Ульяна
«За вещами можешь заехать завтра до пяти. Меня не будет»
Это сообщение от Кирилла я получила сегодня в три утра, когда самолет приземлился в аэропорту «Шереметево». Внутри все скрутило. Несколько минут я раздумывала отвечать или нет, но все же решила написать, чтобы наверняка.
«Хорошо, я постараюсь успеть»
Не дожидаясь отметки о прочтении убираю телефон в боковой карман рюкзака и выдвигаюсь за толпой в сторону таможенного контроля. Да, и какая отметка в такую рань. Кирилл, наверняка, еще спит.
Злюсь из-за того, что очередь движется слишком медленно, а у меня уже билеты на поезд куплены. Списываюсь с Машей, она обещала встретить. Пока утрясаю дела с университетом, занимаюсь переводом на заочку и увольнением с прошлого места, подруга разрешила пожить у нее. Еще нужно домой смотаться, решить вопрос с рабочей визой, а там обратно в Лион.
На одной из презентаций оборудования для реабилитации малоподвижных пациентов, мне предложили место в редакции медицинского журнала. Я до сих пор не могу поверить, что переезжаю в Леон. Пусть пока по срочному контракту и в качестве помощника редактора, но все же это за гранью моего представления о своем будущем. Я готова хоть кофе всем подавать, лишь бы остаться. Лишь бы окунуться в эту атмосферу созидания.
Кириллу я сообщила накануне своего вылета домой. Тянула до последнего, потому что понимала, как он может отреагировать. Но на такой исход все равно не рассчитывала.
Он молча выслушал, а потом спросил, собираюсь ли я там остаться, если мне предложат постоянную работу. И по моему молчанию понял все, что я не смогла ему объяснить.
На чаше весов была моя карьера и наше с ним будущее.
— Мы что-нибудь придумаем — твердила ему и сама себе не верила. — Я же все равно буду приезжать на сессию.
Что тут можно придумать, когда мы будем жить в разных странах. У него в России учеба, а у меня во Франции намечается работа. К тому же мне обещали помочь с курсами.
— Ты херишь все, понимаешь? Ты же обещала, черт возьми? — кричал он. — Что мы можем придумать? Я хочу тебя видеть, хочу тебя обнимать, целовать, заниматься сексом, в конце концов. Я молодой парень. Ты нужна мне. Я не хочу просто пялиться в экран. Ты все решила за нас, так каких теперь слов от меня ждешь?
Я молча плакала. Я все понимала.
— Послушай, Кир. Это мое будущее. Ты еще только начнешь учиться. У тебя все впереди, а у меня скоро выпуск. Нужно уже сейчас задумываться о карьере. Я не хочу ни у кого сидеть на шее, хочу сама сделать карьеру, хочу сама хорошо зарабатывать, заниматься любимым делом. Такой шанс, какой выпал мне, это… Я даже не рассчитывала. Признаюсь, что, когда мне предложили, не раздумывала ни секунды, потому что больше такой возможности может и не быть.
Он первым сбросил вызов, а потом написал, что нам лучше больше не видеться.
На перроне меня встретила Маша, как и обещала.
— Улька — машет рукой, когда сквозь толпу пробирается к моему, десятому вагону.
Обнимаю ее и зарываюсь носом в мягкие душистые волосы. Слезы накатывают ручьем.
Подруга все знает и, не докучая лишними расспросами, гладит по спине.
— Я на машине, так что поедем сразу туда. Лучше не тянуть, а сделать все не раздумывая. А то начнешь гонять — то, да, се.
Благодарно киваю и направляюсь к стоянке следом за подругой. Успеваем к трем. Достаю из косметички ключи от квартиры Кирилла и поднимаюсь на седьмой этаж. Машу я попросила подождать в машине. Хочу собраться в тишине. Без лишних шумов. Меня и так колотит.
Открываю дверь и застываю в прихожей, оглядываясь по сторонам. Сердце щемит невозможной тоской, легкие сковывает от сдерживаемых всхлипов. Кладу ключи на тумбочку, снимаю кроссовки и замираю, потому что слышу шаги.
Он молча стоит в проходе в комнату. Ничего не говорит. Просто смотрит, сложив руки на груди. На нем домашняя футболка и шорты. Волосы отросли и небрежно сколоты на затылке в маленький хвостик, открывая шею, скулы и лоб.
На щеках и подбородке еле заметна щетина. И глаза… Усталые и красные.
Кир выглядит старше.
— Еще нет пяти. Ты сказал, что тебя не будет до пяти.
— Знаю — голос охрипший. Отодвигается в сторону. — Проходи, собирай.
Смотрю на него и понимаю, как же я на самом деле безумно скучала. Руки сами тянутся в порыве скорее обнять свое, родное, любимое. Но я сжимаю ладони в кулаки и, молча, протискиваюсь в комнату.
Подальше от него, лишь бы плечом не задеть. Лишь бы не чувствовать его запах, который и так пропитал всю квартиру. Мускат, сандал и что-то терпкое, мужское.
Возле шкафа уже лежат мои чемоданы, разложенные и пустые. Раздвигаю дверцы и растерянно осматриваю полки. Не разбирая начинаю сгребать одежду, потом достаю обувь. Еще у меня есть дорожная сумка
— Можешь одолжить пару пакетов, чтобы обувь сложить?
Кир хмыкает и выходит из комнаты, возвращаясь с пакетами в руках. Молча бросает их рядом с чемоданом и не успеваю подхватить один, как Кир подлетает молнией и встряхивает меня за плечи.
— Что же ты делаешь? — рычит мне в лицо, а взгляд, как у побитой собаки. — Что ты делаешь со мной?
Как же больно. Невыносимо.
Кир ослабляет хватку, опускает руки на мою талию и прижимает к себе, утыкаясь в мою шею.
— Улька, останься. Я не могу, не могу без тебя.
Влажные дорожки уже скатываются по моим щекам.
— Я буду прилетать на сессию. Может, еще получится как-нибудь на выходных.
Его пальцы сминают ткань легкой блузы на моей спине, двигаясь к лопаткам.
— Мне этого мало.
— Кир — стону в бессилии. — Ну, пойми. Поставь себя на мое место. Отказался бы ты от работы за границей с перспективой остаться в стране, о которой даже и мечтать не смел?
Чувствую, как его горячее дыхание заходится в бешеном ритме на моей шее, а потом затихает. Руки отпускают. Кир отступает, проходясь беглым движением тыльной стороной ладони по глазам.
Смотрим друг на друга — я в немой просьбе, а он в отчаянии.
— Тогда это все — бросает мне в лицо и выходит в коридор. — Удачи тебе — бросает, прежде чем хлопнуть входной дверью.