- Я ему кричу: "Стой!" - а он удирает. Стрельнул в воздух, опять кричу: "Стой!" - а он не слушается. Ну, я и...
- Неужто до смерти?
- Не знаю... Может быть, еще жив...
Немного спустя Шапоринский примчался на промысел вместе с тем полицейским, которому позавчера Касум передал листовки.
Эльдар, заикаясь от волнения, докладывал:
- Виноват... Страшный грех! Мотор, хозяйский мотор хотел унести мой сосед Касум. Кто бы мог подумать! С ним был еще один, тот убежал...
Шапоринский развел руками.
- Действительно... Кто бы мог подумать! - Сморщившись как от зубной боли, обернулся к полицейскому: - Что вы скажете?
Тот пожал плечами.
- Не знаю, что еще ему нужно было? Платили ему неплохо... - Не договорив, полицейский осекся, кинул быстрый взгляд на Эльдара.
Но сторож, кажется, не обратил внимания на его слова. Он причитал с сокрушением:
- Какой грех, какой грех! Своими собственными руками убил своего соседа! О аллах! А если бы не убил, сам бы виноват был перед хозяином - не уберег добро! Какой страшный грех! На старости лет обагрил руки кровью ближнего! О аллах!
Ни Шапоринский, ни полицейский не выразили Эльдару признательности за его бдительность. Зато среди своих верных друзей Эльдар завоевал еще большее уважение.
6
Рядом с таинственными развалинами замка в маленькой лачуге помещалась подпольная организация, руководившая забастовкой. Усатый ага еще до рассвета по никому не известной тропинке пришел в эту лачугу. Тут не спали. Выяснив, что нужно, Усатый ага тотчас вернулся назад.
Солнце выглядывало из-за буровых. Откуда-то доносился непонятный шум, слышались голоса. Но ничего нельзя было разобрать. Между буровыми поодиночке проходили люди и быстро исчезали. В их поведении чувствовалась возбужденность.
"Все идет, как надо, - думал с удовлетворением Усатый ага. - Каждый знает свое место, все ждут сигнала".
Он зашел в котельную повидаться с Павлом, рассказал ему про случай с полицейским. Павел удивился и обеспокоился:
- Видишь, враг не дремлет! Как бы полиция не схватила Мустафу! А тебя не заподозрили?
- Все обошлось. Вчера полицейские обыскали хибару Мустафы, но ничего не нашли. Им не к чему придраться. Но мы должны быть осторожными. Особенно надо беречь Мустафу.
- Может быть, охрану ему выделить, а?
Усатый ага покачал головой:
- Не согласится на это Мустафа. А оберегать его надо. И не только от полиции, дядя Павел, а и от шпиков, находящихся среди нас. Одного Эльдар прихлопнул, но есть и еще... А тот полицейский, чтобы показаться храбрым, доложил начальству, что на него напали пять человек в масках. Этим враньем он и осложнил следствие.
Павел рассмеялся:
- А он не особенно-то наврал. Силы у тебя за пятерых. Ты совершил подвиг.
Усатый ага махнул рукой:
- Э, пустяк! Вот старик Эльдар действительно совершил подвиг! Такого негодяя пристрелил!
- Эльдару спасибо. Он хорошо сделал. Это благородное дело. Все рабочие довольны.
При выходе из котельной Усатый ага неожиданно столкнулся с Шапоринским. "Вот некстати! - с досадой подумал он. - Как бы не заподозрил неладное". Но Шапоринский с радостью протянул руку и заговорил участливо:
- Как твое здоровье, дорогой? Я очень беспокоюсь после того случая.
- Спасибо, мне лучше.
- Ну, я рад, рад. - Шапоринский и в самом деле был рад этой встрече. После убийства Касума ему срочно был нужен новый агент. - Работаешь?
- Работаю. - Усатый ага уже решил, что опасность миновала, и хотел уйти.
Но Шапоринский вдруг спохватился:
- А почему здесь расхаживаешь? Почему не на своем рабочем месте?
- Ходил за масленкой, да потерял здесь винтик...
- Винтик? - Капиталист рассердился. - Разве можно из-за какого-то винтика тратить попусту время!
- А как же? Иной раз из-за отсутствия маленького винтика останавливается большая машина.
- Гм... - Шапоринский потер подбородок. - Это верно. Похоже, ты человек умный. Маленький винтик, большая машина... Да. Скоро я назначу тебя приказчиком... Почему ты молчишь? Большая машина требует умных людей. Помоги мне, и я помогу тебе.
Он продолжал вчерашний разговор, и Усатый ага не знал, что ему ответить. Решил молчать, хотя рука зудела дать ему в зубы. До начала забастовки оставалось несколько часов. Надо во что бы то ни стало обмануть Шапоринского, перехитрить его. А как? Придумать что-нибудь, чтобы немедленно уйти отсюда. И он вспомнил про счетчик на буровой.
- Хозяин, я совсем забыл про счетчик на действующей буровой. Показатель работы желонки поднялся до десяти градусов!
Шапоринский махнул рукой:
- Ладно, иди.
И только успел Усатый ага появиться у буровой, как туда прикатил на своем лакированном фаэтоне Шапоринский. С ним был инженер. Он внимательно осмотрел счетчик и стал проверять пробку скважины. Пробка тоже оказалась в порядке. Усаживаясь в фаэтон, Шапоринский сказал Усатому аге:
- Друг мой, я очень доволен твоей работой. Не уходи с буровой и подумай над тем, что я тебе говорил. Я очень надеюсь на тебя.
Лошади с места взяли вскачь, и фаэтон исчез в облаке пыли. "Надейся, живоглот, надейся! Клянусь твоей головой, скоро увидишь, как черта надувают!"
Раздался утренний гудок. Восемь. Гудок сегодня звучал как-то загадочно, словно выражал волнение людей, готовящихся начать забастовку.
Усатый ага поднялся по крутым ступенькам на вершину нефтяного резервуара. Отсюда было хорошо видно, как стягивались к промыслу рабочие. Все пока идет нормально. Спустившись вниз, он остановился перед входом в газанхану. Рабочие быстро окружили его. В их взглядах было ожидание чего-то. Подходили все новые и новые группы рабочих. Толпа стремительно росла. "Пора", - решил Усатый ага, махнул рукой влево, в сторону площади, и сам пошел туда. Толпа двинулась за ним. Откуда-то появились и быстро разошлись по рукам спасенные от полиции листовки. Рабочие на ходу читали их и обсуждали.
На площади море голов. От шума ничего нельзя разобрать. Каждый что-то говорит, иные спорят друг с другом.