Лежать на его плече и говорить о том, что беспокоит, оказалось совсем несложно.
И пусть сначала слова едва складывались в предложения, внутренности душил стыд и страх, а голос звучал необычайно тихо, всё было именно так, как было нужно именно сейчас. Несмотря на опасения, страхи и множество разниц, стоящих между ними.
Конечно, в эти напряжённые моменты Злата чувствовала себя комком нервов: сжималась, тряслась и, кажется, в какой-то момент едва дышала, но тем не менее продолжала идти вперёд, наперекор собственным прежним установкам, чувствуя при этом пальцами горячую мужскую ладонь и ощущая поддержку каждой клеточкой своего тела.
Паша не перебивал, не задавал вопросов, а просто слушал, не забывая ласково гладить худую спину. Он мысленно ловил каждую фразу, старался всё обдумать и сделать выводы. Мужчина не был психологом, однако тем не менее внутри него всё равно отчётливо назрело осознание: этой девочке нужен не столько врач, сколько любящий человек, находящийся рядом и не собирающийся уходить.
Ребёнок, выросший без любви и внимания, несмотря на отчаянные их поиски, не может просто так взять и поверить в чью-то привязанность. И винить такого человека в этом тоже самое, что винить астматика в его собственной болезни. Так сложилось в виду объективных причин и теперь остаётся только корректировать последствия.
— Я боюсь не справиться, — после очередного эмоционального всплеска сбивчиво заключила Злата, стараясь сдержать очередной всхлип. — Не справиться с работой и со своими чувствами. Мне страшно, что мои эмоции снова будут неправильными… Вдруг я… оттолкну тебя неопытностью, навязчивостью или чем-то ещё, о чём даже не догадываюсь? Я пытаюсь быть сильной и взрослой, но у меня постоянно не получается… Как будто что-то сбивается, и я звоню с претензиями дурочки и требую внимания…
— Боишься, что я уйду, если ты перестанешь держать? — спокойно уточнил Паша, мягко поглаживая большим пальцем руку девушки. Он не старался сделать свой тон притерно-сладким, напротив, сохранял в голосе привычную строгость. И хотя он видел, каких трудов стоило Злате такое "очевидное для него" признание, повести себя по-другому было сейчас нельзя. Грань между жестокостью и жалостью всегда поразительно тонка. — Злат, ответить-то всё равно придётся, я мысли читать не умею, а вечно бежать от правды не вариант, всё равно накроет.
Девушка прикрыла глаза, ухмыльнулась сквозь слёзы, а потом осторожно кивнула, как бы отвечая на высказанный вопрос. Ещё несколько минут Злата продолжала молчать, всё ещё немного сопя носом и ожидая его реакции, способной или подарить, или отнять последнюю надежду. Своими откровениями Злата раз за разом вверяла ему свою душу и теперь ей оставалось только ждать и верить, что её чувства не втопчут в грязь.
Паша разрушать её опасения не спешил, выжидал паузу, тщательно обдумывая последующие слова. Нужно было взвесить каждое слово, чтобы не сделать хуже и не спровоцировать защитную реакцию девушки. Откат назад в их непростой ситуации стал бы фактическим поражением. Мужчина устало выдохнул, привычно нахмурился, а потом вдруг осторожно притянул Злату к себе и ласково поцеловал в макушку.
Так просто и быстро, что девушке тут же облегчённо выдохнула. Дикое желание свернуться рядом с Пашей в клубочек в этот момент, казалось, стало просто невыносимым и ощущаемым даже кончиками пальцев. Впрочем, именно это она и сделала, несмотря на напряжённость ситуации.
— Боясь и сдерживая себя во всех порывах ты делаешь только хуже. Ты постепенно убиваешь себя, стараясь стать удобной для остальных, — уверенно ответил на невысказанный вопрос Паша. Без тактичности, но с искренностью, которую Злата так в нём любила. Под его приятными поглаживаниями думать о тяжёлых вещах становилось проще. — А ведь те, ради кого ты это делаешь, в большинстве своём недостойные люди. Даже я…
Девушка нахмурилась и покачала головой, заставив Пашу усмехнуться. Правда же, хотя приятно, что он нравится ей и таким, какой он есть. Но тем не менее розовые очки тоже надо раскалывать, иначе впоследствии сыграет злую шутку.
— Просто, Злат, я хочу, чтобы ты поняла, при всех моих недостатках я не преследую цели тебя обмануть. Да, эти слова не равны тому, что мы проживём вместе всю жизнь и родим десять детей. Это придётся принять, потому что жизнь устроена так, что ни один врач, экстрасенс или астролог не предскажет тебе все события жизни с точностью до года. — Паша, провёл ладонью по светлым волосам и внимательно заглянул в испуганные глаза. — Ты мне нужна, и я хочу быть с тобой. Однако в будущем может случиться всё, что угодно, при этом счастью в настоящем ничего не мешает, кроме твоих родителей, конечно. — Мужчина выждал паузу, а она привычно улыбнулась, утыкаясь носом в её плечо. — Они — сущий кошмар. Интересно, как у них могла появиться вполне адекватная ты.
Злата снова рассмеялась и с лёгкой усмешкой подняла на него взгляд. Она очень внимательно его слушала, но, кажется, как истинная женщина, особенно внимательно запомнила лишь фразу о том, что ему нравится. Не то, чтобы остальное было неважно, просто в сотый раз осознавать его привязанность к ней было по-особенному волнительно.
— Между прочим, я не вполне, а вообще адекватна, — въедливо подметила Злата, по-детски обнимая его обеими руками. — И всё понимаю, но не хочу домой возвращаться. С тобой так хорошо здесь, что ничего не надо. Да-да ванильные сопли и не начинай ворчать…
Злата закатила глаза, пытаясь перевести разговор в шутку и не дать мужчине шанса испортить её сентиментальное настроение, но Паша снова умудрился её удивить, потому что не стал включать режим брутального и вредного доктора. Напротив, он пробежался пальцами по её спине, притянул к себе вплотную и ласково посмотрел в глаза.
— Вообще, я тоже не хочу тебя возвращать, — признался мужчина, усмехаясь. — Надо, а не хочется. Пропадать не хочется и отпускать тебя фиг знает насколько тоже. Одним словом, Злат, ты — моя задачка со звёздочкой. С самого начала.
Паша улыбнулся, а Злата вдруг пересела на его колени и в который раз за день посмотрела в глаза. Они были такими красивыми, открытыми и ничего от неё не ждали: не требовали, не принуждали, просто блестели так, словно бы она была самой красивой девушкой на земле. И за одно только это Злата могла бы позволить ему всё, что угодно.
Было удивительно, но впервые ей захотелось поверить в то, что даже с красным, опухшим от слёз лицом она всё равно ему нравится. Вот так просто: ни за что и просто так. Девушка неловко потянулась к его губам и положила ладони на щёки. Сейчас всё почему-то чувствовалось правильно и почему-то совсем не было страшно. Просто позволить… Просто не бояться… Просто чувствовать, а не думать…
И она не перестала бояться.
Не ощущала страха, когда он стягивал её кофту по плечам. Не тряслась, как осиновый лист, когда его жаркие прикосновения, сантиметр за сантиметром ласкали хрупкое тело. Не пыталась закрыться, когда он увидел её обнажённой.
Слова Паши всё ещё звучали в голове, били настойчивым набатом, придавая сил. Однако его взгляд сказал всё красноречивей слов. Он подтверждал, что она любима. Н а тех, кто не нужен так не смотрят: с обожанием, нежностью и чем-то ещё таким непонятным, что трудно дышать.
Злата сжимала пальцами сильные плечи, отчаянно целовала Пашины губы, прижимаясь сильнее и растворялась в нём без остатка. Кажется, она кое-как стянула с него ненужные вещи, а дальше память девушки не оставила ничего, кроме его такого серьёзного взгляда. Раньше Злата никогда его таким не видела, а сейчас ощущала, как сильно ему важно не навредить ей. И пусть не было ласкового тона, было кое-что более важное.
— Будем немного больно, потерпи… — предупредил Паша, опуская ладонь вниз. Злата была поразительно готова, но он медлил. Причинять ей даже случайную боль безумно не хотелось. Кажется, такое волнение сам Паша чувствовал в свой первый раз.
А она почему-то смотрела на него с таким доверием, проводила ладонью по небритой щеке, которую он ловил губами, и улыбалась привычной шутливой улыбкой.
— Всё вытерплю с тобой, мой хирург, — ответила она, видя, как мужчина медлит, выгнулась и подалась вперёд, прикусывая губу. — Вся боль уже прошла…
— Давай без пафоса, я всегда щедро добавляю обезбаливающее, — усмехнулся Паша, снова прикасаясь поцелуем к нежным губам, уже распухших от его поцелуев.
— Тогда добавь его… побольше…
И мужчина снова поцеловал её. Терпко, с нажимом и страстью, пытаясь выразить всё то, что накопилось в душе. Руки Паши снова заскользили по телу, обласкали каждый участок и внезапно стало хорошо-хорошо, Злата приоткрыла губы в немом стоне, и в этот момент он осторожно вошёл в неё. Так просто и нежно. Девушка тут же инстинктивно обвила его ногами и немного зашипела.
Боли не было, но какое-то непонятное чувство волнами расползалось по телу, Паша, внимательно следящий за её реакцией, сразу же заметил лёгкий испуг в карих глазах. Она храбрилась, но мужчина чувствовал, как сильно ей поддержка. Он прижался своим лбом к её. И пусть это была ваниль, от которой у него сводило зубы, сейчас он должен был дать ей уверенность в том, что всё в порядке, и она любима. Остальные толкования излишни.
— Всё хорошо, — шепнул он, целуя Злату в переносицу, перенося вес собственного тела на руки. Он приподнялся и снова посмотрел на неё. В её глазах не было страха, зато была… любовь. Такая неприкрытая, что, кажется, могла ударить токо м. Невольно Паша пообещал себе, что в следующий раз для неё всё будет по-другому: лучше, ярче, без неловкости и испуга.
Злата же ни о чём не думала, просто наслаждалась, готовая принять всё, что он ей даст, потому что верила, что не обидит и не посмеётся.
— Знаю.
А дальше, всё действительно, стало хорошо. С любящими глазами, с жадными стонами, которые она запомнит на всю жизнь… С первым необычным наслаждением: ещё неуверенным, но таким волнительным. Таким, когда ты настолько дорожишь человеком, что вверяешь ему себя и ничего не просишь взамен.
***
Уже после они просто лежали на заново заправленной кровати и тихо говорили. Наслаждались теми редкими часами, когда не нужно было опасаться слежки и страхов. Скоро это время, к сожалению, должно было истечь. Однако они старались игнорировать этот факт.
Злата успела принять душ и внаглую прикарманить водолазку Паши. И тот хоть и закатил глаза, но ничего не сказал. Бурчать Паше не хотелось, тем более после всего того, что произошло за этот день, но, видимо, несмотря на его терпение, вопросы девушки сегодня иссякать не собирались.
— А почему ты выбрал меня? — внезапно спросила она, смотря на него своими хитрыми карими глазами. Вопрос прилетел ниоткуда и застал врасплох. — Я всегда задаю тебе этот вопрос, а ты не отвечаешь. Может, пора приоткрыть завесу тайны?
Паша прикрыл лицо рукой, изображая "крайнюю обескураженность": целый день он втолдыкивал ей, что влюблён, а в конце получил утверждение, что этого было мало и заодно вопрос — почему? Гениально… Как в задачке по геометрии: не только найди решение, но ещё и доказательство приведи. Да уж… от абсурдности ситуации хотелось смеяться. Всё же есть минус в этих маленьких соблазнительницах.
— Вопрос уровня детского сада, — заметил Паша, всё же в тайне надеясь, что Злата отстанет. Слишком много разговоров о чувствах сегодня. Настолько, что его психика уже отказывается это выдерживать. К тому же, как объяснить то, чего ты и сам не понимаешь?
Но Злата не думала сдавать позиций, привычное упрямство после недавней истерики снова заработало в штатном режиме:
— Но всё же… мне интересно, к тому же у нас разговор на чистоту.
Злата прищурила глаза и требовательно заглянула в любимые омуты напротив. Ей, как ребёнку, важно было слышать подтверждения своей любви и, руководствуясь словами Паши об искренности, она решила быть честной перед ним в своих желания. Хотела знать ответ и спрашивала.
— Мне хорошо с тобой, и мне не хочется тебя выгонять, — решил отшутиться Паша. — Поверь, это весомо для врача, не любящего людей.
Девушка усмехнулась, склоняя голову набок. На романтичный ответ она не надеялась, но и такая шутка, а не гневное молчание уже была шагом вперёд.
— Звучит как признание в любви.
— Это оно и есть.
Злата покачала головой, сдерживая смех, однако всё-таки в ожидании посмотрела на Пашу. Он тихо чертыхнулся, закатил и подумал, что ещё обязательно пожалеет об этой капитуляц ии. Только вот сейчас этот девичьи щенячьи взгляд был таким, что устоять перед ним было фактически невозможно. Впрочем, витиевато отвечать он тоже умел.
— Хорошо, давай пойдём от противного. Ты прекрасно зная, что я — занудный высокомерный, вечно занятой мужчина, всё равно остаёшься со мной и любишь, так? — Девушка кивнула, хлопнув ресницами, снова прикусывая губу и превращаясь в ту наивную Злату в больничной палате с глазами карликовой игрунки. — Так. Вот и ты нравишься мне такой, какая ты есть по тому же принципу: решительной, взбалмышной, забавной и такой нерациональной, ч то иногда хочется завопить от раздражения, поэтому прекращай искать причины там, где их нет.
Мужчина тут же провел ладонью по волосам, красиво сворачивая свою аргументацию, а Злата фыркнув сначала приподнялась, а потом забралась на его колени, обняв за талию. В это был весь Паша: конкретного ответа — нет, а к аргументации не подкопаешься. Впрочем, с ним было так тепло, хорошо и уютно, что Злата была бы не против провести так несколько дней, несмотря на его старческое ворчание.
— А вообще кто-то либо нравится, либо нет. Это вкусовщина, — заключил Паша, но от едкий издёвки напоследок удержаться всё-таки не смог. — Будь у тебя опыт, ты бы это понимала. А так у тебя просто не было шансов передо мной устоять. Вот ты и ищешь везде подтекст.
Тычок в бок от маленькой мстительницы прилетел тут же, заставляя усмехнуться. Ожидаемо, но по-своему мило. Если Злата не возразила, она не была бы Златой.
— У меня были ухажёры в универе. Не ври! — возмутилась девушка, наигранно нахмурившись и сложив руки на груди. С амодовольство и самоуверенность Паши порой просто выводили её из себя. — И было их немало, я могла выбрать любого! Просто так сложилось…
Паша засмеялся, с лёгкостью взъерошив её русые волосы. Ему безумно нравилось поддевать Злату, хотя при этом он порой чувствовал себя мальчишкой. С другой стороны, оказалось, что возвращаться в молодость порой совершенно неплохо.
— Те самые ухажёры, которые сбежали из больницы, когда я на них рыкнул. Там от ухажёров одно название, — отбил плохо просчитанную атаку Паша, обнимая Злату, чтобы закончить спор. Ухажёров там было порядочно, но против него… шансов у них не было. Будем объективны. Ни стержня, ни хитрости.
Злата грустно усмехнулась, клубочком свернувшись под её боком. Спорить в этой ситуации, к сожалению было нечем.
— Можно подумать, что ты бы не ушёл на их месте, — предприняла слабую попытку отстоять свои позиции Злата.
— Я и не ушёл. — Уверенно отчеканил мужчина, отбивая последнюю тень сомнения. — Ни тогда. Ни сейчас. Остался.
Паша внезапно прекратил смеяться и заговорил серьёзно. В этот момент для них двоих всё стало понятно. Слов больше было не нужно, хватало взгляда. Злата нежно улыбнулась и потянулась к мужчине за поцелуем, но внезапный звонок совершенно не к месту нарушил планы. Паша чертыхнулся, моментально отвечая на звонок. Однако спустя пару минут Злата увидела, как мужчина поменялся в лице, а потом ответил на немой вопрос в её глазах.
— Милена в больнице…