Мэдди
Эйден смеется себе под нос.
— Как чувствовал, что ты не оставишь эту тему.
— Так что? — напираю я.
— Так что? — передразнивает он.
— Какой ты в постели?
— Я не знаю. Спроси себя — ты сейчас со мной в постели.
Я полностью поворачиваюсь на бок, к нему лицом, упираюсь локтем в подушку и кладу голову на ладонь.
— Нет, признавайся. Я хочу знать все. Эм, я слышала женские стоны, так что точно знаю, что ты хорош.
В темноте я едва могу разглядеть, как Эйден растирает руками лицо. Наверное, он не намерен обсуждать это со мной, и мне лучше не давить, но… Я не могу себя остановить.
— Не понимаю, что именно тебя интересует.
Всё.
— Давай начнем с малого, — предлагаю я, прикусывая нижнюю губу. — Ты берешь все в свои руки, или предпочитаешь, когда партнер берет инициативу на себя?
— Когда как. Я думаю, это сексуально, когда женщина ясно дает понять, чего она хочет, но с другой стороны…
Эйден не заканчивает фразу, но все итак очевидно.
Он любит контроль.
По моей спине бегут мурашки.
Зачем я мучаю себя? Зачем усложняю жизнь рядом с Эйденом? Зачем размываю границы? Не знаю. Подумаю об этом утром.
— Ясно, а как насчет позиций?
— Мэдди, спи.
— Мне любопытно.
Он вздыхает.
— У меня не было секса шесть месяцев. Я даже не могу вспомнить, что мне нравится.
Я вскакиваю с разинутым ртом и широко распахнутыми глазами.
— Ты лжешь.
— Зачем мне лгать?
— Шесть месяцев?!
— Ни разу после того, как я разорвал последние отношения.
— Вот так да-а-а.
— А что такого? — вскидывается Эйден.
Я качаю головой, пытаясь справиться с шоком.
— Я просто… удивлена. Вот и все.
— Мы можем продолжить этот разговор утром?
Я все еще не могу разглядеть выражение его лица в темноте, поэтому не могу точно сказать, бешу я Эйдена (что, говоря откровенно, входит в наши обычные отношения) или он действительно раздражен.
Я падаю обратно на подушку, смотрю в потолок и делаю глубокий вдох, чувствуя себя не в своей тарелке из-за того, что втянула нас в столь неловкий разговор.
— Если тебе от этого станет легче, у меня не было секса целый год, — выпаливаю я и после этого признания жмурю глаза.
Эйден очень долго никак не реагирует.
Полагаю, что он заснул, потому что моя сексуальная жизнь его «сильно» интересует. А информация, которую я раскрыла, — это отличное средство от бессонницы.
Поэтому я переворачиваюсь на другой бок и тоже притворяюсь, что засыпаю.
В конце концов он шепчет мое имя, но я молчу и закрываю глаза, желая, чтобы эта странная ночь закончилась.
~
— Проснись и пой! — пробуждает нас голос из-за двери. Это Стефани выполняет роль будильника. — Солнце уже высоко!
Я моргаю и понимаю, что еще слишком рано. Солнце едва начало восходить.
Эйден стонет рядом со мной, садится, затем свешивает ноги с кровати. Я оглядываюсь через плечо, чтобы полюбоваться его загорелой спиной. Когда Эйден растирает глаза, его мышцы напрягаются, и я позволяю своему взгляду скользнуть по его лопаткам и ниже, вдоль изгиба позвоночника. Никаких жировых складок — зауженная талия и боксеры Calvin Klein. Он оглядывается на меня, и я вскакиваю, чтобы открыть дверь.
Стефани в спортивном костюме стоит снаружи и широко улыбается.
Когда она успела собраться?
— Поторопитесь, мы занимаемся йогой на рассвете.
Это что, шутка?! Все свихнулись со своей йогой и восходом солнца? Как насчет полуденной йоги, а? Что вообще такого нашли в восходе солнца?
— Мне обязательно идти?
— Да, или потом никаких пончиков. Собирайтесь!
Мы с Эйденом быстро переодеваемся в спортивные костюмы и идем к главному корпусу. Как только я добираюсь до Стефани, то спрашиваю об ранее упомянутых пончиках, на что она качает головой и подталкивает к месту, где вокруг медной чаши на ковриках расположилась группа.
— Поедим позже. Йогой лучше заниматься на пустой желудок.
Да, так каждый сможет услышать звуки, которые издает мой голодный желудок.
— Располагайся рядом с Данте, — говорит инструктор по йоге, прежде чем оглянуться на меня. — Ты будешь рядом со Стефани, чтобы вы могли подпитываться энергией друг друга.
О, отлично. Может быть, это удержит мои звуки голода на приемлемом уровне.
Мне хочется возненавидеть все, что связано с йогой на рассвете. Это противоположно тому, как я обычно провожу свое свободное время. И список моей ненависти будет возглавлять Джанесса, дитя земли в свободных льняных брюках и майке из какого-то темного хлопчатобумажного материала (вероятно, конопли), которая протяженным голосом велит мне закрыть глаза и соединиться с природой. Сначала, в безмолвном акте неповиновения, я закрываю глаза и представляю различные виды продуктов для завтрака: пышные блинчики, теплые круассаны, хрустящий бекон, йогуртовое парфе. Однако в какой-то момент у меня заканчиваются продукты в меню завтрака «Макдоналдс», и мои мысли начинают блуждать в других направлениях. Они перескакивают с работы на Эйдена, на мою сестру и родителей. Но потом… Ничего… Странная неясность, я словно плыву в камере с невесомостью. Я даже не осознаю, что на самом деле наслаждаюсь происходящим (а не просто притворяюсь!), пока Джанесса не начинает бить молоточком по краю металлического гонга, чтобы «пробудить нас».
Что. За. Чертовщина?!
После занятий на крытую веранду с видом на бассейн подают завтрак. Эйден присоединяется ко мне в очереди в буфет.
— Было не так плохо, как я ожидал, — признается он.
— Сама удивлена. Так что, теперь мы будем зажигать благовония и делать чайный гриб?
Данте встает между нами.
— Кстати, у меня есть отличный рецепт чайного гриба, которым могу с вами поделиться, ребята.
Мы с Эйденом обмениваемся улыбками, прежде чем продолжить разговор. К счастью, нанятый персонал взял на себя смелость предоставить множество вариантов завтрака, включая блюда, которые я представляла в начале занятия. Я хватаю пончик, несколько яиц и большую чашку кофе.
Стефани лучезарно улыбается мне, когда я сажусь рядом с ней.
— Я рада, что тебе понравилось. У нас впереди насыщенный день, так что набирайтесь сил.
И она не лжет. После еды мы все принимаем душ и собираемся в музей современного искусства Дональда Джадда в окрестностях Марфы. Кто бы мог подумать, что маленький городок в пустыне окажется меккой для художников? Я еду туда в «Лэнд Ровере» со Стефани и Данте, хотя хотела бы путешествовать с Эйденом, но его захватил Эллиот, чтобы поговорить о делах во время пути. Данте предлагает перед музеем заскочить в город на еще одну чашечку кофе, и это занимает больше времени, чем ожидалось, потому что они со Стефани решают зайти в книжный магазин.
— Разве мы не должны встретиться с остальными? — уточняю я.
— Спешить некуда, — отмахивается Стефани, переворачивая книгу в мягкой обложке, чтобы прочитать краткое содержание на обороте. — Чтобы насладиться искусством, наша компания не обязательна. Каждый двигается в своем ритме.
Наш ритм, очевидно, включает в себя кофе, книжный магазин и бутик элитной одежды. Откуда мне знать, что он элитный? Да просто в этом магазине всего двадцать вещей, и каждый предмет расположен так, что его можно рассмотреть со всех сторон.
Я совершаю ошибку, взглянув на ценник на юбке, сшитой вручную французским дизайнером, — у меня почти случается сердечный приступ.
— Я подожду снаружи, — хриплю я, когда Данте и Стефани набрасываются на платье.
Сидя на обочине, я таращусь на свой телефон, но сигнала нет, поэтому мне не удается сообщить Эйдену, что в ближайшее время меня не стоит ждать в музее.
Я чувствую себя ужасно из-за того, что бросила его. Эйден здесь только потому, что делает мне одолжение. Вдруг он сейчас на меня злится?!
~
— Я немножко напилась.
— Ты уже говорила.
— Прости. Больше не повторю. — Я делаю вид, что закрываю рот на замок, а потом выбрасываю ключ. Но секунду спустя забываю о своем обещании: — Они заказывали и заказывали мне напитки, а мне не хотелось показаться невежливой.
Я валяюсь на кровати после ужина. Эм, мне кажется, что мы вернулись в бунгало после ужина, хотя не похоже, что мы со Стефани и Данте ели. После посещения бутика мы обнаружили маленький бар в отеле. Коктейли были такими хорошими и такими дешевыми, а Данте и Стефани такими веселыми! Невероятно, но они могут пить и не пьянеть. Я… не могу.
— Я рассказала Стефани о зеркале, и она посмеялась. Думаю, я правильно поступила, выбрав этот момент. Тебе понравился музей? — спрашиваю я, наклоняя голову, чтобы посмотреть на Эйдена вверх ногами. Он сидит на одном из кресел в комнате и печатает на ноутбуке. Интересно, о чем он пишет?
Наверное, обо мне.
Розы красные, фиалки синие.
Уста у Мэдди малиновые.
— Честно говоря, не совсем.
О нет, так и знала, что его день не задастся! Из-за этого я теперь плохо себя чувствую. Я щелкаю пальцами — мне в голову приходит блестящая идея.
— Пойдем купаться! — сев, придумываю я.
От резкого движения голова начинает кружиться.
— Сейчас?
— Да! Ну же, будет весело!
— А остальные? — спрашивает он, поглядывая на дверь.
— Мы тихонечко. Давай, один раз живем, Эйден Смит!
У него нет выбора, потому что я уже порхаю по комнате, собирая вещи, которые, как мне кажется, нам понадобятся: полотенца, солнцезащитный крем, обувь. Сборы я устраиваю для того, чтобы доказать всю серьезность своих намерений.
Он отбирает у меня солнцезащитный крем.
— Сейчас ночь, солнца нет.
— То-о-очно.
— На тебе мой шлепанец.
— Ой.
Я бросаю все обратно на кровать.
Эйден смеется и качает головой, прежде чем направиться к двери.
— Нам ничего не нужно. Пойдем.
Теперь ведет он. Мы выходим из бунгало и спускаемся по бетонной дорожке к бассейну. Сначала я немного переживаю, что нас кто-то увидит, но оказалось, что на улице темным-темно. Все спят. Шторы везде задернуты. В главном корпусе выключен свет, и нет ничего, кроме стрекота сверчков и цикад. Я опускаю большой палец ноги в бассейн, чтобы выяснить температуру. Думала, что будет теплее.
Эйден, не теряя времени, стягивает с себя футболку. Наблюдаю за ним из-за плеча. Луна подчеркивает контуры его тела, отбрасывая свет и тени. Эйден бросает футболку на шезлонг и начинает снимать шорты, оставляя на себе лишь черные боксеры.
Затем переводит взгляд на меня.
— Раздевайся, Мэдди.
Мое тело моментально реагирует так, будто Эйден контролирует мой мозг. Я начинаю стягивать майку через голову. На секунду она цепляется за мой конский хвост, и я издаю страдальческий звук — как животное, попавшее в ловушку, — прежде чем руки Эйдена ловко поднимают ткань над моей головой и кидают одежду к его футболке.
Мы никогда не раздевались друг перед другом. Ни разу.
Само собой, мы ходили поплавать с друзьями в природный источник Бартон-Спрингс или нежились в бассейне нашего дома, но это другое.
— Теперь шорты, — говорит он, не сводя с меня взгляд своих зеленых глаз.
Я расстегиваю пуговицы и спускаю шорты, так, что они самостоятельно соскальзывают вниз. Отодвинув их в сторону, перевожу взгляд на свои черные трусики. Они не подходят к моему бледно-розовому бюстгальтеру. Интересно, как к этому относится Эйден? Интересно, волнует ли его это вообще? Когда я снова поднимаю голову, он смотрит на меня в мягком лунном свете.
Его взгляд горит. В зеленых глубинах полыхает огонь.
— Думаешь, это хорошая идея? — спрашиваю я. Весь мой энтузиазм развеялся как дым сразу, стоило нам покинуть бунгало. Внезапно происходящее перестало походить на веселье и забавы.
Эйден ухмыляется.
— Один раз живем, Мэдди Лейн, — возвращает он мои же слова.
И пятится к глубокому концу бассейна. Я было решила, что он сейчас упадет, но в последний момент Эйден поворачивается и ныряет, исчезая под поверхностью. Его тело размывается под глубинами. Эйден пересекает бассейн, а затем вновь появляется рядом, как морское чудовище, скрывающееся в темноте.
— Неужели думаешь, что я прыгну? Что ж, спешу сообщить: я так и не научилась нырять, поэтому воспользуюсь проверенным методом, — разъясняю я, огибая край бассейна и направляясь к мелким ступенькам. Я спускаюсь медленно, глядя под ноги, чувствуя на себе взгляд Эйдена.
Сейчас тихо. Я привыкла к шуму пустыни, поэтому слышу лишь мягкие всплески в воде от моих ног. Когда моя грудь уходит под воду, я погружаюсь с головой и плыву туда, где находится Эйден.
Я почти до него добираюсь, но выпитый алкоголь и отсутствие опыта плавания сказывается, и мне приходится почти сразу же тянуться к бортику.
Эйден этого не замечает. Он молча плывет на месте, разглядывая звезды над головой.
Он в странном настроении.
Может, злится на меня за то, что я бросила его на весь день. Может, злится на меня за то, что я вообще притащила его сюда. Как бы то ни было, я больше не могу терпеть.
— Ты сердишься? — ласково спрашиваю я.
Эйден переводит внимание с неба на меня. Его взгляд такой тяжелый, что я бы утонула, если бы не держалась за борт.
— Нет.
Но слово, сказанное грубым тоном, меня не убеждает.
— Ты чем-то расстроен.
— Это не совсем подходящее слово, — отвечает он, задумчиво прищурив глаза.
— Тогда в чем дело?
Он качает головой.
— Не сегодня.
Эйден вновь ныряет и уплывает на другую сторону, потом возвращается ко мне, затем снова уплывает. И так по кругу. Выныривает лишь для того, чтобы глотнуть немного воздуха. Похоже, он пытается выпустить пар, и меня это раздражает.
Когда Эйден вновь подплывает, я преграждаю ему путь. Он не понимает, что я рядом, пока не разворачивается, чтобы оттолкнуться от стены, с силой в меня врезаясь. Его макушка ударяется мне в живот, и я издаю громкий стон. Когда я начинаю изо всех сил пытаться плыть, он тянется ко мне.
— Вот черт, — бормочет он, сжимая мое плечо. — Ты в порядке?
— Боже, как больно, — постанываю я, желая обхватить рукой живот. Мне удается это сделать, но только когда Эйден подталкивает меня обратно к бортику. Затем помогает мне ухватиться за выступ, где я пытаюсь сделать глубокий вдох, но из-за боли не могу.
— Все, выходим. Не следовало нам плавать, — говорит Эйден, хватая меня за талию, чтобы поднять и перевалить через край.
У меня нет сил для протеста, поэтому я позволяю ему вытолкнуть меня из воды. Как только я оказываюсь на бетонном выступе, я переворачиваюсь на спину. Мои ноги свисают в бассейн, погружаясь в воду. Бетон, прогревшись за день на солнце, наполняет меня приятным теплом. Боль в животе утихает. Я знаю, что ничего серьезного, но Эйден все равно намерен проверить меня.
Он вылезает из бассейна и нависает надо мной, вода капает с его тела.
— Ты как?
Я закрываю глаза.
— Превосходно.
— Зачем ты встала у меня на пути?
Меня бесит его тон.
— Я просто попыталась остановить тебя на секунду.
Его рука касается моего живота, и я вздрагиваю.
— Я хочу понять, действительно ли я больно тебя задел, — объясняет он.
Я всасываю свою нижнюю губу в рот и не говорю ни слова. Правда в том, что он причинил мне боль. Мне было больно жить с ним в качестве друга два года, и эти раны гораздо серьезнее удара в воде.
Его рука не отрывается от моего тела, но я не открываю глаза.
Как только его пальцы начинают мягко скользить выше, ох, так чувственно, вдоль центра моего живота, по телу пробегает дрожь.
— Мэдди?
Я продолжаю молчать, четко осознавая, что этот момент не продлится вечно. Его пальцы легко скользят по моей влажной коже. Я не врач, но я почти уверена, что он больше не проверяет меня на наличие травм. Он просто, не торопясь, прикасается ко мне.
Раньше ничего подобного не происходило.
Эйден как будто забылся, забыл, кто я для него.
Возможно, сейчас я для него обычная девушка в трусиках. Готовая на все.
Его пальцы порхают по нижней части моей грудной клетки, и я выгибаю спину. Мои лопатки упираются в бетон, отчего его прикосновения кажутся еще более сладкими.
Мне страшно, что Эйден остановится в любую секунду, поэтому я жмурю глаза. Его ладонь отрывается от моей кожи, но не полностью. Подушечками пальцев Эйден обводит центр моей грудной клетки, прямо между грудями.
Я резко втягиваю воздух, когда капли воды стекают с его волос на мою шею. Они скатываются по моей коже, и я четко ощущаю каждую. Чувствую, как Эйден склоняется надо мной, словно я тонущая жертва, и он готов вдохнуть в меня жизнь. Его палец скользит по моей ключице выше, к точке пульса, затем по подбородку и, наконец…
К моим губам.
Он прикасается к ним благоговейно, как будто это крылья бабочки, которые он не хочет раздавить. Я приоткрываю их, и в этот же момент его рот опускается на мои губы.
Из-за неверия и накопленного желания, первые несколько секунд я никак не реагирую. Меня обездвиживает шок, я боюсь проснуться.
А затем внезапно, как обухом по голове, я с ослепительной ясностью прихожу в себя.
Моя мечта сбывается.
Эйден целует меня.
Я поднимаю руку и касаюсь его шеи, мои пальцы путаются в его мокрых волосах. Мой рот открывается навстречу, и язык Эйдена скользит внутрь. Стон пронзает воздух, и я не понимаю, что он исходит от меня, пока Эйден не реагирует. Он накрывает своим телом так, что наши бедра соприкасаются, и целует сильнее. Смахнув волосы с моего лица, Эйден обхватывает мой подбородок и наклоняет мою голову под идеальным углом. Мы целуемся, но это больно от понимания скоротечности поцелуя. Мы словно пытаемся вырвать друг у друга все до последнего кусочка, пока есть такая возможность.
Эйден осторожно удерживает свой вес, осознавая, что бетон царапает мою кожу, поэтому я вожу пальцами по его спине и притягиваю к себе… Будь прокляты синяки и царапины!
Простонав, Эйден ласкает мою шею и опускает руку к бретельке моего лифчика. Его пальцы проскальзывают под ней и начинают ее снимать. Я чувствую, как прохладный ночной воздух целует мою обнаженную грудь. Эйден сжимает и дразнит холм своей ладонью, углубляя поцелуй.
— Мэдди, это ты? — словно из железнодорожного тоннеля за много миль отсюда раздается голос Стефани.
Я мечтаю, чтобы она действительно находилась за много миль отсюда, но это не так.
Вот он — звонок с урока, дзиньканье лифта перед открытием, конец, который, как я знала, приближался.
Мои глаза распахиваются, а Эйден разрывает наш поцелуй и, выпалив ругательство, прикрывает мою наготу своим телом.
— Прости, — кричу я, — мы как раз собирались вернуться в наш номер!
Стефани смеется, и дверь в главный корпус вновь закрывается. Мы снова наедине с Эйденом, но теперь все не так. Я мокрая, замерзшая и смущенная. Мой локоть болит, потому что я поцарапалась о бетон. Эйден спешит поправить бретельку моего лифчика и свои боксеры.
Он отстраняется от меня, прежде чем я успеваю попросить его не уходить. Эйден берет свою футболку и натягивает ее, после чего передает мне мои вещи.
Я сажусь и жду, что Эйден что-нибудь скажет, но он молчит. Он не может стоять на месте, в движении, точно так же, как в бассейне. Я чувствую, как нас затягивает назад, словно луна зовет прилив. Ощущаю себя голой, поэтому спешно одеваюсь, отчего натягиваю майку задом наперед, но мне все равно. И возвращаюсь в наше бунгало, желая покоя и уединения в нашей комнате. Я ожидаю, что Эйден окажется за моей спиной, как только я войду в дверь и обернусь, но его нет.
За мной он не пошел.