Проснувшись утром, девушка заметила, что Айко нет рядом. Она прошла по квартире, но парня не обнаружила. Сердце бешено колотилось, а на глаза наворачивались слёзы. Неужели ему так сразу стало лучше и даже если так, он что просто взял и ушёл ничего ей не сказав?
Нет, он не мог её бросить. Девушка не могла поверить в это, но сомнения всё же оставались на самом краю сознания и чувство опустошенности, Матиа принимала всё слишком близко к сердцу, совсем как в детстве. ЕслиЕсли друзья пропадали без причины, она непременно плакала, что что-то случилось и даже когда узнавала обратное, это её не переубеждало.
Так же и сейчас.
Матиа сидела за столом, когда вдруг поняла, что если у Айко случился очередной приступ, то она непременно должна его найти. Ринувшись к входной двери, девушка замерла. Дверь открылась ключом с другой стороны. На пороге стоял Айко с пакетом в руках.
— Ты уже проснулась? А я надеялся, что смогу успеть приготовить завтрак до твоего пробуждения. Увы, мой сюрприз не удался.
Парень посмотрел на девушку, лучезарно улыбаясь. Заметив на её лице отчаяние и застывшие в глазах слёзы, он забеспокоился.
— Матиа, что…
Но договорить ему не дали. Матиа подбежала к нему и крепко обеими руками его схватила, утыкаясь носом в его грудь.
— Больше не делай так. Я думала, ты ушёл или у тебя случился приступ. Я так волновалась…
Пакет с продуктами выпал из рук парня от неожиданности. Он обнял её в ответ и стал нежно поглаживать её спину.
— Успокойся, Матиа. Прости, что не оставил даже записки… Я здесь, с тобой, ты, наверное, не помнишь, но я обещал любить тебя и быть рядом всегда. Я держу обещания всегда.
Девушка расслабилась в его объятиях и, казалось, всё отступило на второй план. Больше не было тревог и страха, только тепло родного тела совсем рядом.
— Раз уж сюрприз не удался, может, мы приготовим завтрак вместе? Или ты торопишься?
Матиа подняла на Айко взгляд и помотала головой.
— Нет. Самое главное для меня быть здесь и сейчас.
Она улыбнулась и подняла пакет, сразу же направившись на кухню.
***
— Итого мы имеем: подгоревшую яичницу, пересоленный мисо-суп и переваренный рис… Не самый лучший результат.
Девушка засмеялась, а ведь и правда приготовить нормальный завтрак у них не получилось ни с первого, ни со второго, ни даже с третьего раза.
— Ну зато мы отлично приготовили тосты и у нас есть джем, а ещё сыр, так что, голодными не останемся.
Айко усмехнулся и кивнул.
— Ну хоть это радует. А вообще, это ты виновата, мне с тобой абсолютно невозможно готовить на одной кухне.
Матиа изогнула бровь от удивления и скрестила руки на груди
— Это ещё почему?
Айко вздохнул и испытывающе посмотрел на девушку, будто совсем не понимал, почему она не заметила такой очевидной вещи.
— Разумеется, всё случилось потому что ты меня отвлекала. Мне совсем неинтересно следить за тем, что творится на плите, пока ты там кокетливо стояла и смотрела на меня.
Айко был действительно очень серьёзным, говоря всё это, а вот Матиа хохотала во весь голос.
— Кокетливо смотрела? Да это ты вечно лез ко мне обниматься, поэтому рис и переварился!
Они оба засмеялись и решили помириться за поцелуем.
«Именно так я себе и представляла счастливую жизнь», — подумала Матиа и, улыбнувшись, почувствовала странную ностальгию. «Странно, ощущение, будто я знала какого это вот так, но забыла», — она быстро отогнала от себя эту мысль.
После завтрака они решили прогуляться по набережной. Сейчас хоть и был сентябрь, но уже сильно холодало. Матиа предложила взять с собой пледы и Айко был не против.
По его словам, смерть от приступа была бы самой простой, поэтому он был против неё.
На набережной было немного людей. Скорее всего причиной тому была погода: холодный хоть и не сильный ветер, высокая влажность и солнца почти не было видно.
— Дождя вроде не обещали…
Тихо произнесла Матиа, прижимаясь ближе к Айко.
— Погода непредсказуема. Никто не может знать наверняка, пойдёт ли дождь. Но сейчас все признаки на лицо. Воды не спокойны.
Айко сильнее обнял девушку и они оба молча вслушивались в шум прибоя, смотря вдаль и чувствовать тепло друг друга. «Самое главное, что мы вместе, чтобы не ждало нас впереди», — так думали они оба.
Вот только каждый из них подразумевал под этим разные вещи. Эта пора была гармоничной и идеальной, но будто из разных миров. И это не просто предположение или догадка, так оно и было.
Айко нежно поцеловал девушку в макушку и заговорил:
— Думаю, нам лучше вернуться. Ветер поднимается, ты можешь простудиться, вернёмся домой.
Девушка недовольно хмыкнула:
— Но мы же придём сюда ещё, когда станет тепло?
— Возможно…
Даже несмотря на то, что Матиа не была удовлетворена таким ответом, она не стала спорить. Они шли по узкой улочке вдоль домов. Здесь не было ветра, не было и людей. Стояла какая-то пугающая и звенящая тишина, нарушаемая только отзвуком их шагов. ОниОни шли держась за руки, когда Айко вдруг как подкосило и он прислонился спиной к стене. На его лице была целая смесь чувств: боль и ненависть, злость и утрата, печаль и надменность. В нём сейчас будто боролись два начала, две личности.
— Айко, что с тобой? — Матиа забеспокоилась и положила руку на его плечо.
— Может, мне вызвать тебе скорую?
Парень отрицательно покачал головой:
— Нет, она не поможет. Прошу, уходи…
Он молил. В его голосе слышалось отчаянная мольба, но Матиа будто отказывалась принимать это во внимание.
— Подожди, я сейчас вызову скорую и всё будет хорошо.
Не успела её рука коснуться мобильного, как её тело грубо пригвоздили к стене.
— Нужно было слушать, что тебе говорят старшие. Глупая девчонка.
Стальной голос при этом источал ядовитую смесь превосходства и отвращения. Его хватка была мёртвой, а взгляд животный, даже хищный. Он смотрел ей в глаза неотрывно, пытаясь подавить любые попытки бегства и сопротивления. Он смотрел на неё, как на свою потенциальную жертву.
— Я не стану боятся тебя, кем бы ты не был. Настоящий Айко скоро избавится от тебя и ты больше не сможешь рушить его жизнь!
Отчаянная борьба со страхом читалась в её голосе. Да, она боялась за свою жизнь, она боялась, что всё это может навредить и Айко. Она боролась со страхом ради него.
— Так мы смелые, что ли? Занятно… А знаешь, это правильно, совсем скоро этот мир навсегда избавиться от тебя, а если нет, я лично убью тебя. Ты не бойся, просто однажды твоё мерзкое существо перестанет дышать.
Он провёл рукой по её шее, имитируя лезвие. Девушка вздрагивала.
— С чего ты взял, что я скоро должна умереть? Ты что, сам так решил?
Парень расхохотался. Его смех был злорадным и наполненный презрением сладостью его превосходства над ситуацией.
— Разве ты не знала? Этот мир скоро убьёт тебя! Прихлопнет, словно надоедливую муху, сотрёт в порошок, как лишнюю деталь в головоломке. Ты умрёшь! Он что, тебе не сказал? Такой же сентиментальный, как и весь людской род!
Гневно сплюнув, парень схватил девушку за шею.
— Если он сможет вернуться, спроси его об этом. Спроси, почему он решил покончить с собой именно в твой день рождения. А если не сможешь, то постарайся сама всё вспомнить. Если конечно, твоё дряхлое и грязное сознание ещё на это способно.
Девушка начинала задыхаться, когда почувствовала резкое облегчение. Парень убрал руку и она безвольно рухнула на землю.
— Я бы убил тебя прямо сейчас, но тогда ничего не изменится. Поэтому я дождусь своего часа.
Тело парня вдруг скрючилось и отозвалось мучительной болью. Он зарычал нечеловеческим голосом и убежал прочь.
Матиа с трудом встала самостоятельно. В её голове творился полнейший хаос: почему она должна умереть? Айко не болен? Почему он решил покончить с собой? Как это она должна вспомнить об этом сама? Мир хочет избавиться от неё?
Всё это казалось ей не лишённым смысла и в тоже время походило на полнейший бред. Единственный, кто знал ключ ко всей этой разгадке, был Айко. Но где он сейчас? «Нужно срочно найти его!» — подумала Матиа и побежала туда, где видела его последний раз. Судя по тому, что с ним происходило перед тем, как он убежал, можно было догадаться, что Айко пытался прийти в себя и давалось ему это весьма болезненным способом. Но он всё-таки смог увести себя как можно дальше от Матиа, чтобы не причинить ей боль.
Она бежала без оглядки. Она бежала и не останавливалась. «Найти Айко», единственное, о чём она могла думать сейчас. "Где же он мог быть?» — она искала его в парке, у станции, у кафе, даже у себя дома, но его нигде не было. Казалось, она уже оббежала весь город. Она повторяла свой маршрут снова и снова.
Пошёл сильный дождь.
Девушка мгновенно промокла до нитки, но не могла оставить свои поиски. Прохожие смотрели на неё, как на сумасшедшую. Но её это ничуть не волновало. Она всё бежала и бежала… Стерев все ноги в кровь и окончательно обессилив, она потеряла сознание.
Темнота и пьянящая тишина уволокли её за собой — последнее, что она помнила, это яркий свет и имя застывшее на губах…
— Айко…
***
Киру шёл по улице весьма недовольным. Его личная жизнь не клеилась, а фанатки то и дело преследовали его. Так ещё и поздно вечером ему позвонил Киоши и в истошном крике заявил, что забыл перекрыть воду в кафе. Трубы там прорывало довольно часто, поэтому в целях безопасности менеджер всегда перекрывал воду перед уходом. И именно сегодня, когда на улице шёл проливной дождь, он забыл это сделать. Так как у Киру тоже были ключи от кафе и жил он к нему ближе, Киоши попросил его пойти и сделать это вместо него.
На улице было мерзко. Повсюду была вода, улицы освещались лишь светом фонарей, а ещё дул жуткий ветер. Зонт не очень-то спасал Киру, потому что благодаря ветру, его лицо всё равно было всё мокрым. «Покончу с этим как можно быстрее, а потом буду требовать с Киоши дополнительную премию», — возмущался про себя парень, пока перекрывал воду. Закрыв кафе, он прошёл в переулок, чтобы не мокнуть под дождём. Этот путь был длиннее, но зато благодаря козырькам домов, можно было отдохнуть от ливня. На выходе из переулка, Киру тяжело вздохнул, увидев очередного вымокшего до нитки бродягу, спящего на ступеньках. Его лицо было накрыто замысловатым пледом, который хоть как-то его укрывал от ветра.
— А потом говорят, почему в сезон дождей повышается смертность…
Он бы и ушёл дальше, если бы брелок на рюкзаке в виде игральной карты, да и сам рюкзак не привлекли бы его внимание
— Не может быть…
Он наклонился и откинул плед с лица. С его губ сорвался сдавленный и болезненный стон:
— Матиа?!