Я ощутил, как мана вытекает из сердца Глена и формирует вокруг него нечто наподобие второй кожи. В конце концов сотканный из магии ветра костюм даже стал почти осязаем, выглядя как тысячи белёсых змеек, на бешенной скорости вращающихся вокруг тела Глена.
Самое забавное: я узнал эту магию. Штормовой доспех — заклинание, созданное Бафометом как побочный продукт изучения магии ветра в целом. Правда, Глен использовал не оригинальную версию, а значительно урезанную. Но оно и не удивительно, Штормовой доспех был магией восьмого круга, доступной только для высших магов.
Однако, так или иначе, я прекрасно знал все свойства этого заклинания и мне не составило бы труда, ударив в несколько слабых точек, просто развеять магию, оставив Глена совершенно беззащитным.
Вот только я не собирался этого делать. Как и сказал Глен, это было бы… слишком скучно.
Сам не сразу понял в какой момент это произошло, но на лицо выползла широкая, искренняя, восторженная улыбка. Возможно, впервые за обе своих жизни я собирался вступить в бой с кем-то, наслаждаясь самим этим фактом.
Если бы Глен сразу использовал эту магию, даровавшую магу невероятную скорость и, как следствие, огромной мощности атаки, я бы проиграл без сомнений. Банально не смог бы уследить за ним. Но теперь он намеревался рвануть прямо на меня, в лобовую, и я мог сосредоточиться на том, чтобы встретить его максимально достойно.
Призвав одновременно Телекинез и Дыхание Саламандры, я закрутил две этих магии вокруг друг друга спиралью, а спираль эту вытянул в длинную, метра четыре, рыцарскую пику. И чем быстрее вращались друг вокруг друга две магии, чем тоньше становилась граница между одинаковыми слоями, чем больше возникало напряжения — тем мощнее должен был получиться взрыв на самом кончике этой пики.
— ГОТОВ?! — прокричал Глен сквозь завывания ветра в своём костюме.
— Готов! — воскликнул я.
Отбросив всякие мысли о защите, мы бросились друг на друга, встретившись почти ровно посередине арены. Кулак Глена, помимо Штормового доспеха окутанный ещё несколькими заклинаниями для увеличения мощи атаки, столкнулся с остриём моей пики…
Взрыв откинул меня метров на десять, прежде чем я смог стабилизировать своё положение. Руки, державшие магическую пику, были сломаны в предплечьях, а также покрыты серьёзными ожогами, опалило также лицо и грудь, сожгло брови, ресницы и часть волос. Маны у меня осталась самая капелька, которой бы не хватило даже на простейшее заклинание первого круга, да и в принципе я чувствовал, что вот-вот просто упаду от истощения.
Но я был в сознании и остался стоял на своих двоих.
А вот Глена взрыв огненной пики, навредивший даже мне, буквально сдул с места, отправив кувыркаться до самой стены арены. Если бы старейшина Вейс не вмешался, появившись на траектории полёта Глена и поймав парня, он бы хорошенько так врезался в каменное ограждение. Умереть бы вряд ли умер, но костей себе точно переломал немало.
Победитель был очевиден, однако чествовать меня никто не спешил. После грохота взрыва арена погрузилась в полнейшую тишину. И в памяти Бафомета я мог найти не мало примеров такого молчания.
Когда мы с Гленом стояли друг напротив друга, готовясь к последнему столкновению, тоже было довольно тихо. Но это была тишина предвкушения. Можно было расслышать шепотки, напряжённое постукивание пяток об пол, редкие, скрадываемые размерами арены, возгласы одобрения и поддержки. В адрес Глена, естественно, но всё же.
Теперь же это была гробовая тишина недоумения, неверия и… страха.
Глен. Восемнадцать лет, один из лучших студентов пятого курса академии, Посох Бин, старший маг пяти кругов.
Я. Пятнадцатилетний уборщик, только недавно бывший объектом насмешек, издевательств и травли от доброй половины Башни Магии. То, что я получил благословение Агура, меня отчасти оправдывало, иначе это была бы совсем уж невозможная история. Но, тем не менее, до сих пор вряд ли было много тех, кто на полном серьёзе верил в то, что полукровка стал избранным.
Но теперь… я ощущал на себе десятки и сотни взглядов. Шокированных, испуганных, полных презрения, зависти и гнева.
“Почему благословение царя мудрости досталось этому ублюдку?”, “Если бы я оказался вчера ночью перед той статуей, сейчас на меня бы смотрели так, как смотрят на него!”, “Как этот таракан посмел сотворить такое с Гленом?”
Я ощутил, как из груди поднимается волна ответных ярости и злорадства. И хотя в целом это чувство было скорее приятным, эдаким тёмным торжеством, настроение, крайне приподнятое после победы, всё равно стремительно ухнуло вниз.
Подождав пару минут, пока старейшина Вейс передаст Глена слугам и официально объявит меня победителем, я, отказавшись от помощи, сам отправился в медицинское крыло. По мере того, как уходил адреналин, волнами начала накатывать боль, особенно это касалось сломанных рук. Но с помощью Трёх циклов я смог более-менее успокоить агонизирующее тело, а с остальным мне должны были помочь целители.
Однако, добраться до медицинского крыла быстро мне, похоже, было не суждено.
Когда выходил с арены в коридор Башни Магии, наткнулся на большую толпу студентов, покидавших трибуны. Гомон тут же стих, я почувствовал на себе два десятка пристальных взглядов.
Вздохнув, я подошёл к ним, компания полностью перегородила коридор, ведущий в медицинское крыло. Уступать дорогу мне никто не спешил. К сожалению, Глен, сначала настроенный более-менее нейтрально, а под конец нашего боя и вовсе проникшийся ко мне уважением, был исключением, а вот Карл — правилом. И, на самом деле, не просто так.
Эльфов в Вирсавской империи ненавидели действительно за дело. Шестнадцать лет назад отгремела объявленная Альвхеймом разрушительная война, в которой от эльфийских стрел и кинжалов умерло более трёх миллионов человек.
Люди в итоге победили. Но это не отменяло того факта, что почти каждый из этих ребят, тогда ещё либо готовившихся родиться, либо бывших неразумными младенцами, потерял кого-то из родни. Отцов, матерей, дядей и тётей, сестёр и братьев. Так что в принципе их ненависть можно было понять.
Вот только я не хотел её понимать. Я родился через год после завершения войны и в возрасте от силы месяца был подброшен в Башню Магии. Я даже живого эльфа никогда не видел. И то, что эти малолетние идиоты сливали на меня свои эмоциональные помои, было максимально мерзко.
— У вас ко мне какое-то дело? — процедил я, чувствуя как растворяются последние крохи удовлетворения и радости от победы.
— Мы знаем, что ты вытребовал у Глена в обмен на победу, — выплюнул один из старшекурсников, с крупной брошью в виде магического посоха с сапфиром на пиджаке. Понятно, откуда ноги растут. — Ты ни за что не станешь Посохом!
А, так это я, оказывается, “вытребовал” приглашение в Посохи Бин? Просто замечательно!
— Насколько я знаю, после года членства в клубе Посох имеет право пригласить одного любого человека.
— Вот именно, что “человека”! — хихикнул полненький паренёк помладше. В толпе студентов раздались злорадные смешки.
— Что ты возомнил о себе? — продолжил первый старшекурсник, судя по поведению, главный баран в их небольшом стаде. — Думаешь что, если тебе повезло оказаться в нужном месте и в нужное время — то ты перестал быть остроухим ублюдком? Как вообще у твой матери только хватило совести лечь под эльфа?!
— Знаешь, когда я её встречу — обязательно спрошу, — вздохнул я, вдруг вместо злобы ощутив банальную усталость. С кем я вообще пытался спорить? С придурками, на полном серьёзе считавшими, что оскорбления на уровне шуток про мамку могут задеть? — А ты, господин Посох, что, тоже хочешь вызвать меня на бой и доказать, что я — всего лишь удачливый остроухий ублюдок? Что же, милости прошу. Но, во-первых, знай, что тебе придётся поставить на кон что-то минимум равноценное ставке Глена, а во-вторых, подумай о том, в каком состоянии его уносили с арены. Готов рискнуть тоже превратиться в отбивную?
— Готов! — тут же без секунды запинки выпалил парень. — Вот только в отбивную я превращу тебя!
Смелости ему было не занимать — это стоило признать. Однако мне и правда было лень с ним спорить. К тому же руки с каждой минутой начинали болеть всё сильнее.
— Твоя ставка? — просто спросил я, а когда он замялся, не дав ему возможности что-то придумать, продолжил. — Когда придумаешь — найди меня, я всегда к твоим услугам. И это всех касается! — повысил я голос, осмотрев толпу. Таких же храбрых как первый парень нашлось немного. Все помнили участь Глена и большинство, понимающее, что они были слабее, смущённо потупило глазки. — А пока что я хотел бы получить дозу целительной магии для своих сломанных рук, если, конечно, никто тут не хочет начать избивать меня прямо сейчас.
Возможно, кто-то из них и хотел бы. И, окажись этот кто-то со мной наедине — он бы действительно это сделал. Но выставлять себя мразью, готовой избивать слабых, перед друзьями никто явно не хотел. Так что спустя несколько секунд они расступились в стороны, организовав для меня коридор.
— Большое спасибо, — хмыкнул я, наконец, отправившись в медицинское крыло.
— Можно? — в дверь моей палаты (персонально МОЕЙ, кто бы мог подумать), осторожно постучали.
— Входите! — крикнул я.
Створка медленно растворилась, и в небольшую комнатку вошла девушка.
Хотя, сказать “вошла”, было бы не слишком правильно. Скорее уж “вплыла”. Если бы у меня не было памяти Бафомета и кое-какого опыта взаимодействия с противоположным полом из земной жизни, я бы наверняка уронил челюсть и просто пялился бы на неё, как на какое-то внеземное существо.
На вид она была постарше меня, возможно лет семнадцать-восемнадцать, форма старших курсов это подтверждала. Высокая, статная, фигуристая, на плечи золотым водопадом опускались чуть вьющиеся кудри, в голубых глазах плескался океан, полные губки пускали воображение вскачь, а от вида, открывавшегося благодаря непринуждённо расстёгнутой рубашке, перехватывало дыхание и пересыхало во рту. А ещё она была довольно сильным магом — пятый круг, как и у Глена.
Если бы я встретил её два дня назад — опустил глаза и поспешил бы пройти мимо. Не потому, естественно, что тогда она была мне несимпатична или потому что я стеснялся. Но потому что за один пристальный взгляд на эту юную нимфу кто-нибудь из студентов-парней мог ко мне прибодаться и мне опять пришлось бы вступать в бессмысленный конфликт. Девчонка, которая сама скорее всего смотрела на меня с отвращением или злобой, того не стоила.
Однако сейчас мы были вдвоём, так что я мог гулять взглядом по её телу столько, сколько хотел. Да к тому же она пришла сама и, судя по вежливому началу, вряд ли для того, чтобы предъявлять какие-то претензии. А потому я позволил себе несколько секунд понаслаждаться столь великолепным зрелищем и только потом, более-менее насытившись, начал разговор.
— Привет, ты что-то хотела?
Судя по слегка вздёрнувшемуся носику, она заметила то, как я пожирал её глазами, но ничего не сказала. И это, конечно, было невероятно приятно, но с другой стороны, я не мог не ощутить подвоха.
Благодаря слухам о благословении и победе над Гленом, меня, конечно, перестали считать слабаком, об которого можно вытирать ноги. Но моё родство с эльфами никуда не делось и предубеждение так просто было не искоренить. Так что вместо того, чтобы расплыться в улыбке я, наоборот, нахмурился, более пристально к ней приглядевшись.
— Как ты? — ответила она вопросом на вопрос, — лечение проходит успешно?
— Не жалуюсь, — я поднял руки, замотанные в плотные бинты. Благодаря целительной магии гипс или что-то подобное мне не понадобился и кости уже успели срастить. Но для полного исцеления нужно было примерно сутки продержать на предплечьях особую восстанавливающую мазь.
— Это хорошо, — кивнула она, после чего достала из-за спины небольшой свёрток, из которого отчётливо пахло какими-то сладкими фруктами и, подойдя, положила его на прикроватную тумбочку. — А это тебе, небольшой гостинец.
— Спасибо, — произнёс я, всё меньше понимая, что происходит и всё больше уверяясь в том, что это — подстава. — Как тебя зовут?
— Джулия.
— Приятно познакомиться, Джулия, — произнёс я холодно. — Извини, не могу пожать тебе руку.
Она хихикнула. Наигранно.
— Ничего страшного.
Продолжая улыбаться, она присела на краешек моей кровати и как бы невзначай наклонилась немного вперёд так, чтобы мне открылся ещё лучший вид на ложбинку декольте. Как бы скептично я ни был настроен, от такого зрелища я волей-неволей ощутил разгорающийся в теле жар. В конце концов, моему телу было всего пятнадцать.
И она эту мою реакцию определённо считала.
— Знаешь, Алистер, я хотела с тобой кое-что обсудить, — чуть изменившимся, ставшим более глубоким и томным, голосом произнесла она.
— И что же?
— Ты ведь выиграл у Глена позицию Посоха?
— Выиграл, — кивнул я.
— Так вот я — тоже Посох, — она запустила пальчики в небольшой кармашек на форменной безрукавке, и достала оттуда брошку, такую же, как была на прикопавшемся ко мне возле выхода с арены студента. — И я хотела бы предложить тебе определённую поддержку, поначалу, пока ты не освоишься.
Картинка почти сложилась.
— В какой форме поддержка?
— Да много в какой, — отмахнулась она, — ресурсы для развития твоих кругов, деньги, совместное выполнение миссий, ценные знакомства — смотря что тебе будет нужно. К сожалению, среди Посохов далеко не все испытывают радость в связи с твоим присоединением, и на первых порах тебе может быть сложно.
— А ты… — я едва успел проглотить готовое сорваться с языка язвительное замечание, — не имеешь ничего против?
— Я?! — прозвучало это так, будто подобное предположение стало для Джулии настоящим оскорблением. — Ни в коем случае, ты что! Тебя признали студентом и ты доказал свою компетентность, одолев мага на два круга сильнее себя. Если это — не повод для вступления в Посохи Бин, то я не знаю, что — повод.
Хотелось послать её, и желательно пожёстче, но от этого мне не было бы никакой пользы кроме секундного внутреннего удовлетворения. Сейчас мне нужно было действовать максимально рационально и пользоваться всеми возможностями. Так что, нацепив на лицо радостную улыбку, я вежливо кивнул Джулии, понадеявшись, что она не заметит, как у меня дёрнулся глаз.
— Тогда я с радостью приму твоё предложение. Спасибо.
— Вообще без проблем! — улыбнулась она в ответ, поднимаясь на ноги, — в конце концов, студенты должны помогать друг другу. Я — тебе, ты — мне, правильно?
— Ну да, ну да…
— Тогда я пойду, у меня ещё дела. Поправляйся поскорее!
— Пока, Джулия.
Когда за ней закрылась дверь и из коридора послышались звуки удаляющихся шагов, я позволил себе убрать с лица улыбку. Помочь она хотела, ага, конечно. Скорее, воспользовавшись своей красотой и моей очевидной неопытностью, превратить меня в итоге в послушную собачку. Очень мило, ничего не скажешь.
К твоему сожалению, дорогуша, хоть физически мне и было пятнадцать, ментально я был куда старше и мог уловить, когда меня хотят нагнуть.
Если хочешь предложить мне помощь — я, разумеется, её приму. Кто я такой, чтобы отказывать такой красавице. Тем более что на то, что я задумал, мне и правда может не хватить тех денег, что пообещал Одуванчик за Дыхание саламандры. А там посмотрим. Может быть я даже соглашусь на ответную услугу, если наградой станет… скажем так, более близкое с тобой знакомство.
И не надо меня ни в чём винить. Ты хочешь воспользоваться мной — я хочу воспользоваться тобой. Так устроен этот мир. Как говорится, хорошо смеётся тот, кто смеётся последним.
А пока что можно было сосредоточиться на медитации и практике Трёх циклов. Ждать целые сутки до полного восстановления рук я был не намерен.
— Ты хочешь выйти в город? — старейшина Вейс, который, явившись днём в мою палату, заявил, что по приказу Одуванчика теперь по всем важным вопросам я должен буду обращаться к нему, явно не ожидал, что такой вопрос появится так быстро.
— Да, на несколько часов, до отбоя.
— А как же твои переломы?
— Уже всё в порядке — я поднял и протянул ему обе руки.
Он несколько секунд скептически их осматривал и ощупывал, под конец даже магией просветил.
— Действительно… — протянул он наконец, — всего за семь часов. Может быть это из-за твоей эльфийской крови…
— Наверное, — пожал я плечами.
— Но зачем тебе в город? Если тебе нужно что-то купить — можно послать слугу… — он крякнул, осознав иронию сказанного.
— Я привык делать всё сам, — произнёс я, сделав вид, что не заметил его запинку. — К тому же я не был в городе уже почти год.
— Послушай, я могу выдать тебе разрешение. Но после сегодняшнего утра старейшина Тёрнер приказал мне за тобой приглядывать. А если с тобой что-то случится?
— Я ведь не собираюсь лазить по трущобам, — парировал я, — просто прогуляюсь, выпущу пар. Обещаю не встревать в неприятности и вернуться вовремя.
Несколько секунд старейшина пристально на меня смотрел, будто пытался взглядом изменить мои мысли, но в конце концов кивнул.
— Ладно, я выпишу пропуск. Веди себя хорошо, не делай мне больше работы. Понял?
— Так точно! — улыбнулся я, на секунду вытягиваясь по струнке. — И ещё, можно сейчас получить ту награду, что мне полагается за Дыхание саламандры?
Вейс на деле оказался куда более приятным, чем изначально мне показался, как минимум ему было совершенно наплевать на мою эльфийскую кровь. Видимо, именно поэтому Одуванчик его ко мне и приставил.
Получив от старейшины небольшую картонку с печатью, я поспешил к выходу из Башни Магии.
В Вирсавии я и правда не был уже месяцев десять. Отпуск мне был положен очень редко, да и те несколько дней в году приходилось каждый раз отвоёвывать с боем. Среди слуг было немало таких, что хотели испортить мне жизнь всеми существующими способами и за счёт различных наказаний и штрафов лишить меня даже этих нескольких дней безделья.
Однако отдыхать и гулять, как пообещал Вейсу, я, конечно, не собирался.
В ближайшее время я собирался воспользоваться статусом Посоха и отправиться на миссию за границей Вирсавии. И для того, чтобы в этом путешествии у меня было как можно больше шансов добиться желаемого, мне нужно было хорошее оружие.
К сожалению, ни я, ни Бафомет никогда особо не интересовались мечами, копьями и топорами. Нам обоим это было просто не нужно. А начать практиковаться в ближнем бою мне было, честно говоря, уже поздновато.
Вот только это вообще не было проблемой. Потому что я знал об оружии, на голову превосходящем любые клинки.
Земном оружии.