственно это звучит и добавляю — Под «здесь» я имела ввиду бизнес-класс.
— Понятно, — кивает он — Ну если быть кратким, то после того, как с Вами случился обморок и Вас не смогли сразу привести в чувство, стюардесса ринулась сообщить об этом капитану судна. Я слышал шум в салоне и увидев её встревоженный вид, поинтересовался, что же приключилось в хвостовой части. Она была так добра, что удовлетворила моё любопытство. А я предложил ей перенести Вас сюда. Это место оплачено мной и так уж вышло, что осталось не занятым. Мне показалось, что функционал данного посадочного места на тот момент Вам подходил больше, нежели сидение эконом-класса. После минутного колебания, моё предложение было принято. И вот Вы здесь. Как-то так. — улыбнулся он.
— Ой! Вы были так добры! Спасибо Вам огромное! — этот человек с каждой секундой нравился мне всё больше и больше. В его рассказе не было ни грамма хвастовства или рисовки. Он просто пересказывал то, что случилось, не более.
— Меня и правда несли? О, Бооооже…Мне очень неудобно из-за произошедшего! Столько хлопот людям создала! Но всё произошло так быстро — я даже толком понять не успела, что к чему. Я просто очень боюсь летать, а самолёт так трясло… — пробормотала я в своё оправдание — Знаете, мне действительно уже намного лучше, так что я, наверное пойду.
— Куда? Вам так дорого Ваше место в хвосте? Неужели оно настолько комфортнее сидения бизнес-класса, что Вам так не терпится туда вернуться? — удивляется он.
Его вопросы ставят меня в тупик. Никак не могу понять, серьезен он или шутит. В любой другой подобной ситуации я бы решила, что со мной заигрывают, но сейчас… в его интонациях, движениях, мимике нет и намёка на мужской интерес.
— Нет, — выдыхаю я, — Конечно нет. Но Вы и так были ко мне слишком добры. Мне бы не хотелось доставлять Вам ещё большее неудобство и тратить Ваше время.
— Время? — он принимает крайне серьезный вид и внимательно смотрит на левое запястье (отсутствие чего-либо браслетоподобного на нём его ни разу не смущает), — Вы знаете, так уж вышло, что оставшиеся часы полёта я совершенно свободен. Так что, если Вы конечно не против, мне будет весьма приятно, если Вы поможете мне это самое время убить.
И не оставляя мне места для отступления, добавляет:
— Игорь.
— Чтто? — не сразу догоняю я.
Он улыбается:
— Игорь — это моё имя. А как мне обращаться к Вам?
— Олеся, — невольно улыбаюсь в ответ и ловлю себя на том, что на протяжении всей нашей беседы я ни разу не ощутила этого противного страха от нахождения в воздухе.
То ли самолёт вышел из зоны турбулентности и стал лететь ровнее, то ли общение с новым знакомым подействовало на меня так успокаивающе, но моя аэрофобия, похоже, заскучала и решила притвориться мёртвой.
Всё оставшееся время полёта проходит в общении. Мы болтаем обо всём и ни о чём сразу. Неожиданно легко, как старому другу, я рассказываю ему о своей жизни, о муже, сыне, родителях, о своих мечтах и тревогах… выдаю практически всё, что приходит в голову.
Он вторит мне ответными откровениями.
Я узнаю, что он уже несколько лет как женат, что детей у них с женой нет, но они мечтают об их появлении, что в Сочи он летал по делам его фирмы и это самое место было приобретено для его жены, но в последний момент планы поменялись и она не смогла сопровождать его в поездке…
Он умело налаживает беседу, не допуская ни на миг возникновения неловких пауз. Я буквально теряю счёт времени и искренне удивляюсь, когда капитан объявляет, что наш самолёт начинает посадку.
Мы покидаем самолёт одними из первых. Никогда ранее у меня не было одновременно такого ужасного и такого чудесного полёта.
Достаю телефон и находу пишу маме, что долетела нормально. Обещаю выйти на связь завтра.
— Вы на машине? — спрашивает идущий рядом Игорь.
— Нет. Если честно, то я не умею водить. Хотела сдать на права, но как-то всё не до того было…
— А я — да. Давайте, я Вас подвезу, — и уточняет — Вы же говорили, что в Центральном районе живёте? Ну так вот — мне абсолютно по-пути.
Пытаюсь возражать. Говорю, что вызову такси, а он, напускает на себя такой обиженный вид, что на секунду мне становится страшно — а вдруг и правда обидела.
— Я Вам так наскучил за время полёта? Или Вы опасаетесь, что я хитроумный маньяк, вынашивающий в отношении Вас коварные планы? Не ожидал, что произвожу такое мрачное впечатление на юных дев. — вздыхает он.
Понимаю, что опять дурачится и смеюсь:
— Бог с Вами, поехали! Только можно я на заднее сидение сяду?
Он удивлённо приподнимает бровь:
— Ездить на переднем сидении автомобиля Вы тоже боитесь?
А потом, поняв, добавляет:
— Дело в муже?
— Ага, — выдыхаю немного смущённо — Вы только не подумайте чего! Просто он у меня немного ревнивый… К Вам это совершенно не относится, но всё же… не хочу, чтобы он расстраивался.
— Конечно. Без проблем! Я всё понимаю. — успокаивает меня Игорь.
На протяжении всего пути он шутит, дурачится, рассказывает мне смешные истории из жизни. Мне весело и легко, но где-то там, на задворках моего сознания, трепещет мысль: «А вдруг я не так всё поняла? Вдруг, сейчас, он возьмёт и всё испортит, предложив обменяться телефонами, встретиться…
Боюсь обмануться, поверив, что в природе действительно существуют настолько бескорыстные люди.»
Но все мои опасения развеиваются в прах. Игорь, определённо, феномен нашего времени!