Кейт бросила сумочку на стол и прошла через рамку металлоискателя.
— Доброе утро, мисс Бишоп! — раздался знакомый хрипловатый голос от поста охраны, который находился на дальней стороне стойки регистрации сотрудников.
Кейт коротко улыбнулась медведеподобному охраннику, одетому в темно-синюю рубашку с черным галстуком.
— Как поживаешь, Карлос?
— Жена все еще готовит мне обеды, так что, думаю, мне не на что жаловаться.
Несколько человек в деловой одежде дожидались, пока две сотрудницы в униформе охранников проверят их сумки, кейсы и портфели. Тереза — одна из охранниц — бегло осмотрела сумочку Кейт и протянула ее хозяйке. Кейт поблагодарила Терезу и перекинула ремень сумочки через плечо.
Карлос приподнял страницу на своем планшете для бумаг:
— Судя по моим распечаткам, вы должны были вернуться только завтра.
— Я поймала нарушителя, а потом — утренний рейс, — кратко пояснила она.
— А, — понимающе кивнул охранник. — Вам повезло.
Когда она направилась к лифту, Карлос окликнул ее. Кейт обернулась, чтобы узнать, чего он хочет.
Он вышел с поста охраны и подошел к ней поближе:
— Слушайте, мисс Бишоп. Думаю, вам следует знать: как-то утром пару дней назад один молодой человек приходил и спрашивал, где находится ваш кабинет. Сказал, у него назначена встреча.
Кейт нахмурилась:
— Встреча со мной? Зачем?
— Он сказал, по поводу его устройства на работу.
Кейт нахмурилась еще сильнее:
— Я не только не назначала никаких встреч, я вообще не занимаюсь подобными вопросами.
— Знаю. Он сказал, что его друг мистер Бейкер посоветовал ему встретиться с вами по поводу работы. Он утверждал, что мистер Бейкер должен был обо всем договориться.
— Не знаю никакого мистера Бейкера.
Карлос не выглядел удивленным:
— Не сомневался. Иногда люди пытаются пройти мимо нас таким способом. Думают, если смогут лично с кем-то встретиться, это увеличит их шанс устроиться на работу. Мне не понравилось поведение того парня — он вел себя так, словно я был досадной помехой на его пути к вам. Я даже не стал говорить ему, что его нет в моем списке посетителей или что вы не занимаетесь подбором персонала, а просто сказал, что вас нет на месте. Он спросил, когда вы вернетесь. Я не хотел, чтобы он вам докучал, поэтому ответил, что вы уехали открывать новый офис в Атланту и пробудете там до конца года.
Кейт улыбнулась. У компании не было офиса в Атланте.
— Как его зовут?
— Он сказал, его зовут Боб.
— Боб.
— Ага, но я уверен, что его зовут по-другому.
— Он сказал что-нибудь еще?
Карлос покачал головой:
— Нет. Я спросил его фамилию, но он отмахнулся и ушел.
— Как он выглядел?
Карлос задумчиво поскреб подбородок:
— Крашеный блондин с короткими кучерявыми волосами и карими глазами. Ростом с вас — метр семьдесят пять или метр восемьдесят. Одет был в мешковатые синие шорты и черную футболку с красной надписьюD.A.R.E.[2]. Едва ли такая одежда подходит для собеседования в KDEX.
Кейт кивнула, пытаясь понять, кто бы это мог быть, или вспомнить кого-нибудь по фамилии Бейкер. Фамилия казалась незнакомой.
— Конечно. Спасибо, Карлос. Сообщи, если он снова объявится.
Он дружески подмигнул:
— Я вас прикрою.
Кейт улыбнулась:
— Как и всегда.
Она посмотрела на высокие стеклянные двери за спиной Карлоса. Через дорогу на первом этаже офисного здания располагалась кондитерская. Ее витрины были украшены написанными полукругом золотыми буквами: «Бейкер и шоколадная фабрика».
Возле лифтов Кейт нажала на кнопку одиннадцатого этажа. Ожидая лифта в тишине вместе с несколькими сотрудниками, она взглянула на свое отражение в тонированном зеркале между лифтами. Она выглядела решительно и по-деловому в черной юбке, черном жакете и бледно-желтой блузке, но мысленно застонала при виде своих угольно-черных волос. Уже несколько дней у нее не было времени помыть голову, и теперь волосы безжизненно свисали на плечи. Пальцами она зачесала длинную челку набок, пытаясь создать на голове естественный беспорядок, чтобы волосы не казались такими грязными и нечесаными.
Около года назад она встречалась с мужчиной, который как-то спросил, не хочет ли она перекрасить свои волосы в более светлый оттенок. Кейт удивленно поинтересовалась, зачем ей это делать и чем его не устраивает ее внешность. Он, запинаясь, промямлил, что с более светлым оттенком волос она будет выглядеть не столь устрашающе. Кейт не поняла, о чем он говорит, и тогда он пояснил, что черные волосы делают ее похожей на ангела смерти. По крайней мере, это стало смертью для их коротких отношений.
Ее любимые золотистые тени для век, которые подходили к зеленым глазам, неплохо маскировали усталость. Прическа и утомленность были незначительными проблемами в бушующем океане горя, сомнений и вопросов. Она пыталась справиться с потоком мыслей и сосредоточиться на отчете, которого ждал ее босс Теодор Харпер.
Стоя в глубине лифта, она заглядывала в глаза каждому, кто заходил после нее. Если кто-нибудь встречался с ней взглядом, девушка кратко и вежливо улыбалась.
Кейт прошла по главному коридору мимо перегородок высотой по плечо, за которыми находились рабочие места с компьютерами, и остановилась возле пустующего стола Вильмы.
Сидевшая за соседним столом женщина, которую звали Карен, развернулась в кресле и выглянула из-за компьютера:
— Вильма скончалась рано утром.
Кейт сглотнула:
— Это ужасно. Мне очень жаль ее семью.
Карен кивнула:
— Мы пустили по сотрудникам открытку для ее детей.
— Сообщи, когда она к тебе вернется, ладно? Я тоже хочу ее подписать.
По печальному выражению лица женщины Кейт поняла, что та уже в курсе ее горя.
— Я очень сожалею о вашем брате, мисс Бишоп.
— Спасибо, Карен. — Кейт выдавила дежурную улыбку. — Джон был очень добрым, мне будет его не хватать.
Не желая продолжать этот разговор, Кейт снова взглянула на письменный стол Вильмы. Карен поняла намек, кивнула и повернулась на кресле к компьютеру.
На столе Вильмы стояла кружка с надписью «Лучшая в мире мама», к ее ручке были привязаны уже немного сдувшиеся блестящие воздушные шары с надписями «Возвращайся скорее». Монитор был выключен. На столе и клавиатуре лежали завернутые в бумагу цветы, а возле стены стояли вазы с букетами. Между букетами и открытками стояли незажженные свечи, украшенные лентами и бантами. Среди всех этих предметов на столе были три плюшевых медведя.
Кейт задавалась вопросом, на кой ляд мертвой женщине плюшевые медведи.
Похоже, все дарившие понимали, что Вильма не выживет.
Все эти цветы, свечи и открытки были современным аналогом даров, которые клали в могилу.
Кейт вспомнила давно увиденную телепередачу о жизни древних людей. Там показывали могилу времен раннего бронзового века. Археологические и медицинские экспертизы показали, что тела перед погребением были усыпаны цветами и бусами. В одной из могил вместе с каменными инструментами были обнаружены обломки небольшой фигурки в одежке из кожи, которая была сделана из костей, когда-то скрепленных между собой соломой. Кейт поразило, что стол Вильмы по сути не так уж отличался от могилы древних людей.
Вильмы больше не было, как и Джона. Ее жизнь оборвал монстр, убивающий людей. Он убил Вильму просто ради удовольствия. И как плюшевые игрушки помогут ее семье пережить боль утраты? Кейт неожиданно разозлилась на то, что плюшевые медведи словно заменяют пылающую ярость и жажду возмездия. Они стали бессильным ответом цивилизации на хладнокровное убийство. Она предположила, что у людей нет способа дать отпор, а игрушки — единственная возможность для них выразить печаль и чувство утраты. Они пытались прикрыть безумное варварство тем, что казалось им добрым и нежным. Кейт предпочла бы, чтобы кто-то проломил череп убийце Вильмы.
А заодно и тому, кто убил ее брата.
Глубоко вздохнув, она постаралась утихомирить неожиданно вспыхнувшую ярость.
Дойдя до конца широкого коридора, Кейт вошла в свой кабинет и убрала сумочку в нижний ящик стола. Она встала над своим столом, разглядывая множество желтых стикеров с заметками. Они были своего рода картой, визуализацией проблем, которая помогала выявлять различные связи. Во всей компании только Кейт использовала такой подход к работе, остальные хранили списки в своих компьютерах. Кейт предпочитала нечто материальное, то, что можно было изучать, трогать и перемещать.
Она часто пыталась собрать пазл из стикеров, чтобы по-новому взглянуть на проблемы, рассмотреть их с другой стороны, уловить новые связи. Иногда в основе проблем с безопасностью лежали именно связи. Из-за огромного количества составляющих решение проблем многократно усложнялось.
Беспорядочные мысли мешали Кейт сосредоточиться на заметках. Впрочем, ни одна из задач на столе не требовала незамедлительного решения. В отличие от того, с чем она столкнулась в Далласе, это были относительно мелкие проблемы. Ими нужно было заняться, но ни одна из них не представляла угрозу безопасности компании.
Прежде чем отправиться с отчетом к боссу, она села и взяла рабочий телефон. Набрав номер похоронного бюро, она откинулась на высокую спинку своего кожаного кресла. Кейт закрыла глаза и сглотнула, собираясь с силами, пока шли гудки.
Когда на том конце провода раздался мужской голос, она села прямо. Мужчина вспомнил, что занимался похоронами ее родителей. Он выразил соболезнования по поводу скоропостижной кончины брата. Его слова звучали искренне, наверно, он и правда ей сочувствовал. Кейт с трудом представляла, как можно работать, если у каждого твоего клиента горе.
Она сообщила о полисе страхования жизни, который оформила для Джона после смерти родителей. Получателем страховой премии было похоронное бюро. Кейт не допускала даже мысли о том, чтобы получить прибыль после смерти дорогого человека, поэтому полис был оформлен на сумму, которой хватит лишь на похороны. Сотрудник бюро попросил не беспокоиться и заверил, что возьмет все заботы на себя. Он сказал, что похороны состоятся на следующей неделе. Кейт попросила, чтобы он проинформировал об этом сотрудников Кларксоновского центра.
Закончив разговор, Кейт просидела какое-то время с телефонной трубкой в руке. Ей стало легче, когда с таким болезненным делом было покончено. Она боялась этого звонка, но теперь все было улажено. Лишь сейчас Кейт осознала, что после смерти родителей и Джона у нее не осталось живых родственников. Даже дядя Эверетт был мертв.
Смерть Джона была свежей болезненной раной, но в то же время она уже начала казаться частью истории, как и смерть родителей. Жизнь Джона закончилась. Этот факт вызывал у нее легкое чувство вины, ведь сама она по-прежнему находится среди живых и занимается повседневными делами, оставляя мертвых в прошлом.
Но, как бы ни было больно, живым людям не оставалось ничего другого.
Она вновь сосредоточилась на работе.