Логово гадюк - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 16

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

ДИЗЕЛЬ

— Она твоя. — Это повторяется снова и снова в голове, когда мои губы изгибаются в улыбке. Маленькая Птичка отступает еще дальше в лифт, испуганно глядя на меня. Так и должно быть. Райдер и Гарретт принесли мне новую игрушку, чтобы поиграть с ней, преподать урок. Похоже, он проявил неуважение к Райдеру, когда к нему обратились с просьбой не платить.

Когда я делаю шаг вперед, Гарретт протягивает руку и хватает меня за бицепс. Я только начал с этим парнем, когда услышал сигнал тревоги, так что я без рубашки, на что он вытягивает губы:

— Не будь с ней слишком строг.

Я перевожу взгляд с руки Гарретта, ловя его взгляд. Я бы сделал все для своих братьев, но особенно для Гарретта. Мы знаем боль друг друга, поэтому мы ближе, чем другие. Мы две родственные души.

— Я думал, тебе все равно.

— Нет, — огрызается Гарретт, опуская руку и буквально убегая, в то время как Кензо смеется, наблюдая, как брат топает прочь.

— Хотя он прав, Ди. Испытай ее, но не сломай, хорошо? Я вроде как привыкаю к этой девушке, так что поиграй с ней, но не убивай. У меня еще не было шанса сломить Рокси. — Кензо хихикает, прежде чем подмигнуть моей Маленькой Птичке и уходит, оставляя меня наедине с ней.

Роксана сглатывает, но откидывает голову назад, такая трясущаяся от страха и в то же время храбрая. Я не могу дождаться, когда сниму с нее все носимое, чтобы понять, что под этим скрывается, и Райдер только что дал мне добро. Они не знают в полной мере всего, что я делаю. Я получаю результаты, и это все, что их волнует. Они позволяют мне веселиться, позволяют мне делать то, что мне нужно, чтобы выжить.

А что насчет Маленькой Птички?

Она тоже скоро это узнает.

Войдя в лифт, я нажимаю кнопку, чтобы снова спуститься вниз. Я смотрю на нее, и, чувствуя, как страх заполняет лифт, мой член твердеет в штанах. Подойдя ближе, я вдыхаю сладкий аромат Маленькой Птички, когда она прижимается спиной к стене. Я наклоняюсь и облизываю рану на ее голове, открывая рану снова, чтобы она вновь начала кровоточить. Рокси пищит, и я смеюсь, отступая назад.

— Это будет весело, Маленькая Птичка.

Дверь открывается, и я насвистываю, поворачиваясь и направляясь в лабиринт, который представляет из себя мое логово. Здесь темно и тепло, как раз именно так, как мне нравится. Я оглядываюсь через плечо и вижу, как она безрезультатно нажимает кнопки лифта. Он больше не сдвинется с места без моей карты или отпечатка ладони. Мера безопасности, которую мы ввели, когда кто-то из наших пленников высвободился из цепей и добрался до вестибюля, бродя по дому весь в крови.

Это было трудно объяснить полиции, хорошо, что у нас есть там свои люди.

— Маленькая Птичка, не заставляй меня возвращаться туда и забирать тебя силой, — напеваю я и хихикаю, когда она поднимает голову и смотрит на меня.

— К черту это, гребаная сумасшедшая задница, — бормочет моя Маленькая Птичка, выбегая из лифта и двигаясь в моем направлении. — Только попытайся убить меня, и я скормлю тебе твои собственные яйца. Хорошо?

— Позже, любовь моя, прямо сейчас нам есть с кем позабавиться. Мы можем продолжить обсуждать то, как ты хочешь прикасаться ко мне после. — Я подмигиваю и поворачиваюсь, направляясь обратно в комнату, в которой находился ранее, где меня уже ждет парень, прикованный цепью к потолку. Он уже голый и весь в крови. Парень резко возвращается в сознание, когда я вхожу, из его горла вырывается стон, а по лицу текут слезы. — Извини за это, ты же понимаешь, как трудно может быть вести бизнес и делать свою женщину счастливой, я уверен.

— Только я не твоя чертова женщина… о боже мой! — Рокси ахает, когда останавливается в дверях, ее глаза расширяются. Она в ужасе.

Я беру нож, которым пользовался ранее, и направляю его на Деклана.

— Это Деклан. Он не только оскорбил Райдера и нас, но и пытался убить Гарретта. — Цокая, я оглядываюсь на парня. — Ты и правда дурак.

— Подожди, он пытался убить Гарретта? — Рокси хмурится, ее глаза сверкают гневом. Ах, вот оно, безумие. Даже несмотря на то, что она пытается это скрыть, мы начинаем ей нравиться и в то же время Рокси продолжает ненавидеть нас. Но крайне важно, чтобы она увидела, как выглядит предательство со стороны. Что с ней будет, если она снова попытается сбежать.

Теперь Роксана наша, ей нужно это принять как данность.

Она может быть одной из нас, Гадюкой, или она может кончить как Деклан.

— За все то хорошее, что ему принесло сотрудничество с нами, — фыркаю неодобрительно. — Итак, Деклан, на чем мы с тобой остановились? Ах, да, ты собирался сказать мне, сколько Триада предложила тебе, или я собирался отрезать тебе соски.

— Дизель, — огрызается Рокси позади меня, но я игнорирую ее.

— Итак, малыш Деклан? — подсказываю я, прижимая лезвие как раз под его соском. Деклан борется с цепями, безнадежно дергая их, снова выдавливая слезу.

— Дизель, — кричит Рокси, и я начинаю резать, заставляя его кричать.

Чья-то рука опускается мне на плечо, и я поворачиваюсь с рычанием. Прижимая окровавленный нож к ее горлу, я прижимаю Рокси спиной к стене.

— Не думай, что сможешь спасти его, Маленькая Птичка. Он умрет здесь, но он может выбрать, сколько боли вынесет. Мы не можем допустить, чтобы такая угроза существовала. Этот кусок дерьма пытался убить одного из нас. Мы — Гадюки, мы не умираем. Мы наносим ответный удар. Привыкай к этому или молчи. Нравится тебе это или нет, но теперь ты часть этого. — Наклонившись, я сильнее прижимаю лезвие к горлу моей Маленькой Птички. — Никто не причинит нам вреда, никто. Теперь это касается и тебя. Ты действительно хочешь спасти жизнь этому человеку?

Рокси сглатывает, слегка порезавшись о лезвие и задыхаясь, эти губы, о которых я мечтаю уже давно, приоткрываются.

— Я…

— Тебе поможет, если я скажу, что он изнасиловал свою падчерицу? — Рокси широко раскрывает глаза, и я киваю. — Мы хорошо делаем свою работу, Маленькая Птичка. Этот сукин сын ведет подлую жизнь. Я бы все равно убил его, если бы это было не так, но я подумал, что это может помочь тебе понять, какой он на самом деле… монстр. А ты знаешь, чего боятся монстры, Маленькая Птичка?

— Чего? — шепчет она дрожащим голосом.

— Монстра, который больше их, — шепчу я, облизывая ее губы. — Они боятся меня.

Откинувшись назад, я убираю нож и позволяю Рокси свободно дышать. Ее дыхание неровно вырывается из губ, когда Маленькая Птичка смотрит на меня, ища на моем лице ответы. Ответы она найдет только внутри себя. Это тот самый момент. Если она попытается спасти его, то сама выберет свою судьбу. Рокси никогда не будет одной из нас, слишком слабой, чтобы справиться с той жизнью, которую мы ведем. А это значит, что в конце концов мне придется ее убить.

— Ты хочешь спасти его, Маленькая Птичка?

Она смотрит на мужчину позади меня, и я вижу, как она обдумывает свой ответ. Если я лгу, если он невиновен… Но таких вещей, как невинность, больше не существует, и ей нужно это понять. Каждый так или иначе грешен. Вы можете прикрыть грех лепестками роз или найти оправдание ему, но грех останется грехом. Грешник может быть богачом в сияющих доспехах или дорогом костюме, но грешник все равно остается грешником в костюме. Здесь нет черного и белого, только серое. В глубине души мы все делаем то, что считается плохим, даже если у нас благие намерения.

Я? Я же делаю это для развлечения.

Она оглядывается на меня.

— Мне нужно знать, — шепчет Рокси и сжимает нож между нами. Я отпускаю свою хватку и отступаю назад, наблюдая за ней, любопытствуя, что она предпримет. Попытается ли Рокси использовать его против меня? Это было бы горячо.

Рокси подходит ближе к мужчине, который шмыгает носом.

— Пожалуйста, пожалуйста, отпусти меня, — умоляет он, изображая убедительную невинность. Я передам ему это. Интересно, плакала ли она так же, как в первый раз, когда он проскользнул ночью в ее комнату, но остановило ли это его? Нет. И это меня не остановит.

Она прижимает нож к его груди, ее рука дрожит, голос стальной.

— Ты изнасиловал ее?

Мудак замирает, переводя взгляд на меня, потом снова на нее.

— Нет, нет, конечно, нет, — кричит он, но этого колебания достаточно, я вижу, как она напрягается.

Рокси вонзает нож глубже, теперь ее рука тверда.

— Не лги мне, или я позволю ему делать все, что он хочет, пока ты не скажешь ему правду.

Черт, мой член дергается в джинсах, и я чертыхаюсь на то, стоит ли его поглаживать, пока я наблюдаю. Смотреть, как она держит этот нож… видеть ее в моей берлоге, присоединиться к ней. Это что-то делает со мной.

— Я… я… она сама напросилась! — кричит он. — Разгуливала в этих микротрусиках, дразнила меня…

Его голос прерывается визгом, когда Рокси кричит и разрезает его грудь. Отступив назад, она смотрит, грудь Роксаны тяжело вздымается, глаза жесткие и злые, она бросает мне нож. Я ловлю его в воздухе, стараясь ухватиться за острый конец, чтобы он порезал мою руку, как у нее.

— Делай с этим ублюдком все, что хочешь, сделай ему больно.

— Да, Птичка, все, что ты пожелаешь, — мурлычу я, когда она запрыгивает на стойку в задней части, болтая ногами, наблюдая за мной. Я отступаю к мужчине. Она сказала, чтобы я сделал ему больно. Это именно то, в чем я хорош. Продолжая то, что начал, я переворачиваю лезвие и ловлю его поврежденной рукой, прижимая лезвие к коже мудака одним плавным движением.

Я без предупреждения отрезаю один сосок и отбрасываю его, хватаю зажигалку, нагреваю лезвие и, когда он кричит, прижимаю его к окровавленной плоти. Запах паленой плоти доносится до меня, прежде чем я делаю то же самое с другим. Затем он падает, теряя сознание, поэтому я жду, пока ублюдок очнется. Не особо интересно, если они не приходят в сознание.

— Ты часто так делаешь.

Я смотрю на свою Маленькую Птичку.

— Это моя работа.

— Убивать? — она спрашивает, не осуждая, я думаю, просто пытаясь понять.

Вытирая лезвие, я киваю.

— Каждый из нас играет свою роль. Это то, что делает нас такими профессионалами — каждый из нас знает свое место и имеет свои сильные стороны.

— Ты мне расскажешь? — спрашивает Рокси.

— Я мог бы, но это не значит, что ты можешь кому-то об этом рассказывать. Но, Маленькая Птичка, знаешь ли ты, что все имеет свою цену? — мурлычу я.

Она сглатывает.

— Думала, азартные игры и ставки — это прерогатива Кензо?

Ах, Маленькая Птичка видит больше, чем они думают, я так и знал. Направляясь к ней, я прислоняюсь к шкафу и прижимаю ее там, обхватив руками по обе стороны от Маленькой Птички. Даже в этой пропитанной кровью комнате, с мужчиной, висящим на цепях позади меня, ее глаза расширяются. Маленькая Птичка хочет этого, хочет меня, хочет быть свободной, даже если она этого пока не осознает.

— Это так, но это не значит, что я не заключу с тобой сделку за информацию. В конце концов, я работаю, чтобы получать именно это, — шепчу я, желая попробовать ее на вкус больше, чем сделать следующий вдох.

Глаза Рокси скользят по мне, пока она обдумывает свои следующие слова.

— Обещаешь, что не причинишь мне вреда?

Я смеюсь.

— Нет, я никогда этого не обещаю. Я могу причинить тебе боль, я могу даже убить тебя однажды, но мы оба знаем, что именно в этом и заключается сила притяжения. Ты ходишь по лезвию ножа, милая маленькая птичка, и однажды ты можешь просто поскользнуться, но разве падение того не стоит?

Я слышу, как колотится ее сердце, когда взгляд Рокси падает на мои губы.

— Хорошо, что ты хочешь взамен?

— Твою капитуляцию, — рычу я. — Я знаю, что внутри тебя живет кто-то дикий, как и я, который только и ждет, чтобы ему дали волю. Я заметил это в твоих глазах, когда увидел тебя в первый раз. Ты сделаешь все, чтобы выжить, как и мы. Ты больше похожа на нас, чем можешь себе представить. Ты видишь тьму, идя по грани, ступая одной ногой по этой грани, а другой норовишь выскользнуть за грань. Пора пойти по Темному пути, Птичка, теперь это твой мир. Наполненный кровопролитием и змеями. Чего-то хочешь, тогда бери это. Делай, черт возьми, все, что захочешь, Птичка, потому что так делает весь остальной мир.

— Это… это то, чего ты хочешь? — огрызается она. — Чтобы я стала такой, как ты?

— Нет, чтобы ты стала самой собой, той, кого ты прячешь даже от самой себя. Но сегодня, сегодня я возьму что-нибудь поменьше. Поцелуй, Маленькая Птичка. Поцелуй меня, и я скажу тебе то, что ты хочешь знать, — бормочу я, наблюдая за этими губами.

— Ты клянешься? — вздыхает она.

— Каждый день, — ухмыляюсь я.

— Черт, ладно. — Она наклоняет голову вперед и целует меня, сильно и быстро, прежде чем отстраниться. — Расскажи мне.

— Что это было? — смеюсь я. — Настоящий поцелуй, Птичка, как ты и хотела.

Она рычит, теперь уже раздражаясь, и раздражение берет верх над ее страхом передо мной. Рокси протягивает руку и хватает меня за плечо, притягивая ближе, когда она прижимается своими губами к моим. Все происходит напряженно, с едва сдерживаемыми гневом и ненавистью. Без сомнения, я заставлял ее, но у Маленькой Птички всегда был выбор, и она выбрала.

Она выбрала меня.

На вкус Рокси как сладость и жизнь, она такая чертовски живая. Электричество проходит между нашими губами, ее отрицание и моя похоть смешиваются с нашим дыханием. Схватив ее за затылок, я притягиваю ее ближе, моя рука запутывается в шелковистых серебристых волосах. Я прижимаюсь зубами к ее губам, пока она не приоткрывает их достаточно, чтобы позволить мне скользнуть языком внутрь. Рокси задыхается и прижимается ближе, наслаждаясь этим, даже когда борется со мной.

Ее тело дрожит рядом со мной, мой член такой твердый, что мне кажется, я вот-вот взорвусь от одного только поцелуя. Она стонет, тихий хриплый звук, который прошивает меня, заставляя мой член оживиться. Этот звук, кажется, выводит Рокси из себя, но я отказываюсь отпускать ее. Засовываю свой язык глубже, доминируя над ее ртом, отмечая ее губы, оставляя на них синяки. Беру то, что хочу.

Она сердится и начинает хлопать и царапать мои голые плечи своими крошечными коготочками, как у кошечки. Рокси может и постараться. Я видел, как она наваляла Гарретту. Она хочет, чтобы я остановился? Тогда я хочу увидеть ту самую Рокси. Притянув ее ближе, я вдавливаю свою твердость между ее ног, и она замирает, прежде чем начинает сопротивляться изо всех сил. Ухмыляясь ей в губы, я целую ее крепче.

— Ты можешь сделать что-то получше, Птичка, — бормочу я, прежде чем прикусить ее нижнюю губу.

Она стонет и отвешивает мне пощечину. Звук в комнате становится громким, когда моя голова резко поворачивается в сторону. Мои глаза становятся дикими, грудь вздымается, член твердый, я медленно оглядываюсь на Рокси. У нее снова широко раскрытые глаза, но ее разбитые, ободранные губы приподнимаются в ухмылке, которую я отзеркаливаю.

— Ты добьешься своего, Маленькая Птичка. Скоро ты будешь свободна. — Позади меня раздается стон, когда парень очухивается. — А до тех пор спрашивай.

— Скажи мне, в чем заключается работа каждого, — требует Рокси, ее голос хриплый, когда ее язык выскальзывает и пробует на вкус ее губы, заставляя меня издать хрюкающий звук.

— Не смотри на меня так, — рычу я.

— Это как? — спрашивает она, наклоняя голову.

— Как будто ты хочешь сожрать меня, таким чертовски голодным взглядом, — огрызаюсь я.

— Ты на вкус как пламя, — шепчет она, а затем делает глубокий вдох. — Расскажи мне, я заплатила, теперь твоя очередь, — парирует Рокси, злясь на себя за то, что попала в такое положение. За то, что позволила себе наслаждаться этим.

Бедная Маленькая Птичка понятия не имеет, как сильно ей понравится то, что еще будет между нами.

Я сегодня сильно надавил на нее, поэтому отступаю и начинаю говорить. Сегодня речь идет о том, чтобы разрушить некоторые из этих барьеров, поэтому я буду продолжать давить, продолжать дерзить, пока настоящая Маленькая Птичка не выйдет поиграть, и разве это не будет блестяще?

— Кензо — букмекер, владелец всех казино в городе. Лошади, карты, все, на что можно поставить, даже драки. Он разбирается в деньгах, хорошо разбирается в цифрах. Гарретт раньше был бойцом, так что он знает много крутых парней. Он — сила. Он пугает людей, немного избивает их, чтобы заставить их слушать Райдера, который здесь за главного. Лицо и мозги операции. Они пытаются помешать, чтобы дело не дошло до меня.

— А ты кто такой?

Я ухмыляюсь, хватая со стола пилу для костей.

— Я твой худший кошмар, детка. Место, куда ты идешь, когда ты дошел до конца. Я получаю информацию любыми необходимыми способами. Когда Гарретт не может их напугать, Райдер не может их урезонить, а Кензо не может их подкупить, тогда наступает мой черед. Я убиваю наших врагов, я мучаю тех, кто осмеливается бросить нам вызов. Из-за меня люди боятся переходить дорогу Гадюкам.

— Ты убийца, — шепчет Рокси, губы все еще припухли от нашего поцелуя. Она никогда не выглядела так красиво.

— Да, Птичка, я убийца, и ты моя последняя цель. — Я подмигиваю, прежде чем снова повернуться к мужчине. — Деклан, приятно, что ты снова с нами. Может, продолжим?

Рокси все время наблюдает за мной. Она ничего не говорит, пока я разрываю парня на куски, отрезая кусочек за кусочком, выясняя нужную мне информацию, что заставляет его кричать. Он отключается еще пять раз, прежде чем я получаю ответ. А потом я убиваю его. Я обливаю его бензином и поджигаю.

Его крики снова наполняют воздух запахом крови и мочи. Я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на свою Маленькую Птичку, когда Деклан сгорает заживо. Языки пламени танцуют на ее лице, освещая глаза Рокси, страх и принятие в них. Она наконец-то поняла, что за люди ее купили.

Наконец-то поняла, что она наша. Для нее нет выхода. Не сейчас. Никогда. Маленькой Птичке нужно выяснить, как выжить среди Гадюк, или умереть как наша добыча.