***
Я заскрипел зубами, что не очень то приятно, когда твои клыки наружу. Малосольного, во всех смыслах этого слова, Охотника я ожидал увидеть в последнюю очередь. Ну, как ожидал? Да я, вообще, про него думать перестал, не до него было. То Рэйчел со своими вопросами, то Зубоскал, ставший Цви, то нашествие Кровавой Мэри. Не будни, а водоворот неприятных стечений и случайностей.
Не был бы хреном неубиваемым — точно бы повесился. Хотя поговаривают, были прецеденты. Поспрашивать, что ли?
Дункан закашлял, напоминая о своём существовании. Я сплюнул и поспешил убраться из переулка. Не хватало ещё нарваться на его коллег по цеху. Возможно, и стоило бы встретиться с кем-нибудь постарше из их братии, поведать о непонятной твари. Но я встретил её сам, пережив не самые лучшие эмоции, так что оставлю и ребяткам в форме шанс познакомиться с дрянью лично. Не всё я страдать должен.
Стоило мне выйти под свет уличных фонарей, как проезжающий мимо Роллс-Ройс (чего его владелец, вообще, забыл в этом районе в это время?) забрызгал меня чёрной жижей. Ночь неумолимо катилась ко всем чертям вместе с моим добродушным настроением.
Надо было дома остаться. Детки и без меня бы спокойно ночь прожили. Двое точно, третьей-то уже поздно хоть что-то проживать.
Я стряхнул с плаща последний видимый кусок грязи, когда из-за спины раздалось хриплое:
— Неплохо вы меня приложили, мистер Моррисон.
— Иди к дьяволу, Дункан! — огрызнулся я.
И замер. Медленно обернулся, с прищуром глянув на Охотника, потирающего ушибленную шею.
— Дункан? — скептически произнёс я.
— Он самый, — лохматый нахал улыбнулся, блеснув тридцатью двумя рекламными.
— Да я знаю, что ты это ты! — огрызнулся я, подходя ближе и хватая щенка за грудки. — Какого чёрта ты знаешь, кто я?!
— Эм, — замялся парень.
Его глаза бегали из стороны в сторону, пытаясь зацепиться хоть за что-то, лишь бы не за моё разгневанное лицо. Похоже, Дункан решил взглянуть на вселенную, уж больно сильно его белки скрылись за веками.
— Мы встречались. То есть не встречались, в плане романтики, а типа мы пересекались. Я вас ещё поймал… и тварь была, страшная и не дохла… но мы её убили, вот… Потом вы мне чего-то с головой сделали и…
— Чего-то, Tolla-thon? Чего-то?!
Я оттолкнул Охотника, а обшарпанные стены зданий стали неловкими свидетелями гневной тирады. Я достал из закромов памяти все известные мне ругательства, что на гаэльском звучали словно призыв кого-то из чертогов Бездны.
Да я сам был готов спуститься туда и остаться. Тут творятся непонятные вещи, а внизу что? Внизу котлы, вилы, кострища — всё понятно и знакомо.
Хотелось убить кого-нибудь. Я и до этого горел желанием, а сейчас я готов был отдаться инстинктам и кинуться хоть на крысу помойную. Дункана в расчёт не берём — его сожрать лишь проблем не оберусь.
Махнув на горе Охотника, я вывернул из переулка на улицу и побрёл в сторону клуба. Желание обиженного ребёнка кричало отыграться на молодом поколении: прилюдно накричать, заставить вернуться домой, поставить в угол… Так и быть, можно без угла, но испортить веселье — это уж точно.
— А куда мы идём? — спросил нагнавший меня Дункан.
Я решил проигнорировать мальчишку. Ну его. Почему на него не сработало внушение я не хотел сейчас выяснять, эмоции слишком клокотали внутри, чтобы здраво рассуждать. А такое на буйную голову не понять.
— На охоту? — не унимался кудрявый. — Я не буду вам мешать, силёнок не хватит. Это я понял после прошлой встречи. Вы какой-то не такой вурдалак.
Сам ты вурдалак, а я — высокоинтеллектуальный представитель рода кровопускающих и кровонажирающихся.
— Но это, конечно, если вы не детей есть будете. А если будете, то я не смогу стоять в стороне. Убью вас.
Убьёт он меня, ага.
— Я никого не ем, — буркнул я. — Видовая принадлежность иная. А детей тем более.
— Жалко их, да?
Господи, какая наивность.
— Нет, мелкие просто. Ни крови, ни сытости, — я усмехнулся и клыки царапнули губы.
Внутренний зверь жаждал крови.
— А меня вы почему не убили? — внезапно спросил Дункан абсолютно серьёзным тоном.
— А надо было?
— Нет.
— Вот и не задавай дурацких вопросов.
Мимо нашей брутальной парочки прошла уже знакомая мне блондинка, повстречавшаяся нам с Зубоскалом на днях. Та, с пуделем. В этот раз видок красавицы был так себе — размазанная по лицу яркая помада, мятая одежда, да и разило от девицы спиртным. А говорят ночь скрывает людские пороки. Ни черта подобного. Это днём люди только и делают, что маски сменяют одну на другую, лишь бы казаться лучше, чем есть, а ночью… Ночью по улицам городов передвигается такая шваль, что иные порождения ночи их обходят.
Девица попыталась подкатить к Дункану, но тот лишь неловко выставил руки перед собой, не давая той особо приблизиться. За что был послан поближе познакомиться со строением и функционалом мужских причиндалов.
— Но всё же, — отойдя от смущения, продолжил настаивать на своём Охотник. — Почему вы не убили меня?
— Я не убиваю охотников, — этот разговор начинал меня раздражать.
— В прошлый раз вы говорили иначе.
— Хорошо, — я остановился, развернувшись к Дункану. — Я не убиваю знакомых охотников.
— Вы так говорите, словно их у вас полно, — усмехнулся, но не очень уверенно, кудрявый.
— Больше, чем хотелось бы.
Мы продолжили путь и моё оголодавшее обоняние уловило знакомый запах. Троица была где-то рядом. Я втянул полную грудь воздуха, пытаясь определить расстояние до источника. Слабоватый, значит мне до них топать ещё ярдов пятьдесят.
Я свернул на другую улицу, нагло перебегая на красный свет светофора. Недовольный водила оглушил бранью и гудками. Но что мне его гроб на колёсиках? Я, при большом желании, его тарахтелку могу легко поднять и закинуть на крышу соседнего здания.
Хотя, нет. Это я приврал. Закинуть не закину, но вот легко приподнять это да. Очень полезно, когда младший из детей умудряется загнать под семейный автомобиль очередную свою игрушку.
Я притормозил, оглядываясь на Дункана. Охотник не спешил следовать за мной. Как порядочный гражданин страны, кудрявый ждал смены сигнала, в нетерпении переминаясь с ноги на ногу. Я хихикнул. Сейчас щегол напоминал мне персонажа из мультика, семенящего на месте. Пешеходам мигнул зелёный и Дункан, широко шагая, чуть ли не перепрыгивая через «зебру», ринулся в мою сторону.
Я не стал ждать, когда малолетний преследователь — да плевать мне, что ему за двадцать, я старше и намного — достигнет меня, а продолжил следовать за запахом. Я, вообще, не понимал, чего Охотник не отставал от меня. Прилепился как пикси к микроволновке и не отпускает. Предположим, он меня не боится, но здравый смысл должен ему твердить — кричать! — что от меня нужно держаться подальше, избегать, спасаться бегством при первом моём появлении. Но с этим парнем явно что-то было не так.
— Подождите меня! — запыхавшись, крикнул Охотник.
Ну а я о чём говорил?
— Чего ты ко мне пристал? — не выдержал я, когда Дункан поравнялся со мной. — Пройдись по улице, что ли. Зомби закопай, вурдалака покорми. Отстань от меня.
— Вы другой, — очень серьёзным тоном начал Дункан и в этот раз я не стал ёрничать. — Нас учили, что все нелюди — это бездушные твари, у которых одна цель — изводить людей. Пожирать нас, утаскивать в свои миры, менять детей на своих подкидышей. Что долг каждого Охотника убить тварь, как только он встретится с ней, не раздумывая ни на секунду, иначе она, тварь, сможет проникнуть в наш разум, подчинить его своим извращённым желаниям.
Кто бы ни был Наставником в клане, к которому принадлежал Дункан, он был ярым фанатиком и безумцем. Явно не из числа тех, кого знаю я и кто знаком с Пактом. Неужели Старейшины допустили подобное поведение в нынешнее столетие? Или это овца, отбившаяся от стада?
— А людей, — продолжил Охотник, — что мешают свершению мирового порядка, следует относить к приспешникам тварей и…
Дункан замолчал, хмуро сдвинув брови. Пауза затянулась.
— И?.. — подтолкнул я. Мне правда стало интересно.
— И безжалостно сечь, не отделяя их от тварей.
Я резко затормозил, спугнув стаю крыс у лавки с хот-догами. Остановился и Дункан. Лицо парня было мрачнее тучи, а сам он беспрестанно покусывал нижнюю губу.
— Послушай, Дункан, — я встал так, чтобы наши взгляды встретились и приподнял очки, позволяя Охотнику взглянуть на меня, а не на собственное отражение. — Кем бы ни был тот человек, что вбивал всю эту ересь в твою кудрявую голову, знай одно — он псих. То, что ты мне сейчас говоришь, ничто иное, как слепой фанатизм. Неужели ты веришь в это?
— Да… нет… не знаю… — парень покачал головой. — Всё было иначе, пока я не встретил вас. Вы другой. Вы не чудовище, вы спасли мне жизнь и могли убить, но не сделали этого. И неважно, какова причина. Но…
— Но?.. — я уже знал, что услышу в ответ.
— Но от старых догм тяжело избавляться.
— Ничего, я верю, ты на правильном пути. В конце концов, ты ведёшь этот разговор с вампиром, — я дружески похлопал Охотника по плечу.
Он не ожидал такого и смутился. Я сам был в шоке от собственного поступка, но что-то внутри меня твердило, что поступил я верно.
***
Ещё пара домов и вот я у своей цели.
Я заметил тройню через дорогу, да только они были не одни.
Возле разношёрстной компании вурдалаков и упырей, — да-да, это я так ласково о своих малышах — крутилось человек пять, не больше. Стояли полукругом, отгораживая Анджелу с компанией к стене, не позволяя им покинуть место перепалки.
А то, что это перепалка, сомнений не вызывало. Голос Мерси, даже без вампирских ухищрений, отчётливо слышался на расстоянии десяти ярдов.
— Да я задолбалась объяснять твоей пьяной роже, — слог в подобных беседах был под стать слушателям — простецкий и хамоватый, — что мы с вами никуда не пойдём!
Даже не видя лица Мерси, я был уверен на сто процентов — глаза её пылали алым.
— Хрена ты мне мозг паришь?! Хорош ломаться! — развязно выпалил щегол с зализанными выбеленными волосами. В чём-то его стиль был схож с Цви, но блохастый давал этому попугаю сотни очков форы. — Бросайте своего педрилу и валим с нами. Вы узнаете, что такое настоящие мужики.
Подпевали, что не сильно отличались обликом от так называемого главаря, завыли на манер койотов, которым защемили их причиндалы в стальных щипцах. Цви скривился. Ему, как оборотню, такое издевательство над звуками воя было тяжело перенести.
— Ты меня не слышишь? Я тебе по-английски говорю — отвали!
Да, Мерси злилась. Всё, что осталось от неё человеческого клокотало от сдерживаемого гнева. Она готова была рвать и метать, пустить в ход не только кулаки, но и зубы, однако… Однако она не спешила этого делать. Ирония в том, что именно таким вот, странным, на мой взгляд, образом, Кровавая Мэри развлекалась, сбрасывая накопившийся стресс. Иногда, конечно, эти выходки приводили к образованию новых бет, а то и гамм, но обычно дело заканчивалось парой синяков и ушибов со стороны пристающих. И, видимо, лишь присутствие рядом Энджи тормозил её охотничий запал.
Ну и Цви, державший подругу за плечи.
Кстати, об Анджеле. Моя рыжевласка вжалась в стену, практически полностью скрывшись за спиной Цви. Испуг вперемешку с паникой искажал её личико. Видно было, что в подобной ситуации она впервые и что делать, как вести себя, она не знала. Не знала, и во что может всё это выльется. Или же наоборот, догадывалась, зная об истинных личинах своих готических друзей.
— Кажется, там что-то происходит, — теперь перепалка достигла и слуха Охотника.
Дункан, не обладая моими способностями, силился разглядеть, что же твориться на противоположной стороне улицы.
— Может стоит вмешаться?
Ха, джентльмен. Знал бы ты, кому помогать надумал.
— Не, давай подождём, — усмехнулся я, замедляя шаг. — Посмотрим, чем кончится.
— Бл*дь, сука. Нормально же общались, х*ли началось-то?! — парнишка явно не понимал намёков. Да и алкогольные пары неплохо притупили ему не только здравый смысл, но и инстинкт самосохранения. — Прокатимся. Пойдём, э-э-э… лапа.
И тут этот пижон совершил свою главную ошибку — протянул руку и схватил Мерси за рукав куртки. У вампирши лопнуло терпение. Даже со своего места я слышал, как ментальный тумблер Кровавой Мэри издал тонкое «щёлк».
— Слушай. Сюда, — чеканя каждое слово, произнесла Мерси, положив свою ладонь на руку нахала. — Убрал. Клешню.
— Или что, шлюшка? — самодовольный оскал и снова шквал недособачьего писка.
— Или я тебе… — готовая сломать парню руку, Мерси оборвала фразу на полуслове.
— Ай! — раздался болезненный вскрик Энджи.
Кровавая Мэри резко развернулась, сбрасывая с себя руку державшего её ублюдка.
— Не тронь её!
Пока Мерси и попугай пререкались, казалось, что внимание всех было сосредоточенно именно на них. Но нет, крайний из компании, еле стоящий на ногах и как-то нездорово поглядывающий по сторонам, в момент предполагаемой кульминации конфликта двух борющихся сторон, словно только заметил Энджи и не придумал ничего лучше, чем схватить её за прядь рыжих волос и резко дёрнуть на себя, заключая в пьяные объятия.
В этот миг оскалились все. И Мерси, сменившая цель, и Цви, обнажив столь не человеческий оскал, и я, к моему великому удивлению.
Ещё больше меня удивило то, что первым поспешил на помощь не кто-то из нашей зубастой братии, а Дункан. Если бы я не знал, что щенок человек, то на полном серьёзе предположил, что он проскользил до компании. Иначе его столь резкое перемещение на местности я объяснить не мог. Если, конечно, рыцарский порыв не придал ему толчка. Или пинка под Охотничий зад.
— Отпусти её, — хорошо поставленным, я бы даже сказал, властным голосом, без единого намёка на агрессию, произнёс Дункан.
От такой наглости опешили все. Монстры, взирающие на вновь прибывшего пришельца с любопытством удава к кролику. Пьянь, признавшая в молодом спасителе угрозу куда большую, чем парочка готов.
— Х*ли тебе тут надо? Иди куда шёл, сопля, — гаркнул главарь, но чувствовалась в его голосе слабина. Не знаю, чего такое излучал Дункан, но это действовало на парней куда лучше ауры страха, что обволакивала Мерси и Цви.
С другой стороны, пьяным страх неведом. Неужто улыбка Дункана?
— Оставьте их в покое и убирайтесь прочь, пока ещё можете, — Дункан вскинул подбородок.
Я чуть со смеху не подавился. Да такие фразы только в книгах подобно своим встречал. Артистизма Охотнику не отнять. Судя по лицам Мерси и Цви, они придерживались моего же мнения.
Да и компания, вновь пустившаяся в хохот — тоже.
— Вы сами этого пожелали, — Дункан отвёл правую руку за спину.
Mo chreach!
Я проскользил к Дункану, отодвинув его в сторону, не позволяя клинку достигнуть своей цели. Встав между детьми и Blaigeard, я обратился к последним, включив тумблеры на полную, и наплевать, что после стычки с тварью организм требовал восстановления.
— Убирайтесь.
Я не поскупился на устрашение. Не знаю, чего там повылезало из самых потаённых уголков их сознания, но недомерки затряслись, их лица стали сродни нашим с Мерси, а вонючий пот заструился из всех пор. Державший Энджи отбросил её словно прокажённую и рыжая угодила в героическую грудь Дункана. Охотник непроизвольно обнял её защищая.
— Прочь, — повторил я и пьяные Trusdar бросились вниз по улице.
Не успели их задницы скрыться за поворотом, как я уже схватил Мерси за грудки и придавил её к ближайшей стене в подворотне.
— Ох! — вырвалось из вампирши.
— Какого дьявола ты творишь, Мэри?!
Всем своим видом я олицетворял вампирскую мощь, как она есть. Гнев, помноженный на голод, исказили мой облик. Не такая уж и бледная кожа, стала отливать синевой, а и без того выделяющиеся черты лица заострились до колкости лезвия. На всем теле проступили пульсирующие тьмой вены. В глазах пылал кровавый огонь.
— Как давно ты ел, Маска? — пытаясь расцепить хват, встревоженно проговорила Мерси. — Успокойся! Это же была невинная шалость. С Ангелом бы ничего…
— Mo chreach! — я с силой встряхнул девчонку и та испуганно пискнула. Пускай мы оба были сильнейшими вампирами, но природную разницу между силой девчонки-подростка и взрослого мужчины никто не отменял. — Кто дал тебе право творить такое на моей территории?!
— Это было ошибкой! Я была неправа! Отпусти, Маска! — Мерси трепыхалась в моём хвате, опасаясь за свою шкуру.
Ещё бы. В моём состоянии я еле держал под контролем разум. Я понимал, что стою на грани, но исправить это могла лишь кровь, а источников оной поблизости не было. Если только не дети, окружающие меня.
— Мистер Моррисон, не стоит… — попытался было вступиться за Мерси Дункан. Похоже, его рыцарские порывы распространялись и на женских особей тёмного племени.
Кстати, этот щенок всё ещё держал в объятиях Анджелу.
— А ты убрал руки от моей племянницы! — рявкнул я, разворачиваясь к Дункану и отпуская Мерси.
Вампирша грохнулась на землю, кашляя и тихо ругаясь. Стоявший поодаль Цви помог подруге подняться, осуждающе глядя на меня. Он не мог мне ничего ни сказать, ни сделать. И если первое из-за физиологических особенностей, то второе из инстинкта самосохранения. Сейчас бы я его порвал на сотни маленьких переносчиков блок.
Дункан же, узнав о статусе Энджи, немного отстранил её от себя, но не для того, чтобы отпустить, а дабы лучше рассмотреть.
— Для нежити ты слишком милая, — сморщив лоб, констатировал Охотник.
И получил от рыжей кулаком под дых.
— Я человек, придурок, — бросила Анджела, но от моих глаз не ускользнуло, что лицо её залилось румянцем.
Даже несмотря на пылающий во мне гнев, я усмехнулся, довольно пугающе, учитывая мой облик, но веселье моё длилось недолго.
***
Наша «идиллия» была грубо нарушена. У выхода из подворотни вновь появилась недавняя пьяная компания. И было в них что-то не так. Их движения были резкими, поступь неустойчива, а взгляды затуманенны — вроде бы те же самые пьянчуги, но нет. Это уже были не те парни, что попали под моё устрашение. Они были под куда более сильной дрянью, что мои вампирские штучки.
Выдавал их уже знакомый мне смрадный след. Ярость давно уже врубила мои силы на полную и компашка виделась мне грязный пятном неестественного, мерзкого цвета, от одного вида которого хотелось распрощаться с содержимым своего желудка. Он был не столь отчётливым и ярким, как у мордлака и в подмётки не годился тому, что оставила после себя недавняя тварь, но это был он. То же вонючее родство.
И это обрадовало меня до самых глубин моей тёмной души. Каждая проклятая частичка моего тела трепетала, точно зная, что сейчас должно произойти, мои инстинкты вопили об этом, предупреждали и я ждал. Действовать первым сейчас было бы ошибкой. Не comme il faut.
— Эй! — крикнул Дункан, также заметивший наших незваных гостей. — Вам тут не ме…
Но договорить твари, а людьми они уже точно не были, Охотнику не дали. Свора кинулась в атаку.
Тот, что выступал у них за главаря, бросился на не ожидавшего Дункана. Даже не так. Тварь проскользила, готовая вцепиться в горло мальчишки, но я успел перехватить её, вырвав бывшему пьянчуге обе руки. Вместо красной живительной влаги на грязные камни закапала тёмная, вязкая слизь. И это абсолютно не смутило согнувшуюся тварь. Она развернулась, целясь раскрытой пастью, которая больше походила на блендер, мне в ногу. Недолго думая, я ударил тяжёлым берцем в раскрытую мясорубку, кроша ко всем чертям не только бегающие по кругу зубы-лезвия, но и череп. Парень отлетел к стене, раздался хруст дробящихся костей и тело сломанной куклой повалилось на землю. Обезглавливание всегда спасало от нашествия нежити и прочей чертовщины.
Я развернулся к своим детишкам и застал бой полным ходом.
Мерси, забрызганная слизью, отрывала тому недомерку, что ещё недавно рванул Энджи за волосы, щупальца, заменившие тому пару рук. Тварь не сдавалась и девица, недолго думая, перегрызла бледное горло и отправив рычащую головешку в полёт до ближайшей стены. Мерси, скривившись, сплюнула под ноги чужую кровь.
Цви, способный столь ловко манипулировать своими превращениями в период полной луны, звериными когтями рвал на части брюхоногую жабу, которая ещё недавно была толстым парнем с пятнами кетчупа не грязной футболке. В том месте, где у нормальных людей желудок, у этой твари располагались десятки ртов, готовые укусить оборотня. Но ловкость какого недовурдалака была ничто, по сравнению со скоростью любимца луны. Даже не в полной трансформации Цви потребовалось всего несколько точных ударов, и по стенам переулка расползлись ошмётки плоти и внутренностей.
Хуже всего приходилось Дункану. Пришедший в себя парень ловко орудовал клинком, не позволяя двум тварям добраться до него и Анджелы, которая, к чести сказать, отбивалась тут же подобранной бутылкой, из которой успела соорудить «розочку». Две твари, сросшиеся между собой и походившие не то на химеру, не то на гидру, пытались добраться до парочки острыми клешнями-жалами, с которых капала едкая слизь, разъедающая камень под ногами. Левая тварь, противник Дункана, нацелила своё орудие в живот парня, но Охотник ловко парировал удар, и на выходе из манёвра отсёк смертельное жало. Анджела была не столь удачна — бутылка была слабым орудием против клешни, но даже этого хватило, чтобы на поверхности появился с десяток кровоточащих порезов.
Я втянул воздух полной грудью.
Порезов, с которых капала самая обычная красная кровь.
Наши с Мерси взгляды встретились и словно синхронные пловцы, что годами оттачивают своё мастерство, мы проскользили к двутельному и вонзили свои клыки в, как оказалось, живую плоть. Мерси не стала растягивать удовольствие — пара глотков и свёрнутая шея.
А вот я отвёл душу. Я пил с яростью безумца, осушая жертву досуха. С каждым глотком я восстанавливал силы, что ещё миг назад были на грани. Мой облик постепенно возвращался в привычное состояние, как и моё внутреннее равновесие. Как только пустая оболочка коснулась земли, я вновь был добродушным, старым Энди.
— Что, во имя Отца, это было? — спросила Мерси, пиная одно из тел.
— Мордлаки, — произнёс я, но Мерси глянула на меня скептически. — Или что-то очень им близкое. Это уже третий случай за последние несколько дней, как я встречаюсь с подобной дрянью.
— Что творится в твоём городе, Маска? — спросила Кровавая Мэри, стряхивая с юбки ошмётки чужой плоти.
— Я и сам бы хотел это выяснить, — я глянул на Анджелу, что с шоком переводила глаза с «розочки» на тварь у своих ног. Дункан, щенок, обнимал её за плечи. — Но сейчас нам нужно поскорее выбраться отсюда. Не хватало ещё набрести на патруль.
Но стоило нам выйти из переулка, как мы нос к носу столкнулись с парнями в форме и блестящими железяками на груди.
Mo chreach!
***