— Хорошо выглядишь, Бородач, — произнёс я, глядя уже не на мужика, а на мужчину, а ведь ещё недавно он был просто бомжом с нулевыми перспективами. — Вот деньги, раздай парням. Так же потом бери самых красноречивых и начинай торговать на улицах. Лучшие точки я пометил. Пробуйте, экспериментируйте, впаривайте, но никому и никогда не врите. Засрёте моё имя и вылетите отсюда быстрее пули.
— Будет сделано, — довольно произнёс Бородач, зарплата которого росла не по дням, а по часам, но всё же не так быстро, как амбиции.
Бородач помогал мне с бумагами, всегда выполнял личные поручения в срок, искал новые кадры у конкурентов, так ещё и работал руками, делал игрушки в свободное время. Он вкалывал как проклятый, не спал и не ел. И вот он уже получает больше ста рублей в месяц.
Ушлый очень, но и трудолюбивый. Только вот…
— Куда он эти деньги тратит? Семьи у него нет, распутный образ жизни не ведёт. Копит на что-то поди… Впрочем, это его дело.
Время летело очень быстро, прямо молниеносно, ещё, казалось бы, вчера отмечали новый год, а вот уже февраль подходит к концу. Проснулся, работа с документами, побежал на пары, занятия в академии, дополнительные уроки с наставниками, в промежутках сидишь и пишешь письма, затем приходишь обратно на завод и снова сверяешь документы таблицы, оцениваешь доходы, прикидываешь расходы, выясняешь прибыль, пытаешься оправдать как можно больше налоговых вычетов, затем заполняешь декларации, исправляешь декларации, отчитываешься перед банком за субсидии и кредиты…
Знаете, вот сижу порой и думаю, как же хорошо моим рабочим. Получают себе достойную зарплату, знают, что им делать, приходят домой и прекрасно проводят время с семьёй. И радуются жизни, всё у них плюс-минус прекрасно. А я сейчас шаг не туда сделаю и весь бизнес медным тазом накроется, после чего я на такие бабки попаду, что хоть вешайся.
— Господин Лебедев, — вдруг раздался стук и после моего разрешения в кабинет вернулся Бородач.
— Что случилось? С деньгами что-то не так?
— Нет, всё в норме, как всегда… тут это… к вам гости.
И Бородач посторонился, после чего в проходе я увидел младшего Суханова уже успевшего зализать раны.
Я кивнул Бородачу, тот легко поклонился и ушёл, а я остался смотреть на своего гостя.
— Присаживайся, что стоишь? — предложил я, но Суханов сделал вид что не услышал меня и просто подошёл к столу, встав прямо передо мной или вернее перед моим столом.
— За что убили мою семью?
— А ты не знаешь? — я искренне удивился, но по роже Суханова было видно, что он вряд ли пришёл сюда шутки шутить.
— Не знаю.
— Хм… ну… за связь с революционерами. Твой отец и твой старший брат очень плотно с ними сотрудничали. К слову, оружейный завод на них и работал. Имелся подземный цех.
— И ты за мной следил? Сразу всё просчитал, чтобы отжать у моей семьи завод?
— Да. Верно. Правда, про революционеров я не знал, но после нашего конфликта в столовой сразу определил тебя в слабое звено. Так что даже если бы не вскрылись неприятные факты, я бы нашёл другие способы получить желаемое. Всё же вы слабы, а ты поступил крайне глупо. Ты на меня обижен?
— Я зол, что проиграл, но не обижен. Среди дворянства всегда действовал принцип либо ты, либо тебя. Все великие рода построили своё величие на чужи костях. Но… одного понять не могу. Почему не тронули меня, мою сестру и мою мать. Ты специально избил меня, чтобы моя семья после праздника поехала не домой, а в больницу?
— Да, но это была инициатива Андрусенко. Хотя лично я был уверен, что вы там все замешены. Более того, я и сейчас в этом почти уверен. Ты может ещё что-то не понимал, как и твоя сестра, но твоя мать… она точно всё знала. Однако полковник был настоящим офицером, семью он трогать не пожелал. К тому же и твой отец пошёл на сделку. Предоставил нам кучу информации, в бумажном виде, а затем застрелился, чтобы избежать пыток. И как видишь… слово Андрусенко держится даже после его смерти. Ни твою мать, ни твою сестру, ни даже тебя никто не тронул. Хотя видит Бог, некоторые очень хотели отправить тебя в казематы и вытащить клещами всё, пусть даже ты ничего и не знаешь. Просто для того, чтобы убедиться в этом. Но такие методы сочли варварскими и бесчестными. В свою очередь красные примут это за очередную слабость или даже глупость.
Суханов вдруг очень сильно побелел, казалось, он вот-вот на меня набросится и попробует убить. Он даже дышать перестал, ладони сжались в кулаки, что аж кости, кажется, захрустели. Вернее суставы, кости хрустеть не могут, если у вас всё нормально с костями. Но ладно, не будем придираться к метафорам.
Тем временем Суханов тяжело выдохнул и вдруг сел на кресло, после чего прикрыл правой рукой своё лицо. Некоторое время он просто молчал, как и я. Этот парень многое пережил, у него пол семьи вырезали, отжали богатства, на днях ещё Орловы откажутся от его семьи из-за позорных связей с красными.
И вот они уже станут просто Сухановыми. Без денег, без власти, без главы рода, без даже громкой фамилии. Крах, позор, конец. И младшему Суханову было очень тяжело. Тут и ментальными техниками не нужно владеть, чтобы это утверждать.
Я же молчал и никуда не торопил своего гостя. Тихо себе сижу, заполняю документы, ожидая буквально чего угодно от этого кадра.
— Приношу свои извинения за предоставленные неудобства, — внезапно выдал младший Суханов.
— Извинения приняты, — спокойно ответил я, продолжая заполнять бумажки.
— Я хочу вступить в «Долг и право».
Я аж воздухом поперхнулся, так ещё и перьевой ручкой дёрнул, чуть не испортив документ.
— Зачем? Удумал что-то?
— У моей семьи ничего не осталось. А ещё нужно кредиты выплатить, завода нет, дохода нет. Придётся продавать имущества, автомобиль, особняк… и как-то дальше потом жить.
— Ты точно что-то задумал.
— Ты ментальный маг, влезь в голову и проверь.
— Уверен? Я же влезу.
— Влезай.
И тут мы начали играть в гляделки. Я сверлил его взглядом, пристально изучал, после чего прикинул риски и всё же решил влезть прямо в его голову. Быстро, дерзко и неожиданно. Суханов не сопротивлялся, хоть и был очень зол, однако как оказалось главная причина его бешенства вовсе не я. Слишком досконально изучать чужой разум я не стал, просто убедился в своих изначальных догадках.
— Хм… вот как… Значит винишь во всём красных?
— Я не знаю зачем мой отец начал с ними сотрудничать. Возможно… это всё брат. Старший мой. Он всегда отличался радикальными взглядами и… — Суханову было очень тяжело говорить, но он держался. — Если этот придурок влез по уши дерьмо, то моему отцу пришлось бы за него вступать.
— Думаешь это твой старший брат вас туда утянул?
— Я ничего не знал, моя мать и сестра тоже. Отец также не стал бы рисковать всем. Нас устраивало наше текущее положение. Других вариантов у меня нет.
— Ну, твой брат жив, кстати.
— Жив?
— Да, сбежал. Отец вот твой уходить не стал.
— Тогда всё предельно очевидно.
— Возможно. Но я пока выводов делать не буду.
Затем я отложил документы и достал списки уже зарегистрированный организации «Долг и право». Партий в стране нет, за то никто не запрещает открывать сообщества по интересам, в том числе по бизнес-интересам. Возникли некоторые юридические сложности, но в целом… такое ощущение, что за меня Соколовы слово замолвили. Что-то хотят от меня гады, сто процентов явятся в самый неудобный момент и ультиматум мне предъявят.
Ладно, в любом случае списки имеются и действуем мы официально. Задачи наши заключатся в помощи фронту. Принимаем всех, даже крепостных. Хотя последние существуют в контексте дворян. В плане, если твой хозяин не в организации, то и ты к нам не вступишь.
— Пф-пф-пф, что ты конкретно хочешь? И да, как тебя зовут?
— Сергей Иванович Орлов… кхм, просто Суханов, — произнёс Сергей и косо на меня посмотрел: я действительно не знал или вернее не запомнил его имени, только фамилию и отчество, как-то уж так получилось.
— И хочешь ты…
— Открыть бизнес.
— Ага, все хотят. А ты хоть что-то понимаешь в бизнесе? Что-то, мне кажется, ты не особо учёбе время уделял.
— Верно, — ответил Сергей и насупился, в глубине души желающий меня ударить, но также понимающий, что мои слова — просто объективная правда.
— Ладно, сколько у тебя денег?
— Немного, ещё нужно кредиты выплачивать.
— На который срок кредиты оформлены?
— Ещё на тридцать семь месяцев.
— Продавай особняк, имущество, затем две тысячи мне отдаёшь, я добавляю ещё две. Весной выкупим столовую, а то людей у меня много и жрут они прилично. Переплачивать мне надоело, нужна своя столовая.
— Столовая, но…
— Я собираюсь выкупить одно из зданий. Также мы привлечём ещё нескольких дворян, с которыми тебе придётся найти общий язык. Они добавят денег, помогут с логистикой, работниками, да и в целом также вложатся в наш бизнес.
— Но…
— С прибыли будешь выплачивать кредит, получишь стабильный доход. Потом накопишь, может откроешь что-то лично своё, если тебе этот момент принципиальный. Устраивает?
— Устраивает, — опустив голову ответил Суханов, который, по ощущениям, рассчитывал вернуться в долю оружейного завода: мечтатель.
— Тогда подписывай, будешь членом нашего сообщества. Взнос пока можешь не делать, всё же у тебя и так с деньгами проблемы. Но с лета готовься скидываться в нашу казну.
Через десять минут мы утрясли формальности, после чего Сергей отправился решать своим проблемы, а я — свои. Спустился на первый этаж завода, нашёл уличного хулигана.
— Витя, Витечка, Витёк, — хлопнул я своего товарища, который следил за обновлением ментального контура крыши. — Пойдём, решим пару вопросов.
— Ага, пошли, — согласно кивнул Виктор Карпов, мой глава охраны, который очень многое понимал в уличной жизни. — Куда идём?
— Да вот, в кабак напротив, — уже выйдя из завода ответил я и указал на собственно кабак через улицу.
— Это какой он по счёту? Седьмой? Да? — поправив сумку спросил Витя и начал доставать пачки документов, тетрадки. — Вот он… ага, да-да, помню его, накопал всё ещё в январе.
— Прекрасно. Прижмём его?
— Да как два пальца… он революционерам убежище давал.
И вот уже мы вошли в кабак, после чего нашли самого владельца заведения, который находился за прилавком и подсчитывал прибыль с продажи алкоголя и прочных акцизных товаров вроде игральных карт и табака.
— Кто такие?
— Есть деловой разговор, не для всех глаз, — с улыбкой до ушей произнёс я, листая вручённую Витей тетрадку: это был джекпот.
Кабатчик уже понял, что дело запахло жаренным и провёл нас в отдельную комнату. Мы сели на стулья, он разместился в кресле за столом.
— В общем так, Иван Георгиевич, — произнёс я и не сдержавшись усмехнулся. — Вы вообще бесстрашный, да?
— Кто вы? Представьтесь.
— Меня зовут Саша Лебедев и я хочу купить ваш кабак.
— Хорошо, шесть тысяч, плюс вы купите весь товар, которые ещё не распродан.
— А как насчёт две тысячи и я никому не расскажу о ваших делах?
— Две тысячи? Вы смеётесь? Да и не нарушал я…
— Не нарушали? — оскалился Витя, после чего поднялся со стула, подошёл к столу и положил руки на стол, после чего словно волк уставился на кабатчика. — А если мы спустимся в ваш подвал? Что мы там найдём?
— Мои товары.
— И самогон, который вы с дружками варите! — тут же Витя перешёл на крик, да ещё по столу кулаком ударил. — Каждую неделю человек приходит и разгружается! А кто революционеров прятал?!
— Вы ничего не докажите… — кабатчик же ушёл в отрицалово.
— А мы не будем ничего доказывать, Иван Георгиевич. Мы просто… заставим вас уехать отсюда, — я же говорил спокойно и тихо. — И из-за своих тёмных схем, вы не сможете обратиться за помощью к служителям закона.
— Так что давайте по-хорошему. Денег вы и так успели накопить, продавая свою водку из-под пола. Да и не только водку, если копнуть глубже… сами понимаете, что можно вскрыть, да? — добавлял стресса и Витя, который вырос на улицах и привык вести диалоги с позиции силы.
— Тем более две тысячи не такая уж и плохая цена. Чуть ниже среднерыночной. Квадратных метров у вас немного.
— Блефуете, мальцы, да вы хоть знаете кто за мной стоит?!
— Хех, — усмехнулся Витя и убрал руки со стола, после чего пожал плечами, покачал головой и резко снял ножны с шашкой, ударив ими кабатчика по лицу, после чего обошёл его сзади и приложил того мордой о стол. — КТО СТОИТ?! СОКОЛОВЫ?! ОРЛОВЫ?! ДА МНЕ НАСРАТЬ, ТВОЙ КАБАК К ХРЕНАМ СГОРИТ ЗАВТРА, ЕСЛИ ТЫ НЕ ПОДПИШЕШЬ БУМАГИ!!! А ЗАТЕМ К ТЕБЕ ПРИДУТ ОФИЦЕРЫ И ТЕБЯ КАЗНЯТ ЗА СВЯЗЬ С РЕВОЛЮЦИОНЕРАМИ!!! ТЫ НЕ ПОНИМАЕШЬ?!
— Сука… руки убери… — хрипел кабатчик, с носа которого шла кровь. — Нихрена я вам не продам.
— Какой упёртый, ладно, значит будем по-плохому, — спокойно произнёс я. — Отпускай его Витя. Пойдём.
— Стойте, я… я не могу продать кабак. У меня договорённость с… с влиятельными людьми. Они меня убьют, если я солью бизнес.
— Список имён, пожалуйста, — улыбнулся я, после чего взял со стола кабатчика первую ручку и протянул её ему.
— Вы же сразу меня полиции заложите.
— Нет, не переживай. Не заложим. Мы хотим решить всё тихо и спокойно. Имена, просто скажи имена. Мы с ними поговорим и всё.
— Я… я…
— Мы и так знаем, что ты работаешь с революционерами и что каждый второй посетитель твоего кабака — потенциальный кандидат на расстрел. И поверь, если я хотел бы, то сюда бы не полиция пришла, а сразу взвод солдат. Так что не усложняй, — попросил я Ивана Георгиевича и подмигнул ему, даже улыбнулся, попутно напрягая его разум ментальным штормом.
Через пять минут мы уже стояли на улице, со списком имён. Многие из революционеров, но не все красные, даже не половина.
— Что будем делать? Сдадим их?
— Нет, тогда кабак передадут кому-то другому, а это нам не нужно. Мне нужен кабак, чтобы мои работники могли ходить выпить сюда и отдохнуть. При этом чтобы я не переплачивал. А рядом уже как раз я договорился с владельцем столовой. Правда он свои дела…
— Ведёт чисто, добропорядочный гражданин.
— Да. Так что его прижимать не будем.
— Не будем? Я в принципе могу и с него…
— Нет, Витя, его трогать мы не будем. Он этого не заслужил.
— Как скажешь, ты здесь босс.
Да, может это покажется лицемерными, но такие у меня принципы и идеалы. Мудака, который сам ни во что закон не ставит и торгует палёнку, травя своих посетителей, попутно сотрудничая с террористами… с ним я буду работать также. А с владельцем столовой, божьим одуванчиком, который вряд ли кого-то за свою жизнь обманул… нет уж, он такого не заслужил.
К тому же есть ещё одна большая проблема. Владельца столовой никто не крышевал. У него не было покровителя. Это на самом деле редкость, ведь весь Петроград поделен на зоны влияния между дворянами. И, следовательно, расширяясь я точно наткнусь на конкурентов.
Поэтому никаких шуток, здесь всё серьёзно. Либо ты, либо тебя. И на самого кабатчика мне по большей части плевать, а вот на тех, кто стоит за ним… как знать, быть может они уже планируют как бы меня уничтожить, дабы расшириться самим.
И судя по тому, что они сотрудничают с революционерами, то по правилам, а именно по закону, точно играть никто не будет. Да и говорить в таком случае лучше с позиции силы. Главное только, чтобы за этим кабатчиком какие-нибудь Орловы или Соколовы не стояли, а то тогда у меня могут появиться проблемы.
Впрочем, трудности меня не пугали. Своё я возьму в любом случае.