Как и грозили слухи, нашего генерального смещают с должности. На его место, пока временно в качестве исполняющего обязанности, сажают кого-то со стороны.
Сильно смена власти на работе не отражается. Как были заняты разработками, так и продолжаем трудиться на благо родине.
Да и мне немного не до рабочих перемен. Я слегка подвисла в личном. В своём новом состоянии расцветаю на глазах. Беременность даётся легко. Никаких новых ощущений. Лишь тело стало более чувствительным. Ярче отзывается на ласку мужа. А он и рад.
Доводит меня до первого оргазма ласками. И радуется, как мальчишка. Ах-х… Словно ему новый футбольный мяч купили. А потом принимается за меня всерьёз с чувством, с толком, с расстоновкой… Мне так хорошо, что я себя теряю в этих ощущениях.
В своей естественной рассеянности гения вечно забываю про анализы, визиты к врачу, витамины.
За всем следит Ник. Если бы не он, я бы, наверное, вспомнила о своём уязвимом положении только перед родами… от схваток. Он забирает меня из НИЦ и отвозит в клинику. Выдаёт витамины чётко в нужное время. Напоминает о приёмах пищи и прогулках.
А я что? Я не сопротивляюсь. Ну не могу я об этом всё время помнить. Не держится это в моей голове. Вытесняется другим.
Так что пусть хотя бы один из нас за развитием нашего малыша бдит.
Отрываюсь от своих формул на жужжание телефона. Звонит «муж». Нельзя не ответить. А то примчится, как ошалелый, и будет меня «спасать»… от всего сразу. Особенно от работы.
— Алло.
— Ты обедала?
Ну я же говорила, сумасшедший папашка!
— Нет ещё. Через полчаса.
— Давай я тебе заказ сделаю, на КПП заберёшь. А то мало ли, чем вас там в вашей столовой кормят.
— Нормально нас кормят, Ник. Не начинай.
— Тебе сейчас здоровая пища нужна.
— Я помню.
— И воды побольше пей.
— Знаю.
— После обеда прогуляйся в парке. Водитель отвезёт. Ребёнку свежий воздух нужен.
Шумно вздыхаю.
Да, он такой… мой муж. Немножко свихнувшийся от нашей беременности. Но я кайфую… Мне нравится его забота. Я в неё заворачиваюсь, как в одеяло. И пропитываюсь… пропитываюсь… до самых косточек. Потому что это эксклюзив… Это только для меня…
— Хорошо. — Сдаюсь без боя. — Но сейчас мне поработать нужно. Прости.
— Спина не ноет?
— Нет. Мой гений ноет и стонет. У него идея родилась, а тут муж с ценными указаниями.
— Правильно. Потому что твой гений уже не один. Там наш карапуз рядом растёт. Пусть подвинется и не мешает.
— Да он уже итак забился в самый угол и шёпотом на ушко… И очень ворчит, когда отнимают хоть минутку от бессовестно урезанного времени.
— Ладно гениальничай дальше. До вечера. Целую в животик. — Отключается.
И вот, да. Меня теперь чаще в животик целуют, чем куда-либо ещё.
Опускаю ладонь на то место, где затаился наш малыш. По мне пока ничего ещё не видно. Только счастье зашкаливает, и улыбка не сходит с лица. А так всё по-прежнему.
В один прекрасный день наш новый и.о. неожиданно вызывает меня в свой кабинет на беседу. Я заинтригована.
При входе в кабинет читаю на табличке имя «Закитин Павел Евгеньевич». Ну славно, а то ведь не знаю, как обращаться.
Захожу по приглашению секретаря, и устраиваюсь в кресле напротив нового хозяина кабинета. Невысокий полноватый мужчина с ухоженными волосами, приправленной сединой. В очках. Но глаза бессовестные и пытливые.
— Мария Константиновна?
— Добрый день, Павел Евгеньевич.
— Рад знакомству.
— Взаимно.
Надеюсь, что так дальше мило всё и продолжится в нашей совместной работе. С предыдущим руководством проблем не возникало.
— Я просмотрел ваше дело. Такие заслуги, которыми не каждый похвастаться может. Учёная степень в вашем ещё совсем молодом возрасте. Научные труды и разработки.
— Спасибо. Стараюсь для общего блага.
— Конечно-конечно. Тут указано, что вы ещё и руководитель рабочей группы. Очень ответственная работа. У вас на год вперёд расписаны заказы. Вы, конечно же, дорожите своим местом и должностью?
— Мне нравится моя работа. — Осторожно отвечаю я.
Что-то не так. Что-то настораживает. Я застываю, смотря в эти наглые сытые глаза, ожидая неприятного продолжения. И оно не заставляет себя ждать.
— Я в этом даже не сомневался. Знаете, моя дочь тоже очень любит науку. А я очень люблю свою дочь. И ей бы в профессии непременно помогла учёная степень. Для начала хотя бы кандидата наук.
— Что же ей мешает?
— Пожалуй, время. Просто катастрофически не хватает времени. У неё работа, путешествия, процедуры по поддержанию красоты. Она у меня очень красивая. Вы бы только видели.
— Рада за вашу дочь. И не понимаю, при чём здесь я.
— Всё очень просто. Я предлагаю вам взаимовыручку. Вы пишете кандидатскую диссертацию для моей дочери, а я оставляю за вами вашу должность и рабочую группу. Что скажете?
Нахальное предложение начальника выбивает весь кислород из лёгких. Такого поворота я не ожидала.
Привыкла, что меня здесь ценят, уважают и не дают в обиду, а сейчас предлагают использовать в наглую. Такого унижения я не испытывала со школьных времён, когда со мной пытались дружить, чтобы списать контрольную.
— Я правильно понимаю, что если я откажусь, то вы меня лишите и того, и другого?
— Я уверен, что мы с вами найдём выход из сложившейся ситуации. Вы же талант. Вам ничего не стоит написать ещё одну научную работу.
— Мне надо подумать.
— Конечно-конечно.
Встаю и на подкашивающихся ногах отправляюсь в переговорную, где меня уже ждут коллеги нашей «могучей кучки».
Захожу в зал совещаний. Ребята все в своих компьютерах. Моего прихода никто не замечает. А я не тороплюсь привлекать внимание. Сажусь рядом с Рыжим. И погружаюсь в размышления.
Чем мне это всё грозит?
То, что я не буду ни для кого писать никакие диссертации, это точно. Время попросила лишь для того, чтобы оправится от шока и решить, как лучше поступить. С заказчиками договаривались мы с Рыжим. Если останется хотя бы он, проблем не будет. Но я их очень подведу.
Как же оттянуть побольше времени?
И тут меня осеняет.
— Мне нужно в отпуск. — Вслух оглашаю своё решение.
— С какого? — Задаёт вопрос Рыжий, не отрываясь от своего ноутбука.
— Хера или числа? — Подключается в шуточной манере Макс.
Антон давится смехом. А мне не до шуток.
— С завтрашнего дня.
— Что-то случилось? — Рыжий всё же поворачивается ко мне.
— Случился наш новый и.о., который требует, чтобы я написала диссертацию для его дочки, либо грозит уволить.
— Вот гнида!
— Охренеть не встать!
— И ты хочешь уйти в отпуск, чтобы что? — Спрашивает, зависая, Рыжий.
— Чтобы оттянуть время. Надо закончить текущий заказ, по нему уже заключён контракт.
— А потом?
— Диссертацию писать не буду.
— Понятно… — Рыжий задумчиво взлохмачивает свою непослушную гриву. — Может его не назначат и всё обойдется? Надо подождать.
— Вот я и пережду в отпуске.
— А заказ как выполнять? Без тебя не потянем.
— Я буду работать из дома. Совещания будем проводить, как в старые добрые времена, на моей квартире. Всё! Я домой. Надо обдумать ситуацию. Перенесём общую встречу на потом. Я отпишу.
— Ок.
Выхожу из переговорной. Руки дрожат. Работу терять мне не хочется. Я столько всего сделала, чтобы добиться того, что сейчас имею. Это моё. Своим трудом и талантом добытое. Но прогибаться под новым руководством — не вариант. Один раз поддашься, потом будут гнуть на постоянной основе.
Настроение на нуле.
Хочется поплакать. И желательно на ручках у любимого мужчины.
Гормоны…
Поддаваясь порыву, сбегаю по лестнице, сажусь в машину, что теперь возит меня каждый день, и прошу водителя подбросить до офиса мужа.
Он меня избаловал своей заботой. Теперь я в трудную минуту нуждаюсь в нём, как пустыня в дожде. И вполне закономерно, что сейчас срываюсь с места и бегу к нему. В любимые объятия. С ним не хочется быть сильной. Наоборот рядом с Ником во мне просыпает девочка-девочка.
Спешу на его этаж, никого и ничего не замечая. Прихожу в себя лишь рядом с пустым столом секретаря. В его приёмной никого не оказывается. В первый момент расстраиваюсь, что Ника, наверное, тоже нет на месте. Но уже через секунду замечаю, что дверь в кабинет приоткрыта и оттуда доносятся голоса.
Подхожу ближе, решая дождаться, когда из кабинета выйдет секретарь, но слышу разговор и понимаю, что Ник разговаривает с другим человеком… с тётей Лерой… матерью Стасика.
И их диалог пришибает меня к месту.
— Зачем тебе эта девка? Она же учёный. А они все не от мира сего. И в постели, наверное, холодная и отмороженная, как рыба. Что с неё взять?
— Может мне нравятся русалки…
— С вашим-то опытом? Не смешите. Наверняка у вас были девушки пофигуристее и погорячее. Зачем тратить время на эту ненормальную дочку Вяземского? На русалку она явно не тянет.
— Вы хотите предложить что-то конкретное, Валерия?
— Конечно. Вот такую сумму мы с мужем готовы выплатить вам в качестве неустойки за развод с Марией. Вы отказываетесь от неё, а дальше вступает в игру мой сын.
— То есть для вашего сына «мороженная рыба» в постели сгодится?
— Он потерпит. В данном случае цель оправдает все средства.
— Заманчивое предложение. А можно поподробнее? Всё-таки я теряю такого гения под боком. Она бы мне самому пригодилась. Если не в постели, то в бизнесе уж точно.
В моей системе координат сбой. Я бежала сюда за утешением. А получила отрезвляющий удар под дых.
Чувствую, как внутри всё леденеет. Хочется сбежать и спрятаться. Но сдвинуться не могу. Меня просто парализовало.
— Я не сомневалась, что вас это заинтересует. Вы же здоровый серьёзный мужчина.
— Конечно. К тому же не очень любящий рыбу. Мясо мне как-то ближе.
И из кабинета раздаётся обоюдный смех.
А меня разрывает изнутри тысячи ядерных бомб, затапливая всё разъедающим разочарованием.
Горько. Обидно. Стыдно. Противно.
Меня словно испачкали в чём-то липком… вонючем… гадком.
Разворачиваюсь, так и не дав о себе знать, и сбегаю обратно к водителю. Трясёт всю так, словно я раздетая на мороз выбежала. Меня отвозят на квартиру мужа.
Болючие эмоции выкручивают внутренности. По лицу текут слёзы. Давно я так не обманывалась в людях. Давно меня так не опускали с небес на землю.
Первые полчаса просто сижу и таращусь в стену. Тело не слушается. В груди всё плавится и обугливается, превращаясь в черноту.
Потом немного прихожу в себя. Как робот собираю чемодан с самым необходимым. Вызываю такси, так как водителя я уже отпустила.
Одним щелчком перевожу верхний замок двери в режим автоматического запирания, скидываю ключи на тумбочку в коридоре и выхожу из своего семейного жилища, оставляя боль и фрустрацию за захлопнувшейся дверью.