Мэдди
— До места всего несколько миль, — пытаюсь бодро щебетать я.
Эйден за рулем. Мне же пришлось взять на себя важную миссию — возиться с радиоприемником в надежде занять руки. Мы прослушали каждую песню в нашем плейлисте для путешествий… три раза. Здесь, на ничейной земле, радио практически не ловит, но попробовать стоит.
Песни появляются и исчезают, когда я нажимаю на кнопки. Из динамиков доносятся статические звуки, прерываемые резкими всплесками рэп-песен, которые переходят в поп-припевы, за которыми следует еще больше статики. Эйден опускает свою руку поверх моей, давая понять, что будет счастлив, если я остановлюсь.
Мы проезжаем еще одну группу кактусов, еще одно поле желтых цветов, еще один поворот, но я так и не могу взглянуть на Эйдена. Когда Стефани сказала, что вечеринка будет на территории Западного Техаса, я решила, что мы домчимся туда быстрее ветра. В конце концов, разве Остин не находится в центре штата? Но, по-видимому, даже прожив в Техасе всю свою жизнь, я не до конца понимала, насколько велико это место. Мы едем уже шесть часов. Мы уже должны были приехать.
Тут я замечаю дорожный знак, который гласит, что до города Марфа осталось пятьдесят миль.
«Если ты доберешься до Марфы, значит слишком далеко забралась!» — дала напутствие Стефани вчера во время короткого телефонного разговора.
Наш навигатор барахлит. Здесь, как и в случае с радио, мобильный практически не ловит. Стефани предупреждала меня об этом, но я и подумать не могла, что это станет проблемой, потому что она дала мне указания по маршруту.
Мне кажется, мы никогда не найдем этот оазис. Мы заблудимся и будем бесцельно бродить по пустыне, пока не рухнем от обезвоживания и истощения. Стервятники, радостно гогоча, будут кружить над нашими головами. Думаю, сначала они обглодают наши лица. Я слышала, что им нравятся носы.
И именно в этот момент птица проносится над горизонтом, и меня охватывает паника.
О-окей. Время отвлечься.
— Давай поиграем в игру, чтобы скоротать время. Как насчет «Я вижу»? Я первая. — И начинаю, прежде чем Эйден успевает возразить: — Одним глазком я вижу… — Я осматриваю горизонт в поисках интересного объекта. Хотя бы чего-нибудь. — Что-то коричневое.
— Грязь, — бросает он, постукивая по окну. — Или грязь вон там. Нет, подожди, грязь с той стороны.
Ладно, он прав.
— Мы проехали холм. Ты уверен, что мы двигаемся в верном направлении?
— Нет, я понятия не имею, куда мы двигаемся. Стефани отвратительно объяснила маршрут.
Я вновь изучаю распечатанное накануне электронное письмо. Там присутствуют такие фразы, как «Следуйте за линией горизонта», «ищите кратер» и «позвольте ветру направлять вас». Наверное, мне следовало уделить этому больше внимания, а не просто понадеяться, что все пройдет хорошо.
— Она говорила, что мы сразу поймем, что это оно, когда увидим, — сообщаю я, пытаясь быть полезной.
Но все складывается ужасно.
Я действительно хотела, чтобы эта неделя прошла гладко, особенно потому, что мне неким образом удалось убедить Эйдена присоединиться.
Это было непростой задачей. Поначалу он не уступал. На следующее утро после того, как я рассказала, почему так мило себя вела, я проснулась пораньше и приготовила блинчики, и на верху стопки крошечной шоколадной крошкой написала «ПОЖАЛУЙСТА». Позже в тот день я отправила ему на работу огромный букет фруктов. Но все же он не сдавался.
Вечером я предложила сделать Эйдену массаж ног. Он отказался. Я попыталась придумать что-нибудь еще более изобретательное. Чего на самом деле хотят парни? О, да. Мои глаза скользнули к его паху. Верно. Что ж, физиологию никто не отменял.
— Эйден, — обратилась я, поворачиваясь к нему лицом. — Я могла бы…
Он разглядывал меня сощуренными глазами, пытаясь понять, куда я клоню.
— Ну, сам понимаешь. — Я многозначительно указала на его штаны.
Он вскочил с дивана, запустив руки в волосы.
— Господи, Мэдди. Хорошо. Я пойду! Я поеду в эту чертову поездку.
— И притворишься моим парнем?
— Да по хер!
Та-дам! Не нужно делать минет.
Я думала, что ему будет сложно отпроситься с работы, но так как он никогда не брал больничный, его босс фактически выставил его за дверь. И вот мы здесь, первопроходцы на новой земле. Лишь тонкая полоса металла автомобиля отделяла нас от стервятников, желающих начисто обклевать наши черепа.
Я предлагаю Эйдену еще одну пригоршню закусочной смеси, но он отказывается.
— Мне нужна настоящая еда.
Я бледнею и оглядываюсь вокруг. Мы съели небольшой запас вяленой говядины еще в Остине. Следующими пошли яблоки.
Я стараюсь не смотреть на запасы воды. Знай, что нам нужно ее беречь, я бы не стала брать соленые закуски. У меня пересохло во рту. Это обезвоживание?
Там!
Впереди!
— ЭЙДЕН! СВОРАЧИВАЙ!
На дороге без опознавательных знаков примерно в четверти мили впереди возвышается огромная железная арка с десятками свисающих колокольчиков. Позвольте ветру направлять вас!
Мы сворачиваем и въезжаем в арку. Оттуда ползем по гравийной дороге, двигаясь мимо еще большего количества кактусов. Больше ничего нет. Моя уверенность ослабевает с течением минут. Мои пальцы сжимают колени, впиваясь в плоть, и я молча молюсь, чтобы я не сбила нас с пути.
— Это что, кратер? — спрашивает Эйден, указывая в окно.
И, разумеется, в нескольких ярдах от дороги виднеется неглубокая яма в форме чаши.
Стефани не тупица! Ее указания сработали!
Я хватаю Эйдена за плечо и трясу.
— Мы сделали это! Мы нашли путь! Мы не умрем!
Он смеется.
— Мы и не собирались умирать.
Ага. Ладно. По крайней мере, один из нас смело смотрел вперед.
Мы продолжаем ехать по дороге, следуя за линией гор вдалеке, затем после еще одного резкого поворота в поле нашего зрения появляется комплекс. Стефани не преувеличивала, говоря, что там мило. По ландшафту раскинулись модульные одноэтажные здания, сделанные из темно-коричневого металла и штукатурки, с огромными панорамными окнами во всю стену. Кажется, будто мы попали на Марс.
В аккуратную линию в конце ряда зданий выстроились три одинаковых черных «Лэнд Ровера». Стефани упоминала, что приедет на машине из Далласа со своими друзьями, и предложила захватить и нас с Эйденом, но я решила, что собственное транспортное средство — лучший вариант. Ну… просто на случай, если все станет странным и нам захочется свалить.
Эйден паркует свой внедорожник рядом с «Лэнд Роверами» и глушит двигатель. Тут до меня доносятся громкие визги.
Я открываю дверь и выхожу, мои мышцы болят от напряжения и беспокойства. Стефани выходит из главного дома в белом купальнике и поясе с надписью «Будущая невеста».
— Ты сделала это! — визжит она и бросается вперед, чтобы заключить в крепкие объятия.
Я счастлива видеть Стефани после стольких лет порознь. Не смотря на данное друг другу обещание, мы выстраивали свою жизнь и не находили времени для встреч. И вот сейчас я поняла, что не зря приложила столько усилий, чтобы оказаться здесь.
— И Эйден! Я так рада, что ты тоже смог приехать. Парни будут вне себя, что их не превосходят числом, — смеется она, обнимая и его.
Стефани всегда могла завоевать любого своим настойчивым энтузиазмом и обаянием. Плюс ко всему, ее отличала красота. Смуглая кожа, карие глаза, заразительная улыбка… Даже в детстве и юности, в отличии от всех нас, у нее не было проблем с внешностью. А подтяжки смотрелись мило на ней.
— Итак, теперь мы можем полноценно начать вечеринку! Идем, идем! — Она хватает меня за руку и тащит к дому.
— Ох, мне нужно взять сумки, — говорю я, указывая на машину.
— Для этого мы наняли персонал.
Что ж, тогда…
— Все! Все слушаем сюда! — Стефани привлекает внимание группы, как только мы оказываемся внутри. — Я хотела бы представить вам мою подругу Мэдди. Некоторые из вас встречали ее раньше и знают, что она одна из моих самых давних подруг. Мы вместе играли в Барби — вот как давно мы знаем друг друга. А это ее парень, Эйден.
ПАРЕНЬ.
Я оглядываюсь на него. Если Эйден растерян или смущен от этого комментария, то никак не показывает. Пока он знакомится со всеми, одна из подруг Стефани, не теряя времени, приносит ленту и мне. Так как в них все девушки, я наклоняю голову и позволяю накинуть ее на мои плечи.
— Теперь ты посвящена! — говорит она с улыбкой.
— Еще нет! Сейчас нальем тебе выпить! — восклицает Стефани и затаскивает на кухню, где стояли еще люди.
Кроме Стефани я ни с кем близко не общалась, но некоторых за эти годы встречала. И все же мы снова представляемся друг другу. Изабелла работает со Стефани в фирме по дизайну интерьера ее мамы. Каденс переехала к Стефани в прошлом году. А Данте с гордостью объявляет себя шафером жениха Стефани.
— Мне жаль парня, который будет стоять рядом со мной у алтаря, потому что я буду выглядеть горячо, — говорит он, подмигивая, и мы все смеемся.
Но это, говоря откровенно, правда. Вьющиеся каштановые волосы и квадратная челюсть подчеркивают его невероятную красоту.
Обернувшись, я вижу, что Эйден разговаривает с Эллиотом и еще одним парнем. Я не вслушиваюсь в разговор, но улавливаю, как Эллиот задает Эйдену вопрос:
— Значит, ты работаешь в Texas Monthly? Не думал о переезде в Лос-Анджелес или Нью-Йорк? Пытаешься пробиться в какое-нибудь крупное издание?
Я не слышу ответа Эйдена, потому что Данте отводит меня в сторону.
— Вы двое пока поболтайте, а я схожу проверить, готовы ли апартаменты, — убегая, бросает Стефани.
— О, хорошо. — Я провожаю ее взглядом, не в силах стереть улыбку с лица.
— Ладно, выкладывай. Расскажи мне все, — говорит Данте, наклоняясь ко мне.
Я смеюсь.
— Что именно? О себе? Ммм… Ну, я живу в Остине, а работаю в рекламном агентстве…
— Эй, — перебивает он. — Без обид, но я не хочу ничего слышать о работе. Это малоинтересно. Как давно вы со своим парнем вместе?
Он берет дольку грейпфрута и осторожно выжимает ее в стакан, чтобы сок не брызнул на стойку.
Мне требуется секунда, чтобы понять, что речь идет об Эйдене. Он все еще разговаривает с парнями. К их компании присоединились и девушки.
Я не могу вспомнить, что тогда соврал Эйден. Как долго, он сказал, мы встречаемся? Решаю уклониться, просто чтобы не втягивать нас в неприятности.
— Недолго, — отвечаю я, наблюдая, как Данте готовит мне коктейль.
— Все серьезно?
— О, м-м-м… да? — Но потом даю заднюю. — Хотя он может сказать и другое.
— Ах, мужчины. Пытаться понять их невозможно. Мы с моим партнером вместе уже девять лет, но, если его спросить, он ответит, что мы до сих пор присматриваемся друг к другу. — Он закатывает глаза. — Пойдем, заставим его ревновать, — говорит Данте, протягивая мне мой напиток, затем огибает бар и берет меня за руку.
Мы подходим к группе людей, и за нашим приближением наблюдает Эйден. Его внимание приковано к руке Данте.
— Эйден, не возражаешь, если я украду твою девушку на несколько минут? Я хочу показать ей вид на горы до того, как солнце полностью сядет.
— Почему бы нам всем не пойти? — с улыбкой предлагает Каденс. — Точно! Все берите по стаканчику и давайте выйдем на улицу!
Данте, подмигнув мне, шепчет:
— Ну, я пытался. Не волнуйся, к концу недели он будет у твоих ног.
И бежит к Каденс. Я остаюсь ждать Эйдена.
— Это один из друзей Эллиота? — спрашивает он, указывая подбородком в сторону Данте.
— Я думаю, скорее он друг Стефани.
Эйден кивает, но могу сказать, что он точно жаждет подробностей. Вместо этого я прячу улыбку.
— Хочешь попробовать мой коктейль? Данте сделал.
Эйден хватает его и делает большой глоток.
— Давай поторопимся, — прошу я. — Хочу увидеть закат, о котором столько разговоров.
К дому прилегает просторная терраса у бассейна с несколькими зонами отдыха, шезлонгами и местом для костра. Растения и кустарники растут по периметру, но за ними до самого горизонта простираются песок и грунт, где горный хребет крадет последние лучи солнца.
Кажется, будто кто-то обрызгал небо розовой, желтой и оранжевой краской.
От пейзажа захватывает дух. Похоже, долгая поездка того стоила.
— Видишь? — говорю я, поднимая взгляд на Эйдена. — Возможно, неделя будет не такой уж плохой.
~
Мы с Эйденом должны спать в одной постели. От этого никуда не деться. После ужина Стефани показывает нам наше бунгало.
— По секрету, ребята, я выбрала для вас лучшее. Оно находится далеко от остальных, так что не переживайте — вас никто не услышит. — Ее многозначительное подмигивание не остается незамеченным Эйденом.
— Стефани! — шиплю я.
— Что?! Я просто подумала, раз вы, ребята, только недавно начали встречаться… ну, сама понимаешь… — Ее брови многозначительно взлетают вверх и опускаются. — Или я ошибаюсь?
Эйден смеется, полностью наслаждаясь представлением.
Я подхожу к окну, надеясь увести разговор в сторону.
— Ух ты! — громко ахаю я. — Как тут красиво! Посмотрите на вид на звезды.
На самом деле, их невозможно разглядеть, потому что люстры отсвечивают в окна, но никто не обвиняет меня в том, что я несу ерунду.
— Да, это еще один плюс пребывания в этом бунгало: ничто не загораживает обзор. Итак, ванная комната там, а в гардеробной — мини-холодильник с закусками и напитками. Если вам что-нибудь понадобится, главный корпус не закрывается, но, пожалуйста, будьте осторожны, гуляя ночью — дикая природа. — Затем Стефани направляется к двери. — Хорошо отдохните. У нас завтра насыщенный день!
Она уходит, и мы остаемся одни в комнате. Я и Эйден, в бунгало в пустыне с двуспальной кроватью. Разумеется, один из нас мог бы лечь в другом месте, но в комнате нет дивана — только два современных кресла. О сне на полу тоже не может быть и речи — он бетонный. Я бы, наверное, сломала бедренную кость, пытаясь уснуть на нем.
Я ничего не произношу, ожидая реакции Эйдена. Он обходит комнату, осматривая обстановку, прежде чем исчезнуть в коридоре, ведущем к гардеробной и уборной.
— Кто-то развесил нашу одежду, — говорит он, его голос эхом разносится по пространству.
Стоило бы обрадоваться, но мне вовсе не радостно. Этой задачей можно было скоротать крайне много времени, или хотя бы до тех пор, пока мы не привыкнем к идее делить небольшую площадь.
Эйден появляется секундой позже, смотрит на меня, затем смотрит на кровать.
— Ты выглядишь обеспокоенной.
— Я не подумала о ночевке. — Я морщусь. — Почему-то решила, что у каждого будет своя комната.
Он совершенно непринужденно пожимает плечами.
— Я могу найти Стефани и спросить, есть ли свободные кровати.
Я качаю головой.
— Она посчитает это странным, учитывая, что мы вроде как пара.
— Скажем, что я громко храплю, или, например, что ты до брака ни-ни.
Я смеюсь над его предложениями, после чего мои плечи расслабленно опускаются.
— Все в порядке, правда. Да и что такого? — размышляю я вслух. — Нам ведь не впервой спать с кем-то.
— Тогда, я надеюсь, ты знаешь, что я сплю в чем мать родила.
— Эйден!
— Шутка. Давай, Мэдди. Расслабься. Давай приготовимся ко сну, а потом можем… — Он оглядывается по сторонам, ища, чем бы заняться, но ничего не обнаружив, потирает затылок. — Я не знаю. Потом решим.
Я иду к шкафу, чтобы взять свою пижаму.
— Если ты не против, я приму душ.
Он кивает.
— Конечно, без проблем.
Что ж, ему легко говорить. Дизайн этого комплекса в пустыне основан на минимализме, поэтому здесь нет даже двери, чтобы отделить спальню от ванной комнаты. К счастью, она имеется в уборной, так что, по крайней мере, там человек может спокойно заниматься своими делами.
Но с душем никакого уединения. Мне следует быть очень быстрой.
— Я в душе, — предупреждаю я Эйдена, включая горячую воду.
— Звучит неплохо.
Прежде чем стянуть через голову футболку, я задумываюсь.
— Я собираюсь раздеться.
— Да, я догадывался, что так и будет, — смеется он.
— Знаешь, просто… Зеркало так висит, что если ты встанешь с левой стороны кровати, то…
— Мэдди, просто прими душ.
Я снимаю футболку и лифчик, затем стягиваю брюки и трусики, после чего прыгаю в душевую и хватаю шампунь с мылом. Со сверхчеловеческой скоростью намыливаю волосы и тело, ударяясь локтем о стеклянную перегородку. Эйден спрашивает, все ли со мной в порядке, и его голос звучит подозрительно близко. Я прикрываю все свои интимные места и кричу, что все под контролем.
Затем выжимаю на руку еще немного средства для тела и намыливаю ноги и ступни.
В общей сложности я, наверное, ополаскиваюсь максимум три минуты. И это впечатляет. Вот только когда я выключаю воду и поворачиваюсь, чтобы выйти, до меня доходит, что я не захватила полотенце.
В панике осматриваю помещение. Здесь нет ни бельевого шкафа, ни ящиков под раковиной. Дурацкий минимализм.
Ругаюсь себе под нос.
Так как горячая вода меня больше не согревает, по коже бегут мурашки. Я перепрыгиваю с одной ноги на другую в надежде согреться, пока осматриваю каждый уголок и щель в ванной.
Я могла бы надеть свою грязную одежду, но эта идея мне не нравится. Она вся в пыли пустыни и крошках еды.
Шкаф находится в дальней части спальни, поэтому я никак не могу добраться туда незамеченной.
Уткнувшись лбом в стеклянную дверцу, решаю, что просто постою тут, пока Эйден не заснет, а потом спокойно выйду и возьму одежду. Тридцать секунд превращаются в минуту. Такое чувство, что я стою уже всю ночь, и теперь я действительно дрожу. Не думаю, что продержусь долго.
— Ты как там? Я хочу принять душ после тебя.
— Хьюстон, у нас проблема, — с тяжелым вздохом бормочу я.
Он смеется из другой комнаты.
— Что там у тебя?
— Я забыла полотенце.
— Ничего страшного, я видел их в шкафу. Сейчас принесу.
Я отрываю голову от стекла, мои глаза расширяются в панике.
— Тогда брось его в ванну, а я подбегу к нему.
— Ты, кажется, забыла, что я уже видел тебя голой?
— Нет, но давай не будем делать это привычным, хорошо?
Через секунду свернутое полотенце взмывает в воздух и ударяется о зеркало в ванной, сбивая его со стены. Я в ужасе наблюдаю за этим падением — как оно ударяется о туалетный столик, а затем разлетается на миллион осколков.
Вот блин.
— Пожалуйста, скажи мне, что ничего не случилось, — умоляет Эйден.
С моих губ срываются нечеловеческие звуки, как у несчастного животного.
— Стекло разбилось? — спрашивает он, отчаянно цепляясь за клочок надежды.
— Да! Эйден! Зачем ты это сделал?!
— Что? Это ты не хотела, чтобы заходил, вот я и бросил полотенце.
— Я не просила бросать его вот так! Ты же не играешь за «Янкис»!
— Немного не рассчитал свою силу.
— Сейчас не время для шуток!
Я начинаю расхаживать по квадрату душевой.
— Я в ловушке! Если выйду, то порежу себе ногу.
Стекло повсюду. ВЕЗДЕ.
— Хорошо, не выходи. Жди. — Его голос становится громче, а затем он просто появляется в дверях ванной. — О, ПРИВЕТ, КТО ЭТО У НАС ТАКОЙ ГОЛЕНЬКИЙ?
Взвизгнув, я падаю в душе, обхватив руками колени. Мои волосы, словно занавес, свисают вокруг меня.
— Может, ты расслабишься? Я пришел сюда не для того, чтобы пялиться на тебя. Я пытаюсь навести порядок в этом беспорядке.
— Удачи тебе. Надо сходить за метлой или чем-нибудь таким в главном доме. — Когда Эйден разворачивается, чтобы уйти, я спешно добавляю: — Но никому не говори, для чего! Не хочу, чтобы Стефани знала о зеркале раньше времени. Мне еще предстоит придумать оправдание.
— Верно. Понял.
Стоит ему уйти, меня осеняет, что следовало попросить его бросить мне (осторожно!) полотенце. Так что я застряла здесь, голая, замерзшая и знатно раздраженная тем, что оказалась в такой ситуации.
Ощущение, что Эйдена нет уже целую вечность. Я начинаю напевать себе под нос песню, чтобы сдержать психоз. Вожу ногтем по гравировке стекла, как если бы коротала свои дни в заключении.
И вот, наконец, он возвращается.
С метлой и совком для мусора.
— О, слава богу. Где ты их нашел?
— Мне помогла Стефани.
Мои глаза расширяются.
— Что ты ей сказал?
— Я сказал, что мы любим ролевые игры. Знаешь, непослушная французская горничная и все такое.
— Ты шутишь! — охаю я.
— Эй, ты сама не захотела, чтобы я рассказывал ей о зеркале, поэтому мне пришлось импровизировать.
— Теперь она думает, что мы извращенцы.
Он невозмутимо пожимает плечами.
Бог ты мой.
Стало быть, Эйден извращенец!?
— Ты раньше увлекался ролевыми играми с подружками?
— Ты действительно хочешь сейчас поговорить об этом?
Он смотрит на меня, изогнув бровь, и я вспоминаю свое нынешнее состояние раздетости.
— Точно. Продолжай.
Эйден кивает и исчезает в коридоре. Через секунду возвращается с новым, чистым полотенцем. Он осторожно ступает ботинками по битому стеклу, хрустя, а затем приоткрывает дверцу душевой кабины. Он отвел взгляд — слава богу, — и когда он передает мне полотенце, я, не теряя времени, заворачиваюсь в него.
— Что скажем о зеркале? — спрашивает Эйден, принимаясь за подметание стекла. — Я без проблем могу признаться, что случайно его разбил.
— Нет, я что-нибудь придумаю. Но сейчас мне слишком холодно, чтобы думать.
Он хмурится и смотрит на меня.
— Так, давай я принесу твою обувь, чтобы ты могла выйти и одеться.
— Нет, все в порядке. Мне не хочется еще больше хрустеть стеклом и усложнять тебе работу. Я еще немного подожду.
Эйден кивает и возвращается к уборке, склоняясь, чтобы тщательно подмести мусор.
— Я бы все равно не стал тут ходить босиком, пока тут как следуют не пройдутся пылесосом. Вряд ли вручную можно собрать все осколки.
А ведь верно.
Закончив, он вытряхивает содержимое совка в мусорное ведро под туалетным столиком и завязывает пакет, чтобы выбросить его утром.
Час спустя мы оба лежим в постели, я в майке и пижамных шортах, Эйден в боксерах, только что принявший душ. Мы пахнем одним и тем же средством для мытья тела. Мы чертовски близко. Если бы я чуть-чуть сдвинулась вправо, мы бы соприкоснулись. Итак, я лежу совершенно неподвижно, уставившись в потолок в темноте. Я знаю, что Эйден все еще не спит. Мы почистили зубы, забрались в постель и выключили свет. «Спокойной ночи», — сказала я, и он пожелал того же и мне. И вот мы дошли до этого момента, когда молча пытаемся притвориться, что другого человека не существует. Мне следовало бы попытаться заснуть, но я не могу. Мне кое-что слишком любопытно.
— Пс?
Голова Эйдена поворачивается на подушке.
— Что?
Я поворачиваюсь лицом к Эйдену, но так темно, что я его не вижу. Даже при свете звезд, проникающем сквозь тонкие шторы на окнах, я не могу разглядеть, где он на кровати. Так что я просто разговариваю с темнотой.
— Чуть раньше… когда ты убирался… — осмеливаюсь я тихо.
— И?
— Я спрашивала тебя о ролевых играх.