СОФИЯ
Через несколько часов пути я съехала с шоссе возле Азилаха, быстро заправилась, а затем снова выехала на дорогу. Поскольку из-за серого неба трудно было определить, сколько времени прошло, я взглянула на дисплей и заметила, что уже почти добралась до места.
Я проехала еще час по лесистой двухполосной дороге, прежде чем притормозила внедорожник и выехала на однополосную дорогу. Я продолжала ехать по узкому въезду, пока не нашла небольшой холм, на который он заезжал в прошлый раз, когда мы были здесь.
Дождь наконец закончился, только капли с нависающих сосен брызгали на лобовое стекло, пока я продвигалась вглубь леса, шины то и дело попадали в глубокие канавки.
Только через несколько минут деревья наконец поредели, открыв небольшую поляну, на которой стоял домик.
Подъехав ближе, я заметила кого-то, кто, доставал сумки из багажника.
Мое сердце забилось при виде его.
Мой Тео.
Он быстро положил сумки обратно в багажник, достал пистолет из кобуры на боку и направил его прямо на мою машину, въезжающую на небольшую подъездную дорожку.
Я притормозила, чтобы остановиться позади его грузовика. Повернув ключи, я заглушила двигатель и вышла из машины, держа руки высоко поднятыми. Его пистолет был все еще поднят, когда его глаза встретились с моими.
В груди у меня заныло от такого сильного тепла, что оно пронзило меня изнутри.
Я потратила время на то, чтобы изучить его, мои глаза блуждали по его лицу, отмечая небольшие изменения. Я давно не видела его таким, с тех пор как наблюдала за ним в первые дни после моего исчезновения.
Круги под глазами стали больше, челюсть украшала более густая щетина, а его взъерошенные волосы стали чуть длиннее.
Черт, как же я по нему скучала.
Эти темно-карие глаза оценили меня с ног до головы, прежде чем снова встретиться с моими, и он опустил свой "Глок", его защита ослабла, как только он понял, что это всего лишь я.
Его тело было напряжено, но на его лице не промелькнуло никаких эмоций, что не позволило мне понять, что он чувствует по поводу моего присутствия.
Я неоднократно представляла себе этот момент по дороге сюда, но теперь, когда Тео стоял передо мной, я едва могла произнести хоть слово.
Когда я видела его в последний раз, он уехал на следующее утро. Я весь день пролежала в постели, прокручивая в голове бесконечные сценарии. Хотя сначала я была так зла на него, в течение дня эта злость постепенно рассеялась, превратившись в обиду, но я не винила его за то, что он ушел.
На его месте я бы поступила так же, особенно после того, как узнала о его детстве.
Я хотела извиниться, побежать за ним и рассказать ему о свою точку зрения, попросить у него прощения, но я знала, что должна подождать.
Воздух между нами был напряженным, в нем было так много недосказанного. Я надеялась, что он позволит мне объясниться, но извинения, которые я прокручивала в голове по дороге сюда, были давно забыты.
Поэтому вместо этого я глубоко вздохнула, возвращая себе самообладание. Я открыла рот, чтобы заговорить, но он оборвал меня прежде, чем я успела что-либо сказать.
— Уходи, — сказал он сурово, глядя в сторону, прежде чем повернуться ко мне спиной.
Что ж, это был ответом на мой вопрос.
Лес казался таким тихим, если не считать моего грохочущего сердца, пока не начал моросить дождь, образуя слабый туман вокруг нас.
Мое сердце заколотилось, когда он закрыл багажник, оставив продукты. Он отошел от меня, и моя грудь сжалась, ребра грозили задушить легкие. Он сделал еще один шаг, и меня охватила паника.
Я покачала головой, мой рот открылся на вдохе, когда я снова подошла к нему.
— Нет, — твердо сказала я.
Он повернулся ко мне лицом, его темные глаза изучали меня. Несколько капель дождя собрались на его коже, его ресницы, поблескивающие от дождя, теперь низко изогнулись, сидя темными и тяжелыми на его загорелых щеках.
Он выдохнул.
— София, у меня нет на это времени.
Он снова начал отворачиваться, но я остановила его, схватив за руку. Я проделала весь этот путь не для того, чтобы он отвернулся от меня.
— Найди время.
Его брови нахмурились, а челюсть напряглась, когда он скрестил руки на груди.
— Чего ты хочешь?
У меня в горле встал комок, и я закрыла глаза, позволяя его голосу проникнуть в меня после нескольких дней, когда я его не слышала.
— Тебя, — прошептала я хриплым голосом, открывая глаза. — Te deseo, Тео.
Он отпрянул назад, его дыхание прервалось от моих слов, как будто я ударила его. Было тяжело видеть его таким уставшим после нашей разлуки, но видеть его такую реакцию на мои слова было еще больнее.
Внутри меня вспыхнул огонь, который разгорелся ярче, подстегивая мои следующие слова. Тео всегда сомневался, люблю я его или нет, достоин ли он любви, и вместо того, чтобы показать, насколько он достоин, насколько идеально он создан для меня, я ушла и позволила ему поверить в ту же жестокую ложь, которую он говорил себе все эти годы.
Что я ушла из-за него.
Мое сердце сильнее забилось о грудную клетку, эхом отдаваясь в ушах. Я сделала еще один глубокий вдох и оборвала все, что он собирался ответить.
— Я облажалась.
Его глаза пылали гневом. Я подняла руку, безмолвно прося его позволить мне продолжить, мне нужно было высказаться, прежде чем я потеряю самообладание.
— Ты думаешь, я ушла, потому что не хотела тебя, но я ушла, потому что влюбилась в тебя. Потому что я не могла утащить тебя вниз вместе с собой. Потому что я люблю тебя так сильно, что не могу смириться с тем, что с тобой что-то случится. Я не могла видеть, как твое сердце сгорает вместе с моим, когда я искала возмездия для своих родителей.
Тео уставился на меня, его глаза метались туда-сюда между моими, пока мои слова медленно доходили до него. Я не думаю, что он ожидал от меня такого признания.
— Мне нужно было сделать это для себя. Для них. — Мое горло сжалось, слова были едва слышны.
Я снова подняла голову и встретилась с его глазами.
— Я знала, что если бы я сказала тебе, ты бы сказал "к черту" и последовал за мной, уничтожив все вместе со мной. Но я не могла просить тебя пожертвовать своей карьерой ради меня. Пожертвовать собой ради меня.
Его выражение лица стало опустошенным.
— Кто дал тебе право принимать за меня такое решение?
— Тео, — вздохнула я. Я хотела сказать что-то еще, но мои слова замерли в горле, когда он заговорил снова.
— Нет, София, — кричал он. — Я любил тебя. Я был так влюблен в тебя, а ты ушла. Ты — любовь всей моей жизни, и после всего ты просто ушла. Я не мог дышать без тебя. Не мог спать без тебя. Я ждал тебя, искал тебя годами.
— Ты должен простить меня, — умоляла я, но он отказывался смотреть мне в глаза, его челюсть сжалась, когда он уставился вдаль.
— Я скучал по тебе каждый день. Я продолжал искать тебя. Мой разум тянулся к тебе. Мое сердце разрывалось при мысли о тебе, я хватался за любые воспоминания о тебе, — кричал он, его лицо исказилось от муки.
Он провел рукой по волосам, потянув за пряди, и огляделся вокруг.
— Черт, моя гребаная душа все время тянулась к тебе, но всякий раз, когда я возвращался в реальность, тебя там не было. Я просто терял тебя снова и снова. Призрак твоего присутствия преследует меня день и ночь.
Его челюсть сжалась, когда он отошел. — Я не знаю, могу ли я доверять тебе, — признался он, испытывая стыд. — Я так хочу тебя, mi alma, но я не знаю, могу ли я доверять тебе, чтобы ты не оставишь меня.
Прозвище, которое он дал мне все эти годы назад, слетело с его языка и пронзило меня насквозь. Я судорожно вдохнула, и слезы навернулись мне на глаза, а грудь сжалась так сильно, что казалось, будто сердце разорвется пополам от его признания.
Я стояла еще мгновение, закрыв глаза и заставляя себя сделать глубокий вдох. Я глотала слезы, не позволяя им упасть, пока не выскажу все, что хотела сказать.
Я открыла глаза, отвела плечи назад и подошла ближе, прижавшись своим телом к его телу. Я подняла руки к его лицу и обхватила ладонями его щеки.
Он закрыл глаза от этого прикосновения.
— Мне так жаль, mi cielito, — хрипло сказала я. — Мне нужно, чтобы ты дал мне еще один шанс, дал нам еще один шанс.
Наши глаза встретились, и мое сердце гулко ударилось о грудную клетку, набираясь смелости, чтобы наконец произнести слова, которых хотела сказать ему уже давно.
— Te amo tanto, mi cielito, — наконец призналась я, мое зрение затуманилось от непролитых слез.
В ответ я почувствовала, как его тело задрожало рядом с моим. Он попытался отвернуться, но я взяла его за подбородок и вернула его взгляд к своему.
Я ждала, что он скажет что-нибудь, хоть что-нибудь.
Но он не сказал, его адамово яблоко подрагивало.
Мои глаза переместились на его полные губы, и прежде чем он успел сказать еще хоть слово, я прижалась неуверенным поцелуем к уголку его губ и сразу же отстранилась.
— София. — Мое имя прозвучало прерывистым шепотом. Его руки напряглись, и порыв потянуться ко мне остановился, он опустил их обратно по бокам.
— Я…
Его слова оборвались, когда я снова привстала на цыпочки и прильнула к его губам мягким поцелуем, ожидая ответа. Когда он не ответил, я провела языком по уголку его губ, требуя проникновения.
В его груди раздался стон, и я слегка отстранилась, прошептав ему в губы.
— Тео, пожалуйста, простишь меня? — спросила я, чувствуя как агония разрывает мое сердце.
Моя грудь сжалась от его молчания. Тео открыл рот, чтобы заговорить, но сделал паузу и снова захлопнул его, его челюсть сжалась от этого движения.
Небо над нашими головами затянуло тучами, и вдалеке раздались раскаты грома. До этого медленные капли дождя падали все сильнее, буря стала громче, когда начался ливень, мгновенно намочив нас.
Я снова поцеловала его, мои пальцы обвились вокруг его шеи, прижимая его ближе. Он взволнованно вздохнул и прижался ко мне.
Снова прогремел гром, и вспышка света на долю секунды осветила темнеющий лес позади него, когда он отстранился.
Я подняла на него глаза, его темные мокрые волосы падали на глаза. Чем дольше я смотрела на него, тем больше усиливались мои эмоции из-за тишины вокруг нас, только стук дождя и наше тяжелое дыхание нарушали тишину.
У меня свело живот, страх потерять его закрался внутрь, смешиваясь с уже имеющейся болью. Я не хотела потерять его снова.
Мне оставалось только молиться, чтобы дождь смыл мою ложь и позволил нам начать все с чистого листа.