Керро Ксения.
Он сумасшедший. Мой муж. В голове не укладывается. Вот уже неделю я ношу колечко, как символ нашего союза.
Как он вообще до этого додумался? Когда наша страсть немного улеглась (или скорее спина затекла от неудобного стола), Егор всё объяснил. Про удочерение, про необходимость быстрого решения.
А я сама хороша! В карте в клинике же писали, что жена. Но я не придала значения. Егор как-то сразу обозначил для посторонних, что мы семья.
Семья.
Настоящая.
Звучит — то как!
Достаю и ещё раз перечитываю листки, где написано, что девочкам присвоены фамилии и отчества «Керро Дарья Егоровна» и «Керро Мария Егоровна».
— Не каждый мужчина решится на такой шаг. А твой ни секунды не раздумывал. — Милка, всё ещё злящаяся на Егора, простила его, узнав про поступок.
«Настоящий мужской», — сказал дедушка любимого мужа, и мне показалось, промокнул глаза. Александру Клементьевичу есть, кем гордится. Он воспитал достойного внука!
Из всех друзей заранее знал Давид, а остальные собрались нас поздравить в теплом семейном кругу. Огорчило только присутствие Натальи, девушки Дейва. Очень неприятная она. Высокомерная. Егор уже просил, чтобы она как можно реже у нас бывала. К счастью, на Новый год она улетает к морю. Давид оплатил ей билеты.
Допечатываю доклад на новеньком подарке Егора. Пока я так и учусь удаленно, и, если беременность позволит, буду продолжать. Потому что институт бросать не хочется. Муж (Боже мой! Никак не привыкну!) моё стремление полностью поддержал.
Да он вообще все мои идеи поддерживает. Кроме одной — готовки для новогодней ночи. А мне хочется.
— Ксюш! Что ты Егору подаришь на Новый год?
У меня есть задумка для подарка. Но Даше я не скажу.
— Наверное, это будет вкусное блюдо. А ты?
— Мы с Машей нарисуем открытки. Ты нам поможешь посчитать?
— Конечно, помогу.
— Надо только купить для рисования карандаши или фломастеры. У вас здесь нет.
— Ксюш, ты такая глупенькая стала. — Дашунька с озабоченным видом стучит мне по лбу. — Вчера же Тимур привез целый чемодан. Ты хоть видела, сколько там всего?
Чемодан действительно был, но я не успела сунуть в него нос, потому что девочек укладывал дед Саша, а Егор укладывал… пытался уложить… ох… и несколько раз уложил — таки свою жену…
Обмахиваюсь папкой, потому что картинки прошлой ночи в мозгу всплывают ого-го какие.
— Когда мне было посмотреть? Вы же не показали.
— Так пойдем, Ксюш! Там столько всего! А Давид обещал, что на Новый год подарит мне настоящий моль — берт.
Последнее слова сестренка произносит по слогам, потому что оно для неё новое.
— Настоящий?
— А то, — с гордостью выпячивает грудь. — Давид серьезный мужчина, ты что, не знала?
Сдерживаю смех, прикусывая изнутри щёку.
— Что ты, конечно, знала. Очень серьезный и мольберт настоящий.
— Только ему не везет.
— Кому?
— Нууу, Давиду же. Ты меня вот вообще не слушаешь! — Даша возмущена и начинает махать руками. — У него эта Наташа видела, какая злая? Её надо прогнать и найти хорошую.
— Ты же сама за него замуж собиралась? — Поддеваю смешную стрекозюлину, напоминая, как она величала себя невестой Лихацкого.
— Мы поняли, что не созданы друг для друга, — заявляет эта деловая колбаса и несётся вниз.
Я с ума с ней сойду. Если она такое сейчас выдает, что же нас ждет дальше?
Спускаюсь и слышу сдавленное хрюканье. Вот оно что. Вся компания в сборе и, похоже, наш разговор прекрасно слышали. И молодой муж, и «серьезный мужчина», и Тимур.
— Даааш, — зову. — А Тимур какой? Если Давид серьезный?
— Ксюша, не надо. — Тимур кусает кулак, чтобы не заржать и не обидеть Дарью.
— Тимур? — Звезда останавливается посередине кухни, постукивая пальчиками по подбородку. — Он балбес.
— Даша, — выдаем с Егором хором.
— Чего? Ты сам дяде Артуру говорит, что Тим большой балбес.
Наивный ребенок сдает парня с потрохами.
— Это когда такое было, Егор Саныч?
— Блин, честно, не помню. — Любимый поднимает руки и заразительно смеется. — Но теперь буду фильтровать.
— Тише ты, — из гостиной показывается дедушка Саша. — Машенька уснула. — Поворачивается ко мне: — И тебе поспать не дали? А я же специально внучек забрал.
— Я не спала, Александр Клементьевич. Не хотелось.
— Всё прыгаешь и прыгаешь. Забыла уже, что врачи рекомендовали покой.
— Это когда было — то.
— А все равно, Ксюшенька. Все равно. Надо себя поберечь. Пока вон целый дом помощников собрался.
— Кстати, да. По поводу чего собрание?
— Я ёлку привез, а эти два трутня мимо проезжали. Вообще работать не хотят. Одни дядя Артур и дядя Влад трудятся.
— А почему, кстати, я Давид, а Арт — дядя?
Пожимаю плечами. Не обращала раньше внимания, а теперь самой интересно. Надо будет спросить нашу разговорчивую девочку.
— Ксюх, а вы знаете уже, кого ждете?
— Нет. Прикинь, не сказал врач. Но я уверен, что там пацан. Разбавим женское царство, будет три на три.
— Какие три? — Не понимаю, о чем сейчас Егор.
— Вас трое девочек, а из мужчин я и дед.
— И Рой. Он тоже мальчик. — А вот и Даша.
— А откуда ты знаешь, что он мальчик?
— Тимур, ты правда балбес. Он же писает стоя. Ну? Все знают, что мальчики писают стоя.
Даша театрально закатывает глаза и покидает кухню. Кричит, что будет рисовать и охранять Маруську. Сдается мне, поспать сестре она не даст.
— Понял, балбес? Ребенок тебе все по полочкам разложил.
— Надо её на переговоры как — нибудь взять. Мне кажется, с её фразочками мы любого клиента получим.