Лапша - читать онлайн бесплатно полную версию книги . Страница 4

4

Пробежка под дождем не проходит даром, и с утра, когда звонит будильник, я не могу соскрести себя с кровати. Голова гудит, тело ломит и саднит в горле. Я звоню Стеше и говорю, что заболела. Хорошо, что сегодня у меня только один клиент, и Стефания просит Арину переписать его на другой день. А завтра и послезавтра у меня выходные, и поэтому я выпиваю большую кружку чая и иду в аптеку. Я не болела ни разу за то время, пока живу здесь, и признаюсь, что вообще никогда аптечки не имела. И вот теперь стою перед фармацевтом, и объясняю, что мне нужно вылечить. Она оказывается женщиной неравнодушной и грамотной, рекомендует мне лекарства, и я расплачиваюсь на кассе и благодарю ее за помощь.

Дома сразу заливаю пакетик какого-то резко пахнущего мылом порошка, предварительно прочитав инструкцию. Выпиваю и заваливаюсь обратно на диван. Измеряю температуру — тридцать восемь. Фак! Ненавижу болеть!

Одеяло, кажется, не греет, но я поджимаю ноги и скручиваюсь в позу эмбриона. Так немного легче, вроде… Проваливаюсь в какую-то тревожную дрему, то уходя в беспамятство, то открывая воспаленные глаза. Свет из окна раздражает, но встать и задернуть шторы я не могу. Просто нет сил.

Когда в очередной раз открываю глаза, за окном уже темно. Я вспотела во сне так, что майка и шорты неприятно липнут к телу. Простынь с подушкой тоже влажные. А мне, вроде бы, лучше. Встаю и меняю постельное, быстро обмываюсь в теплом душе и надеваю свежую пижаму. Даже аппетит проснулся, но как назло, в холодильнике ничего подходящего нет. Печальная печаль…

Телефон тренькает сообщением. Открываю — Алекс.

«Я у подъезда. Какой код домофона?»

Скидываю цифры, и тут же иду открывать. Пока он поднимается на этаж, я сама не своя. И перед ним не удобно за свое вчерашнее поведение. И рада, что он приехал. Выходит из лифта, не дождавшись пока створки полностью откроются. Порывисто меня обнимает, целует в щеку и подталкивает вглубь квартиры.

— Ты чего, дверь нараспашку? Не май месяц, тем более болеешь, — на ходу скидывает кроссовки и проходит в гостиную. У него в руке большой пакет из супермаркета. Ставит его на стол, идет на инспекцию холодильника.

— Я так и думал. Сейчас буду тебя спасать от голодной смерти. Ты иди, ложись. Я быстро, — распаковывает то, что принес. Курица, овощи, коробка чая из фирменного магазина. Лимон, имбирь и мед. Ну, конечно, набор для болеющего.

— Иди ложись, Крис. Еле на ногах стоишь.

Действительно, чувствую себя ужасно уставшей. Без слов разворачиваюсь и иду к дивану. Укрываюсь одеялом по самый нос и прикрываю глаза. Даже думаю о чем-то, но свою мысль не могу ухватить за хвост. Она ускользает в последний момент, и я проваливаюсь в спасительный сон. А когда открываю глаза, в квартире темно. Верхний свет выключен, только на вытяжке горит подсветка. Алекс задремал прямо в кресле, что рядом с диваном стоит. Бедный, устал…

Веду носом, как же вкусно пахнет! Но подняться нет сил. Меня знобит, наверно опять температура поднялась. Тихонько беру градусник, измеряю. Вот же гадство! Все же встаю, но от своей болезненной неуклюжести задеваю коленом столик. С него слетает упаковка лекарств и в звонкой тишине громко падает на ламинат. Алекс вскидывается.

— Прости, не хотела тебя тревожить.

Он, опережая меня, поднимает с пола коробку и кладет на стол.

— Ничего, — растирает ладонью заспанное лицо. — Тебе надо хоть что-то съесть, и выпить лекарство.

Сил на возражения нет, и я иду за ним к столу. Он наливает мне в тарелку суп, рядом ставит кружку с имбирным чаем.

— Аллергии на мед нет?

Машу отрицательно головой, говорить больно. В горле словно пожар. И у меня с трудом получается проглотить несколько ложек бульона.

— Горло болит, прости, что я молчу, — оправдываюсь я, но Алекс улыбается.

— Надавать бы тебе по заднице за то, что не бережешь себя. Но мы еще не настолько близки, — и вроде понимаю, что шутит. Но вот это его «еще не настолько близки» заставляет бабочек в моем животе встрепенуться. Господи, Крис, ты не в себе! Это просто лихорадка, а не твое сердце. Нельзя влюбляться…

Делаю несколько глотков чая, но больше в меня не влезает.

— Кресло раскладывается? — Алекс кивает на свое место отдыха.

— Нет…

— А диван?

Только хочу возразить, как он снова опережает.

— Я не оставлю тебя одну в таком состоянии. И не бойся, у меня хороший иммунитет, ты меня не заразишь.

Подходит к дивану и ловко раскладывает. Расправляет постельное, пока я достаю из шкафа вторую подушку. Ну а что, у меня совершенно нет ни желания, ни сил с ним спорить. Алекс уходит в душ, а я снова ложусь под одеяло. В моих интересах побыстрее уснуть, пока парень не пришел. Но отчего-то не получается. И когда он тихонько укладывается на диван позади меня, я пытаюсь дышать ровно, и не выдать себя. Он лишь вздыхает и, обняв меня прямо поверх одеяла, утыкается носом в мой затылок.

— Доброй ночи, — его дыхание шевелит мелкие волоски. Мурашки проносятся по спине от его шепота. Рука плотнее прижимает меня к крепкому мужскому телу, и я понимаю, что так намного приятнее болеть, чем в одиночестве…

Так приятно… По спине нежно-нежно ведут пальцами, от поясницы до самого затылка, вдоль лунки позвоночника, и обратно. Мурашки табунами разбегаются по телу. Вздыхаю прерывисто, приоткрываю глаза. Алекс лежит на боку, подперев голову одной рукой, а второй гладит меня. Сердце запинается от его взгляда. И я вспоминаю вчерашний день. Он приехал ко мне, накормил супом и остался на ночь, потому что беспокоился. А сейчас лежит рядом и улыбается. А я вместо того, чтобы отстраниться, судорожно вспоминаю, что на мне надето. Потому что не хочу представать перед ним в домашней одежде. Она у меня, конечно, симпатичная, но явно не для глаз парня, который нравится… Нравится.

Только я не могу понять, почему его пальцы касаются обнаженной спины. Скашиваю глаза вниз — майки нет. Замираю.

— Почему я раздета? — сглатываю болезненно. Горло все так же болит. Но в голове нет такой мути, как вчера, да и тело не ноет.

— И тебе доброе утро, — усмехается парень. — Ночью сняла, сказала, что жарко…

Черт, вполне возможно, что так и было. Потому что раньше я так и делала. И вместо того, чтобы взять и купить, наконец, одеяло полегче, потому что не могу спать под простынями или пледами, я всегда просто скидывала пижаму.

— Как ты себя чувствуешь? — говорит, продолжая отвлекать меня нежными прикосновениями.

— Лучше, — откашливаюсь и морщусь от боли в горле. — Горло только болит.

Кивает и обнимает меня, притягивая к себе ближе.

— Ты проголодалась? Или можно еще поваляться? Время раннее…

— Мне бы в ванную, — намекаю на то, чтобы он отвернулся, но Алекс лишь улыбается. — Отвернешься, может быть?

Вздыхает и закрывает глаза. Быстро, насколько позволяет состояние, встаю и хватаю кофту от пижамы. Хорошо, что шорты на месте, иначе было бы совсем неловко. Надевать на себя кофту не пытаюсь, просто прикрываю ею грудь и иду в нужном направлении. Ноги все еще ватные, поэтому приходится все делать медленнее, чем привыкла. В ванной переодеваюсь в халат, что висит на крючке, умываюсь, чищу зубы и справляю нужду. Пытаюсь привести в порядок прическу, но ничего не выходит, поэтому просто смачиваю руки под краном и провожу ими по волосам ото лба к затылку. Так намного лучше.

Когда возвращаюсь в комнату, Алекс хозяйничает на кухне. На нем одни джинсы, низко сидящие на бедрах и открывающие ямочки на пояснице. Прикрываю глаза от того, как горячая волна катится от моих щек по телу в низ живота. Уже такое знакомое возбуждение, но я пытаюсь успокоиться. Открываю глаза и рассматриваю спину Алекса. Он высокий, хорошо сложен, не раскачан, но мышцы выделяются. Видимо, я себя чем-то выдала, потому что он оборачивается. Наверно это мое дико грохочущее сердце. Или сбивчивое дыхание.

Парень улыбается и подходит ко мне. Обнимает за плечи, утыкается носом в мою макушку. Просто стоим так, пока закипает вода в электрическом чайнике. Я сцепила руки у себя на груди, а так хочется поддаться порыву и обнять Алекса. Прямо кончики пальцев зудят. Но я же кремень!

Алекс разливает чай по кружкам и ставит передо мной овсяную кашу быстрого приготовления. Она пахнет клубникой, и рот наполняется слюной. Вот только сама каша выглядит не очень аппетитно. Да и вообще, я овсянку ни в каком виде есть не могу. Тянущаяся жижа, которую я не могу проглотить. Знаю, что полезно, но… Это сильнее меня.

— Ты так скривилась, будто в тарелке таракан, — смеется Алекс.

— Нет, просто я не люблю овсянку.

— Черт, я как-то об этом не подумал… — растерянно чешет затылок.

— Можно я только чай выпью?

— Конечно… Так, чем бы тебя накормить… — идет к холодильнику, но я перехватываю его за руку. Вот в чем преимущество маленькой квартиры…

— Не суетись, я не голодна.

— Тебе лекарства надо выпить, на голодный желудок нельзя.

— Окей, я съем две ложки каши, — соглашаюсь я. — И выпью чай.

Смотрит на меня несколько секунд. А я решаю, что обязательно сдержу слово, и все-таки съедаю две ложки вязкой каши. Еле проталкиваю ее через горло и быстро запиваю чаем. На вкус очень даже, сладенькая. Но вот консистенция…

— Чем займемся? — когда ставит последнюю вымытую тарелку в сушку, оборачивается ко мне и смотрит вопросительно.

— Ты не знаю, а я сегодня должна прийти в себя. Завтра на работу…

— Ты еще пару дней дома. Я со Стешей договорился. У тебя все равно записи не было на эти дни… Тем более, ты же не хочешь заразить нашу беременяшку.

— Черт, точно… Она точно в курсе?

— Проверь свой мобильник.

Ищу взглядом телефон. Иду к дивану и, сев на краешек, беру трубку в руки. В месседжере много непрочитанных сообщений. Отвечаю Малышу, потому что он еще и несколько раз звонил. Говорю, что выпала из обоймы, но уже все хорошо. Затем, пишу ответ Стеше на ее: «Ни о чем не беспокойся, отдыхай и скорее выздоравливай». Так приятно, что друзьям не все равно. Я смело могу назвать ребят из салона друзьями. Арина тут же присылает сообщение с вопросом, как дела и спрашивает, можно ли дать мой номер телефона Вадиму Князеву? Он, видите ли, уже минут пятнадцать не уходит и заставил ее мне написать, потому что Ариша не хотела диктовать ему заветные цифры. Думаю несколько секунд. Ну и ладно, пусть даст номер. Что в этом такого… Пишу сообщение и, наконец, тушу экран. Ловлю на себе задумчивый взгляд Алекса. Он все еще не надел футболку, стоит, опираясь поясницей на подоконник кухонного окна.

— Так что? — спрашивает.

— Что «что»?

— Чем займемся?

И мне опять чудится какой-то другой смысл в простом вопросе. Отвожу глаза, не могу выдерживать его взгляда.

— Только не говори, что хочешь выпроводить меня и завалиться спать, — предугадывает Алекс и улыбается. — Я не против завалиться спать с тобой. А пока давай посмотрим что-нибудь онлайн?

Почему бы и нет? Машу неопределенно рукой, давая волю его фантазии. Парень берет пульт от телика и погружается в поиск фильма.

Просыпаюсь как от толчка. Рядом сладко спит Алекс. Мы лежим поперек дивана, уснули во время какой-то дурацкой комедии. На телевизоре стоит таймер, поэтому он отключился сам.

Поворачиваюсь на бок и рассматриваю Алекса. Из окна в комнату попадает свет фонарей с улицы, освещает тускло, но глаза быстро привыкают к полумраку.

Ну, вот зачем парням такие длинные и густые ресницы? Хотя, конечно, Алекс красавчик. И брови темные, и ресницы, и губы красивой формы — все в нем гармонично. А руки… Это же как отдельный вид искусства. Кисти не широкие, с длинными пальцами. Вспоминаю, как эти пальцы сжимали волосы на моем затылке, притягивая для поцелуя, и снова краснею.

За окнами еще ночь, и я потихоньку сползаю с дивана. Халат мой во время сна совершенно неприлично распахнулся, да и жарко в нем. Поэтому беру из шкафа шорты и футболку и иду в душ. Вода всегда придавала мне бодрости, но не сегодня. Поэтому я просто принимаю душ, мою голову и, зачесав волосы от лица, быстро одеваюсь. В комнате все так же тихо. Алекс крепко спит, и мне его будить совсем не хочется. Поэтому просто ложусь рядом с ним и прикрываю глаза. Но сон не идет, и я меняю положение. Когда поворачиваюсь к парню спиной, он обхватывает меня рукой и притягивает к себе.

— Что тебе не спится? — шепотом мне в шею, разгоняя по телу мурашки. — Так вкусно пахнешь… — прихватывает губами основание шеи, вдыхает глубоко и урчит, как большой кот. — Так бы и съел.

— Не боишься зубы обломать?

— Нет, они у меня крепкие, — целует меня в плечо и вздыхает.

Замолкаем, но ни он, ни я не спим. Это, наверно, не правильно, вот так позволять себя обнимать. Да и то, что он который день у меня остается. И ночь тоже. Но ничего поделать с собой не могу. Я долго была одна. Недолюбленная, одинокая девочка. И мне так всегда хотелось, чтобы обо мне заботились, защищали, поддерживали. И в Алексе есть все те качества, которые обычно девушки ценят в парнях. Он добрый, внимательный, И нежный. И страстный…

— Крис, — шепчет с придыханием.

— Что?

— Наверно, звучит по-детски, — усмехается. — Но ты не воспринимаешь намеки. Поэтому приходится раскладывать по полочкам, — приподнимается и разворачивает меня на спину. Не сопротивляюсь, смотрю в его шоколадные глаза. — Я хочу быть твоим парнем. Давай попробуем? — переплетает наши пальцы. И то чувство, что разгорается внутри меня, пугает. Я боюсь, что Анисимов все-таки найдет меня. И что Алекс может пострадать, потому что Анисимов никого никогда не жалеет. Особенно тех, кто посягает на его интересы. Внутри поднимается паника. Я не хочу втягивать в свои проблемы Алекса. И рассказать ему всей правды не могу. В ней нет ничего такого, но мне почему-то стыдно. Как будто я виновата, что Анисимов ко мне прицепился.

— Не отвечай сразу, потому что по взгляду вижу, что вот-вот выпустишь свои колючки. Просто знай, что я рядом, ладно? — киваю и снова поворачиваюсь к нему спиной. Долго не могу уснуть, хоть в объятиях Алекса приятно. Но, видимо, мой организм выспался на несколько дней вперед. И теперь я наблюдаю, как в комнате сереет, а потом в окна начинает стучать дождь, принесенный ветром. Не люблю осень. Она навевает какую-то тоску и безысходность. Но ведь и зима здесь почти такая же, как и осень. Почти не случается морозов, и вполне нормальное явление, когда в марте на клумбах расцветают тюльпаны и нарциссы. И что привело мои мысли к анализу климата, я не знаю, но это здорово расслабляет и я, наконец, засыпаю.

Утром мы почти не говорим, потому что между нами все та же неловкость. И Алекс, вроде, не против остаться. Но я не предлагаю, и он все же едет к себе. Я же вздыхаю с облегчением, когда за ним закрывается дверь. Потому что устала. Не физически, морально. И, вроде, мне нравится парень, и страсть между нами есть. Но не могу понять, что меня останавливает от того, чтобы дать положительный ответ на его предложение. Быть вместе — это ведь так просто. Но ни черта не просто для меня.

Ой, дура…

Дома провожу еще пару дней, и все же выхожу на работу. Ребята встречают меня радостно, обнимают даже. Стеша сегодня выглядит уставшей, рассказывает мне последние новости. Врач запретил ей долго находиться на ногах, и сегодня мы провожаем ее в декрет. День пролетает в безделье, первая запись после больничного у меня завтра. Поэтому к концу дня я все еще полна сил. Ребята как обычно устраивают концерт, поют и танцуют под любимую песню, а я сижу в уголочке и наблюдаю. Какие они все-таки дружные. Стеша сегодня не принимает участия в представлении, сидит и хлопает в ладоши. Телефон в руке вибрирует, и я открываю месседжер.

«Привет, малая. Это Вадим»

«Как ты? Выздоровела?»

«Не админ у вас, а цербер. Не хотела мне давать твой номер»

Закатываю глаза. И почему меня так раздражает обычная манера общения Вадика? Наверно, потому, что я отвыкла он него. От наших пикировок и его юмора. Отвыкла, да… Почти пять лет прошло. Чего можно ожидать от Вадика, я тоже представить не могу, но все же отвечаю, что у меня все хорошо, и что вышла на работу сегодня. И что в салоне не принято раздавать номера телефонов мастеров. Но Вадик что-то строчит и строчит. Поднимаю взгляд, наблюдая, как Стешу обнимает ее муж. Когда Алексей успел прийти? Видимо, я была так увлечена перепиской, что не заметила его. Киваю ему в знак приветствия. Они со Стефанией о чем-то тихо переговариваются, а потом она меняется в лице. Смотрят себе под ноги, где растекается лужа. Она что, рожать собралась?

Всеобщее оживление и проводы не в декрет, а в роддом меня отвлекают от телефона. И я беру в руки трубку, когда почти все ребята разошлись. Алексу сегодня нужно было ехать к родителям, и он, поцеловав меня в щеку, ушел чуть раньше. В итоге, в салоне осталась я и Ариша с Максом. Они мило воркуют у стойки рецепции, а я прощаюсь и выхожу на улицу, на ходу застегивая куртку.

— Привет, малая. Что на сообщения не отвечаешь? — подпрыгиваю от неожиданности, а Вадим смеется. — Прости, если напугал…

— Давай поужинаем где-нибудь? Поболтаем?

— С чего вдруг? — выпуская колючки. Не хочу с ним никуда идти. Домой хочу, и побыть в одиночестве. Я к нему привыкла, к своему одиночеству. А в последнее время вокруг меня слишком много людей. Если не считать Малыша, который понимает меня с полувзгляда, и в душу не лезет, остальные все время интересуются, все ли у меня в порядке. А я не знаю. Потому что для каждого есть свое «все в порядке».

— Потому что давно не виделись? — предполагает Вадим, вырывая меня из мыслей.

— И не должны были увидеться, — говорю спокойно. Наконец-то взяла себя в руки.

— Ты не рада меня видеть? А я вот скучал по тебе…

Мне не нравится, куда заводит разговор Вадим. Но соглашаюсь поужинать с ним, если мы не будем говорить о прошлом. Он соглашается и тут же находит отстраненную тему для разговора. В этом он весь. Такой, каким я его запомнила. И то раздражение, которое я испытывала к этому парню, наверно, было оттого, что он был на тот момент прилично старше меня и постоянно стебался. Ведь когда мне было пятнадцать, а ему двадцать три — казалось, что между нами пропасть. Из времени, опыта и интересов. Когда я сбегала от Анисимова, мне было двадцать два, и пропасть уже не казалась такой огромной. Сейчас же, спустя еще почти пять лет, я понимаю, что нет ее совсем. Мы с ним на равных, несмотря на разницу в возрасте. Я уже не та глупая девчонка, да и у него в висках серебрится проседь, хоть и молодой еще. Да уж, немудрено. Потому что работать с Анисимовым — дело такое. Вредное.

Вечер, как ни странно, проходит на позитивной ноте. Вадик хочет отвезти меня домой, но я отказываюсь. Не хватало еще…

— От меня-то можешь не прятаться, Крис. Я не сдал тебя тогда, не сдам и сейчас.

— Я не в целях конспирации. Просто так привыкла.

Целую его в щеку и сажусь в такси. По дороге попадаем в пробку, но я просто беру телефон и залипаю в Инсте, чтобы скоротать время. Потом переписываюсь с Софией, девчонкой-администратором из Школы живописи, где я работала. Когда такси останавливается у подъезда, я расплачиваюсь, желаю водителю хорошего вечера и иду к дому. В квартире выдыхаю с облегчением. Наконец-то тишина. Что-то утомил меня после болезни такой насыщенный день. Принимаю душ долго, нежусь под горячими струями воды. Надеваю легкую пижаму и расстилаю диван. Батарейка села, все, спать.

Утром встаю еще до будильника. Наверно, реально моему организму нужен был отдых и долгий сон, чтобы взбодриться. Надеваю любимую черную рубашку, застегиваю на все пуговицы, волосы оставляю в естественном состоянии. Челка как-то удачно ложится волной набок, и я себе очень нравлюсь. Черные джинсы с высокой посадкой, ботинки, и я красотка. Натягиваю куртку и выхожу из квартиры. На улице, наконец, нет дождя, но сырость и ветер. Прохожу пешком две остановки и все же запрыгиваю в маршрутку.

На работе уже оживление. Макс стрижет клиента, Ариша просматривает страничку записи клиентов, Алекса еще нет. Но это и хорошо. Я почему-то чувствую вину за то, что провела вчерашний вечер с Вадимом. Черт, вот поэтому я и не хочу отношений. Когда одна, сама могу решать, с кем и когда гулять. Но…

Что, если согласиться? Алекс классный, нам с ним есть о чем поговорить, так как работаем в одной сфере. Да и внешне мы друг другу нравимся. Но, как оказалось, я такая трусиха…

Ариша мне рассказывает, что Стеша вчера мамой стала. Мальчик, назвали Алексеем. Какая прелесть, Алексей Алексеич! Почему-то не могу перестать улыбаться, и когда в салон входим мой клиент, которого, кстати, два раза переносили по записи из-за моего больничного, я сразу приглашаю его в кабинет.

Его зовут Давид, парнишка он очень улыбчивый, общительный. Флиртует со мной не переставая. Как только я щелкаю замком на двери, скидывает с себя футболку и довольно скалится. Ну, красавчик, что уж. Все при нем, вот только низковат, как по мне. Мы с ним одного роста. Хотя, внешне он мне очень даже по вкусу. Но работа есть работа, и, обсудив, что он хочет изменить, что добавить, а что перекрыть, я приступаю к делу. Залипаем с ним в кабинете почти на четыре часа. Но результат даже в незавершенном виде получается шикарный. Когда мы выходим к стойке рецепции и Ариша его записывает на удобную дату и время, я все еще улыбаюсь. Давид, подмигнув мне напоследок, уходит, а я оборачиваюсь к залу и ловлю недовольный взгляд Алекса. Ну вот, ревнивец объявился. Киваю ему в знак приветствия и иду наводить в кабинете порядок.

Падаю в кресло, складываю руки на столе. Что-то так вдохновилась, что решаю сделать зарисовки к новым эскизам. Карандаш порхает по бумаге, не могу остановиться. Отвлекает меня тихий стук в дверь, и я поднимаю глаза. Алекс, я так и подумала. Проходит в кабинет и садится напротив.

— Привет, — улыбаюсь. — Как дела?

— Привет. Хорошо. А у тебя? — как глупо… Но я почему-то чувствую себя не в своей тарелке. Что происходит?

— Долго пришлось ждать, чтобы, наконец, тебя увидеть, — улыбается краешками губ.

— Работа, — развожу руками.

— Ага, — скептически хмыкает.

— Ты на что-то намекаешь?

— Нет, просто, зная Давида, могу предположить, что он к тебе подкатывал…

— Мы просто мило беседовали, — почему-то оправдываюсь. — И вообще, иди, работай, не отвлекай меня!

Пытаюсь вернуться к эскизам, но Алекс встает и обходит стол. Разворачивает меня вместе с креслом и склоняется. Приходится запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в глаза. Целует быстрым, но томным поцелуем, и шепотом на ухо:

— Я тебя дико ревную, хоть и не имею на это права… — прикусывает краешек уха, проводит губами по шее и отстраняется. Провожаю его взглядом до двери и ловлю себя на мысли, что, все же надо попробовать. А вдруг мы совпадем с ним? Как две половинки одного целого. Телефон тренькает сообщением. Открываю:

«Привет, малая. Поужинаем?»

Что за черт! Каждый день, что ли, ужинать вместе? Совсем мне не хочется этого, потому что Вадим путает мои мысли. И я чувствую себя распутницей, потому что хочу и Алекса, и Вадика. Со мной, наверно, что-то не так. Сбой в системе. Игнорирую сообщение, потому что если отвечу, Вадик меня обязательно на что-то приболтает. Возвращаюсь к зарисовкам, но что-то настроя совсем не осталось.