Мэдди
Утром я еле просыпаюсь.
Ночью мне едва удалось сомкнуть глаза после рандеву с Эйденом. Идти в его комнату было глупо. Оставаться там было еще глупее. Уйти после всего… не глупо. На самом деле, только это меня сейчас и спасало.
Эйден смотрел на меня самодовольно, гордо и водил большим пальцем по губе, как самоуверенный мудак. В тот момент мне хотелось пробиться через его грудную клетку и вывернуть его сердце так, как он всегда выворачивал мое.
Он действительно думает, что мы продолжим то, что начали?!
Даже не надейся, приятель.
Прошлая ночь прошла на моих условиях. Теперь я выкинула его из головы, конец.
Я сбрасываю одеяло и уже собираюсь пойти в общую ванную, но замираю. Душ включен. Обнаженный Эйден по ту сторону двери намыливает свою загорелую кожу и, вероятно, мастурбирует, учитывая состояние, в котором я оставила его минувшей ночью.
Я выбегаю из своей комнаты, как будто моя задница горит, и делаю все утренние процедуры в ванной в коридоре, прежде чем отправиться на кухню.
Джоли и Форд сидят за столом. Форд запихивает в рот кусочки банана, а Джоли, листая журнал, пьет кофе.
— Доброе утро, — легко приветствую я, двигаясь к кофемашине. Кофе кажется темным и очень крепким, именно таким, каким я его хочу.
— Привет! — отвечает Джоли. — Хорошо спалось?
— О да, — вру я.
— Отлично, а то я переживала, что ты расстроена из-за отъезда Брента. Прости, что мы не поболтали, когда ты вернулась домой.
Прошу прощения, напомните, кто такой Брент?
— О, все в порядке.
— Не понимаю этого. Как он мог взять и уйти от тебя за день до сочельника? Что за парень так поступает?
Фейковый парень.
— Ничего страшного. У нас было не особо серьезно.
Похоже, ее удивляет сей факт.
— И ты пригласила его сюда на каникулы?
Чтобы заставить Эйдена ревновать, Джоли!
Когда я не даю ответа, она спрашивает:
— Хочешь поговорить об этом?
— Поговорить о чем? — вклинивается Эйден.
Я резко оборачиваюсь и вижу, как он входит в кухню в джинсах и зеленой кофте, его чернильно-черные волосы все еще влажные после душа.
— Мы говорили о расставании Мэдди.
Эйден смеется.
СМЕЕТСЯ!
Затем поворачивается и направляется ко мне. Я замираю, как олень, попавший в свет фар. Эйден выглядит готовым к прыжку. О боже, он собирается поцеловать меня на глазах у моей сестры! Ну что за самоуверенность!
Эйден подходит ко мне, и я прислоняюсь к стойке, а кулаки сжимаю так сильно, что вот-вот сломаю кость.
Но он останавливается и смотрит на меня сверху вниз. Его длинные ресницы (зачем такие вообще мужчине?) прячут плутоватые зеленые глаза.
Я моргаю и задерживаю дыхание… Жду… Жду.
Его улыбка становится шире.
— Не возражаешь, если я?..
Эйден указывает на кофейник позади меня. Он подошел за кофе. Не за мной! КОФЕ.
Я настолько подавлена, что готова раствориться в полу, поэтому смеюсь так громко и пронзительно, что Форд начинает плакать.
— Форд, тшш. Все в порядке, — успокаивает Джоли, поднимая его со стульчика для кормления.
Просто великолепно.
— Отличный подход у тебя к детям, — шутит Эйден, и я намереваюсь ударить его по руке, но вспоминаю, что мы больше не друзья. Подобное поведение совершенно исключено. Этой ночью мы объявили войну.
— Как спалось? — спрашиваю без особого энтузиазма в голосе.
— О, отлично. На твердую восьмерку. А ты?
— Эмм, — я щелкаю пальцами. — Вырубилась мгновенно.
— Не сомневаюсь. Такого рода деятельность действительно утомляет.
— Какая деятельность? — интересуется Джоли.
Она закончила успокаивать Форда и, по-видимому, прислушалась к нашему разговору.
Я бросаю свирепый взгляд на Эйдена, как бы предупреждая, что, если он хоть словом обмолвится о прошлой ночи моей сестре, я прикончу его на месте… прямо здесь, прямо сейчас.
— Ах, вчера вечером после ужина мы с Мэдди прогулялись по Вейл-Виллидж. Понаблюдали за фигуристами.
— Звучит весело. Я бы предложила повторить ваш маршрут всем вместе, но уже забронировала столик в "Четыре Сезона" на ужин в канун Рождества. Сделать это было на удивление трудно, ведь там собирается все местное общество…
В какой-то момент я перестаю слушать, как она бубнит о вещах, которые меня совершенно не волнуют. Эйден все еще рядом со мной, и мне надо отойти, чтобы он мог выпить свой кофе.
Эйден выгибает бровь, когда Джоли просит нас вести себя сегодня вечером хорошо. Что это означает? Он бросает мне вызов?
— Тебе нужно беспокоиться не о моем поведении, — отвечаю ей, — а Эйдена.
Он смеется и отталкивает меня в сторону, чтобы добраться наконец до кофе.
Джоли уводит Форда в его комнату, чтобы сменить подгузник, а я наклоняюсь к Эйдену.
— Да что на тебя нашло? — шиплю я.
— О чем ты?
— Ты другой. Раньше, когда мы жили вместе… ты никогда… — Тут мне хочется крикнуть «НЕ ВЫЛИЗЫВАЛ МЕНЯ», но вместо этого я останавливаюсь на: — Ты не флиртовал со мной.
— Да, просто раньше я был более терпелив.
— И что это должно означать?
Он медленно и лениво потягивает кофе, наблюдая за мной, и, наконец, решает мне ответить.
— Я добиваюсь желаемого, Мэдди.
— Ты можешь продолжать пытаться, но…
— Но что?
— Но этому не бывать, — категорично отвечаю я. — Прошлая ночь закончилась, так что поищи другую девушку, чтобы поразвлекаться на праздниках. Уверена, вечером в "Четыре Сезона" найдется много желающих.
А уж если он посмотрит на них своим коронным взглядом…
Я пытаюсь обойти Эйдена с чувством, что отлично установила границы, но он бросается на меня, как будто у него кошачьи рефлексы, и останавливает, прежде чем мне удается ускользнуть с кухни.
Он поворачивает голову и серьезным тоном, от которого у меня сводит пальчики на ногах, спрашивает:
— А если я хочу тебя?
У меня отвисает челюсть, и Эйден использует мое шоковое состояние, чтобы развернуть меня спиной к стойке. Встает передо мной и прижимается грудью к груди.
— Ты не тот Эйден, которого я знала.
Он ухмыляется.
— Я хотел тебя и тогда. Просто никогда не переходил к действиям.
— Почему?
Он пожимает плечами.
— Назови это вежливостью. Назови трусостью. Так или иначе, я сожалею об этом и намерен исправить свои ошибки.
Я прищуриваюсь, глядя на него, все еще пытаясь понять его истинный мотив. Как все складно.
О, теперь он хочет меня?
Сейчас?!
— Все равно не понимаю. Ты говоришь, что я тебе нравилась, но тогда почему ты бросил меня и уехал в Нью-Йорк? — спрашиваю, подталкивая его к признанию.
— Я ошибочно предположил, что мои чувства не были взаимными. — Он протягивает руку и поднимает мой подбородок, чтобы приблизить мои губы к своим. — Думал, что единственный, кто мучается.
Я слышу, как кто-то идет по коридору к кухне. Шаги отдаются эхом все громче и громче. На мгновение я волнуюсь, что Эйден так и останется прижатым ко мне, но как только Джеймс сворачивает за угол, Эйден обходит меня и открывает холодильник.
— Доброе утро, ребята, — весело здоровается Джеймс, не обращая на нас особого внимания.
О, а доброе ли оно, Джеймс?!
~
Я убегаю из дома после завтрака, потому что бесхребетная. Я не могу остаться и позволить Эйдену продолжать одерживать верх. Он явно намерен получить желаемое, а моя сила воли не настолько сильна, чтобы долго отбиваться от натиска парня. Вон даже прошлой ночью не только приняла абсолютно неверное решение, но еще и думала, что у меня все под контролем, что за главного я.
Канун Рождества обычно проводят с семьей и друзьями, я же большую часть дня отсиживаюсь в кафе с Kindle и латте. Класс. Менеджер заведения приносит мне комплимент — бесплатное пряничное печенье, — когда замечает, как задумчиво я таращусь в окно. Подумала, наверно, что мне некуда идти или не с кем посидеть в канун Рождества, а желания объясняться с ней у меня не возникло.
Я нахожусь в состоянии войны с самой собой. Никак не могу решить, что делать с Эйденом. В одну минуту я считаю его высокомерным самодовольным мудаком, который, пытаясь добиться своего, говорит мне то, что, по его мнению, я хочу услышать. А в следующую минуту я напоминаю себе, что знаю Эйдена. Он не такой. Он не стал бы меня обманывать ради перепиха на Рождество. Мои мысли скачут туда-сюда, как теннисный мячик, который гоняют по корту. Я уже покрылась потом из-за того, что никак не могу принять решение и от смущения, когда флэшбеки прошлой ночи возвращаются в мой разум.
Я не могу поверить, что мы это сделали.
Я не могу поверить, что он это сделал!
К моменту, когда я заканчиваю переодеваться к ужину, я растеряна и измотана. На свое счастье, я упаковала более чем достаточно вариантов нарядов, так как знала, что всю неделю Эйден будет поблизости. Мне удалось запихнуть в чемоданы весь свой гардероб, разбросанный по моей комнате.
Выбор я останавливаю на облегающем красном платье, которое было бы простым и скучным, если бы не короткий низ и тонкие бретельки крест-накрест. Каблуки в тон. Как и помада на губах. Макияж минимальный. Мне всегда нравился смелый красный на губах в сочетании со сдержанным макияжем.
Слышу звуки в ванной — Эйден тоже собирается. Я держу дверь в свою комнату закрытой, ценя несколько мгновений уединения перед тем, как мне снова придется встретиться с ним лицом к лицу.
Хотела бы я, чтобы у меня был четкий план действий.
Хотела бы, чтобы мои чувства к нему со временем испарились.
Хотела бы…
В мою дверь стучат, и Джоли спрашивает, готова ли я идти.
— Почти, еще минутку! — кричу я в ответ, поправляя платье и еще раз бросая взгляд на свое отражение в зеркале, дабы убедиться, что все на месте. Сногсшибательное платье — есть. Красные губы — есть. Счастливого Рождества, Эйден. Кусай локти!
Но как только я присоединяюсь ко всем в гостиной, моментально понимаю свою ошибку. Во время всей этой подготовки к сегодняшнему вечеру я позабыла создать силовое поле против Эйдена. А он тоже пришел во всеоружии: в темных джинсах, черном свитере под армейской зеленой курткой и стильных коричневых ботинках. Эдакий плохой мальчик на стиле, бесстрашный журналист, коим он и является.
Ужасный человек.
— Может, лучше доехать до места? — спрашивает Джоли. — Отель недалеко, но на улице так холодно, что не хочется идти пешком.
— Мы с Мэдди могли бы пройтись, — предлагает Эйден.
— Лучше поедем все вместе! — восклицаю я, уже направляясь к машинам снаружи.
Я сажусь прямо рядом с автокреслом Форда, радуясь, что оно находится в середине второго ряда внедорожника. Это идеальный барьер между мной и Эйденом.
Пристегиваю малыша. Он тоже выглядит красивее обычного в каком-то забавном наряде от Burberry, который, вероятно, стоит больше, чем я плачу за аренду в месяц.
— А разве он не испачкается во время еды? — спрашиваю у Джоли.
Она притворяется, что не слышит меня.
Эйден ухмыляется, и я отвожу взгляд. Мы не общаемся как раньше, приятель. Мои шутки не для тебя.
Поскольку я еще не приняла окончательного решения, как вести себя с Эйденом, буду поступать, как и планировалось. Держи этого парня на расстоянии. Сохраняй здравомыслие и обезопась сердце. Сопротивляйся, сопротивляйся, сопротивляйся. Мне следует нанести черный боевой раскрас под глаза или, как минимум, прикрепить кинжал к бедру.
Как и было обещано, поездка до нелепого короткая. Мы покидаем нашу подъездную дорожку, проезжаем мимо пяти домов и уже передаем ключи от внедорожника парковщику, а сами с сопровождением поднимаемся по ступенькам отеля к огромным двойным дверям. Мужчина в форме открывает их, когда мы доходим до верхней ступеньки. Он протягивает полированный серебряный поднос, на котором стоят кружки с пряным сидром, украшенные маленькими леденцами и палочками корицы.
Ресторан битком.
Кто-то пришел в праздничных пышных платьях, кто-то в джинсах и намеренно потертых свитерах. Музыкант за пианино играет рождественские гимны, а вокруг него стоит и подпевает группа людей.
— Я бы приехала раньше, если бы знала, что тут будет так много людей, — говорит сестра с беспокойством в голосе. — У меня едва ли найдется больше минуты на каждого.
Она переживает, потому что хочет заработать репутацию в этом обществе, я же переживаю из-за очереди в баре. Пряный сидр безалкогольный, что никак не спасет.
Джеймс разговаривает с владельцем ресторана, и тот сообщает, что наш столик еще не готов. Я объявляю, что иду в бар, и направляюсь туда, как будто там находится решение всех моих проблем.
Тут очередь, но я не против. Нахожу пустой барный стул, забираюсь на него и изучаю коктейльную карту с праздничными предложениями, такими как «Омела-Мартини» и «Спритс-Санта».
— Могу посмотреть после вас? — спрашивает мужчина слева от меня.
Я поднимаю глаза и замечаю, что он улыбается мне, указывая на барное меню.
— О, конечно. Можете взять.
Я передаю карту, и улыбка мужчины становится шире. Он красивый, с густыми каштановыми волосами и темными глазами. Старше, но не на много.
— Что вы выбрали?
— Мне понравилось, как звучит «Белая рождественская сангрия». Не кажется чем-то приторным, но тематически.
Он кивает и подзывает проходящего мимо бармена.
— Будьте добры, две сангрии, пожалуйста.
Я наклоняюсь к мужчине и качаю головой.
— Не стоило. Я могла и сама заказать.
Он пожимает плечами и поворачивается ко мне лицом.
— Не переживайте. Сегодня канун Рождества — я чувствую себя великодушным.
Я улыбаюсь и благодарю его, после чего задумываюсь, что же дальше. Начать разговор? Да, напоминаю я себе. Надо поговорить. Он красивый, а я одинока. Именно это я обязана делать. Сегодня и все те вечера, когда я лежала без сна, зная, что Эйден в Нью-Йорке, гуляет со своими друзьями, знакомится с девушками, забыв обо мне…
Ничего не изменилось лишь потому, что эту неделю мы снова вместе. Через несколько дней Эйден вернется в Нью-Йорк, и я вернусь туда, где была — буду безнадежно пытаться двигаться дальше.
— Вы из Вейла? — спрашиваю я с робкой улыбкой.
— Вообще-то, из Боулдера. Мы приехали на праздники.
— Мы?
— Моя семья. Родители, братья и сестры. Они остановились здесь, в моем доме.
— Класс. У моей сестры тоже здесь дом, но я сама из Остина.
Он кивает.
— Я часто бываю там по работе.
— О, серьезно? Стало быть, ты привык к акклиматизациям. Там, внизу, снега нет.
Он смеется.
— Точно. В прошлый раз, когда я туда ездил, жара была под сорок градусов.
— Не удивлена.
— Мэдди?
Я поворачиваюсь. Джоли держит Форда на бедре и изучает моего нового знакомого.
— Наш столик готов.
— О, отлично. — Я перевожу внимание на мужчину, понимая, что мы даже не представились друг другу. — Извините. Кстати, меня зовут Мэдди.
— Нейт, — говорит он, принимая мою протянутую руку.
— Нейт Гиддингс? — вмешивается моя сестра.
Не похоже, что его удивило то, что какая-то незнакомка его узнала.
— Прошу прощения, я сестра Мэдди. Джоли Робертсон. Мы соседи.
Он на секунду задумывается, затем кивает, как будто складывает два и два вместе.
— Ах да. Вы, ребята, купили несколько месяцев назад дом на Мидоу Драйв, верно? Слева от меня?
— Да! — сияет она. — Я несколько раз пыталась зайти, представиться, но у вас довольно строгая охрана.
Он хмыкает и качает головой.
— Пожалуй, такое есть. Немного перегибают.
Я соскальзываю со своего барного стула, собираясь последовать за Джоли к нашему столику, но, похоже, она не спешит расставаться с Нейтом.
— Поверить не могу, что мне наконец удалось встретиться с вами. Мой муж тоже хотел познакомиться. — Она оглядывается, чтобы посмотреть, нет ли рядом Джеймса, но он вне поля нашего зрения.
— Давайте так, когда нам с Мэдди сделают напитки, я подойду к вашему столику и познакомлюсь с вашим супругом? — предлагает он, поймав мой взгляд и улыбнувшись.
Я растягиваю губы в знак благодарности, чувствуя себя виноватой из-за того, что ему придется напрягаться.
— Здорово! Наш столик на террасе, — сообщает она, указывая в нужном направлении.
Нейт кивает, и я машу ему рукой, прежде чем последовать за Джоли. Как только мы оказываемся вне пределов слышимости, она смотрит на меня широко распахнутыми глазами и с покрасневшими щеками.
— Ты хоть представляешь, кто это?!
— Э-э-э… Твой сосед, я полагаю?
— Сосед?! — Кажется, она раздражена мной. — Само собой, но еще он основатель Giddings Biosciences. Компьютерная компания!
Окей, о ней я слышала. В Остине есть филиал.
И все же я не понимаю, почему это так важно.
Джоли сжимает мою ладонь свободной рукой.
— Мэдди, это все равно, как если бы ты сидела рядом с Биллом Гейтсом или Майклом Деллом. Ты понимаешь это, правда?
Я пожимаю плечами, не особо впечатлившись.
— Он показался нормальным.
Джоли закатывает глаза и чертыхается себе под нос.
— Только ты можешь сказать, что Нейт Гиддингс нормальный.
Мужчины уже сидят за нашим столиком и просматривают меню. Джеймс забирает Форда у Джоли, усаживает на детский стульчик, а Джоли, не теряя времени, вводит его в курс дела.
— Вы никогда не догадаетесь, с кем Мэдди только что разговаривала в баре. — Прежде чем кто-то успевает догадаться, она выбалтывает все: — С Нейтом Гиддингсом!
Джеймс в шоке закашливается.
— Нейт Гиддингс, компьютерный магнат?
Джоли в буквальном смысле переполняет возбуждение.
— Да! Он подойдет к нам, потому что угостил Мэдди коктейлем, и представится.
Она садится и взбивает волосы, прежде чем поправить платье. И призывает меня сделать то же самое. Я не реагирую.
Я поднимаю взгляд на Эйдена и вижу, что он посматривает в сторону бара.
— А разве Мэдди не встречается с Брентом? — не понимает Джеймс.
— Больше нет! — Джоли шипит.
— Какая разница, с кем встречается Мэдди? — удивляется Эйден.
— Потому что Нейт Гиддингс только что к ней подкатывал!
Секунду спустя дверь на террасу открывается, и с бокалами в руках появляется Нейт. Я пробегаю по нему взглядом, оценивая привлекательную внешность, особо не заморачиваясь о том, что он, по-видимому, известный богатый человек. Несколько мгновений рассматриваю его наряд. Никогда бы не подумала, что компьютерный магнат будет ходить в чем-то подобном: черная рубашка на пуговицах, закатанная до локтей, и темные джинсы. Он выглядит расслабленным и приземленным. Может быть, Джоли его с кем-то спутала?
Джеймс видит Нейта и отскакивает от стола, встав по стойке смирно, как будто он наблюдает за приближением королевы Англии. Джоли делает то же самое, и я чувствую себя обязанной подняться. Когда Нейт подходит к нашему столику, Эйден — единственный, кто все еще сидит.
Нейт протягивает мне бокал сангрии.
— Спасибо за коктейль, — благодарно улыбаюсь. — Вам действительно не нужно было этого делать.
Он пожимает плечами и отвечает настолько тихо, что я почти уверена, что кроме меня его никто не услышал:
— Не мог упустить такой шанс. — Затем слегка подмигивает мне.
Джеймс обходит стол и протягивает ему руку.
— Нейт, так приятно с вами познакомиться. Я Джеймс Робертсон.
Нейт поворачивается и обнаруживает руку Джеймса, направленную прямо ему в грудь.
Я испытываю секундное смущение. Ему и Джоли действительно нужно остыть.
— Приятно познакомиться, — вежливо говорит Нейт, прямо перед тем, как Джоли слегка прижимается к Джеймсу, чтобы пообщаться с Нейтом.
— Джеймс и я в восторге от вашего дома. Это ведь самый большой участок на Медоу Драйв? Ходят слухи, что вы купили три соседних дома, чтобы объединить их в одну частную резиденцию.
Нейт краснеет — КРАСНЕЕТ! — прежде чем подтвердить, что действительно постепенно приобретал недвижимость вокруг своего основного дома.
— Так лучше получается сохранять приватность.
Джоли понимающе кивает.
— Разумеется. Я не могу себе представить, каково это — быть такой публичной личностью.
В разговоре возникает небольшая пауза, и я использую ее, чтобы бросить Нейту спасательный круг.
— Ну, я уверена, что Нейту не терпится вернуться к своей семье, — замечаю я.
Он смеется и кивает.
— Да, они, наверняка, гадают, куда я подевался. Я должен был только заглянуть в бар, а потом отвлекся…
Нейт явно намекает, что отвлекся мной, когда сел рядом и завязал разговор.
Потом он спрашивает, не провожу ли я его обратно к его столику, и настает моя очередь краснеть. Конечно, я соглашаюсь. Он был так мил с моими родственниками, что это меньшее, что я могу сделать.
Я, не теряя времени, извиняюсь за их поведение, как только мы отходим от столика.
— Я знаю, что они могут быть немного чересчур.
— Все в порядке, — уверяет Нейт, пока мы направляемся на террасу. — Они кажутся милыми, хотя у меня не было возможности познакомиться с молодым человеком, который сидел рядом. Он тоже ваш родственник?
— Ох, это…
Я запинаюсь, обдумывая, как ответить на этот вопрос.
— Это брат Джеймса, Эйден, — прибегаю к самому простому объяснению.
Нейт улыбается шире.
— Отлично. Я не был уверен, что ты не с ним…
— Нет, — выпаливаю я, непреклонно качая головой. — Нет, мы не… пара.
Нейт останавливается, когда мы входим в двери террасы, спрятанные в уединенной нише ресторана.
— Я знаю, что сегодня канун Рождества, и я должен быть со своей семьей, а ты со своей, но позволь мне хотя бы дать тебе свою визитку.
— Как романтично, — поддразниваю я, и он вытаскивает бумажник из заднего кармана и достает визитную карточку.
— Это не красная роза или что-то в этом роде, но мои возможности ограничены.
Мимо нас проходит официант, и Нейт спрашивает у него ручку. Затем он переворачивает карточку и записывает на обороте другой номер телефона.
— Это личный. Я не так уж часто его раздаю.
— Ага! Я обязательно передам номер своей сестре и ее мужу. — Его карие глаза встречаются с моими. Да этот парень в панике! Я смеюсь. — Шутка. Я обещаю сохранить твой номер в тайне ценой своей жизни, так лучше?
Нейт ухмыляется и возвращает официанту ручку, прежде чем протянуть мне карточку.
— Обычно я не…
Я знаю, что он собирается сказать.
— Я тоже, честно говоря.
Похоже, с его души свалился камень.
— Я думаю, все дело в платье, — говорит он, бросая взгляд на мой наряд.
— Оно сбивает с толку, — уверяю я его.
Он смеется и отступает назад, потирая рукой затылок.
— Ты позвонишь?
— Да.
Он кивает, а затем поворачивается, чтобы направиться к своей семье.
Я стою там, в нише, наблюдаю за его уходом и удивляюсь, почему к горлу подкатывает тошнота.
Я опускаю взгляд на визитку в ладони, переворачиваю ее и смотрю на лицевую сторону.
«Натаниэль Гиддингс
Генеральный директор Giddings Biosciences».
Завидный холостяк, какая ирония.