СОФИЯ
Прошла ровно неделя с момента доставки посылки, и Моралес был таким, каким я хотела его видеть.
Подозрительный ко всем и медленно теряющий контроль над собой и рассудок.
За последнюю неделю он уволил почти всю свою команду охраны, наняв совершенно новую, за исключением Джекса, своего самого надежного советника. Он вскользь упомянул, что хотел бы нанять кого-то специально для моей собственной безопасности, и мы не раз спорили на эту тему, но он больше не понимал эту тему.
Должно быть, он просто отмахнулся от этой идеи, что было бы неудивительно. Обычно он давал мне все, что я хотела, так что в этом случае ничего не должно было измениться. Кроме того, мне определенно не нужен был еще один человек, о котором нужно было беспокоиться.
Я заканчивала разговор с одним из поставщиков провизии для ежегодного благотворительного мероприятия компании, которое должно было состояться через четыре недели, когда услышала, что кто-то стучит в дверь моего кабинета.
— Войдите, — позвала я.
Джексон вошел внутрь, заложив руки за спину и кивнув в знак приветствия. Джексон не был многословным человеком. Он говорил только тогда, когда считал это необходимым. Очевидно, словесные приветствия не входили в эту категорию.
— Да, мистер Вальдес? — спросила я его.
Он слегка поджал губы, услышав формальность, особенно после того, как он постоянно просил меня называть его просто Джексом с тех пор, как мы познакомились. Но формальности гарантировали, что никакой связи или привязанности не возникнет. Джексон мне нравился, но если бы я обнаружила, что он угрожает моей мести, у меня не было бы другого выбора, кроме как убрать его.
— Por favor, señora (пер. Пожалуйста, сеньора), просто Джексон, — умолял он, прежде чем добавил — Сеньор Виктор хотел бы видеть вас в своем кабинете.
— По поводу чего? — спросила я, вопросительно сдвинув брови.
В его глазах мелькнул дискомфорт, но потом он сдержал свою реакцию и продолжил своим обычным спокойным тоном. — Я думаю, будет лучше, если он сам все объяснит.
Объяснить? Что мой муж должен объяснить?
Со стоном я вышла из электронной таблицы, содержащей список подтвержденных поставщиков для гала-вечера, и поднялась со своего места, прежде чем последовать за Джексоном.
Мои каблуки стучали по деревянному полу, пока мы шли к офису Виктора. Костяшки пальцев Джексона мягко почтучали по двери, возвещая о нашем присутствии. Он дождался слабого звука подтверждения, после чего открыл дверь и жестом пригласил меня внутрь.
Виктор закончил печатать на своем компьютере, затем закрыл его и поднялся со стула. Обойдя свой стол, он сел на край и взял меня за руку, притянув к себе между бедер.
Он взглянул через мое плечо на Джексона, который остался возле двери, и сказал ему пренебрежительное "спасибо". Дверь закрылась за ним с тихим щелчком, оставив меня наедине с моим любимым.
— Ты хотел меня видеть, mi amor? — спросила я, сглатывая поднимающуюся желчь от этого ласкового слова.
Боже, я чертовски ненавидела называть его так, но в конце концов я должна была играть роль его любящей жены.
Он хмыкнул.
— Да, cariño. Сейчас мы познакомимся с твоим новым телохранителем.
— Моим что?
Я подняла на него глаза, сведя брови вместе. Мои внутренности свернулись от его заявления, и мои пальцы дернулись в его руках. Желание сжать их в кулаки вырвалось на поверхность, но я восстановила самообладание, проглотив свое разочарование.
— Виктор, я думала, мы уже говорили об этом? Мне не нужен личный телохранитель. У нас уже есть команда, и я сказала тебе, что со мной все в порядке. Я просто немного испугалась, когда мы получили ту записку. Я уверена, что это была просто глупая шутка одного из ваших конкурентов, чтобы выбить тебя из колеи, тем более что ты объявил о желании расширить компанию.
Я слабо улыбнулась ему, пытаясь развеять его беспокойство по поводу ситуации на прошлой неделе.
Руки Виктора прошлись по моим бокам, и мне пришлось бороться со своим отвращением под тщательно подобранной маской. Мой желудок сжался, когда он провел руками по моим бедрам, где он крепче сжал их.
Ну вот опять.
— Это не тебе решать, Оливия, — холодно ответил он. — Никогда…
Мягкий щелчок дверной ручки прервал его следующие слова.
— Извините что прерываю, мистер Моралес, — раздался глубокий бархатистый голос у меня за спиной, отвлекая гнев моего мужа от меня.
Знакомая дрожь пробежала по моему позвоночнику, узнавание поглотило мое тело, прежде чем мой разум успел это осознать. Потому что каким-то образом я знала, просто знала, хотя вероятность того, что он здесь, была практически невозможной. Потому что это никак не мог быть он.
Мой разум явно разыгрывал меня. Это было единственное правдоподобное объяснение.
Я повернулась, чтобы опровергнуть свою гипотезу, когда мой взгляд наконец сфокусировался на вошедшем мужчине.
Нет… Этого не может быть.
Кровь отхлынула от моего лица, и моя маска дрогнула, когда я столкнулась лицом к лицу с человеком, которого я никогда не думала увидеть снова, единственным мужчиной, которого я когда-либо любила.
Человеком, которого я семь лет пыталась забыть.
Человека, которого я оставила, чтобы убить другого.
Он переступил порог, и комната мгновенно стала меньше. Воздух изменился, приветствия Виктора отошли на задний план, и все словно остановилось. Словно услышав мои мысли, он поднял голову, и знакомые темные глаза остановились на моих, удерживая меня на месте.
Я не могла отвести взгляд, даже если бы захотела.
Этого не может быть. Не может быть, чтобы он был здесь. Это, должно быть, сон.
Давление воздуха в комнате упало, и что-то тяжелое навалилось на мою грудь, сдавливая ее своим весом и затрудняя дыхание в легких. Мое сердце билось о ребра, а кровь грохотала в ушах.
Как такое вообще возможно?
Я была готова к любому препятствию, которое могло бы встать на моем пути, но я никогда не была готова к этому.
Никогда не была готова к нему.
Он еще красивее, чем я помню.
Передо мной, одетый в черный костюм, стоял единственный мужчина, который когда-либо преследовал мои самые темные желания. Единственный человек, который показал мне, что я не одинока в этой жизни после тех смертей.
Человек, которого я оставила, чтобы защитить его. А теперь он вернулся, чтобы защитить меня.
Моя грудь болела от этой мысли, боль пронзила живот, словно пуля, которая застряла внутри много лет назад, и которая появилась вновь, оставляя за собой след, подкрадываясь без предупреждения, угрожая перебить мне колени.
Казалось, он стал больше, чем я помнила. Все в нем казалось больше.
Несмотря на тревогу в голове, предупреждавшую меня разорвать связь, я не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него. Мой взгляд переместился на его фигуру. Он был выше, плечи шире, а массивные бедра наполняли его костюм. Я пробежалась глазами по его лицу, рассматривая его более взрослую, более… безжалостную его версию.
Загорелая кожа, темно-карие глаза, полные губы с бородой, украшающей челюсть.
Даже после стольких лет, проведенных в разлуке, он все еще был, возможно, самым красивым мужчиной, на которого когда-либо падал мой взгляд, и, несмотря на все незначительные изменения, он все еще был, все еще чувствовался моим Тео.
Все в нем казалось было таким знакомым, вплоть до боли в груди, которая никогда не покидала меня.
Черт, почему это так больно?
Знать, как ему хорошо в моих объятиях, но не иметь возможности подбежать к нему. Знать, что когда-то он был моим, а я утратила на него права.
Когда он приблизился, прядь его темных волнистых волос упала на лоб, задев суровые брови, седину на висках.
У меня пересохло во рту, а по кончикам пальцев пробежала дрожь от воспоминаний. Румянец окутал все мое тело, когда воспоминание о том, как мои пальцы перебирали те же самые волосы, дергали, притягивая его к себе ближе, затопило мой разум.
Прошло семь лет, но мое тело все еще реагировало на него, как будто я ушла только вчера.
Воспоминания быстро рассеялись, когда я поняла, что он остановился как вкопанный, слегка нахмурившись и пощипывая кожу между бровями. Его массивная бородатая челюсть сдвинулась, когда он рассматривал меня, его глубокие карие глаза блуждали по моему телу в медленной, расчетливой оценке.
Его глаза прошлись по моему лицу, посылая прилив тепла по моему телу. На какое-то мгновение у нас обоих было одинаковое ошеломленное выражение лица, между нами возникла негласная связь. Чем дольше я смотрела на него, тем больше убеждалась, что он мне мерещится.
Пока мое имя не вырвалось из его губ на выдохе, подтверждая, что это действительно был он, что он действительно был здесь.
— София…?
Мое имя на его губах пробудило что-то внутри меня, что-то, чего я не чувствовала с той ночи, которую мы провели вместе.
Воспоминание о том переломном моменте всплыло без предупреждения, и я закрыла глаза от его силы, совершенно забыв, где мы находимся.
Украденные взгляды и прикосновения, уступающие место жгучей страсти. Губы в нескольких сантиметрах друг от друга после ссоры. Пальцы обводили линии тела так, словно они часами заучивали их наизусть.
Крепкая хватка на затылке, лоб, опускающийся к другому, прежде чем прошептать: "Мне нужно тебя поцеловать", — и прижаться губами к губам. И, не дожидаясь ответа, они набросились друг на друга.
Я вынырнула из своих грез, и застрявший ранее воздух со свистом вырвался наружу, моя грудь сжалась от тяжести общих воспоминаний.
Холод пробежал по моей коже, когда я заметила, что он пристально изучает меня. Я почти отвела взгляд, но мне нужно было, чтобы он поверил в маскировку, на создание которой я потратила месяцы, годы.
Я должна была вести себя так, будто мы незнакомы, но на этот раз храня в себе воспоминания о нем, о нас. Я представляла, как увижу его снова, представляла наше воссоединение бесчисленное количество раз.
Но не сейчас, не раньше, чем все это закончится.
Паника нарастала в моей груди, и мне потребовалось все, чтобы сохранить нейтральное выражение лица, когда все внутри меня было натянуто, угрожая лопнуться. Я хотела воспользоваться моментом, чтобы оправиться от его присутствия, но такой возможности не было. Поэтому я взяла себя в руки, выпрямила спину и встала чуть выше, чем обычно.
Он открыл рот, чтобы продолжить, но все, что он собирался сказать, было утеряно из-за того, что мой муж громко прочистил горло. Именно тогда я поняла, что отодвинулась от него еще дальше, а мои руки теперь лежали по бокам.
— София? — повторил Виктор, с ноткой раздражения в голосе.
Словно в трансе, мой будущий телохранитель проигнорировал его вопрос, продолжая смотреть на меня, и тяжесть его взгляда слегка касалась моей кожи.
Все вокруг нас гудело опасным гулом. Как будто мой муж наконец-то почувствовал перемену в воздухе, я почувствовала, как он отодвинулся от края стола и обхватил меня рукой за талию, прижимая к себе.
Это могло показаться жестом любви, но Виктор был экспертом в этом, в иллюзиях любви и внимания, когда на самом деле его пальцы впивались в мое бедро, напоминая мне о том, кому я якобы принадлежу. Но мне было все равно, что его пальцы заставляли шрам на моем бедре зудеть от обещания мести, потому что мои глаза все еще были прикованы к нашему гостю.
Виктор попытался вмешаться еще раз, после того как ему не удалось разорвать нашу связь в первый раз.
— Мистер Альварес, это моя жена, Оливия, — сказал мой муж, сделав ударение на слове "жена". Еще одно напоминание всем присутствующим, что я — его собственность.
Но все, о чем я могла думать, это то, что он только что еще раз подтвердил, что это действительно Тео.
Мой Тео.
На долю секунды что-то мелькнуло во взгляде Тео. Это было мимолетно, едва заметно, но я не пропустила, как напряглись его плечи и сжалась челюсть при слове "жена". Оно быстро исчезло, оставив после себя контролируемую напряженность.
Вернувшись к своей отрепетированной позе, он шагнул ближе, протягивая руку.
Рот Виктора на кратчайшую секунду сжался, затем он привел свое выражение в политкорректное состояние и широко улыбнулся в ответ. Виктор слегка сдвинулся, когда Тео приблизился к нам, расположив свое тело напротив моего, как бы загораживая меня от взгляда Тео.
Затем он схватил его за руку и крепко пожал ее. Мужчины.
Не обращая внимания на тонкое проявление собственнических чувств моего мужа, Тео убрал свою руку от руки Виктора и снова обратил свое внимание на меня. Он протянул руку в мою сторону, и я инстинктивно наклонилась, чтобы взять ее, чувствуя сильное притяжение к нему.
Мое дыхание сбилось вместе с сердцебиением, когда тепло его кожи соединилось с моей. Его знакомый свежий и пьянящий аромат окутал меня, посылая пьянящее возбуждение по позвоночнику.
Наши взгляды встретились и задержались на мгновение дольше, чем нужно. Его тело было слегка наклонено ко мне, его грудь поднималась и опускалась в ритме, совпадающем с моим собственным.
Горловой звук прорвался сквозь наше оцепенение, и наша связь медленно рассеялась. Я дважды моргнула, пытаясь вернуть свое внимание к мужчине, за которого вышла замуж.
Я пыталась справиться со своими эмоциями, в то время как Тео слегка ослабил хватку на моей руке.
— Оливия, это Теодор Альварес, твой новый телохранитель.
Голос Виктора прогремел в его кабинете, прорвавшись сквозь напряжение, бушующее вокруг нас.
За его спокойным тоном скрывалась острая, как бритва, грань, достаточно острая, чтобы порезаться. Его хватка еще сильнее сжала мое бедро, посылая искры боли по всей длине моей ноги.
Когда наши руки разъединились, большой палец Тео слегка коснулся моего обнаженного запястья — шепот, который, как я думала, мне привиделся.
Пока наши глаза снова на мгновение не встретились, и я не увидела, как его зрачки слегка расширились, прежде чем он отвел взгляд и снова перевел его на моего мужа.
— Приятно познакомиться с вами обоими, — сказал он непринужденным голосом, пытаясь рассеять напряжение, царившее в комнате.
Снова надев маску, я прочистила горло и снова обратила внимание на Виктора. — Я же говорила тебе, что мне не нужен телохранитель, — сказала я с вызовом в голосе.
Я знала, что позже пожалею об этом.
Уголком глаза я заметила вспышку обиды, мелькнувшую на лице Тео при звуке моего отказа, отчего укол вины пронзил меня изнутри. Я подавила это чувство, заставив себя игнорировать его, пока оно не прорвалось наружу.
— Это не обсуждается, Оливия. — ю прорычал Виктор сквозь стиснутые зубы, смерив меня взглядом, его челюсть сжалась от моего небольшого неповиновения. Он снова переключил свое внимание на моего нового телохранителя, его рука покинула мою, чтобы подойти ближе и схватить Тео за плечо.
— Мистер Альварес, простите за мою жену, — извинился он. — Наверное, сейчас у неё эти дни. А теперь позвольте мне показать, где ты будешь жить в течение всего срока действия твоего контракта.
Голова шла кругом, как только до меня дошел тот факт, что он будет жить здесь.
— Что? — спросила я громче, чем намеревалась, думая, что ослышалась.
— Что на этот раз, Оливия?
Он нахмурился, заметно раздраженный моей вспышкой.
Зная, что эта вспышка, вероятно, дорого мне обойдется, я выругалась, вернув свой тон к милому, невинному тону, который я доводила до совершенства. — Он останется здесь?
— Мистер Альварес занял должность на полный рабочий день. Я не думаю, что ты осознаешь всю серьезность угрозы твоей жизни, mi amor. Я обещал, что с тобой ничего не случится, — ответил он окончательно, выражение его лица говорило о том, что он ожидает, что я буду молчать.
Я уставилась на них обоих, впившись ногтями в ладони, чтобы подавить желание спорить дальше. Я кивнула, как послушная жена, которую я и должна была изображать.
В этом не было смысла. Я должна была приспособиться.
— Я рад, что нам удалось достичь взаимопонимания.
Он кивнул сам себе, успокаиваясь. Как будто он не достиг понимания сам.
— Мои сотрудники сейчас подготавливают гостевой домик у бассейна, который должен быть готов к завтрашнему дню. Ты можешь провести остаток дня с Джексоном, начальником моей службы безопасности, и вернуться утром.
Тео кивнул, протягивая руку.
— Показывайте дорогу, сэр.
С этими словами Виктор направился к двери и вышел в коридор, а Тео последовал за ним. Я смотрела ему в спину, ожидая, когда он уйдет, но он оглянулся через плечо, еще раз встретился с моим взглядом и положил руку на дверную ручку.
Мое сердце замедлилось, а электрические разряды гудели под тяжестью его взгляда.
— Миссис Моралес.
— Мистер Альварес, — ответила я, кивнув в его сторону.
Когда дверь кабинета захлопнулась, в моем животе поселился ужас, а их шаги медленно удалялись.
¿Qué diablos acaba de pasar? (прим. Что это, черт возьми, сейчас было?)
Будучи единственным человеком, которого я когда-либо подпускала близко, он всегда представлял угрозу. Он был опасным отвлекающим фактором, который я не могла себе позволить. Именно поэтому я ушла, не попрощавшись.
Присутствие Тео усложнило бы ситуацию, сделав эту мою маленькую игру немного сложнее, но когда я отступала перед трудностями?
Я делала все возможное, чтобы следить за его местонахождением все эти годы, убеждая себя, что это нужно для того, чтобы он никогда не подобрался слишком близко к тому, чтобы найти меня. Он провел несколько месяцев в безуспешных одиночных поисках, пока бюро не перевело его на другое дело, и он был вынужден отпустить меня.
Но стал ли он жить дальше или ему по-прежнему дорога девушка, которую он защищал все эти годы?
Мне нужно держать дистанцию на случай, если он все еще ищет ее.