ПЕЙТОН
Я подхватываю палку из костра, один конец которой пылает, и сжимаю нож. В жопу этих монстров. Они не смогут причинить боль моей семье. Я наблюдаю, держась наполовину позади Калена, тело которого вибрирует от едва сдерживаемого насилия, как они выползают из щели над нами, а затем поднимаются в воздух. Они летают вокруг вслепую, выискивая нас. Мы все затихаем, наполненные напряженным ожиданием. Я могу чувствовать сосредоточенность Калена, в отличие от нервозности, которая наполняет всех нас.
Он привык к этому, привык быть готовым к атаке в любой момент. Переходить от расслабленного состояния к обороне. Мы все просто смотрим, стоя спиной друг к другу, пока существа кружат над нами, стараясь сохранять тишину, ведь именно так они и охотятся.
Однако огонь все еще шипит, и они сосредоточены на нем, их вопли усиливаются по мере того, как они спускаются. Черт. Подойдя ближе, я начинаю медленно тушить огонь, бросая взгляд на монстров каждые несколько секунд, пока костер не гаснет, а затем снова отхожу, возвращаясь к Калену, когда пещера погружается в темноту. Я неохотно гашу свою палку, не желая, чтобы треск огня выдал нас. Вместо этого я крепче сжимаю свой нож. Наши фонари все еще горят, но отбрасывают тени. Я наблюдаю, как они садятся на камни и стены вокруг нас, наклоняют головы, прислушиваясь и выжидая.
Они, несомненно, могут нас переждать.
Я смотрю на Калена, чтобы понять, что мне делать. Он наблюдает за ними, кажется, совершенно безразлично. Секунды превращаются в минуты, сердце колотится, адреналин бьет через край, мышцы напряжены, я стараюсь не переминаться с ноги на ногу.
Вдруг раздается звук скользящих камней. Мои глаза расширяются, и я оборачиваюсь, и вижу, как Фин с открытым ртом смотрит себе под ноги, прежде чем монстры с криком пикируют на нас. Я готовлюсь, сосредоточившись на их спуске. Один из монстров приближается, я наношу удар, он вопит и ныряет назад, когти другого впиваются мне в руку, но я продолжаю резать и колоть, отбиваясь и теряя самообладание.
Я слышу, как остальные сражаются вокруг меня, кто-то вскрикивает от боли, и наше намерение отбиться от них продолжается, как мне кажется, уже несколько часов. Мои руки тяжелеют, и я начинаю замедляться, когда раздается громкий треск, и монстры мгновенно разлетаются в стороны.
Задыхаясь, я оглядываюсь и вижу, как Риггс отходит от края бассейна, куда он только что бросил камень. Он прижимает палец к губам, и мы все замираем, едва дыша. Монстры летят прямо в воду, плывя вниз, навстречу шуму. Мы все остаемся неподвижными и тихими, и по мере того, как проходят минуты, мы начинаем расслабляться.
— Они могут вернуться в любой момент, нам нужно двигаться, — шепчу я.
— Мы не можем, — бормочет Тайлер. — Ты истекаешь кровью, и Фин тоже.
В панике я поворачиваюсь и вижу, как он слабо улыбается мне со следами когтей на лице. Черт, они не слишком глубокие, но все же достаточно серьезные, чтобы кровь стекала по его лицу струйками.
— Кален, Риггс, караульте. Пейтон, принеси сумку и помоги мне очистить рану, — я поспешно выполняю приказ, пока Фин присаживается. Я передаю ему воду и держу его за руку, пока Тайлер начинает промывать его раны и распаковывать сумку. Я не обращаю внимания на свою кровоточащую руку, зная, что все не так плохо.
— Детка, у тебя снова идет кровь. Тай, займись сначала ею, — настаивает Фин, но я сужаю глаза.
— Заткнись, ты, большой ребенок. Чем быстрее он очистит и перевяжет тебя, тем скорее он сможет заняться мной, — говорю я, а затем смягчаю голос и целую его в другую щеку, а затем в губы. — Пожалуйста?
— Блять, — бормочет он. — Хорошо, но только быстро, мне не нравится, что у нее идет кровь.
Я отвлекаю его, тихонько разговаривая ни о чем и обо всем. Я рассказываю ему истории о скатах, с которыми я плавала, и об острове, где в воде плавали свиньи, пока Тайлер перевязывает раны. Как только он заканчивает, они оба очищают мою руку и перевязывают. Я знаю, что рана не слишком глубокая, так что все в порядке, и после перевязки я ее почти не чувствую.
Закончив, мы огляделись, понимая, что здесь небезопасно, но мы пока не можем войти в воду, если они все еще там, а нам с Фином нужно отдохнуть. Потеря крови, может быть, и невелика, но в наших телах полно адреналина и страха, поэтому нам нужно успокоиться, иначе во время погружения может случиться самое худшее.
Мы все устраиваемся, чтобы немного отдохнуть.
Мы почти не спим. Всю ночь мы держим оружие наготове, стараясь не шуметь. Фин дремлет, и я тоже, понимая, что нам нужна энергия, но после нескольких часов отдыха Тайлер сдается и соглашается, что мы можем возвращаться. Здесь мы не в безопасности.
Нервные, но счастливые, мы начинаем собирать оставшиеся вещи. Все идет гладко и быстро, потому что мы все привыкли к этому. Это рутина, норма, когда мы функционируем лучше всего, даже в худшие времена. Как раз когда мы застегиваем ласты, в рации раздается треск, крики и вопли.
— База атакована, — связь прерывается. — Не возвращайтесь! — кричит Майкл.
Я хватаю рацию.
— Майкл? — кричу я в панике.
— Минноу, не возвращай… — он прерывается, а затем возвращается, задыхаясь. — Не возвращайся сюда. Это резня. Минноу, оставайся там!
Помехи громко звучат в тихой пещере. Я смотрю на микрофон, мои глаза расширены, страх пронизывает меня насквозь.
Я пытаюсь снова вызвать его, переключая частоту каналов и крича, но Тайлер выхватывает рацию из моих цепких пальцев и поднимает мой подбородок.
— С ним все будет хорошо. Доверься ему, как он доверился тебе, но он прав — если они там, мы не можем вернуться.
— Так что же нам делать?
Тайлер рычит, дергая себя за волосы в отчаянии, пока я смотрю на Калена. Я чувствую, как мое сердце раскалывается, и страх вызывает у меня дрожь. Я не могу потерять Майкла… но это и наш единственный выход.
Мы в ловушке.
— Мы выживем, — пробормотал он. — Это единственное, что мы можем сделать.
О Боже, Майкл, пожалуйста, будь в порядке.