Я поворачиваю глаза на отца, который сидит и зло крутит в руке салфетку. Марго шокировано смотрит на меня, что-то в её поведении странно. Не понятно только, что именно. Лина возвращается через какое-то время с тележкой еды и тихонько расставляет всем тарелки, улыбаясь и желая приятного аппетита. Глаза красные, плакала что ли? Когда подходит ко мне я вдыхаю её запах, ощущая все тот же сладкий запах, который мерещился мне в кошмарах. Когда я ночью ползал, от горя потери, по полу. Запах чистоты, свежести, но только запах, с ней он не имеет ничего общего. Она грязная.
— Гордюш, ну ты чего молчишь, любимый? — вдруг громко спрашивает Эля.
— Я устал, — коротко отвечаю я, — Перелет тяжело дался.
— Придем домой и я тебя расслаблю, — говорит Эля, а я ничего не чувствую.
К горлу не лезет не один кусок, аппетита нет вообще. Все темы, которые обговариваються за столом- пролетают мимо меня. Я не хочу участвовать ни в одном из них, потому что я наблюдая за невероятно маленькой фигурой, которая ходит по залу с тряпкой, и которая вообще не смотрит на меня. Дежавю накрывает меня, ведь я тысячи раз представлял себе эту встречу. Как боялся её, а теперь вот, встретились. Моя бывшая девушка, которая изменяла мне, предала меня, подносит мне и моей невесте тарелки. И меня грызло неприятное чувство внутри, будто это я виноват. Слышу, как отец наигранно прочищает горло и оборачиваюсь на него. Он смотрит долго, будто пытаясь понять про что мои мысли, понимает и встает, натягивая улыбку на лицо. Он не доволен, ему неприятно.
— Я хочу сказать тост, — отец начинает говорить какие-то слова, которые проходят мимо меня, я молча слушаю его, иногда проходясь вокруг взглядом. Наблюдая за людьми, которые сидят рядом, ведь они все для меня чужие. Никто. Смотрю на Элю, она внимательно смотрит на меня, улыбается и гладит руку. Отец заканчивает, все хлопают, а я нет, не хочу. Он не искренен, хотя и я такой же. Я не люблю Элю, но изменять ей не буду. Меня в принципе не интересует разнообразие женщин, больше нет. Одна дает и хорошо, главное пусть мне не изменяет. Этого и так будет достаточно. А вот тема детей меня вообще не интересует. Жениться я женюсь, но делать детей не обязан.
Через какое-то время Лина возвращается и начинает собирать тарелки, расспрашивая о десертах. Эля сразу называет и мой и свой заказ, освобождая меня от разговора с ней, такое ощущение, что она поняла все, но скорее всего просто сделала выбор за меня потому, что к десертам я всегда был равнодушен. Лина уходит с грязной посудой и я вижу, что хромает она больше, чем в начале дня. Почему она хромает? Ей явно тяжело работать, не по силам. Хотя мне должно быть плевать, мне плевать. Или нет? Она воровка и шлюха. Точка.
Отец Эли говорит тост, потом отец кричит «горько», все подхватывают, мы с Элей встаем и коротко целуемся, а весь зал гостей и работников хлопают. Только бросив взгляд на Лину, замечаю, как она стоит, закрывает глаза и уходит работать. Отлично. Ей неприятно, только мне от этого ещё хуже.
Лина подносит нам счет, я отдаю ей свою карту, она проводит её по переносному терминалу и возвращает, но не дотрагиваясь до моей руки, а просто оставив на столе и поблагодарив всех за посещение уходит.
— Идите, я догоню, — сказав Эле и компании я иду к стоящему Саркису:
— Можно вас на минуту? — Саркис с улыбкой подходит ко мне и задирает на меня голову:
— Что-то еще Гордей Захарович?
— Можете передать вашей официантке чаевые? — я передаю ему несколько крупных купюр и прощаюсь.
— Понравилась? — летит в след, — Могу устроить встречу, — я оборачиваюсь и ухмыляюсь. И кажется, что я начинаю понимать. Ничего не меняется.
Выхожу через боковую дверь на парковку, чтобы подогнать машину к главному входу и встретить Элю. Подойдя к машине я инстинктивно поворачиваю голову и вижу, как какой-то мужик целует Лину. Она пытается все время убирать лицо, растерянно оглядывая все вокруг и тут её взгляд попадает на меня, а я недолго наблюдая за ними сажусь в машину и подъезжаю к главному входу. Иду к гостям, чтобы попрощаться.
— Где ты был? — отец тихо шпит мне в ухо.
— В туалете, проблемы с кишечником, — отец зло сверкнув глазами, отходит.
Мы прощаемся со всеми гостями и еще раз принимаем поздравления с грёбаной помолвкой. И вот я уже еду домой, слушаю Элю, а сам думаю о Лине. О том как она жила все это время? Что за предложение Саркиса? Может он не спроста предложил это?…