Перевод осуществлён TG каналом themeofbooks — t.me/themeofbooks
Переводчик_Sinelnikova
ПРИМЕЧАНИЕ АВТОРА
«Вуаль», это повесть из 45 тысяч слов, которая ранее была опубликована в антологии «Сталкеры» в феврале 2021 года. Хотя сюжетная линия осталась прежней, контент был обновлен, что дает вам более полную историю с несколькими дополнительными поворотами. Хотя я бы не стала считать эту историю мрачным романом, но в ней действительно есть темные элементы, такие как преследование, агрессивное поведение и умеренное насилие. Если что-либо из это является для вас триггером, я бы посоветовала не читать.
ПРОЛОГ
Бросив на себя последний взгляд в зеркало, я открыла дверь главной спальни и прошла в гостиную. Виктор сидел на краешке дивана, опустив голову, и что-то набирал на своем телефоне. Клянусь, этот человек никогда не переставал работать, но управлять одной из крупнейших гостиничных сетей, это не совсем работа с девяти до пяти. Его сумки были упакованы и лежали у его ног. Он собирался в очередную командировку. В последнее время он отсутствовал в них очень часто.
Виктор поднял голову, выражение его лица было пустым, но я уловила вспышку удивления в его прекрасных голубых глазах. В свои тридцать семь он был привлекательным мужчиной и на пятнадцать лет старше меня. Я никогда не планировала встречаться с мужчиной постарше, но он изменил это одной вспышкой своей очаровательной улыбки.
Мы познакомились в ноябре прошлого года, когда он был приглашенным докладчиком на моем занятии по бизнес-стратегии. Его семья владела сетью отелей Martin, расположенных по всему миру. После урока я обнаружила его стоящим в коридоре, прислонившимся к стене и выглядящим совершенно неуместно в море студентов колледжа. Он пригласил меня выпить кофе. Кофе превратился в ужин. Ужин превратился в празднование Рождества с моими родителями, за которым последовала неожиданная поездка на лыжах в Брекенридж. Наши отношения развивались быстро. Я была влюблена, и где-то на этом пути я потеряла частичку себя.
Нервные бабочки заплясали у меня в животе, когда его взгляд скользнул по крошечным кусочкам красного кружева, прилегающим к моему почти обнаженному телу. Виктор любил меня в красном. Бросив телефон на кофейный столик, он откинулся на подушки и похлопал себя по бедру.
— Иди сюда, котенок.
Я оседлала его колени, обвив руками его шею. Он положил одну руку мне на бедро, а другой провел по волнистым краям моего лифчика.
— Что ты делаешь? — Спросил он с ноткой веселья в голосе.
Виктор знал, что я делаю, и он подстрекал меня. В последнее время наша битва воль стала меньше похожа на игру и больше на борьбу за власть, чтобы вернуть контроль, который он медленно отнимал у меня в течение последних нескольких месяцев.
— Почему ты больше никогда не просишь меня сопровождать тебя в твоих поездках? — Спросила я, изо всех сил стараясь, чтобы это не прозвучало упреком, но от Виктора ничего не ускользнуло.
Шлепок эхом разнесся по комнате, когда я почувствовала жжение на своей заднице. Виктору не нравится, когда его допрашивают. Поглаживая рукой мою покалывающую кожу, он заговорил ровным тоном.
— Твой выпускной в четверг, и я не уверен, что успею вернуться вовремя.
Это был не мой вопрос, но прежде, чем я успела возразить, он обхватил ладонями мой затылок и приблизил мои губы к своим. Мои пальцы теребили шелковистые пряди волос у него на затылке, пока поцелуй углублялся. Я почувствовала, как он затвердел подо мной, и покачала бедрами, чтобы облегчить боль между бедер. Я любила Виктора, но в последнее время мне казалось, что моей любви недостаточно.
Встав на колени, я потянула за завязки, удерживающие крошечные трусики на месте, и отбросила их в сторону, когда Виктор приспустил штаны ровно настолько, чтобы освободиться. Он обхватил рукой свой член, поглаживая его, прежде чем провести большим пальцем по предэякуляту на кончике.
Мое естество сжалось в предвкушении.
— Это то, чего ты хочешь, котенок? — Я ответила стоном, когда он засунул большой палец мне в рот, ощущая соленость на моем языке. Не сводя с меня пристального взгляда, Виктор вынул большой палец из моего рта и провел влажным пальцем по моей щеке, сильно прижимаясь к коже.
— Ты такая жадная маленькая шлюшка, не так ли, Макайла? — Поддразнил он.
Звучало так, будто он только что вылил мне на голову ведро холодной воды. Мое тело замерло, и мой стон превратился в сдавленный вздох. Это был не первый раз, когда он называл меня “жадной шлюхой” или “маленькой шлюшкой”.
— Виктор, пожалуйста, не говори со мной так, — мягко упрекнула я.
Он всегда склонял меня к извращенному сексу. Легкое дерганье за волосы, шлепки по заднице и даже немного непристойных высказываний, но у меня были свои пределы. Я ненавидела такие слова по уважительной причине, и он это знал и все равно был жесток.
Наклонившись вперед, он пососал сосок через кружево моего лифчика.
— А как насчет того, что мне нравится?
— Я думала, тебе нравится это… — я указала на свое почти обнаженное тело. — …но в последнее время все, что ты делаешь, это заставляешь меня чувствовать, что меня тебе недостаточно. Ты изменился.
Его челюсть сжалась, и раздражение отразилось на его лице. Легкое раздувание его ноздрей означало, что я зашла с ним слишком далеко, но наши отношения трещали по швам, и я отчаянно цеплялась за потрепанные края.
— Где тот мужчина, который стоял возле моего класса и пригласил меня на чашечку кофе? — Продолжала давить я. — Где тот мужчина, который увез меня в Брекенридж и занимался со мной любовью у камина? — Слова полились из моего рта, и будь прокляты последствия. Я бы не стала забирать их обратно.
— Этот человек был в отрицании. Лишая себя потребности, которую ты не можешь удовлетворить.
Откинув голову назад, я прищурила глаза.
— Какую потребность? — Огрызнулась я. — Это я здесь пытаюсь…
— Я точно знаю, что ты делаешь, и у меня нет времени на твою плаксивую чушь, — он дернул бедрами. — Вставай.
Узел у меня в животе был четким предупреждением прекратить давить. Позволить ему уйти. В глубине души я чувствовала, что ситуация вот-вот выйдет из-под контроля. Что-то, что я отчаянно хотела вернуть. То, что, как я знала, он никогда не вернет, но это не означало, что я не буду бороться за это.
— Покажи мне, что тебе нужно, — бросила я вызов.
Его голубые глаза стали почти черными, затуманенные чем-то гораздо более темным, чем желание. Что-то плотское. Его член набух у меня между ног, он потянулся и запустил руку в мои волосы, и я вскрикнула. Маска безразличия упала с его лица, когда он крепче сжал мое бедро, его пальцы впились в плоть. Позже останутся синяки.
— Встань на колени, — прорычал он.
Злоба в его голосе заставила меня вскочить с его колен, но, когда острая боль пронзила мой череп, я поняла, что Виктор все еще крепко держит меня за волосы. Слезы навернулись мне на глаза, и я упала на колени.
— Виктор, — захныкала я.
— Скажи мне остановиться, Макайла.
Наша битва воль вышла на новый уровень. Было слишком поздно отступать. Виктор все равно победил бы, но сильная, уверенная в себе девушка, которую я оттолкнула в сторону, в обмен на привязанность Виктора, подняла подбородок в молчаливом вызове. Продолжай, Виктор.
Когда он притянул мое лицо к себе, я инстинктивно протянула руки, чтобы обхватить его бедра. Свободной рукой он схватил свой член и поднес его под углом к моему рту. Еще больше предэякулята вытекло из кончика, когда он провел им по моим губам.
— Открой рот для меня, — хрипло потребовал он.
Я приоткрыла губы, прижимая язык, и одним быстрым движением он прижал свой член к задней стенке моего горла. Мои пальцы сжали ткань его брюк, когда я обхватила его, изо всех сил пытаясь дышать.
— Соси сильнее, — проворчал он, водя моим ртом по своему члену. — Вот так, моя маленькая шлюшка. — Он произнес это слово, орудуя им как оружием, нанося удар по старым ранам.
Слезы текли по моим щекам, и мое сердце разбивалось на части, пока от него ничего не осталось. Но затем тихий голосок в моей голове напомнил мне, что прямо сейчас я контролирую ситуацию. Я подняла на него взгляд, полная решимости покончить с этим. Закрыв глаза, я надула щеки. Я буду не единственной, кто стоит на коленях, когда все это закончится.
Его дыхание стало прерывистым, а бедра напряглись под моими пальцами. Он был близок. Моя челюсть пульсировала, когда соленый вкус покрыл мой язык.
— Блядь. — Виктор откинул голову назад, с громким ревом, вырывающимся из груди, когда горячая сперма выплеснулась мне в горло.
Он притянул меня назад, его член выскользнул из моего рта, и мы оба задыхались, пока я вытирала слюну со своего подбородка.
Он наклонился ко мне, пока мы не оказались лицом к лицу.
— Ты сказала, что хочешь мужчину, в которого влюбилась, — снисходительно сказал он, прежде чем прижаться своими губами к моим. — Это и есть тот самый человек.
Он отпустил мои волосы, и я снова упала на задницу. Я перебралась на соседний диван и свернулась калачиком в конце, обхватив ноги руками, чтобы прикрыть свое частично обнаженное тело, с отвращением качая головой и вытирая слезы с лица.
Он поднялся с дивана и поправил свою одежду, как будто не он только что обращался со мной как с обычной секс-игрушкой.
— Ты думаешь, какое-то откровенное белье отвлечет меня? — Он раздраженно покачал головой. — Если ты собираешься играть в игры, Макайла, тебе никогда не следует недооценивать своего противника.
Я затаила дыхание, глядя на него с болью и гневом, ожидая извинений или даже выражения раскаяния во взгляде, но вместо этого он подхватил свои сумки и вышел.
Он был прав. Я недооценила его.
Виктор не проигрывает.
Он всегда побеждает.
ГЛАВА 1
Х
— Макайла Хокинс.
Я запоминаю это имя в тот момент, когда она выходит на сцену, чтобы забрать свой диплом. Ее большие голубые глаза и пленительная улыбка появляются на экранах, расположенных над головой по всем трем сторонам сцены.
После того, как дипломы розданы и выпускники рассажены, я выскальзываю из аудитории туда, где другие члены семьи уже ждут, чтобы поприветствовать новоиспеченных выпускников. Найдя тень под дубом, я достаю свой телефон и просматриваю электронную почту. Проходит несколько минут, прежде чем суматоха привлекает мое внимание к дверям, когда выпускники высыпаются из здания.
Я сразу же замечаю ее.
Прижав шапку выпускника к груди, она выгибает шею и оглядывает толпу. Мимо проносится порыв ветра, подхватывая ее длинные светлые волосы и закручивая их вокруг ее лица. Она протягивает руку и заправляет непослушные пряди за уши.
Как так получается, что такое простое действие может быть таким завораживающим?
Она божественна. Богиня среди смертных.
Ангел.
Она проносится мимо меня, аромат ее невинности сладкий, как леденец, витает в воздухе, пробуждая желание, которого я не испытывал годами. Мой член дергается, когда я представляю ее подо мной, извивающуюся и тяжело дышащую, затаив дыхание умоляющую меня исполнить ее самую темную фантазию.
Я хочу поиграть с ней.
Мои глаза следят за этой богиней, пока она направляется к пожилой паре и темноволосому мужчине в сшитом на заказ костюме.
Он стоит ко мне спиной, но в нем есть что-то странно знакомое. Я прищуриваю глаза за солнцезащитными очками, пытаясь вспомнить его. Волна ревности разливается по моим венам, когда таинственный мужчина берет Макайлу за руку, называет ее котенком и целует ее запястье. Когда он поворачивается к пожилой женщине рядом с ним, показывая мне свой профиль, я улыбаюсь.
Сегодня мой счастливый день.
Я опускаю взгляд на телефон, который все еще сжимаю в руке, и быстро набираю сообщение. Затем я просматриваю свои контакты, пока не нахожу нужный мне номер. Отвернувшись, я пробираюсь сквозь толпу, прежде чем нажать кнопку вызова и поднести телефон к уху.
После третьего гудка этот скользкий ублюдок берет трубку.
— Виктор Мартин.
— Макайла прелестна, — мурлычу я вместо приветствия.
В воздухе повисает тишина, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть Виктора, осматривающего толпу, пока он не замечает меня. Я одариваю его волчьей ухмылкой и машу мизинцем.
Он выпрямляет спину, поджимает губы и рычит в трубку:
— Она моя.
— Тс-с-с, Виктор. Ты такой жадный, — насмехаюсь я. — Она знает о твоем маленьком свидании с хозяйкой особняка?
— Это угроза? — Огрызается он.
— Ой, Виктор. Угрожать клиентам, это плохо для бизнеса.
— Чего ты хочешь?
— Я хочу Макайлу, — отвечаю я, как будто это так просто.
Он усмехается.
— Ты не можешь быть серьезным.
Я ничего не говорю. Вместо этого я поворачиваюсь к нему спиной и направляюсь к своей машине. Виктор хмыкает, как будто обдумывает мою просьбу, прежде чем заговорить.
— Ты ведешь себя слишком самонадеянно. Что, если она тебя не захочет?
Я тихо хихикаю.
— Я могу быть довольно очаровательным, когда чего-то хочу, — говорю я.
Резкий выдох эхом разносится по линии.
— Хорошо, — смягчается он. — Но Дезире моя.
Я провожу рукой по загривку, прикрывающему мою челюсть.
— А что, если она тебя не захочет? — Бросаю ему его слова обратно.
— Мы с тобой оба знаем, что захочет, — парирует он.
Пока. Ее тело может и хочет его, но ее сердце принадлежит кому-то другому.
— Достаточно справедливо, — соглашаюсь я. — Но слушай внимательно, Виктор…. У меня есть правила. Дезире нарушила их, связавшись с тобой. Если ты хочешь продолжать играть с ней, тебе придется отказаться от своего членства. Если ваши отношения закончатся, ты уйдешь и никогда больше не покажешься в моем клубе. Мы договорились?
— Отлично. Я буду на связи.
Что ж, все прошло гораздо лучше, чем я ожидал.
ГЛАВА 2
Макайла
Выходя из аудитории, я осматриваю переполненный двор в поисках своих родителей.
— Макайла, — зовет мой отец, размахивая рукой в воздухе и привлекая мое внимание.
Улыбаясь, я машу в ответ и направляюсь к ним, затем замираю, заметив мужчину рядом с моей матерью.
Виктор.
Я втягиваю воздух, не в силах скрыть потрясение на своем лице. Я не ожидала увидеть его сегодня. Если честно, я надеялась, что больше никогда его не увижу. Не после того, как он так со мной обошелся. Но вот он стоит, засунув руки в карманы, и выглядит как любящий парень, которым он был, когда мы только начали встречаться. Это ложь. Все, что касается Виктора Мартина, ложь.
Последние несколько дней я была на эмоциональных американских горках, и прямо сейчас я просто чувствую себя… безразличной к нему. Мой желудок скручивается в узел, потому что его присутствие здесь, просто еще одна манипулятивная тактика, чтобы контролировать меня прямо под носом у моих родителей. Я не из тех, кто устраивает сцены в людном месте. Я предпочитаю вести свои сражения наедине, но мне надоело сражаться с Виктором. Он знает, что застал меня врасплох, и что моя мать, по понятным причинам, чрезмерно опекает меня, поэтому я бы никогда не сказала и не сделала ничего, что могло бы вызвать у нее еще большее беспокойство.
Сохраняя улыбку на лице, я ставлю одну ногу перед другой, пока не оказываюсь перед Виктором.
— Что ж, какой сюрприз, — сладко говорю я. Я опускаю слова “славный” или “приятный”, потому что это ни то, ни другое. — Я думала, ты не вернешься к диплому.
— Я прилетел более ранним рейсом и прямиком сюда, — объясняет он, беря меня за руку. — Ты же не думала, что я пропущу твой выпускной, правда, котенок? Он целует внутреннюю сторону моего запястья, кладя его на ладонь специально для глаз моих родителей.
Прямо сейчас я действительно ненавижу его.
Моя мать практически падает в обморок, прижимая руку к груди от умиления. Мой отец закатывает глаза от театральности моей матери.
— Поздравляю, малышка. — Он раскрывает объятия, и я делаю шаг окунаясь в его объятия.
— Спасибо, папа.
— Виктор, я надеюсь, ты присоединишься к нам за ланчем, — говорит моя мама.
— Конечно, миссис. Хокинс, но обед за мой счет. — Он одаривает ее своей очаровательной улыбкой, на которую я по глупости купилась, и мне хочется стереть ее с его довольного лица.
— О, — она отмахивается от него, — в этом нет необходимости.
Виктор достает из кармана свой жужжащий телефон и хмуро смотрит на экран.
— Извините меня. Мне нужно быстро ответить. — Он разворачивается на каблуках. — Виктор Мартин, — рявкает он в трубку, уходя.
— Макайла, — зовет женский голос, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть приближающуюся Хизер, мою уже бывшую однокурсницу.
— Поздравляю, — говорю я, когда мы обнимаем друг друга.
— И я тебя. — Она протягивает руку моей матери и представляется. — Хизер Рид.
Я представляю своих родителей, и прежде, чем моя мать начнет допрашивать Хизер, я предлагаю им отправиться в ресторан.
— Мы с Виктором встретимся с вами там.
Мама протягивает мой браслет, и я беру его, когда она целует меня в щеку.
— Скоро увидимся.
Я смотрю, как они уходят, затем переключаю свое внимание на Хизер и бросаю быстрый взгляд через ее плечо.
— Твоя семья здесь? — Спросила я.
— Да. Где-то рядом. — Она вытягивает шею, как будто ищет кого-то, и я инстинктивно делаю то же самое.
Я замечаю Виктора, стоящего под деревом с телефоном, прижатым к уху, другая рука засунута в карман, и на его лице написано раздражение. Как будто он чувствует, что я наблюдаю за ним, его глаза встречаются с моими, и его губы сжимаются в прямую линию. Его взгляд мечется между мной и Хизер, прежде чем он заканчивает разговор и направляется обратно в нашем направлении.
— …так что, ты мне дашь твой номер телефона. — Голос Хизер возвращает мое внимание к ней. Она поднимает свой телефон и выжидающе смотрит на меня.
Дерьмо. Я не слышала ничего из того, что она только что сказала.
Я продиктовала свой номер, и она ввела его в свой телефон.
— Идеально. Я только что отправила тебе сообщение со своим номером. Может быть, мы сможем как-нибудь встретиться и выпить по случаю праздника.
Если бы мои родители уже не были на пути в ресторан, я бы предложила нам выпить прямо сейчас.
— Мне бы очень этого хотелось.
— Отлично. Скоро напишу тебе. — Она обходит меня и поспешно уходит, исчезая в толпе.
Я делаю последние несколько шагов к Виктору, сокращая расстояние, между нами.
— Кто это был? — Спрашивает он, засовывая телефон в карман.
Игнорируя его вопрос, я спрашиваю:
— Почему ты здесь?
— Перестань задавать глупые вопросы, Макайла, — рявкает он тихим голосом, затем оглядывается по сторонам. — Где твои родители?
Мудак.
— Они ждут нас в ресторане, — отвечаю я деревянным голосом.
Он кивает один раз.
— Пойдем.
Виктор обнимает меня за поясницу, кладет ладонь мне на бедро. Я пытаюсь отстраниться, но он сжимает меня еще крепче. Его пальцы впиваются в свежий синяк на моем бедре, оставшийся после инцидента четырехдневной давности, заставляя меня вздрогнуть.
— Ой, — шиплю я.
— Извини, — бормочет он.
Я игнорирую его невнятные извинения, пока он ведет нас через парковку, а затем открывает пассажирскую дверь своего Мерседеса. Я быстро снимаю мантию из полиэстера, открывая его взору красное платье, которое он купил для меня перед отъездом из города. У меня было искушение сбегать и купить себе что-нибудь еще назло ему. Самодовольное выражение лица Виктора заставляет меня пожалеть о том, что я этого не сделала.
Я поджимаю губы, сдерживая ехидное замечание, и плюхаюсь на пассажирское сиденье, бросая шляпу и мантию на заднее сиденье, прежде чем пристегнуться ремнем безопасности. Виктор закрывает дверь, затем обходит машину спереди, пригвоздив меня непонятным взглядом через лобовое стекло, который выводит меня из себя. Он кажется взволнованным, и мне интересно, это из-за того телефонного звонка или он знает, что я сделала. Тревога сжимает мою грудь, когда он забирается на водительское сиденье и заводит двигатель, не глядя на меня.
Когда он вливается в очередь машин, ожидающих выезда с парковки, я ерзаю на своем сиденье.
— Как прошла деловая поездка? — Сардонически спрашиваю я.
Он быстро бросает на меня взгляд, прежде чем вернуть свое внимание к линии движения впереди нас.
— Продуктивно. — Он кажется устрашающе спокойным, несмотря на количество исходящей от него тревоги.
Скрестив руки на груди, я смотрю в пассажирское окно.
— Да, держу пари, так оно и было.
За последние несколько дней я много думала. Возможно, временами я бываю немного наивна, но я не глупа. Я знаю, что Виктор мне изменяет. У меня нет веских доказательств, но, если о его поведении можно что-то сказать, я бы сказала, что это началось два с половиной месяца назад, прямо перед тем, как он попросил меня переехать к нему.
Виктор регулярно уезжал из города по делам, но в тот конкретный раз, его не должно было быть всего два дня. Обычно я не беспокою его, пока он работает, но после недели отсутствия контактов я забеспокоилась. Я звонила и писала смс, но он не отвечал. Итак, я позвонила ему в офис, и его помощник сообщил мне, что у него встреча. Однажды я уже была во всем этом, так что распознала признаки, но никогда не ожидала такого неуважения от Виктора. Я была в ярости, и когда он наконец позвонил, я отправила его на голосовую почту. Если я не стоила его времени, то и он не стоил моего.
Спустя несколько дней и множество неотвеченных телефонных звонков Виктор появился в моей квартире с цветами и извинениями, а затем пригласил меня на ужин.
Это было похоже на маленькую победу.
Во время нашего свидания он рассказал мне все о расширении своего отеля, над которым работал. Он был милым и внимательным. Он был тем мужчиной, в которого я влюбилась. Позже, когда он вез меня обратно в мою квартиру, он попросил меня переехать к нему.
С приближением окончания колледжа время было выбрано как нельзя более удачно, но оглядываясь назад, я понимаю, что победа полностью принадлежала Виктору.
Можно сказать, что я безнадежный романтик. Я люблю всем сердцем и глубоко переживаю происходящее. С каждыми новыми отношениями я говорила себе, что все будет по-другому. Что я не буду торопиться, пройдусь по мелководью, прежде чем решиться на решительный шаг. Только в конце концов я ныряю прямо на глубину, и тяжесть моих чувств не дает мне всплыть на поверхность.
За эти годы мое юное сердце разбивалось десятки раз, и не только из-за расставаний, но и из-за потерянной дружбы. В старших классах я подвергалась нападкам и издевательствам со стороны девочек, которых я считала своими подругами. Большая часть этого происходила онлайн, потому что люди намного храбрее за экраном. Я никогда не чувствовала себя такой беспомощной или безнадежной как в тот момент. Я много плакала. Затем однажды, когда мы с мамой выходили из кабинета директора, она повернулась ко мне и сказала:
— Макайла, ты не можешь контролировать то, что другие говорят о тебе, но ты можешь контролировать, как ты позволяешь этому влиять на тебя.
Контроль.
Такое сложное слово. Нечто такое, чего не было у гормонального подростка. Тем не менее, я последовала этому маленькому совету, и, хотя это было трудно, я пережила те дерьмовые школьные годы и даже завела несколько новых друзей по дороге. Как ни странно, это также стало сутью моих отношений с Виктором. Когда вы влюблены в нарцисса, вы и не осознаете, насколько сильно вы отдаете ему контроль, пока не становится слишком поздно.
Я приняла его манипуляции за романтические жесты. В сочетании с тем фактом, что он: красив, старше и опытнее, я наслаждалась его вниманием и привязанностью. Особенно в постели. Я не была девственницей, но я никогда не была с мужчиной, который разбирался бы в женском теле так, как Виктор. С ним я чувствовала себя достойной.
Я была так очарована, что не могла видеть ничего, кроме сердечек в своих глазах. Его движения были осторожными и хитроумными. Я позволяла ему диктовать мне все, начиная с того, что я ем, заканчивая одеждой, которую ношу, и тем, как я веду себя в его присутствии. Он всегда заказывал для меня, когда мы куда-нибудь ходили, и позволял мне выпить только один бокал вина за ужином. Я ненавидела вино. Он выбирал мне одежду и аксессуары, и, хотя он всегда говорил мне, что я прекрасно выгляжу, он все равно находил способ заставить меня чувствовать себя неполноценной. Его двусмысленные комплименты были еще одной формой манипулирования такими простыми вещами, как цвет моей губной помады, вкус моей жевательной резинки или даже мой музыкальный вкус.
После того, как я переехала, мне показалось, что я живу с совершенно другим мужчиной. Он почти не бывал дома, либо работал допоздна, либо уезжал из города. Я скучала по нему, но понимала, что его работа важна. Когда он был дома, то был холоден и отстранен. Его прикосновения стали грубее, его слова были обидными и унижающими достоинство. Он был уже не тем мужчиной, в которого я влюбилась. Мне следовало бы быть умнее, прежде чем играть в игры с таким человеком, как Виктор.
Я сделала первый шаг, пытаясь спасти наши отношения. Чтобы уравновесить чашу весов, между нами. Виктор ответил жестокостью, разбив мне сердце, прежде чем уйти, оставив меня чувствовать себя растерянной и никчемной куклой.
Но я наконец-то увидела его таким, какой он есть на самом деле.
Занавес отрицания был приподнят.
Я поняла, что мужчины, в которого я влюбилась, на самом деле никогда не существовало.
ГЛАВА 3
Микайла
Обед прошел на удивление хорошо, учитывая возникшее, между нами, напряжение, но мои родители, казалось, ничего не заметили. Виктор обсуждал дела с моим отцом, в то время как моя мать засыпала меня вопросами о моих целях на будущее. Она была не в восторге от идеи, что я буду жить с Виктором, и я решила подождать пару дней, чтобы сообщить им об изменении моих планов. Потом я обняла их на прощание и настояла, чтобы они позвонили, когда доберутся домой. Они жили всего в полутора часах езды отсюда, но я все равно беспокоилась о них в дороге.
После обеда Виктор отвез нас обратно в наш пентхаус, его пентхаус, в отеле Martin Portside, который является одним из многих отелей, принадлежащих его семье. Несмотря на все удобства, я не была в восторге от идеи жить в отеле. Он пообещал, что мы сможем поискать другое место после моего окончания колледжа, но это больше не вариант. После того как он бросил меня, я собрала свои вещи и переехала в другой отель в десяти минутах езды отсюда.
Я почти уверена, что он знает. Такой человек, как Виктор, ни за что не выпустил бы меня из виду, не приглядывая за мной. Не потому, что ему не все равно. Все дело в контроле. Что возвращает меня к причине, по которой он появился на выпускном, чтобы заманить меня обратно в свой пентхаус, где он бы мог наказать меня.
Виктор подруливает на своем Мерседесе к служебному входу. Я собираю свои вещи с заднего сиденья, когда он вылезает и подходит ко мне. Передавая служащему свои ключи, он берет меня за руку и ведет в вестибюль, минуя стойку регистрации, направляясь к ряду лифтов. Мое сердце бешено колотится в груди, а стук пульса отдается в ушах. Страх свинцовой тяжестью ложится у меня под ложечкой. Что он сделает, когда увидит, что мои вещи пропали?
Лифт звенит, и двери раздвигаются. Виктор жестом показывает мне идти первой, затем заходит внутрь и нажимает кнопку PH. Поездка проходит в тишине, пока мы с Виктором смотрим друг на друга с противоположных сторон. Теперь его поведение стало спокойным, он прислонился к стене, положив руки на перила.
Он очень привлекательный, высокий и подтянутый. Его точеный подбородок обрамлен щетиной дневной давности, а голубые глаза выделяются на фоне черных волос. Моя мама обычно говорит:
— Дело не в том, что снаружи. Важно то, что внутри.
Что ж, что бы ни было внутри Виктора, оно темное и нервирующее.
— О чем ты думаешь? — Спрашивает он.
Я делаю глубокий вдох и выдыхаю.
— Честно говоря, я тебя вроде как ненавижу. — Наверное, мне не следует его провоцировать.
Он кивает один раз, затем поднимает взгляд на растущие цифры над дверью.
— Я дал тебе то, о чем ты просила.
Я борюсь с желанием закатить глаза, когда лифт замедляет ход, останавливаясь, и двери плавно открываются. Виктор жестом предлагает мне идти первой, и я выхожу в фойе, затем нервно следую за ним через двойные двери с отделкой под дерево и по короткому коридору, который ведет в гостиную, столовую и кухню. Он снимает пиджак и вешает его на спинку стула, прежде чем направиться к бару. Я бросаю свои вещи на тот же стул и направляюсь к стене с окнами, из которых открывается вид на часть города и залив, простирающийся на многие мили.
Я скрещиваю руки на груди, чтобы скрыть дрожь в ладонях. Может быть, он и не заметит, так как редко здесь бывает. Выдаю желаемое за действительное. Виктор замечает все. Хлопок пробки заставляет меня вздрогнуть, и я оглядываюсь через плечо на Виктора, который стоит у бара и наливает шампанское в два бокала.
Он жестом приглашает меня в гостиную и передает мне бокал, когда мы усаживаемся на противоположных концах дивана. Виктор сидит лицом ко мне, положив колено на подушку, между нами, а руку положив на спинку.
— Тост. — Он поднимает свой бокал. — За новые начинания.
Он подносит бокал с шампанским к губам, глядя на меня поверх края, пока делает глоток. Я хмурюсь.
— Пей свое шампанское, Макайла.
Я прищуриваю глаза и делаю пробный глоток.
— Я знаю, что ты мне изменял.
— Ты ничего не знаешь, — пренебрежительно говорит он, прежде чем опрокинуть в себя остатки своего напитка.
Взяв у меня из рук бокал, не заботясь о том, допила я или нет, он ставит оба бокала на кофейный столик. Обхватив себя руками за талию, я спрашиваю:
— Ты вообще когда-нибудь любил меня?
Я не знаю, почему я утруждаю себя этим вопросом. Это ничего не изменит, но по какой-то причине мне нужно это услышать.
Глаза Виктора скользят по моему лицу. Искра желания, которую они когда-то питали ко мне, давно погасла. Не то чтобы меня раньше не задевали слова, но все же…. Я мысленно готовлюсь к удару.
— Нет, — просто говорит он.
Это как удар в солнечное сплетение. Резко вдыхая, я киваю и отвожу взгляд.
— Я так и думала.
— Ты удивила меня, — говорит он, и я оглядываюсь, чтобы увидеть, что он смотрит на меня, но его глаза расфокусированы. Как будто он смотрит сквозь меня, погруженный в воспоминания. — Тогда я только что разорвал свои предыдущие, за неимением лучшего слова, отношения.
Я хмурюсь, мои брови опускаются в замешательстве.
— Что, черт возьми, это значит?
— А потом появилась ты. — Зловещая улыбка появляется на его губах, и мое сердце уходит в пятки. — Твоя невинность была подобна пролитой крови в кишащих акулами водах. Я подумал, что не может быть никого более идеального для меня.
Несмотря на теплый послеполуденный солнечный свет, льющийся сквозь окна во всю стену, между нами царит темнота. Холодок пробегает у меня по спине, когда я пытаюсь убедить себя, что мужчина, в которого я влюбилась, не причинит мне вреда. Но правда в том, что он причинил мне боль в тот последний день, прежде чем уйти. Теперь я задаюсь вопросом, было ли это просто предварительным просмотром мужчины, сидящего сейчас менее чем в двух футах от меня?
Я много думала о том, что я скажу Виктору, если у меня будет возможность встретиться с ним лицом к лицу, но сейчас я разрываюсь на части. Часть меня хочет броситься к двери, но другая часть меня полна решимости заставить сказать свое слово.
Я расправляю плечи.
— Я думаю, ты использовал мою неопытность, чтобы заставить меня подчиниться, — заявляю я. Виктор приподнимает бровь.
— Кто-то провел исследование.
Он прав. Я видела фильмы и читала книги. Я провела свое исследование и собрала достаточно информации, чтобы понять, что мы никогда не будем совместимы. Хотя я и считаю, его доминирование в постели все еще сексуальным, но у меня есть свои пределы. Контроль, обман и жестокость, все это для меня твердое нет.
— Только потому, что я позволила тебе контролировать большую часть наших отношений, это не делает меня сабмиссивом, — утверждаю я.
Нет, это просто делает меня дурой.
— Допустим? — Он наклоняет голову, как будто это самая идиотская вещь, которую он когда-либо слышал. — Нравится тебе это или нет, Макайла, но ты очень покорная. — Я качаю головой, желая возразить, но он продолжает настаивать. — Что еще твой маленький поиск в Google рассказал тебе обо мне?
Что ты самовлюбленный социопат. По данным Google, конечно. Я небрежно поднимаю плечо, хотя мое сердце пытается выпрыгнуть из груди.
— Ты Доминант.
— Но ты уже знала это, — его тон обвиняющий. — Ты надеялась на Кристиана Грея? — Он приподнимает бровь.
Виктор не из тех, кто шутит, поэтому его колкость вызывает у меня неожиданный смех.
— Я не заинтересована и никогда не буду заинтересована в отношениях доминант и подчиненная.
— Я тоже. Мои желания, мои потребности, выходят далеко за рамки этого. Там существует слишком много правил. Я предпочитаю что-нибудь более… агрессивное.
Сдавленный вздох вырывается из моего горла, когда я вскакиваю на ноги и перехожу на другой конец комнаты, оставляя, между нами, некоторое пространство.
— Ты хочешь сказать…? — Моргаю я, не в силах подобрать слова.
— Я не насильник, — заявляет он, но это не ослабляет тревогу, растекающуюся по моей груди. — На свете есть множество женщин, которые более чем готовы удовлетворить мои потребности.
В кои-то веки я решаю держать рот на замке. Я не хочу знать, что он делает с другими женщинами.
Чем меньше я знаю, тем лучше для меня.
В этот момент я чувствую себя больной и крайне неуютно в своей собственной шкуре. Возможно, я неправильно на все это смотрела. Его поведение по отношению ко мне в последние пару месяцев не было связано с контролем или потребностью доминировать надо мной, унижать меня. Может быть, дело даже не в моей готовности подчиниться. Виктор, хищник, по общему признанию, и есть женщины, готовые на то, чтобы на них охотились.
Это просто излом? Или это что-то более глубокое, зловещее?
Образ жестокого лица Виктора, когда он яростно засовывает свой член мне в глотку, вспыхивает у меня в голове, и я вздрагиваю. Он не "Пятьдесят оттенков серого", он американский психопат. Меня больше не интересуют темные желания Виктора. Чем скорее я смогу убраться отсюда и подальше от него, тем лучше. Есть только один животрепещущий вопрос, на который мне нужно, чтобы он ответил.
— Почему ты остался со мной, зная, что я не могу…? — Дико жестикулируя, я не желаю заканчивать эту мысль.
— Потому что я люблю разнообразие, — отвечает он, поднимаясь с дивана. — Я захотел тебя с того момента, как увидел, и когда я вошел в аудиторию, ты была там, впереди и в центре. Такая юная и невинная. Наивная. Идеальная маленькая игрушка. Ясноглазая и стремящаяся угодить. Идеальная саба. Это выглядело так, как если бы тебя преподнесли мне на серебряном блюде.
Какого хрена? С отвращением усмехаюсь я.
— Как поэтично. — Он просто пожимает плечами, как будто только что не потряс меня до глубины души.
— Я не буду лгать и говорить, что не испытывал дикого желания хоть немного подчинить тебя. — Одаривает он меня кривой усмешкой.
— И это то место, где я должна поблагодарить тебя за то, что ты не втянул меня в свой темный мир разврата?
Он двигается так быстро, что у меня нет шанса вздрогнуть. Одна рука вцепилась в мои волосы, другая обхватила мое горло, его нос прижался к моему. Я обхватываю пальцами его запястье, мои ногти впиваются в его плоть, когда я пытаюсь оторвать его руку от своего горла.
— Ты хоть представляешь, как тебе повезло? — Выдавливает он, его голос низкий и угрожающий. — Ты хочешь знать, сколько раз я хотел связать тебя, обхватить руками за горло и трахать, пока твое тело дергается подо мной, борясь за дыхание? — Он резко вдыхает через нос. — Я ничего так не хочу, как смотреть, как мой член вонзается в твою маленькую нуждающуюся киску, пока ты смотришь на меня своими широко раскрытыми голубыми глазами.
Слеза скатывается из уголка моего глаза скатываясь по щеке.
Он ловит ее языком.
— Ммм. Твой страх делает меня таким твердым. Чего бы я только не отдал, чтобы напиться твоими слезами, когда они льются из твоих умоляющих глаз, безмолвно умоляющих меня всего об одном. Еще, еще и еще. — Он подчеркивает последние три слова коротким, резким вдохом, насмехаясь надо мной. — И как только темнота подкралась бы к краям твоего разума, я бы так сильно кончил, вонзаясь своими зубами в твою безупречную кожу.
Моя грудь вздымается с каждым резким вдохом через нос, мое тело дрожит, когда каждое злобное слово обжигает мой мозг. Мне не нужно даже задаваться вопросом, делал ли он все это с кем-то другим.
— Ты хочешь знать, насколько близок я к тому, чтобы наказать тебя из-за твоих маленьких игр и острого языка? Ты хочешь знать, почему ты все еще дышишь?
Его вопросы риторические, так что отвечать нет смысла. Даже если бы я могла.
— Потому что у меня есть контроль, — кричит он, и я зажмуриваюсь. — Скажи спасибо мне, Макайла. — И его рука убирается с моего горла.
— Спасибо, — выдыхаю я.
Все еще сжимая мои волосы, он крепко держит мою голову, прежде чем прижаться своими губами к моим. Не в силах отвернуться, я всхлипываю у его губ. Прерывая поцелуй, он прижимается своим лбом к моему.
— Я не хочу отпускать тебя, но у меня нет выбора.
Я не знаю, что это значит, но мне все равно. Я просто хочу, чтобы он убрался от меня подальше. Отпуская мои волосы, он обхватывает ладонями мое лицо.
— Сегодня утром я перевел немного денег на твой счет. Считай это подарком на выпускной.
От его поведения у меня голова идет кругом. Я сжимаю губы, моя грудь сотрясается от беззвучных рыданий. Виктор касается своими губами моих, на этот раз нежно, и шепчет:
— Я вызову машину, чтобы отвезти тебя в отель.
Я напрягаюсь, мои глаза распахиваются. Его губы изгибаются в понимающей ухмылке.
— Никогда не недооценивай своего противника, Макайла.
Он всегда побеждает.
Затаив дыхание, я стою как вкопанная на месте, когда Виктор проносится мимо меня, и его шаги уносят его прочь.
— До встречи, котенок.
Мгновение спустя я слышу, как дверь со щелчком закрывается. Я не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я осмеливаюсь оглянуться через плечо и убедиться, что я одна.
Я опускаюсь на пол и разбиваюсь на части.
ГЛАВА 4
Х
Мой телефон жужжит в кармане, и я вытаскиваю его, чтобы увидеть, как на экране высвечивается имя Виктора. Прошло всего несколько часов с тех пор, как мы заключили нашу сделку.
Проводя большим пальцем по экрану, я подношу телефон к уху.
— Только не говори мне, что ты передумал?
— Она вся твоя, — с горечью говорит он.
Я практически задыхаюсь от недоверия.
— Ты мог бы дать ей хотя бы день для празднования выпускного. Даже я не такой засранец.
— Кого это волнует? Ты получил то, что хотел.
Пока нет, но скоро.
— И ты получаешь то, что хочешь, — парирую я. — Где она? — Спрашиваю его.
— Она остановилась в отеле Херитедж Бэй, — говорит он с оттенком веселья.
Гребаный урод.
— Ты бросил ее в отеле?
— Нет. — Он делает паузу. — Она жила со мной в пентхаусе. Она съехала, пока меня не было.
Умная девочка.
— Дальше я сам разберусь. — Я начинаю убирать телефон, когда слышу, как он зовет меня по имени. — Что? — Рычу я.
Наступает пауза, прежде чем он произносит:
— Она не такая, как Дезире.
Я выдавливаю из себя смешок.
— Если бы я хотел такую женщину, как Дезире, я бы оставил Дезире себе.
Закончив наш разговор, я вешаю трубку и решаю, что пришло время составить план. Правда в том, что ни одно доброе дело не остается безнаказанным, но, насколько я понимаю, быть мудаком тоже не стоит.
Карма — стерва.
Но иногда она становится прекрасной богиней, с дерзким носиком, полными губами и улыбкой, которая дает мне надежду на то, чего, как я думал, я больше никогда не захочу.
Не волнуйся, ангел. Теперь ты в хороших руках.
ГЛАВА 5
Макайла
После долгого горячего душа я надеваю халат и подхожу к зеркалу. Используя полотенце для рук, я вытираю конденсат и проверяю свою шею на наличие синяков. К счастью, здесь их нет. Искаженное выражение лица Виктора, когда он извергал эти угрожающие слова, мелькает у меня в голове, заставляя все мое тело содрогаться.
Боже, как же я его ненавижу.
Я была в шоке после его внезапного нападения. Мой разум отключился, но сработали инстинкты самосохранения, подсказывающие мне убираться оттуда на случай, если он передумает и вернется. Я двигалась на автопилоте, выполняя все движения. Когда Uber подъехал к моему отелю, я даже не могла вспомнить, как заказывала его, не говоря уже о том, чтобы помнить, как покинула пентхаус. Это было так, словно я стояла в стороне, наблюдая за тем, как сама делаю все эти вещи. Я даже забыла, что Виктор сказал, что пришлет за мной машину. Не то чтобы я соглашалась на это.
Только когда я была надежно заперта в своем гостиничном номере, до меня по-настоящему дошли его слова. Последние двадцать минут я провела в душе, прокручивая в голове каждое мгновение, которое разделила с Виктором, и просто не могла уложить это в голове.
Как я могла быть такой глупой?
Я захожу в спальню и качаю головой, осматривая пять мест багажа, выстроившихся в ряд у стены. Трудно поверить, что все, что у меня есть, умещается в пяти чемоданах. Единственное место, освободившееся в последнюю минуту, было в отеле Heritage Bay, расположенном менее чем в десяти минутах езды вниз по дороге. Люкс с одной спальней в сутки стоит почти столько же, сколько я плачу за машину. Я съежилась, когда протянула даме свою кредитную карточку, понимая, что очень скоро мне придется устраиваться на работу.
У меня есть деньги в моих сбережениях, которые я планирую потратить на квартиру. Это то, на что они всегда предназначались, даже до того, как Виктор попросил меня переехать к нему. Я просмотрела несколько мест в Интернете и даже связалась с парой риэлторов, но все так дорого. Даже если я найду прилично оплачиваемую работу, мне все равно понадобится сосед по комнате, если я хочу оставаться в этом районе.
Может быть, мне просто стоит вернуться домой.
До меня внезапно доходит, насколько я одинока. Единственными друзьями, которые у меня были, были мои старые соседи по комнате. Никому из них не нравился Виктор, что создавало напряжение в нашей дружбе. Очевидно, я была единственной дурой, которая не распознала волка в овечьей шкуре. Я уже чувствую себя идиоткой из-за того количества времени, которое потратила впустую на эти отношения.
Но неизбежная речь “я же тебе говорила” стоила бы того, если бы у меня было где жить.
Падая обратно на кровать, я выдыхаю и подумываю о том, чтобы вернуться к родителям. Они уже должны были быть дома. Я тянусь за своим телефоном, лежащим на прикроватной тумбочке, и конечно же, пришло сообщение от моей мамы, в котором она сообщает мне, что они добрались домой и готовятся пойти к Парсонс на вечер покера. Полуулыбка растягивается на моих губах. Я отвечаю ей смс с пожеланием повеселиться и обещанием позвонить им завтра. Что мне им сказать? Что Виктор сумасшедший? Они начнут настаивать, чтобы я вернулась домой. Я не хочу их волновать. Под сообщением моей матери есть отчетливая зеленая точка непрочитанного сообщения с номера, который я не узнаю, но прямо под номером написано:
Это Хизер Рид. Это мой номер. Давай как-нибудь соберемся вместе и выпьем.
Я была так отвлечена присутствием Виктора на церемонии вручения дипломов, что забыла о Хизер. Я не очень хорошо ее знаю, но, может быть, я смогу это изменить. Хотя наше общение было и связано только с колледжем, мы всегда ладили.
Скатившись с кровати, я подхожу к окну, выходящему на Пеликан-Коув. Это место известно своей ночной жизнью, высококлассными ресторанами и магазинами. Уже далеко за полдень, выглянуло солнце, и небо чистое. Погода прекрасная. Для ужина еще слишком рано, но для напитков никогда не бывает слишком рано.
Я сохраняю номер Хизер в своих контактах, затем нажимаю на значок вызова. Она берет трубку после второго гудка.
— Привет.
— Хизер, это Макайла.
— Привет, девочка. Как дела?
— Ну что ж…. — Я издаю недоверчивый смешок, потому что… что, черт возьми, произошло с моей жизнью за последнюю неделю? — Мы с моим парнем расстались, и мне действительно не помешало бы выпить. — И друг.
Она удивляется.
— Ты в порядке?
— Да, эм… Это долгая история. — Вздыхаю я. — Я хотела спросить, если ты свободна, может быть, мы могли бы встретиться и выпить по случаю праздника.
— Конечно. Я бы с удовольствием.
— Отлично. — Мы договариваемся встретиться в баре отеля, и облегчение, которое я испытываю, почти мгновенное.
Какой дерьмовый день. Хотя я немного растеряна и обижена, я с нетерпением жду начала новой жизни. Но сначала я собираюсь спасти то, что осталось от того, что должно было стать одним из самых важных дней в моей жизни.
К черту Виктора.
***
— Скатертью дорога, Виктор, ты гребаный мудак, — подбадривает Хизер, поднося стакан к губам.
Я запрокидываю голову и смеюсь.
Хизер дерзкая и такая веселая. Не говоря уже об экзотической красоте, темными волнистыми волосами, ниспадающими чуть ниже плеч, золотисто-коричневой кожей, светлыми глазами и пухлыми губами. Жаль, что мы с ней не особо общались в колледже. Мне бы не помешала такая подруга, как она.
Ожидая приезда Хизер, я проверила свой банковский счет, и мои глаза чуть не вылезли из орбит. Виктор назвал это подарком на выпускной, но я была бы идиоткой, если бы подумала, что его подарки даются без обязательств. Моей первой мыслью было отправить перевод обратно, но я решила, что не буду слишком торопиться возвращать ему деньги. По крайней мере, до тех пор, пока я не найду жилье и работу. Тогда я верну все до единого пенни. Но сегодня выпивка за мой счет, или скорее за счет Виктора.
— Ты собираешься рассказать мне, что произошло?
Я даже не знаю, с чего начать. Как рассказать кому-то, кого едва знаешь, что твой бывший парень напал на тебя, угрожал твоей жизни и перевел десять тысяч долларов на твой банковский счет? Это звучит так же безумно, как и человек сделавший это.
— Он был властным мудаком, — признаю я, оставляя все как есть.
— Отвратительный урод. — Она качает головой, затем снова поднимает свой бокал и чокается им с моим. — За новое начало.
— За возвращение контроля, — произношу я тост, прежде чем сделать большой глоток своего мартини. Алкоголь разливается по моим конечностям, заставляя меня чувствовать себя расслабленной.
— А как насчет тебя? — Настаиваю я. — У тебя есть мужчина?
Хизер отнимает бокал от губ и качает головой.
— Отношения даются мне нелегко.
— О?
Она ставит свой напиток на стол и откидывается на спинку стула.
— Когда мне было шестнадцать, мои родители погибли в автомобильной катастрофе. В тот день, когда они умерли, что-то внутри меня тоже умерло. Мы с братом оба ходили к психологу, и пока он справлялся со своим горем, проводя долгие часы в офисе, я справлялась со своим с нашим ближайшим соседом Томми.
Я хмурюсь, чувствуя себя самой большой идиоткой в мире. Я как дура ною из-за мужчины, в то время как она потеряла гораздо больше.
— Мне так жаль.
Она приподнимает плечо.
— Не стоит. Томми был чертовски сексуален и как раз то, что мне было нужно в то время. У меня было несколько парней, но, по правде говоря, все мои отношения были поверхностными. Я не сторонник обязательств или чего-то в этом роде. Я просто не чувствовала, что хочу… большего. Ты понимаешь, что я имею в виду? — Я киваю, и она приподнимает плечо. — Не знаю. Может быть, я сломлена.
Я качаю головой.
— Ты не сломлена, — уверяю я ее. — Ты несла с собой тяжелый эмоциональный багаж, и тебе нужна была отдушина. Чтобы отвлечься от боли. Некоторые люди занимаются сексом, а другие употребляют наркотики. Кажется, у тебя все хорошо. Ты выпускница колледжа, — ухмыляюсь я.
— Верно. — Поджимает губы она.
— А я как раз наоборот. Безнадежный романтик. Я клялась, что каждый парень, который у меня когда-либо был, станет единственным. — Я хихикаю, проводя пальцем по краю своего бокала. — Я всегда хотела большего, хотя отношения и не были настолько серьезными. — Я делаю паузу. — В прошлом году я встречалась с парнем, Спенсером, с моего курса деловой этики. Он был старшекурсником, выпускавшимся летом. Мы встречались несколько месяцев. Он мне действительно нравился, и я решила, что мы с ним на одной волне. Он даже пригласил меня на свой выпускной и ужин со своей семьей после него. После этого я ничего о нем не слышала.
Ее глаза вспыхивают.
— Он что, он оказался приведением?
— Ага, вроде того.
— Ты знаешь, что тебе нужно? — Выражение ее лица становится заговорщицким. — Сексорцизм.
Я издаю лающий смешок.
— Типа ночь горячего секса с незнакомцем, чтобы избавить меня от моих демонов-победителей?
— Именно так.
— Люди вообще еще так делают?
— Отношения на одну ночь? — Спрашивает она. — Черт возьми, да. Один из способов забыть мужчину, это залезть под другого. Восстановительный секс пошел бы тебе на пользу.
Я оглядываю комнату. Здесь довольно многолюдно для бара отеля. Интересно, является ли это нормой или существует какое-то соглашение? Там десятки мужчин, одетых в костюмы. Это счастливый час, и я бы сказала, что соотношение мужчин и женщин примерно шестьдесят к сорока. Несколько парней в баре занимаются своими делами, пьют и смотрят бейсбольный матч по телевизору. Очевидно, они здесь только для того, чтобы расслабиться после долгого дня. Некоторые собрались за своими столиками, поглощенные разговорами и смехом. А еще есть бродяги, те, кто наблюдает и ждет удобного случая, чтобы наброситься.
— Если бы я была уверена, что меня не похитят, не убьют, или я не уйду с каким-нибудь неназванным ЗППП, или не окажусь с таким мужчиной, как Виктор, я бы точно завела роман на одну ночь.
— Даже тогда, откуда ты знаешь, будет ли от него хоть какой-то толк? Может он будет неуклюжим идиотом, который трахнет тебя, как отбойный молоток об стену, ради собственного эгоистичного удовольствия.
Я кривлю губы в сторону.
— Звучит так, будто ты судишь по собственному опыту.
— Может быть. — Она наклоняется вперед, в ее глазах появляется заговорщический огонек. — Если бы существовало место, которое могло бы гарантировать все это и даже больше, ты бы пошла?
Охваченная любопытством, я приподнимаю брови.
— А такое место существует? — Спрашиваю я.
Медленно кивая, она изучает мое лицо, тщательно обдумывая свои следующие слова.
— Это очень личное. Единственный способ войти, это если тебя пригласит кто-то из участников.
Опершись локтем о стол, я подпираю подбородок раскрытой ладонью.
— Ты являешься членом такого клуба?
— Возможно, и так. — Она поджимает губы, в ее глазах мелькает веселье.
Понизив голос, я спрашиваю:
— Это один из секс-клубов? — Уголки ее рта приподнимаются в усмешке, и мои глаза расширяются. — Тебе нравится БДСМ?
— Нет. — Фыркает она. — БДСМ-клубы, о которых ты читаешь в любовных романах, совсем не похожи на БДСМ-клубы в реальной жизни.
Хизер продолжает рассказывать об этом частном клубе, о различиях между БДСМ и фантазиями. Я не утруждаю себя рассказом ей о своих поисках в Google. Я восхищаюсь ее способностью так непринужденно говорить о такой запретной теме. Совокупность всего этого завораживает. Идея о безопасном месте, где ты можешь воплотить свои самые сокровенные фантазии, кажется почти слишком хорошей, чтобы быть правдой.
— Никаких кнутов, цепей или чего-то еще, верно? — Я шучу, но только наполовину.
— Только если тебе это нравится, — подмигивает она, а затем разражается смехом. — Я шучу. Это не так уж и сложно. Кроме того, ты не можешь просто зайти в комнату и заняться сексом. Тебя должны пригласить.
Идея быть ответственной за свою собственную сексуальную жизнь кажется почти безумной после семи месяцев, проведенных с Виктором. Вернуть контроль было бы освобождением. Новым началом.
Нет, перезагрузкой.
— Может я просто хочу, чтобы кто-нибудь помассировал мне ноги? — Шучу я.
— Тогда иди на педикюр. — Она взмахивает запястьем, отмахиваясь от этого предложения. — Будь более изобретательной, Макайла.
— Хм. — Я на мгновение задумываюсь об этом. — Я всегда мечтала о том, чтобы переспать с незнакомцем. Никаких имен. Только мы вдвоем в темной комнате, если не считать полос лунного света, пробивающихся сквозь жалюзи, позволяя ему играть с моим телом. — Чтобы заставить меня почувствовать себя желанной.
— Ух ты. — Хизер обмахивает лицо веером. — Звучит горячо.
— Я знаю, понимаешь? — Смеюсь я. — Давай, веди меня в этот клуб.
— Это так не работает, — говорит она со смехом, качая головой. — Мы поговорим об этом позже, — добавляет она, когда к столику подходит официант с напитками, которые мы не заказывали.
— Откуда? — Спрашиваю я.
— От тайного поклонника.
Интересно, хватило бы у Виктора наглости появиться здесь? Ответ абсолютно, блядь, очевиден. Я вытягиваю шею, чтобы осмотреть бар в поисках знакомого лица.
— Который из них?
— Он ушел. — Он ставит напитки на стол. — Они безопасны, я отвечаю. Я сам их приготовил.
— Спасибо, — говорит Хизер.
— Вы не могли бы нас рассчитать? — Говорю я.
Я почувствую себя гораздо в большей безопасности, запертая в своем гостиничном номере.
— Этот джентльмен оплатил и ваш счет тоже. — Он подмигивает. — Оставив отличные чаевые.
Это пиздец как нервирует.
— Как он выглядел? — Не унимаюсь я.
Официант сияет.
— Высокий, темноволосый и красивый, милая.
ГЛАВА 6
Микайла
— Это мило. — Хизер машет рукой, указывая на мой гостиничный номер, прежде чем опуститься на диванную подушку рядом со мной. — Как долго ты планируешь здесь оставаться?
Откинувшись на спинку дивана, я кладу ноги на кофейный столик и вздыхаю.
— Мне некуда идти, — признаюсь я. — Мои родители живут в полутора часах езды отсюда, в сообществе из пятидесяти пяти человек и старше. Я подумывала о том, чтобы вернуться домой на некоторое время или, по крайней мере, пока не найду работу. Но я не хочу приносить свою драму к их порогу. Им этого было достаточно, когда я училась в старших классах, и, честно говоря, я не хочу, чтобы они думали, что я не могу позаботиться о себе. Завтра я собираюсь вести себя как взрослая, какой они меня вырастили, и искать работу. Квартиры в округе слишком дорогие. Возможно, мне придется вернуться в ту, в которой я жила рядом с университетом. — Я не сказала ей, сколько денег дал мне Виктор, просто сказала, что он подарил мне немного на выпускной. К тому же, я планирую вернуть их, как только разберусь со своей жизнью. Чем скорее я найду работу, тем скорее смогу расплатиться с ним и вычеркнуть его существование из своей жизни.
— Кэннон подарил мне многоквартирный дом на выпускной. — Она поджимает губы, на ее лице появляется понимающее выражение. — Тебе нужно жилье, а мне нужны арендаторы, так что…
У меня отвисает челюсть.
— Это чертовски дорогой подарок. Кто такой Кэннон?
— Мой брат, — говорит она. — Когда он окончил колледж, наш отец подарил ему его первую инвестиционную недвижимость, и Кэннон хотел сделать то же самое для меня. Мне все еще нужно обсудить с ним цифры, но я сделаю тебе скидку на арендную плату за то, что ты будешь моим первым арендатором.
— Нет. — Качаю я головой. — Я не хочу этим пользоваться. И, кроме того, ты не сможешь вести прибыльный бизнес, если будешь делать скидки своим друзьям. — Я бросаю на нее взгляд, который говорит, что ей следовало бы знать лучше. В конце концов, мы обе только сегодня получили дипломы по бизнесу.
— Мы можем обсудить детали позже. — Она отмахивается от меня. — А пока ты можешь пожить у меня. У меня много места, и это место недешевое. — Прежде чем я успеваю возразить, она добавляет: — а теперь давай закажем еду в номер.
***
Мы с Хизер устраиваемся за едой, напитками и марафоном "Секс в большом городе", который показывают по телевизору. Во время рекламной паузы я поворачиваюсь на диване лицом к ней.
— Итак, когда ты поведешь меня в этот клуб? Как он называется?
Хизер слегка качает головой, проглатывая кусочек своего бургера.
— Вуаль. Мы можем пойти завтра вечером. Я просто должна сообщить Дезире.
— Она владелица? — Спрашиваю я.
— Нет, но она там главная. Технически, никто не переступит порог без проверки биографических данных, подтверждения контроля рождаемости, скрининга на наркотики, тестирования на ЗППП, теста на беременность и чертовой уймы денег. — Она пренебрежительно машет рукой. — Но тебе пока не нужно беспокоиться ни о чем из этого. — Она секунду рассматривает меня. — За исключением, может быть, тестов на ЗППП и беременность.
И тут вдруг у меня пропал аппетит. Я бросаю контейнер на кофейный столик и подтягиваю колени к груди.
— Мне все равно нужно пройти обследование. Я принимаю противозачаточные, но мы с Виктором не всегда пользовались презервативами.
— Я не хотела спрашивать, но он тебе изменял?
— Я почти уверена, что так оно и было. На свете есть множество женщин, которые более чем готовы удовлетворить мои потребности, и бла, бла, бла… — Как долго эти слова будут насмехаться надо мной?
Рассказ Кэрри привлекает мое внимание к телевизору.
— Мне нравится это шоу.
— Мне тоже. — Она смотрит на меня. — Как ты думаешь, на какого персонажа ты больше всего похожа?
— Шарлотта. — Я опускаю руки.
— Серьезно? — В ее голосе звучит удивление.
Я киваю, думая о клубе фантазий. Я всегда была хорошей девочкой, и идея сделать что-нибудь неприличное, но при этом контролировать свое собственное удовольствие, заманчива.
— Но на одну ночь я бы хотела побыть Самантой.
— Почему Саманта?
— Потому что она не боится брать от жизни то, что хочет.
Губы Хизер растягиваются в широкой улыбке.
— Значит Саманта. — Она протягивает руку, хватает меня за руку и говорит: — не волнуйся, Макайла. Я с тобой.
И хотя у меня кружится голова от выпитого галлона алкоголя, я знаю, что она говорит серьезно.
ГЛАВА 7
Х
Я останавливаюсь рядом с телефонной будкой и набираю четырехзначный код. Мгновение спустя ворота распахиваются, и я продолжаю путь по подъездной дорожке. В какой-то момент я всегда хотел открыть свой собственный клуб, даже когда работал в компании моего отца. Я объездил всю страну, посещая одно торжественное открытие за другим, и, хотя каждое из них казалось мне более впечатляющим, чем следующее, у всех них были одни и те же общие знаменатели: музыка, мигающие огни и алкоголь. Я решил, что ночные клубы, это слишком много работы, что блеск в конце концов поблекнет, и завсегдатае перейдут в следующий клуб. Мне нужно было что-то более привлекательное.
Строгий БДСМ-клуб не для меня, потому что я ничего не знаю об этом образе жизни. Мне нравится извращенный секс так же сильно, как и любому другому парню, и, хотя у меня доминирующая личность, я не доминант. Моя потребность в контроле больше связана с деловым аспектом моей жизни.
Итак, десять лет назад я открыл частный клуб, куда приходят люди с деньгами и властью, чтобы воплотить свои сексуальные фантазии, извращения и фетиши.
Фантастический клуб соблазна.
Вуаль.
Я паркуюсь в одном из пустых отсеков гаража на шесть машин и вхожу в особняк. Тусклый свет льется в коридор из открытой двери кабинета Дезире. Она отрывает взгляд от своего ноутбука, когда я захожу внутрь и направляюсь к бару.
— Что ты здесь делаешь?
Я фыркаю, протягивая руку за стаканом, чтобы налить себе выпить.
— Что ж, и тебе привет. Последнее, что я помню, это место все еще принадлежит мне.
— Умник. Это не то, что я имела в виду.
Дезире и я познакомились двенадцать лет назад на торжественном открытии нового клуба в центре города. Мы сразу же нашли общий язык. Она была горячей, сексуальной и раскованной. Мы разговаривали, смеялись, пили, танцевали и трахались по темным углам. Потом мы вернулись к ней домой и трахались шестью способами до воскресенья. Она была очень предприимчива в постели на протяжении всех наших семилетних отношений. Она любила ролевые игры и была открыта для всего, что могло ее увлечь.
Она была моим вдохновением для создания клуба Вуаль.
С бокалом в руке я подхожу к дивану и сажусь, закидывая ноги на кофейный столик. Повернув свой стул в сторону, она опирается руками на подлокотники и закидывает одну длинную, подтянутую ногу на другую.
— Звонила Хизер, — говорит она. — Она придет в клуб завтра вечером и приведет с собой подругу.
— Перезвони ей и скажи, что я сказал нет.
— Я уже сказала ей да.
Откидывая голову назад, я щиплю себя за переносицу.
— У нас есть правила не просто так. Только членам клуба разрешается приводить гостей. Хизер не является членом клуба.
— Я делаю исключение. — Ухмыляется она. — Последнее, что я помню, здесь главная я.
Дезире всегда питала слабость к своей единственной подруге, Хизер, но ее реплика выводит меня из себя.
— Ты злоупотребляешь своей властью, — беспечно предупреждаю я.
Голова Дезире отдергивается назад, как будто я дал ей пощечину, в ее темных глазах вспыхивает обида. Через три года после того, как я открыл Вуаль, мой отец трагически и неожиданно погиб. К сожалению, я не мог успевать управлять двумя предприятиями, одновременно заботясь о своей семье. Дезире была моей опорой. Она взяла на себя руководство в Вуаль, в то время как я бесконечно трудился над созданием империи моего отца. Это оставляло мало времени для отношений, а Дезире нуждалась во внимании. Она жила в мире своих фантазий. Пока я боролся со своей новой реальностью, наши романтические отношения переросли в партнерство.
Признаюсь, время от времени я снова оказывался в постели Дезире, но это закончилось много лет назад. Несмотря на это, она по-прежнему мой лучший друг, партнер и один из немногих людей, которым я доверяю. За эти годы она приняла несколько решений, которые меня не обрадовали, но потом она нарушила мое правило номер один: никогда не заводить романтических отношений с участником или потенциальным участником. Почти семь лет она держала бразды правления в своих руках. И хотя ей нравится играть, она делала это только со своим партнером. Пока он не разбил ей сердце.
Когда Виктор появился в поисках партнерши, чтобы утолить свой сексуальный аппетит, Дезире с головой окунулась в это дело. Хотя она не знала о моей истории с Виктором, это ничего не меняло. Она все еще нарушала правила.
Поднося бокал к губам, я смотрю на нее поверх ободка.
— У тебя есть новости от Виктора?
— С сегодняшнего утра нет. А что? — Скептически спрашивает она.
— Я видел его сегодня, — говорю я ей. — У нас был интересный разговор.
— Что? — Удивленно спрашивает она. — Что ты ему сказал?
— Ты знала, что он в отношениях?
Ее глаза вспыхивают от удивления.
— Я…. Нет, в его отчете ничего не упоминалось.
Вероятно, потому, что он прятал ее в своем пентхаусе.
— Если бы я знала… — Фыркает она, отводя взгляд. — Я знаю, что мы не контролируем то, что наши участники делают в своей личной жизни за пределами клуба…
— Что является одной из причин, почему я ввел это правило в действие, — встреваю я. — Ты влюблена в него?
— Ни в коем случае. — Усмехается она, как будто мой вопрос оскорбителен.
Я так не думал, но я должен был спросить.
— Хорошо.
— Хорошо? — Эхом отзывается она, скептически прищуривая глаза.
— Да. Я предъявил ему ультиматум. Ты или Макайла…
— Макайла? — Моргает она.
Я киваю.
— Ее зовут Макайла Хокинс.
— Итак, что он сказал?
— Он выбрал тебя. — Я делаю паузу. — Он отказался от своей женщины, от своего членства и согласился навсегда держаться подальше от моего клуба в обмен на тебя.
Она приподнимает брови, по-видимому, впечатленная.
— Я все еще ненавижу его до чертиков, и я чертовски уверен, что не доверяю ему, но, если он тот, кого ты хочешь, я отступлюсь и позволю тебе повеселиться. То, что происходит между вами двумя, является личным и остается в стенах вашего личного пространства. Наши отношения не имеют никакого отношения к Виктору. Ты профессионал, и я доверяю тебе, надеясь, что ты будешь разделять эти два понятия.
Она бросает на меня раздраженный взгляд.
— Конечно буду. А как насчет Макайлы?
Наверное, это хорошо, что я устанавливаю правила.
— Позволь мне самому позаботиться о Макайле, она не твоя проблема.
ГЛАВА 8
Макайла
Я подъезжаю к высоким железным воротам и набираю на клавиатуре четырехзначный код, который дала мне Хизер. Мгновение спустя из динамика доносится сексуальный голос.
— Добрый день. Это Дезире.
Хизер наклоняется надо мной, чтобы что-то сказать в интерком.
— Добрый день, Дезире. Это Хизер. Я здесь с Макайлой Хокинс.
— Прелестно, — щебечет она.
Звонок с жужжанием обрывается, и ворота распахиваются. Я проскальзываю в проем и поднимаюсь по окутанной деревьями подъездной дорожке. Сегодня утром Хизер сообщила мне, что у нас впереди важный день. Первым в списке было собрать свое дерьмо, если что, ее слова. Когда я выписывалась из отеля, портье сказала мне, что мой счет оплачен. Когда я спросила, кто заплатил, она сказала, что не может мне сказать. Я знала, что это должен был быть Виктор. Просто еще одно напоминание о том, что он контролирует ситуацию, даже когда мы не вместе.
После того, как посыльный погрузил мои чемоданы на заднее сиденье моей машины, я отвезла нас к ее недавно отремонтированному двухэтажному многоквартирному дому в средиземноморском стиле.
Как только мои сумки были выгружены, я позвонила родителям по FaceTime, чтобы сообщить им, что мы с Виктором расстались, но заверила их, что со мной все в порядке. Сначала они немного встревожились, что было ожидаемо, но после того, как я вкратце рассказала им о своих планах, провела быстрый видео-тур по квартире и им помахала Хизер, они, казалось, были довольны. Хизер уже наполовину переехала в свою квартиру и предложила снять мне любую из трех имеющихся. Я выбрала квартиру на верхнем этаже прямо напротив ее квартиры. Это квартира открытой планировки с двумя спальнями и двумя ванными комнатами. Много места, если я все еще хочу соседку по комнате, но я действительно хочу иметь собственное пространство, и Хизер тоже.
Раннюю часть дня мы потратили на то, чтобы разложить ее вещи, а оставшуюся часть дня, на покупку мебели для моей квартиры. Нам даже удалось приобрести несколько нарядов в одном из бутиков в Виллидж, который находится в самом сердце парка Магнолия.
— Нам даже не обязательно оставаться на «счастливый час». — Голос Хизер прорывается сквозь мои мысли.
— Прости, что?
— Я говорю, что это всего лишь обычная встреча с Дезире, а потом мы можем выпить в баре. Но если ты в любой момент почувствуешь себя некомфортно, мы можем уйти.
— Я уверена, что со мной все будет в порядке.
Мои глаза расширяются, когда в поле зрения появляется большой белый особняк в стиле французского замка. Фонтан находится в центре кольцевой подъездной дорожки, окруженной пышным ландшафтным дизайном и деревьями.
— Это и есть Вуаль? — Спрашиваю я с благоговением.
— Ага, — подтверждает Хизер, когда я паркуюсь на подъездной дорожке.
Я выскальзываю из-за руля своей Джетты и провожу руками по облегающему платью, которое я позволила Хизер выбрать для меня. Это боди с топом на бретельках, который едва прикрывает переднюю часть моей груди, в то время как нижняя половина прикрыта юбкой с бахромой. Я не буду отрицать, что это заставляет меня чувствовать себя сексуальной, но это не оставляет простора воображению.
Хизер первой поднимается по четырем коротким ступенькам к двери из стекла и железа и звонит в дверной звонок. Наклонив голову, я осматриваю массивное сооружение.
— Здесь люди остаются на ночь? — Спрашиваю я.
— Я полагаю, некоторые так и делают. Думай об этом как о фантастическом отеле типа «постель и завтрак», — хихикает она.
— Я не про это, Хизер. — Я обвожу рукой вокруг нас. — Сколько именно стоит членство?
— Макайла, просто…
Дверь распахивается, и на пороге появляется высокая, великолепная женщина. На ней кремовая блузка без рукавов, заправленная в черные облегающие брюки. Ее черные волосы разделены посередине пробором и подстрижены в виде прямого каре. Ее пухлые губы, накрашенные ярко-красным, растягиваются на хорошеньком личике в дружелюбной улыбке.
— Ты, должно быть, Макайла. Я Дезире. — Она протягивает руку, и ее длинные, тонкие пальцы обвиваются вокруг моих. — Добро пожаловать в Вуаль.
***
Дом безупречно оформлен в черно-белых тонах и пахнет богатством. Большая хрустальная люстра висит в большом фойе между двумя широкими лестницами, ведущими на второй этаж. Это как что-то из журнала.
— Я подожду тебя в баре, — говорит Хизер, сворачивая налево и исчезая за рядом блестящих черных дверей.
— Пойдем со мной, Макайла, — инструктирует Дезире, ведя меня в официальную гостиную. Большая картина на стене, это первое, что я замечаю. Это черно-белый портрет женщины с короткими черными волосами, красной повязкой на глазах и полными губами, слегка приоткрытыми и окрашенными в тот же оттенок красного. Интересно, не Дезире ли на картине? Это действительно похоже на нее.
— Присаживайся. — Она указывает на белый диван.
Обойдя прямоугольный стеклянный кофейный столик, я присаживаюсь на краешек мягкой кожаной подушки, положив сцепленные руки на колени. Дезире опускается в одно из соседних черных кресел с акцентом. Она берет с кофейного столика кожаный фолиант и открывает его, прежде чем передать мне.
— Прежде чем мы начнем, мне нужно, чтобы ты подписала соглашение о неразглашении. Подписывая его, ты соглашаешься ничего не разглашать о Вуаль, включая меня.
— Конечно. — Вытащив ручку из эластичного держателя, я быстро перечитываю одностраничный документ, затем заполняю пробелы, прежде чем поставить внизу свою подпись и положить фолиант на стол, между нами.
Она откидывается назад, закидывая длинную ногу на другую, привлекая мое внимание к красной подошве ее туфель Iriza за 800 долларов. Я знаю это только потому, что у меня есть точно такая же пара. Это был подарок от Виктора. Этот человек не безупречен, но у него хороший вкус.
Покалывание от осознания пробегает по моей шее сзади, и, хотя в комнате нас только двое, я чувствую, что за мной наблюдают. Я быстро осматриваю помещение, гадая, есть ли здесь какие-нибудь скрытые камеры. Меньшего я и не ожидала бы в подобном месте. Подняв взгляд, я замечаю, что Дезире изучает меня. Ее темные глаза, обрамленные густыми ресницами, искрятся интересом.
Я одариваю ее дружеской улыбкой.
— Прости. Я немного нервничаю.
Она осматривает комнату так, словно видит ее моими глазами.
— Представляю себе, как это, должно быть, немного пугает тебя.
Я не уверена, было ли это подколкой или нет, поэтому я оставила это без внимания. На сегодня.
Дезире возвращает свое внимание ко мне.
— Как насчет того, чтобы опустить формальности? — Она встает со стула и берет кожаный фолиант с кофейного столика. — Давай я сначала покажу тебе все вокруг. Потом мы выпьем что-нибудь в баре и немного поговорим.
— Звучит как план. — Поднимаясь с дивана, я выхожу за ней из комнаты и поднимаюсь по лестнице. — Ты здесь живешь? — Спросила я.
— Живу, — отвечает она, кивая.
— Тебе должно быть, одиноко в этом большом доме одной.
Ее губы приподнимаются в понимающей улыбке.
— Я никогда не бываю одинока.
В соответствии с декором дома, коридор на верхнем этаже выполнен в белом цвете и с каждой стороны отделан блестящими черными дверями. Дезире открывает первую дверь справа и жестом приглашает меня войти.
Войдя внутрь, я ахаю.
— Здесь красиво, — шепчу я, поворачиваясь по кругу и осматривая огромную спальню. Мне никогда по-настоящему не нравилась черная мебель для спальни, на мой вкус, она всегда казалась слишком гостиничной, но в этой комнате она выглядит элегантно. Стены выкрашены в черный цвет, а высокие окна обрамлены длинными шелковыми портьерами с дамасским принтом, которые ниспадают на блестящий черный деревянный пол. Большая люстра висит над кроватью размера king-size, застеленной белоснежным постельным бельем. Кровать расположена между двумя блестящими черными прикроватными тумбочками, увенчанными хрустальными светильниками. Изголовье кровати с черным шелковым ворсом высокое, а в изножье, скамеечка в тон.
Я подхожу и встаю перед огромным зеркалом в пол, прикрепленным к стене прямо напротив кровати. Оно обрамлено резным деревом, выкрашенным в блестящий черный цвет. Холодок пробегает у меня по спине, и снова у меня возникает ощущение, что кто-то наблюдает за мной.
Может быть, так и есть.
Отвернувшись от зеркала, я осматриваю углы комнаты в поисках камер, но ни одной не вижу. Мой взгляд перемещается на Дезире, и я вижу, что она смотрит на меня взглядом, который я не могу до конца разгадать.
— Сколько здесь комнат? — Спрашиваю я, преодолевая неловкость.
— Тридцать, — отвечает она.
Мои глаза расширяются.
— Ух ты. Они все похожи на эту?
Уголки ее рта приподнимаются в усмешке.
— Давай я тебе кое-что покажу. — Она склоняет голову набок, прежде чем повернуться и выйти из комнаты.
В конце коридора находится ряд двойных дверей. Дезире зажимает кожаный фолиант подмышкой, прежде чем взяться за обе дверные ручки. Она оглядывается через плечо и говорит:
— Эта комната предназначена для… больших вечеринок. — Она подмигивает, затем широко распахивает обе двери.
Если она стремилась к шокирующей части, то ей это определенно удалось. Эта комната так же красива, как и предыдущая, но привлекает внимание то, что находится посередине, самая большая кровать, которую я когда-либо видела. Она круглая и покрыта красной атласной простыней.
Я смотрю на Дезире, приподняв брови.
— Под вечеринками ты подразумеваешь оргии, верно? — Я шучу, чтобы успокоить свои нервы, и она смеется.
Она показывает мне еще несколько комнат, оборудованных для съемок сцен, таких как кабинет врача, зал заседаний правления корпорации и даже классная комната. Я никогда не увлекалась вуайеризмом, но мне было бы интересно понаблюдать за сценой, разыгравшейся в одной из этих комнат.
— Давай пойдем выпьем. Нам нужно многое обсудить.
Когда мы возвращаемся по коридору, мой взгляд цепляется за маленькую замочную скважину, встроенную в декоративную лепнину, покрывающую стену, но двери видно не было. Осматривая стену, я понимаю, что между каждой дверью есть по одной, и мне интересно, есть ли на самом деле потайная дверь. Может быть, это кладовка, набитая странными вещами. Я не ханжа, но и не идиотка. Это место находится далеко за пределами моего опыта.
Пока мы спускаемся по лестнице, Дезире рассказывает о правилах, часах работы клуба и процессе подачи заявки. Вообще это очень много информации, которую нужно запомнить.
— Я делаю исключение для тебя сегодня вечером в качестве одолжения Хизер. После сегодняшнего вечера тебе придется пройти процедуру подачи заявки, прежде чем тебя смогут пригласить обратно.
— Я понимаю. Спасибо тебе.
— По соображениям ответственности, здесь можно выпить максимум два напитка, и никакие напитки не разрешены за пределами клуба. Мы не хотим, чтобы наши участники напивались.
Когда мы спускаемся по лестнице, я замечаю женщину со светлой стрижкой пикси, одетую в кожаное платье без бретелек, стоящую на подиуме возле двери.
— У двери тебя всегда встречает гид. Участники, забронировавшие номер, получают ключ от своего номера.
Я киваю, переваривая услышанное.
Мы пересекаем фойе и входим в клуб. Большая круглая барная стойка расположена в центре довольно пустого помещения. Четыре бармена снуют за стойкой, готовясь к вечеру. Хизер сидит на барном стуле с бокалом мартини в руке. Она слишком занята разговором с красивым пожилым мужчиной рядом с ней, чтобы заметить меня. Над центром бара нависает платформа с черной металлической клеткой. Внутри обнаженная женщина с красной повязкой на глазах соблазнительно двигается в такт тихо играющему на заднем плане ритму.
— Это Руби. Что означает… — Она смотрит на свои часы, затем снова на меня. — …у нас есть около тридцати минут, прежде чем там станет оживленно. Присаживайся в кабинку в дальнем углу. Я принесу нам выпить. — Она указывает на меня. — Мартини?
— Да, с водкой, — прошу я, прежде чем направиться в заднюю кабинку.
Дезире возвращается через несколько минут и садится напротив меня, откладывая кожаный фолиант в сторону, когда женщина с красивыми рыжими волосами, одетая в красный кожаный топ-корсет и мини-юбку, приближается с нашими напитками.
— Спасибо, Скарлет, — говорит Дезире, кивая и поднимая свой бокал.
— Не за что, детка. Дай мне знать, если тебе понадобится что-нибудь еще, — говорит она, прежде чем повернуться и направиться обратно к бару.
Я тянусь за своим напитком и делаю большой глоток, пока Дезире проверяет свой телефон. Сложив руки на краю стола, она наклоняется и спрашивает:
— Что привело тебя в Вуаль, Макайла?
— Хизер утверждает, что мне нужен сеанс сексуального обряда, — невозмутимо отвечаю я.
— Что? — Спрашивает Дезире сквозь тихий смех.
— Прости. — Я отмахиваюсь от ее смеха. — Я просто запуталась. — Я нервно улыбаюсь, ставя свой напиток на стол, прежде чем откинуться на спинку стула и скрестить ноги. — Наверно мне просто любопытно.
Она наклоняет голову и ждет, когда я продолжу.
— Я совсем недавно порвала отношения, — признаюсь я. — У меня не было большого опыта, когда мы встретились, и я… э-э… у него были определенные потребности, которые я не могла… не хотела ему давать. — Я отвожу взгляд от обнаженной женщины в клетке, чтобы свести слово «рвота» к минимуму. Я все еще потрясена вчерашней ссорой с Виктором. Я даже не могу начать объяснять совершенно незнакомому человеку, что мой бывший был либо извращенцем, либо сумасшедшим. — Короче, наши пути разошлись.
— Мне жаль.
Я отрываю взгляд от обнаженной женщины и встречаюсь взглядом с Дезире.
— Все к лучшему. — Я поднимаю плечо. — Нельзя форсировать то, чему не суждено сбыться.
Она наклоняет голову.
— Что изменилось?
— Зависит от того, кого ты спросишь, — фыркаю я. — Я уверена, что он изменял мне.
По ее лицу пробегает выражение, но оно так же быстро исчезает. Я предполагаю, что она, вероятно, слышала гораздо худшее, или, может быть, раз или два ей разбивали сердце.
— Сексуальные потребности и желания могут часто меняться. Это не имеет ничего общего с недостатком опыта, но, когда потребности меняются, важно общаться со своим партнером. Мне жаль, если твой бывший заставил тебя чувствовать себя неполноценной, Макайла, но это не твоя вина. Похоже, что, возможно, ему тоже не хватает опыта.
Мои губы растягиваются в ответ. Ему не хватает не опыта, ему не хватает совести.
— У тебя есть какие-нибудь вопросы? — Спрашивает она.
— Очень много. — Смеюсь я, когда бар начинает заполняться людьми. — Как это работает?
Она оглядывается через плечо, следуя за моим взглядом.
— Некоторые из наших членов приводят своих собственных партнеров. Другие просят компанию наших фантастических гидов.