Приоткрыв дверь на несколько дюймов, Пит снова оглянулся и с облегчением отметил, что его не заметили — по крайней мере, поблизости он не увидел никого. Просунув руку в образовавшуюся щель, он похлопал по стене, пока не нащупал выключатели. Щелкнул один, и свет на крыльце погас. Это принесло кратковременное облегчение. Теперь проезжающим мимо будет сложнее заметить мертвую женщину, но ощущение того, что опасность миновала, было обманчивым. В любую секунду могла появиться патрульная машина, осуществляющая плановый объезд. Шейн, вероятно, по-прежнему прячется где-то поблизости. Без света на крыльце тьма вокруг дома казалась еще более жуткой. Пит представил, как Шейн крадется сквозь тени с ножом в руке, приближаясь все ближе и ближе, готовый нанести удар.
Схватив мертвую женщину под руки, Пит снова открыл дверь носком ботинка, и, кряхтя, втащил тело в дом. Когда он бросил его на пол посреди гостиной, лоб у него взмок от пота. Какое-то время он стоял, пытаясь отдышаться, сердце бешено стучало. Судя по росту и телосложению, женщина не могла весить больше ста двадцати фунтов (примерно 55 кг — прим. пер.), но Пит был довольно худосочным парнем и не привык таскать такие грузы. Укладывать мертвячку номер один на диван было уже непросто, но сейчас ему пришлось гораздо сложнее.
По крайней мере, он это сделал. Можно было немного расслабиться и подумать, что делать дальше. Он был по-прежнему в ловушке и почти целиком во власти Мэри, но это не значило, что он должен оставить попытки найти решение. Его могло осенить в любой момент. Нужно быть готовым действовать, когда это случится.
Пит подошел к входной двери, чтобы закрыть ее, но его рука замерла на дверной ручке, когда он вспомнил про двенадцатибаночную упаковку пива. Она по-прежнему находилась под пассажирским сиденьем. Вполне разумно было оставить ее там и не поддаваться искушению, выгнавшему его из дома. Он уже согласился с тем, что его предыдущий позыв напиться был ошибочным. Но, возможно, ему не помешает пара банок пива, чтобы успокоить нервы.
Он осторожно открыл дверь и снова включил светильник на крыльце. Теперь, когда тело спрятано, не было необходимости держать его выключенным. К тому же, если кто-то там прячется, включенный свет вполне может помочь избежать опасности.
Пит вышел на крыльцо и огляделся. Поблизости по-прежнему никого не было. Решив, что он не хочет находится снаружи дольше, чем необходимо, Пит спустился с крыльца и подбежал к машине со стороны пассажирского сиденья. Дважды нажал кнопку на брелке, чтобы разблокировать дверь. Упаковка пива находилась там, где он ее оставил — в нише для ног. Вторая банка, которую он взял из коробки, по-прежнему стояла в подстаканнике между сиденьями. Он схватил с пола коробку и вытащил открытую банку из подстаканника. Вернувшись в дом и захлопнув дверь с помощью бедра, он поднес ко рту открытую банку. Однако, прежде чем выпить из нее, он подумал о пиве в своем холодильнике. Крайне маловероятно то, что Шейн и Мэри успели забраться к нему в машину за то время, пока он был в доме, но смысла рисковать не было. Ему нельзя пить открытое пиво, даже на такое короткое время оставленное без присмотра.
Пит вылил остатки пива из открытой банки на лужайку, вошел в дом, закрыл и запер за собой дверь. Он шел в кухню, чтобы поставить упаковку пива в холодильник, когда периферийным зрением заметил нечто, что заставило его замереть на месте. Что-то лежало на кофейном столике, и он не был уверен, что оно было там несколько секунд назад. Снова беспомощно захныкав, он медленно повернулся к столику.
Нахмурился.
Какого хрена?
В центре столика стояла большая, черная квадратная коробка. При ближайшем рассмотрении он понял, что на самом деле коробка была темно-серой, с широкой вертикальной полосой, проходящей по центру каждой ее стороны. Сверху был приколот черный бархатный бант. Коробка походила на подарочную, хотя и предназначавшуюся для людей с готическими убеждениями, но Пит ни коим образом к таковым не относился. Наличие коробки уже само по себе вызывало тревогу. И Пит не сомневался, что содержимое может лишь усилить ее. Но больше всего его тревожил тот факт, что кто-то вошел в дом и поставил коробку на столик, пока он вытаскивал пиво из машины. Он отсутствовал не больше минуты. Человек, сделавший это, либо все еще находится в доме, либо прячется на заднем дворе.
Затылок у Пита закололо так, что зубы начали постукивать. Он представил, как кто-то подкрадывается к нему сзади или наблюдает за ним из второй спальни, дверь в которую находится прямо у него за спиной. Ахнув от страха, он резко развернулся и поднял коробку с пивом, чтобы швырнуть противнику в голову.
Но там никого не оказалось, если не считать лежащую у его ног мертвую блондинку. Не опуская коробку, он перешагнул через труп и осторожно двинулся к открытой двери. Сердце у него забилось быстрее, когда он подошел к темному прямоугольнику. Ему совсем не хотелось делать это и приближаться хотя бы на дюйм к потенциальной опасности, но он заставил себя идти. Банка пива, которую он выпил, придала ему достаточно смелости, помешав превратиться в дрожащего размазню. Он встал возле двери, осторожно протянул за раму руку и нащупал выключатель, молясь, чтобы кто-то не схватил его в темноте за запястье. Он не знал, что будет делать, если это случится. Более храбрый человек стал бы, наверное, драться изо всех сил. Пит боялся, что сможет лишь кричать и молить о пощаде.
Но за запястье его никто не схватил.
Щелкнув выключателем, он просунул голову в комнату и увидел, что в ней нет ничего, кроме маленькой односпальной кровати, на которой никто никогда не спал. Слегка осмелев, он отважился войти в комнату, заглянул под кровать и проверил стенной шкаф, чтобы полностью убедиться в отсутствии злоумышленника. Вышел из комнаты, плотно закрыл дверь, будто тем самым запечатал хотя бы одну часть дома от зла, вторгшегося в его жизнь.
Решив убрать коробку с пивом в холодильник и раздобыть оружие получше, он прошел на кухню и снова замер, как вкопанный. Дверь в его большой задний двор была открыта. Через окошко в сетчатой двери он увидел давно не подстригавшуюся траву. Обычно в этот час он не смог бы видеть траву без включенного светильника на задней веранде, но что-то там активировало датчик движения.
Приближаясь к двери, он держал коробку с пивом прижатой к груди, инстинктивно поместив ее между собой и любой прячущейся снаружи опасностью, словно некий импровизированный щит. Совершенно бесполезный щит, который не обеспечил бы должной защиты от психически ненормального типа со склонностью душить голыми руками полуголых молодых женин. Осознав абсурдность этого жеста, он решил убрать коробку с пивом в холодильник, прежде чем проверить задний двор на предмет наличия злоумышленника. На кухонной стойке рядом с холодильником стояла деревянная подставка. Из ячеек торчали ручки больших разделочных ножей. Один из них подойдет гораздо лучше, как средство самозащиты. Едва убрав пиво, Пит схватил один нож.
Он открыл дверцу холодильника, наклонился, чтобы поставить коробку на верхнюю полку, и замер, увидев прозрачный контейнер "Тапперваэ", которого раньше там не было. Он находился примерно на том же месте, куда Пит собирался поставить коробку с пивом. Наклонив голову и нахмурившись, Пит пытался разглядеть, что там внутри. Контейнер был небольшой и предназначался на хранения недоеденной еды. То, что лежало внутри, походило на кусок сырого, сочащегося кровью мяса. Даже еще не зная точно, что это, Пит почувствовал тошноту. Несомненно, это был еще один "подарок" от его мучителей. В этот момент ему захотелось побыстрее убрать пиво на нижнюю полку, не разглядывая лежащую в контейнере вещь.
Но он знал, что не сможет сделать это.
Сейчас ему нельзя было отворачиваться от неприятностей и делать вид, что их не существует. Проглотив поступившую к горлу желчь, Пит втиснул коробку с пивом в узкую среднюю полку, схватил контейнер и отошел от холодильника. Пока он держал контейнер в трясущихся руках и таращился на крышку, в горле у него образовался комок. Снова захныкав, Пит принялся отгибать уголок крышки. Дрожание в руках усилилось, когда крышка соскользнула и упала на пол. Он ахнул и зажал рукой рот, когда, наконец, понял, что видит — отчлененный мужской пенис и яички.
Он вскрикнул от ужаса, когда кто-то громко постучал по сетчатой двери. Его голова дернулась в ту сторону, и он едва не обмочил себе штаны, когда увидел зловеще ухмыляющегося ему Шейна Уотсона. Широкая ухмылка, расколовшая его лицо пополам, придавала ему маниакальный вид. Это впечатление усиливала кровь, которой были вымазаны щеки и лоб. Сердце у Пита колотилось так сильно, что он боялся, что у него случится инфаркт. Его будто парализовало, и он понятия не имел, что будет делать, если Шейн откроет незапертую сетчатую дверь и войдет в дом. Очевидным шагом было схватить один из тех больших ножей, но в тот момент он чувствовал себя неспособным к действию. Шейн рассмеялся и пошевелил бровями, будто давал понять, что чувствует постыдную импотенцию Пита. Он открыл рот шире и лизнул окно, оставив на стекле склизкий след. Затем он отступил от двери и скрылся из виду.
Едва Шейн исчез, Пит бросился к дверному проему и захлопнул внутреннюю дверь. Повернул нижний замок и с помощью своего ключа закрыл дверь на засов. Получив этот дополнительный барьер между собой и безумцем, по-прежнему прячущимся где-то у него на заднем дворе, он на пару секунд почувствовал себя лучше. Затем он понял, что Шейн, по всей вероятности, имеет дубликат ключа, и его снова охватил ужас. Этот тип может в любое время вновь войти в дом, и Пит будет бессилен остановить его.
Он еще раз взглянул на кусок окровавленной плоти в контейнере, испытав очередной приступ мощной тошноты, после чего поставил его на плиту. Ощущая себя ближе, чем когда либо, к полному психическому срыву, Пит пересмотрел ранее отвергнутую идею о привлечении полиции. Сейчас уровень инкриминирующего дерьма рос в его доме в геометрической прогрессии. Пара трупов и, как минимум, одна часть еще одного тела — окровавленные гениталии недавно кастрированного мужчины. Та подарочная коробка и неизвестно еще какой ужас, находящийся внутри. И это только то, о чем ему было известно.
Его мучители, вероятно, спрятали в других местах еще более жуткие сувениры. Он представил, как открывает случайный ящик на кухне или у себя в спальне и находит другие окровавленные органы. И это не представлялось чем-то маловероятным. Если он вызовет сюда копов, то наверняка отправится в тюрьму. И попытаться объяснить кому-то, что на самом деле здесь произошло, будет непросто. Это будет похоже на бред сумасшедшего. Он мог легко представить, как отдувается за все это и отправляется за решетку до конца своей жизни. Его даже могут приговорить к смертной казни. И все же, даже при наличии столь страшной перспективы, вызов копов мог бы быть лучшим вариантом. Люди, с которыми он имел дело сегодня вечером, были не просто безжалостными и мстительными. Они были по-настоящему утратившими рассудок. Сумасшедшими. Даже худшие из всех возможных правовых последствий могли бы быть предпочтительнее, чем то безумие, которое эти психи еще припасли ля него.
Тем не менее, он не мог заставить себя позвонить. Пока не мог. Возможно, он смог бы решиться на это, будь у него еще несколько минут все обдумать. Эта мысль вызвала у него сухой, невеселый смех. Он понимал, что это умышленное заблуждение, самообман. Страшная правда заключалась в том, что он был совершенно бесполезным слюнтяем, неспособным принимать какое-либо решение. Он не собирался делать ничего, кроме как сидеть и ждать тех ужасных последствий, которые припасла для него судьба.
Пит распахнул холодильник и схватил банку пива из коробки. Открыл ее и за рекордное для себя время осушил. Бросил пустую банку в раковину и схватил из коробки еще одну. Эту он выпил чуть медленнее, когда прошел в гостиную и снова осмотрел царящую там безумную картину.
Хотя у Пита не было никакой подтверждающей информации, он решил, что мертвые женщины были исполнительницами экзотических танцев. Или стриптизершами, как их чаще называют. Мэри называла так мертвячку номер один — эту формулировку он неосознанно повторил множество раз за время их самого последнего разговора. Сложно было не установить род деятельности умершей женщины по замечанию, которое сперва казалось не более чем обоснованным предположением, но явно являлось чем-то большим.
К тому же внешне они походили на стриптизерш. Крошечное скудное нижнее белье. Туфли на высокой платформе. Искусственно увеличенные груди. Также было логично то, что эти женщины-стриптизерши стали жертвами людей, превращающих сейчас его жизнь в кромешный ад. Шейн либо заманил их в другое место, подальше от той обители греха, где они работали, либо похитил их с клубной парковки. Это было бы непросто, по крайней мере, для большинства людей, но Шейн нравился женщинам. Они считали его очаровательным по причине, которая всегда оставалась для Пита загадкой. Он нашел способ, вот и все.
Что касается Пита, то большей загадкой были отчлененный пенис и яички, находящиеся в данное время в пластиковом контейнере на плите. Он раздумывал над этим, пока потягивал пиво и таращился на подарочную коробку на кофейном столике. Убит кто-то третий. На это раз мужчина. Пит подозревал, что подсказка относительно этой части, кроется внутри этой готической коробки.
Он знал, что должен открыть коробку и заглянуть внутрь, но не хотел это делать после находки, поджидавшей его в холодильнике. Пивная банка угрожала выскользнуть из руки, которая снова начала дрожать. Он сжал ее крепче и поднес ко рту, запрокинул голову назад и вылил в себя остатки содержимого. Отбросил пустую банку в сторону, та покатилась по полу и ударилась об плинтус. Обычно он никогда так не поступил бы, но поддерживать дом в безукоризненной чистоте уже не казалось чем-то необходимым, со всеми этими трупами и частями тел, валяющимися вокруг.
Пит подошел к столику еще ближе, снял бархатную крышку и заглянул внутрь, делая очередное страшное открытие. Он испытал внезапное потрясение, когда увидел, что это. Но на этот раз это чувство было странным образом приглушено, возможно, потому что он уже практически на каждом шагу ожидал увидеть нечто ужасное.
В обшитой изнутри красным плюшем коробке лежала отрезанная мужская голова. С трудом сдерживая отвращение, Пит схватил голову за покрытые капельками крови волосы на макушке и вытащил из коробки. Повернул лицом к себе, и сразу увидел, что она принадлежит тому, кого он знал. Это была голова Стэна Ричардсона, соседа, жившего через улицу. Изо рта у Стэна торчал свернутый листок бумаги. Пит вытащил его и вернул голову в коробку.
Он развернул листок и прочитал единственное предложение, набранное печатными буквами: "ПОЗВОНИ МНЕ, КАК ТОЛЬКО УВИДИШЬ ЭТО."
Записка была без подписи, но она могла быть лишь от одного человека.
Пит достал телефон и набрал номер.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
Мэри ответила после первого же гудка.
— Привет, Пит. Тебе понравились подарки?
Тон ее голоса был раздражающе игривым. Живым и веселым, что звучало абсурдно в сложившейся ситуации.
— Не особо, — ответил Пит, нахмурившись. — На самом деле, ни капельки, но ты уже, конечно, знаешь это.
— Боже. Ты какой-то злой, судя по голосу. Будто тебе что-то отрезали.
Наступило молчание.
Затем Мэри хихикнула.
— Что-то отрезали. Дошло?
Пит застонал и закатил глаза.
— Да, дошло. Ты на меня жуть наводишь своим черным юмором. Скажи мне кое-что, Мэри. Что в данный момент мешает мне вызвать копов и положить конец этому дерьму?
Мэри вздохнула.
— Кого ты хочешь насмешить, Пит? Ты не сделал это в прошлый раз, когда грозился, не сделаешь и в этот. А если наберешься храбрости и вызовешь полицию, то даже не представляешь, какой большой это будет ошибкой.
Пит нахмурился.
— О, правда? И почему это?