Покрасовавшись перед зеркалом, путана подошла к хозяину квартиры и вытянула руку.
- Ну, я жду.
- Чего? - в недоумении хрипнул тот.
- Платы за услугу конечно же. Не бесплатно же я отдавала себя всю ночь. Мы
уже договорились об оплате. Забыл? Я беру двадцать баксов за час. Шесть часов за ночь, плюс особые желания клиента... и того сто сорок зелененьких.
Суэйс стал рубиновым от изумления и стыда. Поднял с пола брюки и поша
рив в кармане, протянул путане сто пятьдесят долларов.
- Сдачу оставь себе, - буркнул он, не смея взглянуть на неё.
- Спасибо, милок, - просунув деньги между полных грудей в бюстгальтер,
улыбчиво сказала обольстительница и направилась к выходу. - Если понадоблюсь, ты знаешь где меня искать. Ах да! Чуть было не забыла, остановилась она в проходе. - Приходила какая-то мексиканка... Мерседес или Марина...
- Марселла?...
- Да-да, именно. Она попросила передать, что всем сердцем тебя ненавидит. Я
так и не усекла почему, - пожала блондинка плечами и удалилась.
- О нет! Только не это... Только не это! - схватившись за голову, в безумии
закружился Патрик по комнате в одних только трусах. - Это наверняка дурной сон... Я должно быть просто сплю и вижу кошмар. Проснись, Рик! Проснись! ударяя кулаком по лбу, призывал он себя пробудиться.
Его сумасшедшие самоистязания прервал посетитель.
- Довольно, Рик! Прекрати свою истерику. Лучше подумай, что делать даль
ше?
- Дальше? Я истощён, исчерпан, опустошен... О каком ещё будущем можно
думать?
- Я долго мозговал пытаясь выяснить в чём заключается твоя проблема, Рик.
И только сейчас понял, что вся проблема кроется лишь в тебе самом. Вини только себя, что карьере твоей пришёл конец.
Слова друга задели Патрика за живое.
- Ты тоже как Уитроу, считаешь, что я бездарный полицейский?
- Я этого не говорил...
- Может и не сказал, но явно подумал.
- Не тебе знать о чём я думаю.
- Ах, простите ваша честь. Мне уже как гражданскому лицу, не положено
знать о возвышенных думах лейтенанта Окампо? Но вы не беспокойтесь так за меня. Пусть я неудачник, но голова моя всё ещё на плечах. Я не собираюсь становиться обузой для кого бы то ни было. Переберусь уж как-нибудь, не подохну без казематной обители. Найду себе новую работёнку и покончу со своей старой жизнью...
- И со старыми друзьями тоже? - обиделся Окампо.
Собеседник молчал и его безмолвие значило положительным ответом на вопрос. Лейтенант сокрушённо покачал головой и не оборонив больше ни слова ушёл. Суэйс не стал его удерживать, так как с трудом сознавал творящееся с ним.
Незаметно пролетела неделя. Оправившись от первого шока катастрофических событий в жизни, Патрик приступил к поискам работы. Обратно на службу в полицию путь ему был закатан. С его послужным списком и наградами, он мог устроиться где-нибудь в охранную службу, но скандал учинённый в кабачке "Гризетка" и умело описанный корреспондентами, лишило Суэйса права поступить и на эту работу. Да и сам он как-то не вожделел вновь вернуться к забавам с оружием и преследованиям. Он желал заняться более тихой деятельностью, чтобы навсегда забыть о неудачах прошлого.
До поступления в полицейскую академию, Патрик планировал поступить на факультет искусств, но внезапно изменив своё решение, он переменил всю свою жизнь. Покончив со службой в полиции, он принял решение вернуться к своим прежним планам, в частности воротиться к живописи.
Накупив всё необходимое он приступил к работе. Суэйс отдавал предпочтение изображать пейзажи, именно с этого он и приступил к своей художественной деятельности. Однако что бы он ни начал зарисовывать, пальцы будто сами чертили чудовищный образ убийцы-невидимки. На большом полотне кроме убийцы, он также зарисовал и жертвы. Несколько десятков окровавленных и обугленных трупов детей, покоящихся вокруг монстра - громадной гориллы с крыльями.
Закончив недельную работу, приверженец иллюзионизма отошёл от картины, чтобы оценить роспись со стороны. Со вниманием присмотревшись он ужаснулся собственному шедевру.
- Я психопат! Безумец! - рассердился художник и размалевав кисть чёрной
краской, переворошил собственное творение.
Отбросил всё и улёгшись на диване включил телевизор. Переключил на программу новостей и со вниманием стал смотреть.
"На сегодня самым нашумевшим делом в истории Нью-Йорка по-прежнему остаётся серийное убийство детей в возрасте пяти лет. Число жертв, начавшихся ещё в мае месяце мистических убийств, к сегодняшнему дню достигло шестидесяти двух человек, тридцать из которых малолетние дети.
Родители пятилетних детей в панике. Для того, чтобы уберечь своих отпрысков, люди переезжают в другие районы города, а некоторые и вовсе покидают Нью-Йорк Сити.
Федеральное бюро расследований теряется в догадках о личности убийцы-маньяка. У них до сих пор нет описаний преступника. Агент ФБР Джек Корнфлинг на пресс-конференции заявил следующее, цитирую: Мы делаём всё возможное, но следствие зашло в тупик.
При этих словах невольно возникает вопрос: Сколько ещё будет жертв пока, федеральное бюро расследования со всей ответственностью не возьмется за решение этой проблемы?..."
Недослушав информацию Суэйс отключил телевизор. Везде куда бы он ни пошёл и чем бы ни занимался образ чупакабры преследовал его. Просидев с несколько минут в раздумье, он в конце концов решился на самоотверженный шаг. Достал чистые листы бумаг, ручку и сел за стол. Начал Патрик своё письмо со слов:
"Дорогая Марселла,
Я знаю, ты обиделась на меня из-за того утреннего инцидента..."
- Нет, не-то, - смяв лист, выбросил он его на стол и принялся за новое
письмо.
"Милая моя, Марси,
Увиденное тобой в то утро, было не тем, что могло показаться на первый взгляд..."