Школа, выпускной класс
Полина
В тот вечер, когда мы с Яном танцевали, мне показалось, что между нами появилось что-то неуловимо новое, зыбкое, но такое волнующее. Касания его рук, его тела под незатейливую музыку, и я уже рассыпалась на части. Не видела ничего прекрасней, чем небесные глаза напротив, подернутые поволокой.
Его губы, к которых до отчаяния захотелось дотронуться. Прижаться, зажмурившись, а дальше, хоть вселенский потоп. Глупое сердце грохотало в грудной клетке, когда чувствовала дыхание у своего виска.
Его насмешливые глаза вмиг превратились в раскаленные омуты. Ян кусал свои красивые губы и часто дышал.
Случилась химия. Безумная и такая долгожданная. Моя персональная пропасть.
Но эйфория длилась недолго.
Розовые очки слетели. Стекла еще были живы, но уже покрылись мелкой россыпью трещин, отчего стали совершенно непригодны в использовании. В тот день треснули не только очки, но и моя душа.
Я смотрела на него и не верила своим глазам. Неужели Ян смог докатиться до такого? Неужели он не понимал, что унижает этим в первую очередь себя.
И снова все из-за Никольской.
Уже после этой публичной сходки я узнала, что Ян взбесился, когда увидел, как Стас Филатов зажал Еву в коридоре и потребовал, чтобы та поехала с ним в больницу и извинилась перед его матерью, за то, что оскорбила ее, после чего мать Филатова попала в больницу с угрозой выкидыша.
Разборки между Стасом, Яном и Евой застукала физичка и отправила парней к директору.
А после уроков Ян созвал своих парней. Они отловили Филатова и потащили того за школу, в укромное место за трансформаторной подстанцией. Эдакая слепая зона, куда не достают камеры наблюдения.
Никольская, и ее терки со своим сводным братом были лишь ширмой той ненависти и злобы, что питал Ян к Стасу. Но я никогда не думала, что он может организовать нечто подобное. Нечто, настолько омерзительное и подлое.
Я стояла и смотрела, как Марек бил и унижал Филатова, скрученного за руки и поставленного перед ним на колени. Как по его губам текла кровь, а Ян ехидно скалился, точно звереныш. Как полыхали черным огнем его небесные глаза и гулко вздымалась грудь под расстегнутой курткой и выправленной из-под форменных брюк белой рубашкой, окропленной брызгами чужой крови.
Он мстил Филатову за свою терпящую крушение репутацию и за свои зыбкие отношения с Никольской, которая, и дураку понятно, сквозь ненависть питала к Стасу далеко не сестринские чувства.
Он мстил, а я испепелялась изнутри, потому что чувствовала, как медленно тлеет самое сокровенное мое чувство — любовь к нему.
Потом сквозь пелену, застилающую глаза, я видела, как Никольская сама не выдержала этого публичного избиения, когда толпа на одного, и куча зевак по сторонам. Стаса отпустили, и как только он почувствовал свободу, сам кинулся на Марека. Схватил за горлышко, откуда-то появившуюся в его руках бутылку, которую разбил о железные края урны.
Подкатила тошнота. Я с ужасом понимала, что после всего пережитого Стас мог полоснуть острыми сколами на бутылке Яну по шее. Мог даже убить его.
— Ян! — закричала я в ужасе.
Тот обернулся, и в этот самый момент Филатов повалил его на землю и уселся верхом. Острые сколы бутылки прижались к коже у Яна на шее.
— Бл*дь, у него стекло — услышала, сквозь туман.
— Отошли — Стас зарычал на Рыльского и Сухова и Толика Кобру, когда те подорвались с места. — А то всю рожу вашему принцу исполосую.
У Филатова рассечена губа. Алая капля скатилась и упала Яну на подбородок.
Стас склоняется и что-то шипит Мареку в лицо. Что именно — не разобрать. Но Ян удивительно спокоен, не рыпается, не кричит, не пытается скинуть с себя противника. Просто скалится в ответ.
Холодный, прошибающий пот скатился по позвоночнику.
Я не выдержала.
— Стас, пожалуйста — распихнула локтями зевак по сторонам и подбежала к лежащему в грязи Яну и сидящему на нем Филатову.
Он оглянулся из-за плеча. Уже потом я заметила, как Ян одной рукой ухватился за лежащий рядом камень. И когда Стас отвернулся, нанес удар по голове в район виска.
Стас покачнулся, со спины подлетел Толик Кобра и всадил полкой тому по спине.
Филатов повалился на землю. Толпа застыла, и только сквозь омертвевшую тишину раздался крик Никольской:
— Мамочки, Стас — Ева плюхнулась перед ним на колени взяла его голову в руки. Крупные капли скатывались по ее щекам. Ян попытался ее увести, но та отшвырнула от себя руки и все шептала, шептала, шептала.
Ян кое-как уговорил ее уйти, пока кто-то из ребят вызывал скорую.
Наблюдатели вмиг рассосались. Никто больше не хотел быть повязанным в этой мерзкой потасовке.
Пока ждали неотложку, Филатова привели в чувство. Тот сам вышел за пределы школы и сел на бордюр дожидаясь скорой. Ему диагностировали сотрясение, трещину в ребрах, но ничего угрожающего жизни.
А потом Ян увез Еву.
Весь вечер я не находила себе места и ждала появления Марека. Его родители уже были в курсе, что Стаса избили. Но тот, очнувшись, никого не сдал.
— Ян — крикнул из кабинета Филип Марек, как только он снова изрядно навеселе заявился домой.
Они заперлись за тяжелыми дверями и долго беседовали. А я поджидала у дверей его комнаты.
Марек появился через полчаса. Устало проехался по мне хмельным взглядом и молча зашел к себе. Сразу же бухнулся животом поперек кровати и подмял под себя подушку.
— Чижик, шлепай к себе, я устал.
— Нет — я подошла к кровати с той стороны и где находилась его голова. — Зачем ты это сделал? Так же подло — толпой на одного.
— Вообще не твое дело — промычал в подушку.
— Это Никольская тебя подговорила?
— Нет, я давно хотел его проучить. Просто случай представился.
— Я не верю, что ты можешь быть таким.
Ян хмыкнул, а затем перевернулся на спину и заржал. Я смотрела на его буйные глаза и не узнавала того парня, что так бережно относился к своей сестре, который так нежно касался меня, когда мы танцевали.
— Каким таким? — спросил, когда успокоился. — Да, я всегда был куском дерьма, а ты просто напридумывала себе сказочного принца, бл*дь — приподнялся на локтях. Взгляд мутный, пшеничные волосы взъерошены, мятая рубашка навыпуск. — Может, теперь отвалишь от меня? — прорычал сквозь зубы. — Шла отсюда!
Я попятилась назад, пока не споткнулась о валяющийся на полу джойстик от приставки и выбежала из комнаты.