Зал Совета всегда скрывал свои тайны в полумраке. Словно бы кому-то когда-то, едва этот дворец ещё только начинали строить, вздумалось отгородиться от мира совершенно. Плотный, душный воздух входил в лёгкие, оставляя в глотке привкус тлена и сырости. И немного амбриты. Масляным раствором этой пряности спрыскивали угли в чашах-светильниках, расставленных по кругу. Считалось, что её запах отгоняет зло. Заблуждение из заблуждений. Разве аромат справится с этой задачей? Это всего лишь удовлетворение для обоняния, не больше.
— Итак…
Чтец, старик, сухой и худой, точно щепа, поправил свой фолиант в толстом шероховатом переплёте, разместившийся перед ним на искусно вырезанной большой подставке из красного дерева. Поставленным голосом илатум — секретарь громко и четко произнес заученную за много лет фразу.
— Ты выступаешь перед двадцать первым Советом Жертвенных Семей. Огласи свое имя перед наследниками ушедших богов.
— Страций Союза Аст’Эллот, Эйсор Герции, Ллойву Изальтар Найова Лир, — последовал ответ негромким, но твердым голосом. Чтец из странного любопытства выпростал худое тело из-за книги, чтобы взглянуть на говорившего. Все происходящее в этом зале за годы непрерывной службы стало для него пустой формальностью. Время шло, менялись просители, основные заботы и тяготы, не менялась суть. Совет сейчас внимательно выслушает страция, чтобы посовещавшись, вынести решение. Задача чтеца — буквально занести все сказанное в Протос, огромную книгу, лежащую перед ним. Сегодняшнее заседание — одно из немногих, на котором присутствовал полный состав назначенного Совета старейшин: представители всех пяти оставшихся первородных семей. Чтец, медленно скрипя пером, записал имя полностью.
Если взглянуть на самые первые страницы Протоса, размышлял чтец, выводя пером витиеватые литеры, то можно увидеть, как решалась судьба Аст’Эллота, когда собрался в этом зале первый Совет, состоящий тогда из представителей семи домов. Время не щадит никого, даже потомков ушедших богов. Оно стерло с поверхности Аст’Эллота асатров дома Йорм, и дом Торда. Они утратили свою Искру, потеряли право сидеть в этой зале рядом с среброволосыми почтенными старцами. Чтец взглянул на высокую кафедру, за которой, каждый строго на своем месте, восседали Советники. Изольтар Лир, Глава Совета, а также глава дома Лита, в черной мантии до земли, возглавлял внушительное судейство. Искра его дома горела ярче прочих, ничуть не угаснув за долгие века изоляции. По правую руку в синей робе с золотой вышивкой восседал надменный Гекато Вайзе, представитель дома Эниди. Рядом с ним суетливыми движениями водил по лицу Тиллу Гайо, рыхлый, всегда потеющий толстяк, глава дома Урда. Он был одет в белую робу с синей каймой. Последним из первородных в совете был Тосва Оластери, в темно-зеленой мантии, он возглавлял дом Гайева. Еще один иллой был допущен на заседание, оттого, что четное количество Советников сочли дурной приметой. Снефат Кримм не обладал Искрой, но имел немалый вес на Аст’Эллоте. За ним стояли Гильдии Мастеров, чей авторитет грозил низвергнуть старый порядок, а значит, он мог влиять на происходящие события и лишить его права голоса означало навлечь гнев множества мастеровых и ремесленников. Все это чтец тщательно зафиксировал в своей книге ещё в начале заседания. До того, как в зал пустили докладчика.
Чтец снова выглянул из-за своего фолианта, чтобы взглянуть на просителя. У Ллойву Лира — правильные черты лица без изъянов, что неудивительно, физическая красота была присуща почти всем Жертвенным, словно боги боялась бросить малейшую тень на своих потомков. Жаль, нельзя сказать такое же об их душах. Но об этом чтец не смел даже подумать. Природа наградила Ллойву Лира утонченной красотой, которая походила на женскую, но, при этом не пересекала черту, когда мужское лицо становится слишком слащавым. Как у всех Жертвенных, волосы и миндалевидные глаза его серебрились в свете чаш-светильников. В честь важного события, страций был одет в цвета своего дома, избегая ненужной пышности. Простого кроя мундир черного цвета с вышивкой алым и серебром: на груди вздыбив гибкую шею свивался кольцами василиск, герб дома Лита. За спиной на широком поясе видны рукояти кимейров, ритуальных кинжалов, что дозволительно носить только Жертвенным, даже в зале заседаний. Последнее время молодые иллои из Первородных мало внимания уделяли установившимся с начала времен порядкам. Но сейчас все формальности соблюдены в точности. Лиры одни из немногих семей, что еще чтут древние традиции. Возможно здесь кроется секрет сохранности их Искры. Кто знает? Обычным иллоям непростительно лезть в дела первородных семей. Чтец равнодушно вернулся к своему занятию.
— Мы знаем о твоей ситуации, — раздалось с кафедры. За Советников пока говорил илатум — секретарь. — Протокол будет нарушен. Тебе позволено выступать перед Советом сидя.
Кто-то из стратов, стоящих по периметру зала, принес стул с высокой спинкой, поставил позади докладчика.
Тот оглянулся, помедлил, но затем, совладав с собой, опустился на деревянное сидение.
«В нарушение протокола, Ллойву Лиру было позволено сесть», — вывел чтец. Возможно, когда-нибудь, кто-то пролистнёт толстые, хрустящие хлопковой нитью страницы и найдёт для себя причину перестать уничтожать докладчика неудобными вопросами перед грозным ликом судей и действо перенесется в место более благостное и светлое, где судьи и проситель будут на равных. Но не теперь.
— Мы изучили твой доклад, — продолжил илатум, полный мужчина в алой мантии, читая с листа. Лица Советников оставались непроницаемо бесстрастными за кафедрой. Едва только была произнесена эта фраза, глава Совета, Изольтар Лир, встал и поднял руку, акцентируя на себе внимание.
— Я настаиваю на закрытом заседании, — илатум застыл на доли секунды, но затем кивнул. Все страты как по команде тотчас вышли. Дробное эхо их шагов ещё долго гуляло под куполом. Илатум поклонился, положил свой листок на кафедру и тоже покинул зал. Чтецу позволительно остаться. Старик отложил перо. Он никому ничего не скажет, его язык — это лежащая перед ним книга. Он мог слушать, смотреть, но не записывать. Старик оглядел лица Советников. Бесстрастность их тотчас сошла, уступив место беспокойству.
— Итак, Ллойву, ты предлагаешь расформировать Окто, — Советник Изольтар опёрся на кафедру, нависнув над докладчиком. Для любого на Астэллоте его гнев столь же страшен, как вид неминуемой гибели, и означал тяжелые последствия, тем более, когда взгляд становился непроницаемым, словно каменная плита. Чтец взглянул на ответчика. Конструкция зала Совета такова, что любой, кто находился на месте докладчика, размещался много ниже Советников. Они, буквально, нависали над ним, подавляя волю. Таков был замысел зодчих. Ллойву внешне выглядел спокойным. «Чрезвычайное самообладание или полное безразличие», — подумал старик. Многих на этом месте мужество покидало, и уверенные в себе львы превращались в жалобно скулящих псов, выдавливающих из себя жалкий вой, когда намеревались лаять. Чтец многое повидал здесь. И мог бы рассказать. Если бы мог говорить.
— Да, это так. — кивнул Ллойву.
— Но почему? — не выдержал Советник Вайзе, также нависая над кафедрой. — Ты хоть понимаешь, что это значит?
— В работе, что представлена вам для ознакомления, все отражено, — спокойно ответил Ллойву. — Аст’эллот невольно возвращается к истокам, но процесс этот неконтролируем и хаотичен. Между нами и небытием теперь — тонкая грань. Окто больше не справляется со своей задачей по разделению миров.
— Тогда проведем еще одно Слияние! — воскликнул Советник Кримм. Остальные переглянулись. Вайзе сел на место. Из всех домов в этом зале только Кримм ничем не рисковал, потому как ему нечего было предложить. У них в семье никто не обладал Искрой, а энергетический модуль Окто поглощал только ее, подпитывая свои силы.
— Позволю себе вам напомнить, что Слияние было произведено недавно, — возразил Ллойву. — Это не решило проблему нестабильной работы Окто. Сбои продолжились. Может так случиться, что он прекратит свое существование внезапно. Тогда Аст’Эллот, не успев утвердиться в людском плане, может попросту затеряться в токах энергий. Мы обречем себя и все население на угасание на мёртвой земле. Пока есть возможность, я предлагаю…
— Мы читали, ты предлагаешь нам вернуть Аст’Эллот на поверхность, — прервал его Советник Вайзе. — На чем основаны твои выводы? Это очень смелое предложение…
— Как вам известно, в течение года я наблюдал за его работой. Я провел несколько тестов, в ходе которых выяснил — Окто больше не аккумулирует Искру. Энергия перераспределяется внутри самого модуля, минуя приемные устройства. При том у него чудовищные потери в переходном состоянии. Я бы сказал, он выказал признаки усталости…
— Усталости? — усмехнулся Советник Гайо. — Это модуль, состоящий из сплетения энергий: земли, воды, и как объединяющей составляющей энергии разума, Искры. Одна большая Искра, так сказать. Как он может выказывать признаки усталости? Это чушь! Мы исправно «кормим» его на протяжении нескольких поколений. В тебе можно заметить признаки усталости. Как твое здоровье, кстати?
— Благодарю, все в порядке. Хочу заметить, что устройство модуля гораздо сложнее, чем вы себе его представляете. Это не просто накопленная энергия, это средоточие взаимодействий, — Ллойву выпрямился на своем стуле, хотя, казалось, сидеть еще ровнее невозможно. — Изменения его поля натолкнули меня на мысль, что за много лет Окто принял в себя достаточно сознаний, чтобы обрести свое…
— Что? — Советник Изольтар рассмеялся предположению. — Ты бредишь? Что ты хочешь сказать? Он живой? Модуль?
— Я допустил такую возможность, — согласился докладчик. — Не забывайте, что послужило ему началом. Это божественная Искра всеобщего сознания. Это потом оно было подавлено и поставлено на службу, но первоначальная суть именно такова. В новой концепции изменения стали логически объяснимы…Всякое живое существо обременено первичными инстинктами. Питаться, размножаться и…выжить. Окто посчитал нас… «паразитами», и полагает, что может…
— Как это? — скептически фыркнул Советник Вайзе. — «Паразитами»? Повторюсь, он не может желать или считать! Питаться, размножаться…Это похоже на фантазии.
— А я повторюсь, что модуль, возможно, обрел сознание, пробудился. Посредством множества Слияний.
— И как ты это выяснил? — Советник Гайо наклонился вперед, выражая заинтересованность.
— Я… — Ллойву вздрогнул, словно от холода, а потом быстро и решительно ответил. — Я провёл с ним беседу… сделку… частично. Можно назвать это Слиянием. Отчасти…
— Что?? — Советники потрясенно замолчали, и лишь Изольтар замер, возвышаясь над кафедрой.
— Ты все больше удивляешь нас, Ллойву. Как это «сделку»? Что это вообще такое?
— Разве это возможно?
— И кто же стал жертвой? — посыпались вопросы.
— В своих исследованиях я не стал бы подвергать опасности ни одну жизнь, кроме своей. Любая Искра ценна в нынешней ситуации. Я сам стал средством для своего эксперимента.
— Боги! — воскликнул Тиллу Гайо. Советник Изольтар медленно сел на свое место. Остальные переглянулись.
— И что же ты выяснил? — не отставал Советник Гайо. — Надеюсь, не это стало причиной твоего удара?
— То, что возмутило вас в моем докладе. Окто хочет прекратить нашу зависимость от него. Он желает объединиться с первичной материей, освободиться…
— Это могло стать причиной твоего недуга? — участливо спросил Советник Кримм. — Я так слышал, ты едва выписался из госпиталя. — Было, похоже, что лишь у него положение ответчика вызывает сочувствие.
Чтец перевел взгляд на Советников. Советник Изольтар едва ли смог переварить эту новость. Он сидел, молча сверля глазами ответчика. Гайо и Вайзе шептались меж собой, о чем-то договариваясь.
— Я не думал об этом. Возможно, — механически ответил Ллойву и вытер ладонью пот со лба.
— Правильно ли мы поняли? — начал Вайзе, выслушав соседа, перелистнув страницы своего экземпляра злополучного доклада. — Ты провел Слияние с Окто, объединился с ним, договорился и каким-то образом сумел вернуться. И он поведал тебе, что устал?
— В целом, простыми словами — да, — кивнул Ллойву.
— Что значит «простыми»? Не хочу обидеть никого, — Вайзе чуть поклонился в сторону Советника Изольтара, словно бы извиняясь за свои слова. — Ллойву, не употребляешь ли ты стимулятов? Среди молодых иллоев это модно сейчас.
— Нет, — Ллойву в непонятном порыве поднялся на ноги и встал перед Советом, заложив руки за спину. Чтец отметил себе это, чтобы записать потом: «Ллойву Лир отверг привилегии, дарованные ему»
— Присядь, Ллойву, — с раздраженной заботой протянул Советник Лир.
— Благодарю, я постою, — Ллойву поднял глаза на Советников.
— Но я бы все же попросил тебя предоставить доказательства тому, что твое суждение свободно от внешних влияний. Иными словами, не был ли ты в дурмане, Ллойву. Быть может, тебе привиделось? Сможешь ли ты доказать свою чистоту?
— Если Совету угодно…
Чтец, предчувствуя бурю, спрятал голову за своим фолиантом.
— Совету угодно, — подал голос Изольтар Лир. — Ты много работал, Ллойву. Слишком много. Без стимулирующих препаратов это вряд-ли возможно. Быть может, ты перепутал дозу?
Ллойву надменно улыбнулся.
— Я не мог перепутать дозу, Советник, оттого, что не практикую, как вы выразились «стимулирующие составы».
— То, что ты говоришь нам сейчас, похоже на бред. Оттого мы и спрашиваем, достаточно ли ты здоров? — вкрадчиво проговорил Советник Гайо.
— Мое здоровье никоим образом не должно вас волновать, и тем более оно не относится к предмету моего доклада. Сколь бы вы не прятались за словами, истина останется неизменной. Окто угасает. Ни Слияние, ни ваша уверенность, что все останется неизменным, не решит нашу проблему. Аст'Эллот необходимо закрепить на плане люди, снять барьеры, пока еще можно. Пока модуль даёт нам эту возможность.
— Ты дерзко говоришь, — заметил Советник Вайзе. — Даже страцию позволено не все.
— От меня требовали результата, я сделал все, что необходимо…
— Я велел тебе проверить все еще раз! — грозно проговорил Советник Изольтар. Ллойву Лир отстраненно посмотрел вперед, стиснув зубы.
— Мои данные верны. Ты велел переписать доклад, но это было бы ошибкой…
— Быть может, тебе стоило послушать Советника, — вкрадчиво спросил Советник Гайо. — Упрямство не украшает иллоя. — Ллойву усмехнулся, а Советники нахмурились.
— Со времени создания Окто Совет существовал, чтобы защитить народ иллоев на Аст’Эллоте. Защитить сам остров, — проговорил Ллойву, игнорируя злобные предупреждающие взгляды отца. — Такова его задача. Вырвать огромный кусок земной тверди из одного плана, переместив его на другой, сохранив при этом жизнь во всех её проявлениях, сохранить её связи и взаимодействия было титанической задачей. Почти невозможной. Я до сих пор не могу понять механику этого чуда. Восемь семей пожертвовали своей Искрой ради спокойствия потомков. Наши предки справились. Но не учли, что вечного в этом мире ничего нет. Мы жили в изоляции и спокойствии эти столетия, наслаждаясь дарами цивилизации вдали от варварской агрессивной люди. Теперь время осознать, что мы можем и должны принять изменения, происходящие с нами. Наши предки приняли решение уйти от люди. Нам придется принять решение вернуться. Да, многим это не понравится. Да, люди остановились в своем развитии и находятся на много ступеней ниже нас. Они агрессивны и далеки от нас. С этим я не спорю. Но у них есть главное. Уверенность, что следующие поколения будут жить, как и их предки, на той же земле, развиваться и идти вперед. К прогрессу. Мы можем стать полезны друг другу. Мы должны будем измениться. В противном случае Окто просто прекратит свое существование, Аст’Эллот потеряет облик и растворится в токах энергий вместе со всем, что на нем есть. Я считаю, надо дать иллоям возможность выбора. Исчезнуть навсегда или трансформировать свою цивилизацию, ассимилировать ее с людью и создать нечто новое. Или найти себе новое место, но на поверхности. Все равно, как это будет. Даже если вы не желаете менять привычный вам образ жизни, быть может, найдутся те, кто захочет…
— Прекрасная речь, — советник Изольтар нарочито медленно поаплодировал. Ллойву хотел сказать что-то еще, но обведя взглядом лица Советников, понял, что не найдет среди них поддержки. Он закрыл рот и молча взглянул на отца.
— Думаю, все дело в том, что Ллойву потерял способность рассуждать здраво после своей болезни, — Советник Изольтар деланно рассмеялся. — Переутомление сказалось на его рассудке.
— Да, — подхватил Советник Гайо. — Нервные срывы среди нынешней молодежи обычное дело, они пичкают себя всевозможными ядами. Проверь его на стимуляты. Хотя речь хороша и вполне связная, он искусно скрывается.
— Необходимо подумать, как обеспечить чистоту крови среди Жертвенных, Изольтар, — с фальшивой заботой кивнул Советник Вайзе.
— Я упустил это из вида, но теперь вижу, что зря, — скорбно покачал головой Советник Изольтар.
— Тебе надо пройти полное обследование, Ллойву, — участливо проговорил Кримм.
Ллойву опустил голову, пряча нервную улыбку.
— Вы не слышите меня? — глухо проговорил он в пол.
— Давно ли ты выписался из госпиталя? — не уступал Советник Гайо.
— Три дня назад. — ответил за Ллойву Изольтар. — И это еще очень рано. Доктор Валлар хотел оставить его еще на декаду.
— Какова причина твоего там пребывания? — продолжал Советник Гайо. На этот раз Изольтар промолчал, и Ллойву пришлось ответить самому. Поворот разговора ему не нравился, но здесь он был бессилен, на вопросы Советников нельзя не ответить.
— Сердечная слабость на фоне переутомления. Такой диагноз поставил доктор Валлар.
— Что ж, Валлару можно доверять. В голове не укладывается, что ты смог пережить Слияние. Такое не проходит без следа, так ведь? Это серьезный стресс для организма и для рассудка в целом, — чтец переводил взгляд от Советников к докладчику, не веря ушам. Теперь не Ллойву обвинял их в бездействии — они обвиняли его в непригодности к исполнению обязанностей. И вид ответчика немало помогал им в этом.
— Я лишь исполнял то, что было мне поручено…
— Быть может, тебе все привиделось? Сама мысль, что модуль может быть живым, — Советник Гайо в деланном недоумении оглядел коллег, — абсурдна.
— Нет, — Ллойву вскинул голову. Чтец отметил себе, что радужки его обычно бесцветных глаз начали приобретать темно зеленый цвет. Так бывает, когда Жертвенный пребывает в большом физическом и умственном напряжении. Чтец уже видел такое. Аудиенцию пора было прекращать. Но Советники твердо решили довести докладчика до самого края, чтобы подтвердить свои слова.
— Как ты себя чувствуешь сейчас? — не унимался Советник Гайо.
— Прекрасно, благодарю. Разве Совет собрался здесь обсудить мое здоровье? — Ллойву обвел Советников взглядом. — Есть ли еще вопросы по моему докладу?
— Вопросов масса. Но мы отложим обсуждение. Многое осталось неясным. Думаю, информация о содержании этого документа не покинет этих стен, — Советник Изольтар для веса негромко стукнул ладонью по кафедре. — Ты пойдешь домой, отдохнешь, докажешь чистоту своей крови. И снова пересмотришь записи.
— Результат будет тот же, — ответчик вперил взгляд в доски кафедры, точно вид Советников был ему неприятен.
— Быть может, твое мнение изменится, — Советник Изольтар выпрямился за кафедрой. — Думаю, выражу общее мнение, выказав озабоченность твоим состоянием сейчас.
— Не стоит беспокоиться…
— Здоровье страция — одна из наших задач. Возможно, ты войдёшь в историю, как один из величайших умов столетия. Предпосылки к этому есть. Раз ты смог пройти Слияние и остаться в живых. Это дает нам надежду. Это путь либо гения, либо безумца. Но будет жаль, если мы потеряем столь блестящий ум. Мы не можем этого допустить.
Ллойву снова обвел всех Советников взглядом. Никто из них не станет ломать привычный образ жизни. Зря он надеялся убедить их сегодня. Пренебрег настойчивыми советами отца изменить содержание документа. Все напрасно. Этого следовало ожидать, но попробовать стоило. В висках уже давно стучала кровь, голова грозилась расколоться, как переспелый фрукт, сердце билось где-то у горла, иногда пропуская удары. Он проиграл. Теперь время капитулировать, пока еще можно.
— Если вопросов ко мне больше нет, то мне нечего больше добавить, — твердо сказал Ллойву.
— Содержание сего документа останется в тайне, — веско сказал Советник Изольтар. — Мы подумаем, и обсудим как поступить.
— Думаю, Советник, Ллойву Лиру необходима помощь, — обратился Советник Гайо к Изольтару. — Он ужасно выглядит. Быть может, мы пригласили его слишком рано для доклада?
— Думаю, да, — кивнул Советник Вайзе. — Мы выслушаем его во второй раз, когда он поправит свое здоровье.
Изольтар обратил внимание на сына. Чтец также взглянул на ответчика. Ллойву Лир, и вправду, выглядел скверно. Глаза его потемнели совершенно, на висках и на шее выступила черная паутина сосудов. Чтецу даже показалось в свете светильников, что капли пота мерцают на лбу докладчика. Советник поднялся, отошел куда-то за кафедру, исчезнув из поля зрения.
— Пошлите за доктором Валларом, — услышал Чтец его приглушенный голос. — И позовите стратов.
В круглое помещение Совета вошли страты, что покинули зал перед совещанием, вернулся и илатум.
— Проводите господина Ллойву в мой кабинет, — распорядился Советник Изольтар.
Страты встали на почтительном расстоянии от докладчика. Аудиенция окончена. Ллойву медленно поклонился кафедре, повернулся и пошел к выходу. Советник Изольтар кивнул остальным.
— Я смогу его уговорить.
— Но если все правда? — вдруг предположил Советник Кримм. — Тогда нужно действовать сейчас. Он не сказал, сколько у нас времени. Вдруг его нет совсем?
— Он бредит. Наверняка, — отрезал Изольтар. — Я совершил ошибку. Я торопил его, и это не прошло без следа. Теперь все будет иначе, я прослежу.
— Окто работает с нарушениями, это очевидно. Именно поэтому мы поручили страцию задачу выяснить причину. От него многое зависит, — заявил Советник Вайзе. — Нужно принять какое-то решение. Сбои становятся слишком очевидными. Быть может, все-таки нужно новое Слияние?
— Дом Лит уже внес свой вклад, — отрезал Изольтар. — Быть может, дом Эниди станет следующим?
— Если Ллойву говорит, что после Слияния, а ничего не изменилось, скорее дело в другом, — поспешил добавить Советник Гайо. Его дом давно не предлагал никого в жертву Окто, и немало вероятно, что именно он мог стать следующим.
— Что ж. Предлагаю дождаться, пока страций восстановит силы, — важно кивнул молчавший до сих пор Советник Оластери. — Быть может, он, все же в чем-то прав. Не утверждаю наверняка. Но не упускаю этой возможности.
— Вы представляете, чем это грозит? — прошипел Советник Вайзе, опасливо покосившись на стратов в другом конце зала.
— Ллойву, скорее всего, уже оценил риски, — задумчиво проговорил Советник Изольтар. — Он всегда доводит начатое до конца. Сколь бы он не был дерзок, в своей работе он достиг больших высот. Весь научный состав, включая и Гильдии и весь иллойский свет, будет слушать его, открыв рты, если он начнет говорить. И ему поверят. А это чревато… Смею напомнить о восстании Гильдий в прошлом столетии, именуемое в хрониках "временем гнева". Надеюсь, все помнят… Нам не нужны кровавые расправы. Нужно принять решение…
— Ты прав, ты прав, — покивал Советник Гайо, суетливо перебирая листы в папке, — нельзя этого допустить.
— Расторгнуть договор с Окто будет стоить нам новых лишений. Возможно, мы расстанемся с последней Искрой, — продолжил Советник. — И не удастся избежать жертв среди населения. Надо подойти к вопросу очень взвешенно, не поддаваясь эмоциям.
— Я бы хотел изучить этот доклад еще раз, — Советник Кримм подхватил с кафедры пухлую папку.
— Да-да, — Советник Вайзе стиснул в пальцах свой экземпляр. — Надо все еще раз просмотреть.
— Последствия будут необратимы в обоих случаях, — проговорил Советник Гайо.
— Есть еще один вариант, что Окто проработает еще несколько сотен лет. Быть может, это всего лишь игра его воображения, — небрежно заметил Советник Изольтар. — Нам пророчили угасание и в прошлом столетии. Взгляните на записи. Ничего не случилось… мы по прежнему здесь…
— Ошибка будет стоить дорого, Изольтар. Нам нельзя быть беспечными. Надо рассмотреть все варианты. Пусть Спаситель Душ оценит состояние его рассудка, — кивнул Советник Оластери.
— И чистоту крови, чтобы мы могли доверять его мнению, — добавил Советник Вайзе
— Предлагаю собраться снова через семь дней, — сказал Советник Гайо. — Ллойву хватит времени, чтобы восстановиться? Он сможет выступить еще раз? Тогда и примем решение.
— Думаю, доктор Валлар сможет ему помочь, — кивнул Изольтар.
— Тогда решено. Семь дней. Тогда и примем решение.
Советники поднялись.
Чтец вывел в Протосе: «Вопрос закрыт для обсуждения. Следующее заседание через семь дней»