Райдер
Мне конец. Абсолютно ясно, что мне конец. Это все, о чем я могу думать, глядя на самого маленького ребенка, которого я когда-либо видел. Она такая крошечная и хрупкая на вид. Она фактически ничего не весит в моих руках, но я держу ее так, словно это золотой кирпичик с бриллиантовой корочкой. Словно она самая драгоценная вещь в мире.
У нее бледно-голубые глаза, кожа розового оттенка, а волосы — не более чем светлый пушок, слегка завивающийся на кончиках. Все, что я могу делать, это смотреть на нее в благоговении.
Она совершенна.
Маленький ангел.
Я не могу поверить, что она моя.
Один взгляд на нее, и я уже знаю, что сделаю для нее все. Что угодно, лишь бы она была в безопасности, лишь бы она была счастлива и имела все, что ей может понадобиться.
— Я назвала ее Гвендолин, — голос Пенни заставляет меня поднять глаза, и я понимаю, что она до сих пор не сдвинулась с места. Мгновение спустя слова, которые она только что произнесла, становятся ясными. Гвендолин.
— Так звали мою бабушку, — указываю я на очевидное.
Пенни слегка кивает мне и улыбается.
— Мы зовем ее Гвен.
— Гвен, — повторяю я, пробуя имя на слух. — Ей подходит.
— Я принесу вещи, — говорит мне Пенни, и я наблюдаю за ней от двери, когда она проносится по дому, собирая все необходимое.
Она натягивает обувь, вешает сумку с подгузниками на плечо и подходит ко мне. Моджо не отходит от меня с тех пор, как я пришел, и смотрит на нас, склонив голову набок.
— Ты тоже можешь пойти, — говорю я ему, и он охотно следует за мной.
Пенни открывает заднюю дверь, и под ее пристальным взглядом я осторожно усаживаю Гвен в уже установленное автокресло. Я пристегиваю ее, как указано в инструкции, и трижды проверяю ремни безопасности.
Когда я закончил, я поворачиваюсь к Пенни, которая смотрит на меня так, словно у меня выросла вторая голова. Она несколько раз моргает, как будто убеждается, что все это реально, прежде чем обойти грузовик и забраться внутрь.
Моджо запрыгивает в кузов и сворачивается калачиком рядом с автокреслом. Я сам сажусь в грузовик и завожу двигатель.
— Почему ты больше не можешь заботиться о Моджо? — спрашивает Пенни, когда я выезжаю на дорогу.
— Я… — на мгновение я задумываюсь о том, чтобы солгать, но решаю, что если я хочу, чтобы все сработало, мне нужно выложить все свои карты на стол. — Я просто хотел, чтобы он был с тобой. Я знал, что он помогает тебе справиться с тревогой, и я знал, что он оберегает тебя.
— Правда? — она звучит удивленно.
— Да, правда. Не могу поверить, что именно это первый вопрос, который ты мне задаешь. Разве ты не хочешь знать, куда я тебя везу?
— Куда ты нас везешь?
— Увидишь, — я ухмыляюсь. — Это всего в двадцати минутах езды.
Пенни со вздохом откидывается на сиденье. Она выглядит усталой. Счастливой и здоровой, но усталой. Вскоре ее сладкий женский запах, смешанный с ароматом новорожденного, заполняет кабину. Я глубоко вдыхаю, наслаждаясь этим запахом и надеясь, что в будущем он будет окружать меня постоянно.
Когда я бросаю взгляд на Пенни, чтобы спросить ее, высыпается ли она, я замечаю, что она дремлет. Думаю, это ответ на мой вопрос.
Через несколько минут я подъезжаю к дому. Пенни просыпается, когда я паркую машину.
— Где мы? — ее вопрос заканчивается зевком.
— Если мне повезет, то в твоем новом доме, — объясняю я.
— Что ты имеешь в виду? — взгляд Пенни мечется между мной и двухэтажным домом, который я купил для нее.
— Давай я покажу тебе дом изнутри, — нервно говорю я. Черт, не думал, что буду настолько напряжен, но мои мысли не унимаются. Что, если она откажется? Что, если она не захочет этого?
Отгоняя от себя эти мысли, я выхожу из грузовика. Поездка в машине сморила Гвен, поэтому я отсоединяю автокресло от базы и несу ее так.
Я подхожу к дому и достаю из кармана ключ, который изготовил сегодня утром. Пенни следит за каждым моим шагом, с удивлением оглядываясь по сторонам.
Я отпираю дверь и открываю, пропуская Пенни внутрь. Моджо проходит мимо нас и начинает бегать по дому, обнюхивая каждый угол, словно убеждаясь, что внутри нет опасности.
Дом уже обставлен и готов к заселению.
— Я купил его у семьи, которая переехала за границу, и они продали дом со всем своим барахлом. Но их дети были уже взрослыми, поэтому мне пришлось переделать детскую комнату. Хочешь посмотреть?
У Пенни открывается рот, когда она кивает головой. Я думаю, она слишком потрясена, чтобы вымолвить хоть слово.
Я веду ее вверх по лестнице в комнату, в которой, я надеюсь, будет жить наша дочь. Стены уже были розовыми, но мне пришлось купить новую мебель для детской. Белая кроватка придвинута к стене, над ней висит мобиль со звездочками. Пеленальный столик и комод расположены с другой стороны. Но самое лучшее в этой комнате — эркер, окруженный книжной полкой.
— Тебе нравится? — нерешительно спрашиваю я.
— Она прекрасна. Я имею в виду, кому бы она не понравилась? — она оглядывает комнату и проводит рукой по перилам детской кроватки. — Райдер, что все это значит? Почему ты купил этот дом?
— Я хочу, чтобы вы с Гвен жили здесь… со мной. Я купил этот дом для вас, то есть для нас. Я знаю, что в прошлом я облажался. Я знаю, что у тебя нет причин доверять мне, но я хочу все исправить. Я хочу, чтобы ты и Гвен остались в моей жизни навсегда.
— Вау, — она глубоко вздыхает. — Слишком много, чтобы осознать.
— Я знаю. Тебе не нужно принимать решение прямо сейчас, и если ты не захочешь жить здесь со мной, дом все равно твой.
— Я не знаю, что сказать, — признается она.
Когда она снова поворачивается ко мне лицом, я замечаю, насколько бледной она выглядит.
— Ты в порядке? Ты выглядишь так, будто вот-вот потеряешь сознание.
— Возможно, — она улыбается. — Я почти не спала последнюю неделю, — она трет глаза тыльной стороной ладони.
— Тогда пойдем, ты можешь прилечь здесь ненадолго, — я провожаю ее в комнату рядом с детской. Главная спальня была одной из самых привлекательных в этом доме.
Пенни застонала, когда увидела в комнате кровать королевского размера.
— Я могу отрубиться на несколько дней, если осмелюсь лечь на нее.
— Это лучше, чем вырубиться в детской. Давай, залезай, — приказываю я. — Я не приму отказа.
— Требовательный, как всегда, — Пенни закатывает на меня глаза, но выскальзывает из туфель и забирается в кровать.
Моджо заходит в комнату, обнюхивает автокресло, словно проверяя, в безопасности ли ребенок. Когда он кажется удовлетворенным, он находит место под окном, где можно развалиться.
Я отстегиваю Гвен и осторожно вынимаю ее из автокресла, чтобы положить в центр кровати. Пенни сворачивается рядом с ней калачиком и закрывает глаза. Она засыпает почти сразу.
Я снимаю ботинки и медленно забираюсь в кровать, чтобы не разбудить ни одну из них. Лежу, но держу голову повернутой, чтобы наблюдать за ними обеими.
Впервые с тех пор, как я покинул Пенни, я чувствую себя умиротворенным. Я чувствую, что мог бы прожить с ними счастливую жизнь. Мы могли бы стать семьей.
Я просто должен доказать Пенни, что я на это способен. Что я могу любить их так, как они того заслуживают, и что я заслуживаю их любви в ответ.