- Одевайся скорей... Пойдем!
Она, наверно, бежала, на обычно бледном лице полыхает лихорадочный румянец.
- Куда? Что с тобой? Я не могу пригласить тебя в комнату. У меня здесь... Сама видишь.
- Я не в гости пришла, - отрезала. Сима. - Пойдем! Штуцеры!
- Сейчас.
Он сорвал с гвоздя плащ. Через несколько минут они вышли на дорогу, ведущую к промыслам. Дождь почти перестал, где-то рядом в канаве журчала вода. Сима старалась не отставать, почти бежала рядом, цепляясь за рукав Васифа на скользких местах. Заметив, что она задыхается, Васиф сбавил шаг:
- Ты спокойней. Говори толком. Когда заметила?
- Вот уже два дня. Суточная добыча растет... А диаметр штуцера в журнале... шесть сантиметров. Не пойму, в чем дело. И вот сегодня... Кажется, когда вы уходите домой, кто-то увеличивает диаметр. А утром... Утром все в норме.
- Надо было вызвать машину, - буркнул Васиф, подхватив споткнувшуюся спутницу.
- Нет, нет. Нельзя, чтоб узнали. Надо неожиданно.
Некоторое время они шли молча. Вот вдали уже замелькали огни буровых.
- Спасибо тебе, Сима.
- Не спеши. Главное, чтоб никто нас не увидел. Если заметят... Тогда я ничего не смогу доказать тебе.
- Не заметят. Хорошо бы с той стороны, где не освещенная тропинка. Да как ее разыскать сейчас. Развезло все.
- Я знаю. Дай-ка руку.
Она свела его с дороги, повела напрямик, через степь.
- Осторожно, здесь канава.
Васиф почти сполз по скользкому склону, протянул ей руки.
- Ничего.
Сима, чуть подобрав юбку, легко, как птица, перемахнула на противоположную сторону.
- А ты молодец! Как на крыльях.
Сима ничего не ответила, тихонько вытянула из его ладони свою холодную руку.
- Ну... Теперь иди вперед. Я отстану.
Вот и девятая буровая. Сонно хлопая глазами, встретил геолога молодой оператор. Тут же под фонарем Васиф попросил у него журнал.
- Какой?
И без того круглые глаза юноши не мигая уставились на инженера.
- Журнал отметок.
Оператор потоптался, неуверенно ушел к будке и через несколько минут принес журнал в захватанной обложке. Все верно: указанный диаметр штуцера шесть сантиметров.
- Открой штуцер, посмотреть хочу.
У оператора запершило в горле. Он долго, хрипло откашливался.
- Ключа нет здесь, сейчас посмотрю.
Подошедшая как ни в чем не бывало Сима глазами показала на окно будки. Васиф шагнул в комнатушку и первое, что увидел на столе, - ключ.
- А что это? Ослеп, что ли? Или спал на вахте?
У оператора совсем сел голос.
- Извините. Забыл... Прошу вас - не надо. Лучше утром. Только вместе с начальником.
- Делай, что говорю! - почти крикнул Васиф. - Не задерживай! Как фамилия?
Юноша не расслышал или не хотел отвечать.
- Хорошо. Я человек маленький. Проверяйте.
- Здесь десять сантиметров! - Уже не владея собой, Васиф двинулся на оператора. - Смотри сам! Смотри!
Сима как-то незаметно протиснулась между мужчинами, локтем оттеснила оператора.
- Ну? - заорал Васиф.
- Не знаю... Мое дело маленькое. Начальник прикажет - я исполню.
- А если тебе в море кинуться прикажут?
- Не знаю. Мое дело маленькое. Начальник участка сказал: "Хочешь получать премию, делай, как говорю".
- Ну хорошо. Премию вы получите оба, за это я ручаюсь, - чуть поостыв, пообещал Васиф. - А сейчас немедленно смени штуцер. И только посмей...
В поселок они возвращались вместе с Симой. Только сейчас понял Васиф, как, должно быть, бежала она, чтоб успеть... Вот идет рядом, устало сутулясь, заложив кулачки в карманы спецовки. О чем она думает?
Все ясно. Не зря он сомневался в Гамзе. А ведь в конце разговора наедине тот как-то быстро согласился с доводами Васифа: "Пусть будет, как ты решил". Подлый, опасный человек. Как им теперь работать вместе? Неужели он, Васиф, так и не научился распознавать в людях настоящее... В первые дни Гамза даже нравился Васифу: солидный, чуть резковатый, но с людьми выдержан, вежлив. А Сима не пришлась по душе с первого взгляда. Она заступилась за него в отделе кадров, тогда это показалось ему кокетством, заигрыванием. Потом все острила, поддразнивала и еще больше оттолкнула этим. Он стал умышленно избегать ее даже там, где дело требовало каких-то объяснений с замерщицей.
Олух. Несколько дней назад он гонял ее, как провинившуюся девчонку. А потом еще полез с этой дурацкой сказкой, которую знает каждый дошкольник. Стыдно вспомнить. Нет, ты ни черта не понимаешь в людях! Раскис, как баба, от одной встречи в поезде. "Обязательно напишите... Вы будете счастливы..." Хорошенький урок дала тебе скромница с невинными глазами. Эта колючая женщина, что идет рядом, навряд ли способна на такой спектакль. Хоть и не из робкого десятка и обид, видно, прощать не умеет. Надо было для дела пробежала по ночной степи. И теперь молчит самолюбиво, демонстративно. Вспомнился рассказ Мустафы о нелегкой ее судьбе.
О чем она сейчас думает?