Ульяна
Спустя время…
Зачетная неделя позади. В бешеном ритме я готовилась и сдавала, затем снова готовилась и сдавала. Пару зачетов удалось заработать автоматом. Теперь можно немного выдохнуть, но ненадолго, потому что впереди экзамены и летняя практика. Слава богу, мне удалось договориться с одним издательством, для которого я переводила пару статей. Надеюсь после практики смогу напроситься к ним на летнюю подработку.
На прошлых выходных приезжала мама. Встреча, как всегда холодная с нравоучениями и наставлениями. Я не очень то была ей рада, потому что та не на шутку разозлилась, когда я рассказала, что порвала с Артемом. И хоть я давно уже живу самостоятельно и совсем не прошу у нее денег, у мамы идея фикс удачно выдать меня замуж. И совсем неважно за кого, главное, выгодно. А мое мнение тут абсолютно не учитывается. Поэтому через сутки после ее приезда, я была несказанно рада, что она свалила с подругой на отдых в Турцию.
И хорошо, что я ничего не рассказала маме о Димке Козыреве, а то бы она с меня живьем не слезла. Уже бы составила четкий план, как паук плетет паутину для своей жертвы.
После той вечеринки, с которой я свалила по-английски, как только почувствовала, что от выпитого кружится голова, Козырев стал открыто флиртовать со мной в университете. На свидания я не соглашалась, на прогулки тоже, чтобы лишний раз не дать повод рассчитывать на что-то. Потому что серьёзные отношения — это не про Димку. Скорее, просто так, развлечься хотел. Я как цель, которую он никак не может достичь, а Козырев — парень азартный.
Сколько его знаю, у Димки только со своей бывшей одноклассницей были настоящие чувства. Он ни на кого не смотрел, ни с кем не заигрывал. Даже на своих грандиозных вечеринках Наташа, так ее звали, всегда находилась у Козырева под рукой. Они, буквально, не разжимали пальцы. А потом сплетничали, что Наташа уехала в Штаты по обмену, да, так там и осталась. Козырев же загулял по-черному, используя девчонок, как расходный материал. А меня уж совсем не прельщает участь этих девиц. Не хочу быть расходным материалом.
Сегодня суббота, и все наши собираются в клуб на вечеринку по случаю окончания зачетной недели, но я решила выходные посвятить генеральной уборке. К тому же мне нужно закончить перевод статьи о пользе БАДа против выпадения волос от известного французского производителя для медицинского электронного журнала.
Не о таком я, конечно, мечтала, когда бралась за переводы, но пока хватаюсь за все, что предлагают с целью наработать опыт. А в будущем надеюсь все же влиться в среду, где занимаются переводом серьезной художественной литературы.
Как-то раз для себя я попробовала перевести один роман, получивший Пулитцеровскую премию, даже показывала нашему профессору Строкову. Он похвалил, но обратил внимание на сухость изложения и предложил как-нибудь вечером у него дома поработать над переводом вместе. С тех пор я делаю это "в стол". Перевожу и сохраняю в отдельной папке. Просто тренируюсь, но больше никому не показываю своих работ.
Наконец, отзваниваются доставщики из строительного гипермаркета, где я заказала новый стеллаж под книги, потому что место уже закончилось, и возле кровати в последнее время образовались две добротных стопки из книг, купленных в книжном магазине, находящемся возле нашего университета.
Когда выхожу на лестничную клетку, с ужасом понимаю, что оба лифта не работают. Закрыты на пару часов для демонтажа тросов, как гласит объявление. И это в тот самый момент, когда приехала доставка. Вот, я везучая.
Спускаюсь вниз и пытаюсь объяснить тучному парню, равнодушно выгружающему расфасованный по картонным упаковкам стеллаж, прямо возле подъезда, что лифты не работают, и прошу помочь доставить груз до двери.
Сначала тот бурчит про двести рублей за этаж, а потом его окликает водитель и нагло заявляет, что доставку до двери нужно было указывать на этапе оформления заказа, а теперь им некогда, у них плотный график, и опаздывать нельзя.
С этими словами Газель скрывается за поворотом, оставляя меня в растерянных чувствах и с парой упаковок длинной не меньше двух метров и шириной в метр.
Круто.
Нечего делать, беру одну из упаковок и тащусь с ней к входу на лестницу. Потом возвращаюсь за второй, подхватываю, и мне под ноги бросается Вилли. Тявкает, как обычно, громко и визгливо.
Сердце ухает к пяткам, когда замечаю еще и пару знакомых кроссовок Эйр Джордан.
С Кириллом я не общалась с того вечера, когда он завалился ко мне пьяный и поцеловал. Пару раз я видела его с какой-то девчонкой. Первый — это когда они подкатили к подъезду на мотоцикле. Я, услышав знакомый гул мотора, подбежала к окну, и наблюдала картину, как Кирилл снимает шлем и помогает брюнетке с длинными прямыми волосами слезть с байка. Прямо дежавю словила. А потом приобнимая девчонку одной рукой утаскивает ее за собой в подъезд. Признаюсь, меня задело, потому я сама себе нафантазировала, что на мотоцикле Кирилл катал только меня. Думала, это для него важно. Но тогда получается, что и та девчонка для него тоже стала важной. Или он просто всех катает.
А второй — когда поздно возвращалась с учебы, потому что нас задержал препод по риторике, и наткнулась на них, выгуливающих Вилли и тискающихся на лавочке возле детской площадки.
Медленно поднимаю глаза. На нем черные спортивные брюки и бледно-серый растянутый свитшот с изображением печально известных башен-близнецов.
— Привет — здоровается первым и уменьшает размер поводка у Вилли, чтобы она не доставала до меня, а терлась рядом с его ногами. — Что за коробки?
Все же осмеливаюсь посмотреть ему в глаза. В самом деле чего это я?
У него на голове черная бейсболка козырьком назад, открывающая лоб.
— Привет — ставлю коробку одной стороной на асфальт. — Стеллаж заказала, а лифт не работает.
— А доставщики где?
— Сказали, что нужно было при заказе оформлять доставку до квартиры, а не до подъезда, и что у них дофига дел. Короче, смотались.
— Ну, погоди меня здесь. Не таскай сама. Я сейчас Вилли отведу домой и вернусь.
Ловко перепрыгивает через ступени и скрывается за дверью. А мне эти пару минут, что его не было, показались вечностью. Потому что это так неловко. И ведь не свалишь по-тихому.
Кирилл возвращается. Сразу же берет обе коробки и тащит их на семнадцатый этаж, умудряясь разворачивать межу пролетами эти махины длиной под два метра.
Может, для парня не так все и сложно, но мне уж точно пришлось бы попотеть.
Кирилл сгружает упаковки в коридоре и отряхивает руки.
— Собирать то есть чем?
— Да, шуруповерт и отвертка — киваю в сторону инструментов, приготовленных и лежащих на табурете в комнате.
Молча снимает кроссовки, проходит в комнату и разглядывает интструмент, после чего хмыкает и возвращается.
— Щас принесу свой — натягивает обувь.
— Эм, Кирилл, погоди — растерянно почесываю лоб. — Я сама справлюсь. Серьезно. Там же должна быть инструкция, и все такое.
— Ты хоть раз мебель собирала?
— Нет, но все же бывает в первый раз — пытаюсь улыбнуться.
— Понятно. Короче, жди.
Хлопает входная дверь, а я замираю, как статуя. У меня разгар уборки, вещи кругом, ведро с водой, швабры, тряпки. Блин. Да, и у самой вид не очень-то. Темно-серые лосины и длинная просторная футболка. Старая — престарая. И горло у нее изрядно вытянуто. А на голове вообще гулька из волос.
Паника накатывает девятиметровой волной, в мыслях уже метаюсь по комнате в поисках нормальной одежды, с косметичкой в руках, чтобы нанести хотя бы консилер, с расческой, чтобы привести волосы в порядок. Но это все делать поздно, а то подумает, что ради него прихорашиваться начала.
Поэтому я просто обреченно вздыхаю и перетаскиваю коробки в комнату. Туда, где приготовила место для сборки.