— Сколько можно это терпеть! — воскликнула Мелита. — Опять спит на столе, барин такой!..
Кот брезгливо фыркнул и спрыгнул со стола.
— Пора ехать, душа моя, — сказала Набуркина. — У тебя дела, у меня дела. Надо жить дальше.
Она стояла посреди горницы, в просторной светлой блузке и трико; солнце сзади подсвечивало волосы. Она посвежела, стала мягче голосом, и часто улыбалась.
«Эта плоть приняла меня, — думал Валичка. — Я был в ней, и мы были едины. Наверно, мы не расстанемся».
— Мы едем на автостанцию, — вновь услыхал он ее голос. — Купим билеты с местами на завтрашний полуденный автобус. Два часа стоять на ногах — это не в моих силах. Я готова, пошли, а то опоздаем!
Он нахлобучил каскетку, и они вышли на крыльцо. Возле него ходила, переваливаясь, огромная хмурая ворона. Трусливый Фофан клекотал поодаль, прикидываясь удальцом.
— Распугает всех куриц, — Мелита остановилась, отыскивая вицу.
— Кукаря-ауу-у-у!!! — заорал петух. Птица высокомерно повела в его сторону большим черным клювом.
— Не надо ее тревожить, — сказал Постников. — Начнет еще каркать, и накаркает беду.
Уже от остановки они увидали, как ворона взмыла в воздух и понеслась в их сторону, хрипло каркая.
— Может, не стоит ехать? — задумалась нотариус. — Нет, все равно надо.
В кассы они поспели к самому перерыву, и отправились бродить по райцентровским магазинам. В универмаге, в отделе головных уборов, стояла закадычная подруга Лизоля Конычева и толковала с продавщицею, держа в руках две мужские шляпы.
— Кого я вижу, — молвила Мелита. Лизоля вздрогнула и обернулась. — Какими судьбами в наших краях?
— Приве-ет! Решила, знаешь, купить шляпу Антоше. Такая жара — а он ходит голова босиком. Кстати, ведь вы незнакомы? Антоша, поди сюда, солнышко!
Тут же и возник этот Антоша: костистый, унылый, с выбритой наголо головой. Пугливо косясь на Конычеву, он представился Антоном Борисовичем.
— Вообще пора уже заниматься внешним видом, — ворковала подруга. — Скоро защита диссертации, а ты — словно какой-то хиппи.
— Отчего же скоро? — ежился он. — Еще совсем не скоро.
— Думается, мы сможем форсировать данный процесс!
Затравленно вздохнув, он напялил на продолговатый череп новую шляпу.
— Я пойду, — сказала Набуркина. — Меня ждут.
— Это кто же тебя ждет? — подозрительно сощурилась подруга.
— Да тут… некий господин.
— Пошли, глянем.
Валичка, привалясь к афишной тумбе, ел мороженое и был абсолютно счастлив. Ну пускай она ходит, и смотрит, чего ей надо. Он не обязан это делать. Он мужчина. Его дело — кормить семью, охранять жилище.
— А чем ее кормить, эту семью? — пробормотал он. — Ведь работы-то нет.
И испугался до паники, увидав, что за его возлюбленной поспешает та, что была, в-общем, главной виновницей потери драгоценного письма! Вздумала разыграть его в карты, сильного гордого мужчину, потом стали драться, хоть и выпили только немного сухого вина. А ведь случись ему тогда просто оказаться один на один с милым другом — совсем другая могла выписаться история…
Однако Лизоля, подбежав, принялась целовать и обнимать его, словно любимого брата; он тыкался в ее блузку, обоняя удушливый запах дорогих духов.
— Как славно! — слышался ее голос. — Я поздравляю вас… это такая новость!.. Но где вы живете, родные? Здесь, или в этой своей… Потеряевке, что ли? Все клад ищете, плутишки? Шучу, шучу, ха-ха-ха!.. И по какому же поводу явились?
— За билетами. Наотдыхались, завтра уезжаем.
— На-адо же… А мы тоже завтра. Но у нас билеты уже есть.
— Извините, — вмешался вдруг в разговор Афигнатов. — Вы сказали — приезжие из Потеряевки. Я не ошибся? Скажите, вы не могли бы приютить нас на одну ночь? Или посоветовать, где там можно оставить вещи? А потом мы уехали бы на одном автобусе.
— Что ты еще придумал, Антон?! — заволновалась Лизоля. — Что за прихоти, что за странные желания?
— Дело в том, что я… я должен проститься с Муни, это очень важно. Я все думал, как это устроить, и — вот, такой случай…
— Никак не можешь забыть о какой-то гадкой змее! Я просто диву даюсь…
— Замолчи, — тихо сказал он. — Замолчи. Если я не сделаю это сейчас, мне придется вернуться сюда из города.
Голос его отливал металлом, и Лизоля тотчас перепугалась:
— Ой да Господи! Да что за проблемы! Покупайте билеты, друзья мои, и ждите нас — мы бежим за чемоданами. Антоша, Антоша, а ведь ей надо рыбки купить, такая прелесть эта Мунька, правда же?..
— Как увидишь да подумаешь, что творится на свете… — вздохнула нотариус, когда подруга ее скрылась вместе со своим лысоголовым. — Можешь ты мне это объяснить?
— Не бери в голову, душа моя. Каждый по-своему с ума сходит. Мы ведь тоже еще недавно были сумасшедшими, разве не так? А теперь… — он положил голову ей на плечо. Мелита замерла и закрыла глаза.