— Никак не растрахаю тебя, красивая, всё такая же узкая, тугая, — рычит он, сжимая меня крепче, и начиная, ускорятся.
Одной рукой продолжает прижимать меня к себе, а другой спускается опять между моих ног, водит вокруг клитора, давит на него, и я начинаю биться в его руках, словно бабочка, насаженная на иголку. Искры летят из глаз, от одуряющего удовольствия. Я стараюсь двигаться в унисон ему, чтобы не потерять этот чудесный ритм, что дарит мне сногсшибательные ощущения. Так правильно и естественно принадлежать ему. Только ему.
Я всё же закричала, выгнулась, завибрировала и сжала Кира внутри, от чего он тоже зарычал над моим ухом, кончил, и особенно жестко прихватил меня, в самый волнительный момент.
* * *
— Нам надо возвращаться, там Андрейка уже, наверное, с тренировки вернулся, да и проверить всё ли готово, ведь завтра приезжают наши родители!
Мы сидим в кресле перед столом. Вернее Кир сидит и держит меня на руках. Я что-то так увлеклась, что даже расплакалась, так мне было офигенно, что я не совладала с эмоциями. Да и низ живота снова затянуло. Матка становиться всё чувствительнее, сразу же реагируя на возбуждение. Мы наспех оправили одежду, и он тут же прижал меня к себе, утешая и гладя, зарываясь носом в волосы, пуская там стаи мурашек от его горячего дыхания.
— Что там может быть не готово? — ворчит Кир, трётся носом о мою шею. — Ты всё на сто раз проверила, успокойся!
— Ты не понимаешь, я очень волнуюсь, — вздыхаю я и с неохотой отлипаю от него.
— Я понимаю, — Кир тоже встаёт, — я родителей не видел лет семь, только созванивался!
— Что же так? — удивилась я. — Они не навещали тебя в тюрьме?
— Нет, — и по этому короткому ответу, я поняла, что эта тема закрыта.
Я вздохнула и натянула куртку. Он всё ещё закрывается, и есть вот такие темы, как тюрьма, его Катя, его сомнительные дела, про которые он мне не рассказывает. И очень злиться, если я настаиваю. И поэтому, сейчас тем более, я отпускаю эту тему, может быть потом.
Мы выходим из кабинета. Профессиональная брюнетка Елена Михайловна, даже виду не подаёт, что, что-то слышала, мило нам улыбается, они с Киром быстро обсуждают расписание на следующую неделю, потом она прощается, и мы уходим.
И мне приятно.
Да это может быть пошло, трахаться в кабинете своего будущего мужа, но я рада, что эта красотка не станет питать иллюзий, по поводу моего мужчины.
14
Я танцую под Denis First [1], подпевая во весь голос. Сверху льются тёплые струи воды, смывая с меня остатки пены, и сна. Я наслаждаюсь, утренним душем, не стесняясь, врубив громко музыку. Кир уже давно привык, что она теперь по дому везде. На кухне, в ванной, в комнате, и даже в машине приёмник настроен на мою любимую станцию.
Песня заканчивается, и я оборачиваюсь, тянусь за полотенцем.
— Ой! — вырывается у меня, когда я вижу Кира стоящего рядом и наблюдающего за мной.
— Бля, я бы тебя прямо здесь бы трахнул, вот на хрена я пришёл с тобой прощаться?
Я быстренько обматываюсь полотенцем, чтобы хоть немого укрыться от потемневшего взгляда, и встаю на носочки чмокаю его в губы.
— Ты опоздаешь в аэропорт, — назидательно говорю я, и делаю колонки тише. — А мне тоже некогда, надо быстро привести себя в порядок, скоро все соберутся.
— Некогда тебе? — ворчит Кир, и всё же прижимает меня, обнимая сзади не переживая что его белая рубашка намокнет, и помнется.
— И тебе тоже, — выбираюсь из его рук.
Конечно, он это позволяет, потому что если бы он был совсем против, то фиг бы, я так легко отделалась.
— А для меня потом станцуешь? Голая? — улыбается он. И глаза холодные, таким озорством блестят, словно не мужик здоровый стоит передо мной, а мальчишка.
— Посмотрим на твоё поведение, — фыркаю я, и прохожу мимо в гардеробную, там накидываю на плечи халат, и только потом снимаю полотенце.
Этому зверю только дай повод.
— Ну, дразнись, дразнись, — хитро улыбается Кир, и натягивает на плечи пиджак, — потом посмотрим, кто первый взвоет и попросит!
— Ты же первый и взвоешь, — беззаботно улыбаюсь я ему, — ты из нас самый озабоченный!
— Ну, ну, — ухмыляется Кир, склоняясь к моему уху, и чувствительно прикусывает мочку. По телу сразу же проноситься дрожь, и я рвано выдыхаю, и подставляю губы для поцелуя.
— Ладно, я в аэропорт, Андрей уже завтракает, — вместо оного говорит мне Кир, и с самодовольной улыбкой уходит.
— Вот же… — раздосадовано ворчу я, но звать и завершать начатое им, я не рискую, потому что времени и вправду мало.
Спускаюсь вниз, уже полностью готовая.
Концы волос слегка завила и собрала сзади часть в хвост, часть оставила распущенными. Легкий макияж. Простое невычурное платье, нежного голубого цвета. Длинное, с широкой юбкой, с завышенным поясом, и круглым вырезом горловины. Короткие рукава. Мне оно почему-то казалось уместным именно в такой ситуации, как знакомство наших родителей. И скрывало о любопытных глаз моё положение, о котором мы с Киром решили пока умолчать. Даже Андрея предупредили, никому не рассказывать.
Андрей сидел на кухне, поглощая кашу, и смотрел мультики, но увидев меня, тут, же бросил своё занятие, и вскочил со стула, обнял меня.
— Ты такая красивая, мамочка, — пролепетал мой сын.
— Спасибо, мой хороший, — было так приятно.
— Что у нас на завтрак? — я заглянула в кастрюлю на плите.
— Кир сварил овсяную кашу, очень вкусную, — похвастался Андрей.
Кир ему очень нравился. Ему нравилось, что он с ним разговаривал на равных, не относясь снисходительно к его возрасту. Свободно общается на все предложенные темы, не отмахиваясь. Нравилось, что он разбирался в спорте.
А ещё Андрею нравилось, что Кир любит меня.
Это мой сын, сам мне сказал.
А ещё Кир готовил, конечно, по желанию, но он это умел. Мог вот так запросто встать раньше всех, и напечь блинов, или сварить кашу. И нас с Андреем уже с утра встречал вкусный аромат.
Как он и обещал, в доме не было посторонних. Вхож был только Паша, и очень редко появлялись те двое, что я видела ещё осенью. Но теперь они приходили, как и полагается в чужой дом. Звонили в дверь, а не шатались сами по себе. И разговоры вели сугубо в кабинете у Кира.
Ещё в доме порой появлялись несколько помощников, наводили чистоту, что немало важно для такой махины. Иногда приходил повар, как например, сегодня, когда готовился большой праздничный обед.
И были ещё мужчины из охраны.
Мы с Андреем позавтракали. Его по случаю праздничного обеда, освободили от школы.
К назначенному времени, пришли повар, и две девушки из клирингового агентства.